Кузены! Да пропадут пропадом кузены, скажу я.
Я согласен, сказал Джек, и они оба посмотрели друг на друга, думая друг о друге, что каждый кузен Сюзан.
Я рада, что вы здесь, сказала Сюзан, у меня для вас есть грог. Очень крепкий. Я налила сюда немного больше, и хозяйка не заметила.
Сюзан, я вижу, что ты ко мне очень внимательна. Но ты должна помнить и о том, как я внимателен к тебе, сказал солдат.
Я могу сказать то же самое, сказал Джек, думая, что это можно сказать кузену, я восхищен Сюзан, у нее такие глаза, такие щеки
Это правда. Они похожи на бриллианты в розах. Вот на что они похожи.
Да, сказал Джек, и мягкие, как бархат.
Пропади я пропадом, сказал солдат, вы пытаетесь перещеголять меня. Хочу спросить, друг, где ты научился стрелять в такой манере, а?
Где? переспросил Джек, ставя стакан. Там, где были люди, которые стреляли в нас. Гарантирую, что это было не так, как на суше, где люди изо всех сил стараются хорошо выглядеть. Подветренные штормовые портики были заполнены кровью, и каждый был настоящим британским моряком.
Это хорошо. Но когда я служил за границей, мы не могли укрыться от опасности ни за какой стеной, ни за каменной, ни за кирпичной, ни за деревянной.
А мы даже не ложились, когда воевали. Мы уничтожили здание, которое защищало нас. Нам противостояли морские духи. Но мы не боялись опасности.
О, это очень хорошо, сказал солдат, но опасность есть опасность, вот и все. Единственное, что мне бы не понравилось, это плохой грог.
Это очень плохо. А как ты думаешь, что мы делали в Портсмуте, когда мы там высадились? Хозяин той гостиницы дал нам плохой грог, и как мы его за это отблагодарили? Мы заставили его пить до упаду. А затем мы его выбрили наголо.
Я вспоминаю место в Португалии, где нам принесли вино, которое мы не могли пить. Оно было очень жидким и кислым. Мы тщетно просили принести нам получше. Но никто не внял нашим просьбам. Мы были уверены, что у него было и получше. Мы решили достать его.
Мы позвали нашего хозяина гостиницы и сказали, что решили разорить его, если он не принесет нам вина получше. Но он заявил, что лучше у него нет.
Мы решили поискать и нашли прекрасное вино, одно из лучших среди тех, какие я когда-либо пробовал. Мы стали его пить. Мы выпили столько, сколько могли, а потом уснули и забыли наказать нашего хозяина гостиницы за его жульничество. Предположу, что он прекрасно знал о том, чего заслужил, потому что он подговаривал сельских жителей убить нас, пока мы спали. Когда мы проснулись, то обнаружили, что окружены дюжиной мужчин.
Нас было всего трое, но мы были вооружены. А у крестьян не было ничего, кроме различных вещей, напоминающих оружие: старых ружей, мечей и дубинок. Они не были такими людьми, как мы.
Началась трудная битва. Мы использовали наше оружие так хорошо и дрались так отчаянно, что они были рады оставить нас победителями.
Господи! сказала Сюзан. Это правда?
Конечно. Но это еще ничего. Я приводил в ужас целый вражеский полк.
Да? сказал Джек. Вы заслужили комплимент всего корабля. Хорошо, продолжайте. Вы лучше всех кузенов, о каких я только слышал. Хороший рассказ, хорошо закручен, за такой всегда можно выпить стакан грога.
Легче рассказывать об этом, чем делать то, что мы делали там, могу вам сказать. Но не обращайте внимания, Сюзан, не пугайтесь. Теперь все это закончено. Хорошо все, что хорошо кончается. А это дело кончилось хорошо.
Я служил в Испании. Я дрался там с французами. Я хотел сделать больше, чем входило в мои прямые обязанности. Я знал, что, если буду удачлив, получу хорошую награду. Я хотел, если бы была возможность, захватить пару знамен. «Заряжайте, мои бравые парни!» закричал полковник, когда к нам стал приближаться враг.
