Конечно, и семья Анны узнала об этом. Лео очень сетовал на произошедшее. Он был доволен работой сапожника и часто бывал в его лавке. Анна же по-прежнему ничего не знала о том, что сделал сапожник. Вечером девочка подошла к отцу и сказала:
Папа, давай зажжем один раз фонарик, для того чтобы у этого сапожника все наладилось. У него же работает Филипп, и ты говоришь, что он хороший сапожник!
Родители переглянулись. Катрина улыбнулась, опустив глаза на вышивку, а Лео развел руками.
Что ж, за его дедушку ты уже зажигала фонарик, теперь за сапожника, а когда же ты зажжешь его для себя?
Анна подумала.
Не знаю. Может, тогда, когда мне самой будет что-то нужно.
И они зажгли фонарик. Анна не могла и предположить, что когда-то зажжет фонарик ради себя. Ее родители не болели, она сама тоже. Все было хорошо.
Но, как часто это бывает, к нам приходит то, чего не ждем, и именно тогда, когда мы не ждем.
Вот и сапожник не ожидал, что с ним может произойти что-то подобное. Сидя на пепелище, оставшись без копейки и думая о своей жизни, этот человек даже не подозревал о том, что где-то на окраине города зажегся огонек сочувствия к его горю. Зажегся, несмотря на то что сапожник был не самым добродетельным человеком в мире (и даже в городе), может быть, он даже не заслужил этого. Но тот, кто зажигал ради него этот огонек, не рассуждал о том, какой он человек.
Сапожнику на ум пришли отобранные у Филиппа деньги, и ему стало совестно, что выгнал мальчика. Филипп всегда усердно помогал сапожнику, и этому закоренелому в своих грехах человеку стало жаль.
«Так мне и надо», подумал он.
Зажженный ради сапожника огонек пробрался в его окаменелое сердце и высек в нем маленькую искру человечности. Он поднялся и, оглядев свою погибшую лавку, отправился домой, думая о том, как ему дальше быть.
Глава шестая. Печаль маленькой Анны
Анна сидела на пороге дома, глядя на то, как ветер подхватывает опавшие листья и уносит их куда-то туда, где она никогда не была. Уголек пристроился рядом и дремал. Они провожали последние теплые деньки. Потом начнется дождливая часть осени, а за ней придет холодная зима. После они с папой запускали бумажного змея, и он так хорошо летал над их маленьким домом! Потом Анна с мамой собирала листья и делала из них красивый яркий букет. А вечером маленькая семья собралась за ужином, чтобы еще раз поговорить обо всем случившемся за день.
Когда Лео понадобилось ехать в город, Анна попросила взять ее с собой. Но он покачал головой. Сегодня на улице было очень ветрено, к тому же темные тучи, собравшиеся на небе, предвещали грозу. Анна вздохнула и смирилась. Попрощавшись с папой, она залезла на свое любимое место у подоконника и стала смотреть через окно на улицу.
Лео вернулся поздно и почти ничего не продал. Людей совсем не было на улицах из-за дождя, но того, что он заработал, хватило на какую-то еду. Конечно, у них были еще фрукты и овощи и много-много закруток. Но им также нужны были яйца, молоко и пироги, которые очень любила Анна. Этот вечер был не таким веселым, как день, в который они с папой запускали бумажного змея. Катрина налила воду, чтобы парить папе ноги, он весь вечер молчал и почти не разговаривал. Хотя, уходя спать, он улыбнулся Анне, и из-за этого она смогла сегодня заснуть безмятежно.
Но прошло еще немного времени, и Лео начал кашлять, выглядел бледным и подолгу лежал в постели. Анна понимала, что он заболел. Она ставила стул возле его кровати и о чем-нибудь спрашивала, а потом рассказывала папе шутки, которые он рассказывал когда-то ей. Так он на время забывал о своей болезни. Но, когда папа начинал кашлять, мама уводила Анну из комнаты и закрывала дверь.
Потом он совсем перестал вставать с кровати. Но это было еще не самое грустное.
В один из дней Катрина уехала. Анна осталась с папой и Угольком одна. А когда мама вернулась, с ней был незнакомый девочке человек. Анна узнала, что это доктор и он осмотрит папу. В этом усатом седеющем дедушке девочка не увидела никакой угрозы. К тому же разве человек, который лечит, может быть плохим?
Анна сидела у двери родительской комнаты, до тех пор пока оттуда не вышли Катрина с доктором. Когда он ушел, Анна спросила у мамы:
Что сказал доктор?
Что папа болеет.
Но мы это и так знаем. Он скоро поправится?
Доктор выписал лекарство. Его нужно принимать, и, если оно поможет, папа выздоровеет.
А если нет?
В воздухе повисла пауза, и Анна впервые в жизни ощутила страх будущего, который так часто ощущают взрослые.
А если нет?
Катрина улыбнулась, хотя ей совсем не хотелось. Она сделала это для Анны и ласково погладила ее по голове.
Все будет хорошо. Возьми корзинку и принеси из погреба немного овощей, я приготовлю обед.
На последнем слове она кашлянула, и Анна насторожилась, но сказать ничего не успела: Катрина скрылась за дверью комнаты, где лежал папа.
Анна нашла Уголька и пошла с ним в погреб.
Для маленькой семьи медленно потекли безрадостные дни. За окном голые черные деревья поднимали ветки к грязно-серому небу, почти все время лил ливень, огородик был запущен и выглядел как грязная мешанина, заброшенная и никому не нужная. От пасмурного неба в доме было темно, от печальных мыслей мрачно, и все фонарики оказались также заброшены и забыты.
