Анжелика Галецкая
Вариус. В погоне за желаниями
Глава 1
В камине потрескивал огонь. В дымоходе гудело от ветра. За длинным столом у самого входа раскатисто храпел упившийся матрос, уткнувшись лицом в сгиб волосатой руки, почти по самый локоть усыпанной наколками. Может татуировки были и выше, но за рукавом не было видно. Хозяйка корчмы недовольно поглядывала на него, однако будить не смела. В зале оставались последние два посетителя, и Катарине не терпелось лечь спать: умаялась за сегодня, а годы уже не те. Это раньше она успевала и готовить сама, и разносить, да еще и за порядком присматривать умудрялась. Но то было раньше.
А сейчас тянуло спину, ноги словно бы свинцом налились, и колени Они все чаще ныли в непогоду, а сегодня за окном будто светопреставление какое разыгралось: дождь лил с обеда не переставая сплошной стеной, то и дело наверху громыхало так, что Катарина вздрагивала и спешно крестилась. Вот снова над крышей затрещало и бахнуло. Женщина тяжко вздохнула, пытаясь унять колотящееся сердце, и хотела было выглянуть в окно, но стекло запотело.
Кого ты там высматриваешь? поинтересовались из угла.
Как бы вывеску не сорвало таким-то ветрищем, нахмурилась хозяйка таверны, смахнув крошки со стола.
Ничего не станется с ней. Лучше бы подлила мне еще этого своего варева
Не прошло и пары минут, как перед носом гостя стукнула о столешницу кружка. Он отпил глоток и крякнул от удовольствия:
Эх, знаешь, чем порадовать старика.
Не такой-то уж ты и старый, возразила женщина и, заправив кончик полотенца за край фартука, присела напротив. Мы с тобой, почитай, одного года.
Так-то оно так согласился мужчина, грея морщинистые руки на пузатых боках глиняной кружки. Однако ж
Что?
Не справляюсь я.
Катарина не ответила. Поскребла коротким ногтем какое-то застарелое пятно на столешнице, но, убедившись, что оно пристало намертво, оставила эту затею.
С каждым годом все сложнее находить их. Некоторые в самый последний момент отказываются. А уж дойти до конца теперь мало кому удается
Но ты ведь нашел, Штефан?
Гость молча кивнул.
Шестеро Ходоков, как того требовали правила Вариуса. Завтра они предстанут перед игроками и отправятся в путь. Для кого-то он будет последним, а для кого-то станет переломным моментом. Тем самым, из-за которого дают свое согласие на участие.
Завтра.
* * *
Аэнис стояла у окна, наблюдая за садом. После вчерашнего ливня мир сиял особенно яркими красками. Набухшие влагой почки вот-вот готовы были выстрелить разноцветьем, кое-где уже проклюнулись листочки, пестря зеленью, а молоденькая трава укрыла чудесным пушистым ковром все свободное пространство между камнями, причудливой мозаикой уложенными вместо дорожек. В Милле-на-Арэ уже наверняка все цветет.
На балконе послышались шаги. Девушка спешно поправила капюшон, скрывавший ее, и повернулась к тем, наверху, спиной, наблюдая за их отражением в стекле окна.
Шестеро. Они были чем-то похожи друг на друга. Чем-то неуловимым. Эта осанка, посадка головы, чуть вздернутый подбородок И взгляд. Она знала его слишком хорошо. Так смотрят те, кто взирает на мир свысока: высокомерно, цинично и расчетливо. Все присутствующие на балконе были разного возраста и роста, цвета глаз и волос, непохожие друг на друга одеждами и телосложением, но каждый из них был облечен властью.
Аэнис не была знакома ни с одним из игроков, кроме того, кто появился последним. Он прошелся цепким взглядом по лицам соперников, чуть дернулся уголок тонких, капризных губ в ухмылке.
Все готово?
Внизу, за спиной девушки, невидимый в отражении, кто-то закашлялся, прочищая горло.
Господа, добро пожаловать в имение его милости. В этом году он не сможет принять участие, но великодушно пригласил всех нас провести Вариус здесь, в Дункельвальде.
Голос Хранителя звучал глухо и надтреснуто. Похоже, его владелец уже немолод. Наверху загудели. Внизу снова закашлялись, привлекая внимание игроков.