Их было больше в три или четыре раза. У нас были все основания предполагать, что их больше. Но мы об этом не думали и бросились на них.
Было великолепно смотреть на несущуюся во весь опор, хорошо вооруженную кавалерию в эскадронах. Они имели преимущество в количестве солдат. Несмотря ни на что, наш удар был таким сильным, что враг был выбит из своих седел, а некоторые были убиты. Мы секли и рубили каждого, кто попадался нам, пока враг не стал отступать. Как только мы начали понимать это, мы разогнали своих лошадей и решили преследовать врага. Они обернулись в бегство и стали показывать нам свои пятки. К сожалению, не было других солдат, которые могли бы поддержать нас. Я сказал «к сожалению», потому что, пока мы дрались с превосходящим нас по силам врагом, на нас напали сзади и многие были убиты.
Среди взятых в плен был и я. Я получил одно или два серьезных ранения, которые посчитал смертельными. Но они оказались не такими опасными, как я думал. Тем не менее, когда я был в седле, я был не в состоянии сопротивляться. Мои глаза были наполнены кровью
Господи, как страшно, сказала Сюзан.
Было страшно думать об этом, но я не думал. Я был слишком сильно поглощен мыслями о своих обязанностях. Я был так разгорячен и взволнован, что не думал больше ни о чем. Меня куда-то унесли.
Я не знаю, что случилось со мной потом. Но я помню, как меня укрыли плащом и увезли с собой. Я знаю, что мы ехали очень быстро, поскольку они опасались нашей повторной атаки. Им удалось убежать и перегруппироваться. Со свежими силами они ждали нашего марша.
В ту ночь они подумали, что я слишком серьезно ранен, чтобы быть в состоянии причинить им какое-то беспокойство или убежать, поэтому они оставили меня в конюшне.
Я упал в обморок. После нескольких попыток привести меня в сознание они оставили меня, как безнадежный труп. Но им на это было наплевать, они не горевали. Я не знал, зачем они возились со мной. Наверное, брать пленников у них считалось очень почетным делом. Им хотелось взять побольше пленных. По тому же принципу, по которому старая леди пытается вычерпать все море чайной ложкой, когда она думает, что каждое небольшое усилие пойдет на пользу ее цели, они, поскольку количество пленных было небольшим, считали, что еще один будет иметь значение.
Потом они бросили меня, посчитав безнадежным. После того как они привязали своих лошадей, они отправились к своему мясу и своему вину. Некоторое время они разговаривали друг с другом. Когда они собирались лечь спать, я внезапно очнулся от своего транса и вышел, совершенно не понимая, что я делаю.
Эти люди смотрели на меня и тряслись как тополя, но не убегали. Потом один из них сказал: «Дух, дух!»
Это произвело такой эффект, что они все повскакивали на ноги и убежали прочь с того места, оставив меня хозяином положения. Решив, что я один, я направился к английским войскам. Я дошел до своего полка, где меня очень тепло приняли: мои товарищи считали, что я погиб.
Да, сказал Джек Прингл, определенно, вы чуть не погибли, хотя вы не стали духом. Но это еще не так страшно, как брандер[1], особенно когда его нужно отбуксировать к врагу. Я участвовал в такой операции в Средиземноморье.
Господи, брандер! Что это? поинтересовалась Сюзан.
Корабль, наполненный массой взрывчатки, сказал Джек. Это не игрушка.
У врага было несколько таких кораблей. Когда мы подплыли к ним, мы обнаружили, что ветер благоприятствовал им, и первым делом они послали на нас эти самые брандеры. Но ветер не дул постоянно в одну сторону. Он менялся. Нам был дан приказ сесть в лодки и отбуксировать брандеры обратно к врагу.
Можете быть уверены, им это не понравилось. Они бы все взлетели на воздух. Враги стали стрелять по нам и по брандерам. Интенсивность стрельбы была такая, что казалось вода кипит вокруг нас.
Господи! сказала Сюзан. Как страшно! Страшно, когда кастрюля кипит здесь, а что было там?
Некоторые из нас были убиты, сказал Джек. Мой сосед справа был застрелен в голову, потом еще один, и двое отправились к Нептуну.