Вскоре я представлю вам Ходоков и вы сможете сделать свой выбор. А пока угощайтесь, пожалуйста, закусками и напитками.
На балконе снова загомонили. И хотя игра еще не началась, в воздухе уже, звеня, повисло напряжение. У самой Аэнис нервно подрагивали пальцы, а в горле пересохло от волнения: осталось совсем немного
Наконец, в зале один за одним стали появляться Ходоки. Первым оказался ост. Он был почти на голову ниже ее, широк в плечах и немного неповоротлив: вошел, с грохотом задев локтем дверь и коснувшись рукояти топора, висевшего на боку, осторожно осмотрелся. Приплюснутый широкий нос, маленькие, темно-серые колючие глазки в зарослях кустистых бровей и окладистая борода, чуть темнее длинных, перевязанных кожаным шнуром волос.
Чего стоим? Кого ждем? раздался звонкий голос.
Над плечом оста замаячило девичье личико, щедро усеянное веснушками и обрамленное облаком мелких медно-рыжих локонов, топорщившихся в разные стороны, словно ржавые пружины. Она легонько подтолкнула ставшего у самого порога Ходока и протиснулась внутрь. Орехового оттенка глаза быстро пробежались по присутствующим.
Любопытно
Девушка озорно улыбнулась, крутанулась вокруг себя и плюхнулась в кресло. Аэнис чувствовала исходившую от нее силу огня. Гельд?
Через противоположные двери, недоступные отражению, вошел кто-то еще. Он уверенно двинулся в центр зала и, поздоровавшись с рыжей, уселся напротив нее, тогда-то стало возможным его рассмотреть. Коротко остриженные, на людской манер, прямые темно-русые волосы, небольшая бородка-клинышек, чуть с горбинкой нос и невнятного болотного оттенка глаза. Не успел человек сесть, как тут же стал набивать табаком трубку.
Аэнис поморщилась и пропустила момент, когда в зале появилась нимеида. В отличии от первых двух Ходоков, она замерла на пороге не потому что осматривалась, а скорее, чтобы присутствовавшие полюбовались на нее. Надо заметить, она и в самом деле была хороша собою: смуглая, атласная кожа, длинные, шелковистые локоны цвета древесной коры, миндалевидные, глубокого изумрудного оттенка глаза. Над пухлыми губками справа кокетливо разместилась небольшая родинка. Точеная фигурка незнакомки была затянута так плотно в корсет, что высокая пышная грудь, казалось, вот-вот выпрыгнет оттуда. Дав окружающим время насладиться ее видом, она неспешно продефилировала к диванчику и присела на его краешек, рядом с давешним мужчиной.
Аэнис стала наблюдать за входом в ожидании последнего Ходока, и какого-же было ее удивление, когда из противоположного угла, от окна скользнула вперед тень. Темный?.. Девушка не заметила, как и когда он очутился в зале, и это ее пугало. Незнакомец был в плаще, как и она, скрывая свое лицо. Пока Аэнис пыталась рассмотреть его детальней, боковые двери закрылись, а игроки приблизились к бортику балкона, разглядывая Ходоков и гадая, кому какой достанется.
Снова появился Хранитель игры: худощавый, пожилой мужчина с редкими, тронутыми сединой, темными волосами, гладко, до синевы, выбритый. Он слегка сутулился и выглядел усталым. В руках у него был круглый сосуд, похожий на шар. Старик прошелся вдоль бортика, а игроки поочередно запускали в сосуд руку. Кто-то ругался, вытянув жребий, кто-то победно улыбался, вернув свое внимание назад, к Ходокам.
Итак, господин Эрваинэль, вам досталось право первому выбирать, объявил Хранитель и обвел рукой находившихся внизу: Прошу.
Аэнис вздрогнула. Она надеялась, что ему не повезет быть первым.
Пусть эти двое покажут лица, приказал игрок, постукивая пальцами по перилам. Мы тут не на бал-маскарад собрались.
Темный снял капюшон первым. Правильные черты лица, более резкие, чем обычно у Высших, но это ему даже шло. Белые, как снег волосы, заплетенные в длинную косу, бледная кожа и льдисто-голубые глаза, смотревшие прямо перед собой, а не наверх, куда были прикованы взгляды всех остальных Ходоков.
Мгновение поколебавшись и глубоко вздохнув, словно перед прыжком в бездну, Аэнис потянула с головы и свой капюшон. Под ее внимательным взором не укрылось замешательство, проступившее на лице Эрваинэля. Оно промелькнуло и скрылось, уступая место ярости. Как же долго она ждала этого момента! Девушка торжествующе улыбнулась.
Он, кивком головы игрок указал на Темного. Я выбираю его.
Аэнис вся внутри задрожала и впилась острыми ноготками в ладони, еле сдерживая слезы. «Вот, значит, как» подумала она разочаровано. «Даже сейчас на первое место он поставил собственное благополучие». Игроки один за одним стали выбирать Ходоков. Следующим оказался ост, потом рыжая девица, за ней мужчина с бородкой, и только затем она сама. Досталась какому-то низкорослому толстяку, с ног до головы увешанному золотом и каменьями. Последней забрали нимею и ее это, кажется, немало рассердило: губки обиженно надулись, а брови сдвинулись к переносице.
Аэнис глянула на соперников и только теперь осознала, что проиграла. Не в этой игре, нет. А в той, которую она вела на протяжении многих лет, с тех пор, как узнала, куда и почему исчезла мать. Девушке казалось, участие в Вариусе сможет склонить чашу весов на ее сторону, и ей это даже удалось. На одно короткое мгновение. Пока выбор Эрваинэля не пал на Темного. А уж когда, несмотря на то, что Аэнис Светлая, ее выбрали предпоследней
Двери, те, что были под балконом, распахнулись, приглашая Ходоков присоединиться к игрокам в просторной комнате без окон. Здесь было сумрачно: горели свечи в канделябрах на стенах, чадя и пуская ленты дыма, но их было недостаточно. В центре, на круглом столе из красного дерева разместился Вариус многоугольник с шестью равными гранями. Пластина из черного, как смоль, камня была поделена на шесть треугольников, каждый из которых имел по семь уровней. Они же, в свою очередь, делились на множество треугольников помельче, означавших один из Домов.
Всего их было больше сотни, каждый имел свой символ растение или животное. Аэнис внимательно разглядывала гексагон, силясь запомнить хотя бы часть Домов, хотя она и не знала, поможет ли ей это. В центре пластины расположились шесть костяных фигурок по одной на Ходока.
Над столом, в кованной колыбели, подвешенной за крюк к потолку, Хранитель затеплил огонек. Этот, в отличие от свечей, не дымил, горел ровно, но и тепла не давал.
Ну что ж, господа. Да начнется игра, и пусть удача пребудет с вами.
Глава 2
Ты что творишь? зашипел Иссириас Эрваинэль, советник Ивеллиоса Светлоликого, правителя Эйлиньена, затащив Аэнис в одну из пустующих комнат.
Здесь было пыльно и воняло затхлостью. Девушка высвободила предплечье из цепкой хватки Высшего и отвернулась к окну. Ей не хотелось говорить. Да и что она могла сказать?
Вариус убивает! выплюнул он со злостью. Чего ты добивалась, согласившись принять участие?
А чего добивались вы, отец? Аэнис вздернула подбородок, изо всех сил стараясь не опустить взгляда.
Что? на лице Эрваниэля проступило недоумение. О чем ты?
Тогда, восемнадцать лет назад.
Больше не было смысла скрывать, что она знает правду. Ради этого она все и затеяла.
Чего вы добивались, поставив маму на кон в игре?
Надо отдать ему должное, Светлый не стал оправдываться, придумывать нелепые объяснения или вовсе убеждать дочь, в том, что ее обвинения вздор. Он вообще не потрудился хоть как-нибудь отреагировать на нападки Аэнис. Будто сей мерзкий поступок что-то само собой разумеющееся.
Хотя криво усмехнувшись, произнесла она: Не надо. Можете не говорить, я и сама знаю. Ведь ставки были так высоки Что там какая-то супруга?
Замолкни
Да, наверное, надо было бы остановиться. Но горечь всех этих лет, покоившаяся на дне души, всколыхнулась темной мутью и поднялась вверх, затапливая разум. Все это время, пока правда не всплыла наружу, Аэнис гадала, почему мама ушла. Почему она оставила их с отцом? Что та маленькая девочка сделала не так, заставив собственную мать разлюбить ее?