Им повезло, что они выпали из лодки, когда вокруг была такая опасность. Я бы, например, была рада.
Может быть, сказал Джек, поворачивая табак во рту. Я знал, что люди, которых посылают на такое задание, не возвращаются назад. Они навсегда остались за бортом. Многие из них стали обедом для акул. Как бы там ни было, ветер изменился, и нам удалось расположить брандеры там, где они должны были быть, то есть среди врага.
Мы еле уплыли оттуда. Рядом с нами одно за другим взорвались пять или шесть кораблей. Но в нашу лодку ничего не попало. Хотя другая лодка была затоплена.
А что стало с несчастными людьми, которые сидели в ней? поинтересовалась Сюзан, которую ужаснули детали.
Некоторые из них утонули, некоторых мы спасли, сказал Джек. Корабли врага взрывались и покрывали море кусочками горящей древесины, многие из которых попадали на другие корабли, поджигая их снасти, ударяя матросов по головам и нанося много другого вреда.
Господи! сказала Сюзан. Как ужасно. Я бы не хотела оказаться рядом с брандером. В любом случае, наша миссис это брандер.
Было сделано еще несколько замечаний. Джек думал, что успокоил драгуна и дал ему порцию соленой воды. Более того, Джек обозрел «девушку из гостиницы» таким взглядом, что заставил забеспокоиться военного, который, закручивая пальцем усы, сказал:
Очень хорошо рассказывать об опасностях моря, но они не идут в сравнение со штурмовой операцией.
Штурмовой операцией? Что это? поинтересовалась Сюзан.
Я скажу тебе, моя дорогая, и ты узнаешь все об этом. Дело было во время осады Бенгпаудера.
Никогда не слышал о таком месте, перебил Джек, где расположено это заморское место?
Вы там никогда не были, да? сказал с презрением драгун. Чтобы говорить об опасности, вы должны были быть там. Тогда бы вы знали, что такое опасность. Но я просвещу ваше невежество.
В Бенгпаудере, во время его осады, сначала от нас было мало пользы, разве что мы были сторожевым охранением, фуражировочным отрядом. Иногда мы снимали вражеских солдат, когда они появлялись. Артиллерия стреляла из пушек. В течение нескольких недель день и ночь шла стрельба с обеих сторон, поэтому в воздухе постоянно носился запах пороха. Его можно было почувствовать на расстоянии в двадцать лье.
Господи! сказала Сюзан.
Пропади я пропадом, сказал Джек Прингл, если вы не хотите сказать, что это было трудно.
Это, продолжил драгун не обращая внимания на замечание, это было еще ничего, это был простой пустяк. Через несколько недель стрельбы мы проделали в стене дыру, которая с каждым днем увеличивалась, пока не стала достаточно большой, чтобы через нее смог пролезть человек.
После этого было приказано производить штурмовую операцию. Но после нескольких попыток наши люди прекратили ее, поскольку она была безуспешной. Наш капитан, который был необычайно отважным парнем, которому не нравилось смотреть на обороняющихся, заявил, что брешь достаточно большая, чтобы через нее пролезть.
Это отрицалось офицерами и солдатами, которые уже попытались пробраться через нее в крепость. Он сказал, что, если кто-то хочет пойти с ним добровольцем, он пролезет через дыру.
Это было сказано нам. Мы все согласились последовать за этим смельчаком, если он хотел идти.
Он сразу же проинформировал главнокомандующего, и нам был дан приказ лезть через дыру. Для этого мы спешились и пошли пешком.
Когда мы подошли к стенам на несколько ярдов, нас накрыл шквал огня из всех видов оружия.
Но это нас не остановило, хотя и заставило поредеть наши ряды. Мы решились лезть через дыру. Это можно было делать только по одному. Шестеро из нас были сброшены замертво как сельдь. Наши люди сильно испугались. Они не возражали нападать все вместе, даже если умрут. Но они не хотели лезть в дыру по одному, чтобы каждого из лезущих пристреливали по очереди.
«Ура, парни! сказал я. Я попытаюсь, вперед. Быстро следуйте за мной».
Я поднялся и полез в дыру, несмотря на тысячи пуль. В меня попала только одна, она несколько сбрила мне усы.