Пост советника лакомый кусочек, не так ли?
Заткнись! гаркнул Высший, хлестнув девушку по щеке.
Лицо Аэнис словно огнем ожгло. Та дернулась, но выстояла. Глаза Иссириаса пылали бешенством.
И даже сейчас в погоне за победой вы поставили не на собственную дочь, а на чужого Темного, процедила Светлая сквозь стиснутые зубы. Что на этот раз? Хотите восседать на троне Эйлиньена?
Отец молча развернулся и вышел, хлопнув дверью так, что стены задрожали.
Что и требовалось доказать пробормотала девушка, обессилено опустилась на пол, не обращая внимания на пыль вокруг, и прислонилась горящей щекой к косяку двери.
Она не плакала. Просидела так, опустошенная, наверное, с четверть часа, невидяще уставившись перед собой. Аэнис много раз представляла себе момент истины. Но она никогда не задумывалась о том, что будет после.
Игра.
Отец был прав, Вариус убивает. Насколько ей удалось разузнать, в прошлый раз выжила лишь половина Ходоков, и ни один из них не достиг границы каменной пластины у игроков закончились камни, дающие право хода. Первый уже брошен в Колыбель огня, а это значит, что игра началась и покинуть ее невозможно.
Светлая заставила себя подняться с грязного пола, отряхнула подол плаща и вышла из комнаты. Совсем скоро они получат первую подсказку, так что не мешало бы подготовиться к путешествию. И Аэнис очень надеялась, что оно не станет последним в ее жизни
Когда она спустилась, остальные уже собрались внизу, приглядываясь друг к другу, оценивая соперников. Не хватало только Темного, но и он не замедлил появиться. Прошел мимо и уже собрался было покинуть здание, как человек окликнул его.
Эй, вы, беловолосый господин! Не собираетесь к нам присоединиться?
Блондин замедлил ход, а потом и вовсе замер.
Спасибо за приглашение обойдусь, пожалуй, без вашей компании, не оборачиваясь, бросил он и продолжил движение.
Голос его был чуть охрипший, будто простуженный.
Погодите-ка! не сдавался парень. А как же подсказка?
Оставь его, гудящим басом отозвался ост и добавил, провожая Темного настороженным взглядом: Пусть идет.
Но хотел было возразить человек, однако рыжая перебила его:
Чтобы видеть подсказку, не обязательно всем находиться в одном месте.
Парень хмыкнул и прошелся пятерней по ежику волос:
Ну, раз так
Но это не мешает нам путешествовать вместе, как мы и договаривались, дернула гельд плечом.
Мы вы решили играть вместе? поинтересовалась Аэнис не без удивления.
Вариус никогда не была командной игрой здесь каждый был сам за себя: Ходоки старались разгадать подсказки и добраться до следующего Дома быстрее остальных. В ход шли не только смекалка и выносливость, но и грязные приемчики: порой участники выбывали не по воле хитросплетений игры, а по вине тех соперников, что не гнушались членовредительством.
Хотя бы первых несколько шагов, подтвердила рыжая и широко улыбнулась: Вместе все ж веселее, не правда ли?
Аэнис задумалась. Идея была не так уж и плоха, как могло бы показаться вначале: путешествовать в одиночку было более рискованно. К тому же, усилиями пятерых подсказки наверняка будет проще разгадать. По крайней мере, Светлой хотелось на это надеяться.
Ну, так что? С нами?
С вами, с вами.
* * *
В трактире было шумно. За соседним столом купцы обмывали удачную сделку, а у дальней стены отдыхали моряки, отпуская в сторону девушек сальные шуточки и недвусмысленные намеки. Нимеида брезгливо морщилась, и то и дело прикладывала к носу надушенный платочек: в зале воняло выжаренными шкварками, потом и дешевым табаком. Столешница была противно липкой от пролитого пива, и Аэнис старалась не прикасаться к ней, держа руки на коленях. Рыжая же словно бы и не замечала неудобств и, казалось, даже с интересом прислушивается к разговорам мореходов, щедро пересыпанным бранными словечками.