Мы все пробрались внутрь. Вскоре за нами последовали другие полки. Через короткое время это место было нашим. Но мы были почти голые.
О, Господи! Почему? поинтересовалась Сюзан.
Мы лезли через такие узкие места, что наша одежда рвалась на клочки.
Господи!
Но это правда, сказал драгун, поднимаясь и выходя из кухни.
Через несколько мгновений за ним последовала Сюзан и Джек, после поворачивания жевательного табака и выплевывания табачного сока на пол, встал, подтянул штаны, предварительно сказав «пропади пропадом», и тоже вышел из кухни. Но он еще не сделал нескольких шагов, как увидел о ужас Сюзан в обьятиях драгуна, усатые губы которого больше чем один раз встретились с ее.
Потопить корабль пробормотал Джек. Плохо выглядящий пиратский вор.
Но Джек вскоре успокоился. Он подслушал назначение свидания и решил пойти на него самому, назло драгуну.
Приняв такое решение, он пошел на кухню, куда через некоторое время пришла Сюзан. Джек притворился, что он спит, и ничего ей не сказал, поскольку думал, что она в этом деле с драгуном повела себя плохо. Он решил заменить солдата.
Время пришло, и Джек встал на том месте, с которого мог засунуть драгуна в бочку для дождевой воды, если он откажется на замену.
Появился драгун. Он медленно и осторожно поднимался к окну Сюзан по стремянке.
Стоп там, сказал Джек, когда драгун поднялся до самого верха. Что ты здесь делаешь?
А что здесь делаешь ты? поинтересовался драгун.
Много чего, ответил Джек, но ты сюда не иди. Я все слышал и скажу тебе так: ты сюда не попадешь в любом случае.
Но я
Не пытайся, или я утоплю тебя. Я это сделаю, ради всего хорошего поэтому лезь назад.
Думаю, сначала это придется сделать тебе, сказал драгун. Я штурмовал и более опасные места. А здесь, я подозреваю, особой опасности нет.
Он полез вверх и вскоре натолкнулся на Джека, который обхватил его пояс, поднял и хотел бросить в бочку для дождевой воды. Однако он поскользнулся, драгун перевернул его, и Джек сам полетел в бочку.
Джек вошел в нее головой вперед, он стал брыкаться ногами и барахтаться. Если бы бочка для дождевой воды не была очень гнилой и не выплеснула много воды, была бы большая вероятность того, что Джек нашел в этой маленькой бочке свою водяную могилу.
Он стоял в бочке, прочищая глаза и дыхание после своего погружения.
Глава 9
Предложение Джека Прингла взять Андерсона на свадьбу.
Благодаря одному обстоятельству Джек вскоре успокоился после того, что произошло с ним. Он был очень рад, что никому из его знакомых не было известно о его неудаче.
Приятным вышеупомянутым обстоятельством, о котором мы упомянули, было получение письма от адмирала. Из самого факта написания такого послания Джеку можно было сделать вывод, что адмирал чувствовал себя без него плохо.
Письмо было следующего содержания:
«Джек, ты, мятежный негодяй. Твой отпуск закончился, и ты знаешь, что тебя ждет по возвращении на корабль. Но ты можешь оставаться там, где ты сейчас находишься, поскольку я еду к тебе.
В том месте, где ты остановился, будет свадьба какой-то странной рыбы барона Чего-то с кем-то еще. Но поскольку мы все приглашены, мы приедем в четверг, поэтому можешь ждать нас на топе мачты, если хочешь. Ты увидишь нас приплывающими на полных парусах.
Пока больше ничего тебе не скажу, бродяга».
Какое нежное письмо, сказал Джек. Я знал, что старик без меня долго не сможет. Он настоящий старый ребенок, вот он кто. И если бы я за ним не следил, он был бы очень несчастен. Привет! Какая радость! Ты вернулся?
Эти последние слова были адресованы Джеймсу Андерсону, который в этот момент появился в доме старого моряка, куда он пошел сразу же после разговора с миссис Вильямс, во время которого ей удалось убедить его, что все его надежды по отношению к Хелен были полностью разрушены.