Даже фонарик Анны.
В доме погас огонек счастья, и, казалось бы, тогда, когда самое время для ЧЕГО-ТО зажечь фонарик, он НЕ ЗАЖИГАЛСЯ.
Каждый вечер в этом маленьком городке люди зажигали свой фонарик, ужинали и ложились спать. И сейчас, когда Анна и ее родители ложились спать, весь город был наполнен светом десятков фонариков, а в маленьком доме на окраине города, где жил свечных дел мастер, где каждую ночь горели три ярких огонька, было темно. И если бы кто-то заблудился и искал свет, по которому мог бы найти дорогу, он не нашел бы ее, потому что маленькое пламя свечи не указывало ему путь.
Глава седьмая. Надежда
Недавно доктор приходил снова. Анна вытирала пыль, как поручила ей Катрина. Дверь в этот раз была приоткрыта, и девочка слышала, о чем говорили мама и доктор.
Я советовал бы вам нанять сиделку. Вы можете тоже заболеть. За девочку можете не беспокоиться, если она не будет близко подходить к отцу, то будет здорова. А вот вам
Нет. Я не оставлю мужа. услышала Анна твердый, хоть и немного хриплый голос мамы.
Анна знала, кто такая сиделка. Милая женщина, которая будет приходить и ухаживать за ее папой, чтобы он быстрее выздоровел. Но она также знала, что сейчас у них почти нет денег, поэтому сиделке будет нечем платить.
Если вы заболеете Сиделку придется все равно нанимать. Девочка не сможет ухаживать за двумя взрослыми, вы же это понимаете? У меня есть на примете одна женщина, хорошая сиделка и берет недорого Но если нет ваш муж Приберегите тогда деньги для него.
Что означали последние слова доктора?
Благодарю за совет. ответила сухо Катрина. Но я сама в состоянии распорядиться нашими средствами. До свидания.
Анна не слышала, что было дальше. Она не успела ничего понять, как дверь комнаты распахнулась, и доктор очень быстро ушел, а Катрина расплакалась. Она подошла к маме и обняла ее.
Доченька протянула Катрина. Я тебя очень люблю, но лучше тебе отойти от меня. Прости за это. она имела в виду слезы.
Мама, пожалуйста, не плачь! ответила тихо девочка. Я сама могу за вами ухаживать, правда!
Катрина улыбнулась.
Ты моя добрая девочка. Ты все слышала? тронула дочку за щеку она. Но доктор прав. Я думаю, что нам правда нужно позвать сиделку. Мне очень стыдно, что я не смогла сдержаться.
А что он такого сказал?
Я не смогу тебе объяснить, для меня это очень тяжело. ответила Катрина и, закашлявшись, закрыла лицо рукой. Пойди, поиграй с Угольком.
И Анне пришлось оставить маму и уйти.
Ей было очень тяжело это сделать. Девочка привыкла быть всегда рядом со своими родителями, обнимать их, целовать. И они всегда были рядом.
Сегодня не было дождя, и Анна взяв с собой Уголька, вышла на улицу. В горле у нее стоял ком, а потом девочка и сама заплакала, сама не понимая отчего. На сердце было тяжело. Взяв на руки Уголька, обняла его и уткнулась мокрым лицом в его короткую шерсть. Кот терпел несколько секунд, но потом недовольно мяукнул и попытался выскользнуть из объятий хозяйки. Анна не мешкая опустила его. Она подняла глаза к небу, и ее взгляд упал на пыльный фонарик под крышей. Внезапная мысль осенила ее.
«Фонарик! Вот что поможет!»
Она зажжет свечи за маму с папой, и они не будут болеть!
Анна не могла дождаться вечера, чтобы привести свою мысль в исполнение. Как-то ей не пришло в голову, что фонарик можно зажечь раньше, и вообще в любое время. Ей не пришлось долго ждать: сейчас темнело быстро. В сумерки начался дождь, и глухо барабанил по крыше. Было сыро и прохладно. В такую погоду никто по своему желанию на улицу не выйдет, а будет сидеть дома в тепле у камина и мурлыкать под нос какую-нибудь песенку. Но для Анны это было важно. Поэтому девочка раздобыла три свечи из папиной мастерской, спичек, и устремилась на улицу.
Оказавшись под крышей, она потянулась к фонарику, чтобы открыть его створку и поставить туда свечу. Внезапное сверкание молнии и гром испугали ее, Анна выронила свечки в грязь. Сердце гулко стучало в груди. Девочка подняла свечи дрожащей рукой, вытерла с них грязь подолом платья и осторожно зажгла фонарик. Еще один стоял на подоконнике снаружи с западной стороны и один внутри на востоке. Это были фонарики родителей. А этот стоял на севере, на палке ее.
Катрина, выплакавшись, закончила домашние дела, и принялась искать дочку, поняв что ее нет дома. Обойдя все комнаты, в том числе и подвал, и не обнаружив ее нигде, она забеспокоилась. Накинув пальто, она вышла на улицу и увидела, как Анна зажигает фонарик. Девочка повернулась на звук и увидела застывшую на пороге маму.
Мама, для чего его зажигать? спросила Анна, подойдя к маме.
А чего бы ты хотела? спросила ее та в ответ.
Ничего. сказала Анна.
Они обе вспомнили этот разговор, и теперь Анна ответила по-другому.
Я хочу, чтобы вы выздоровели. И папа снова встал с кровати, и чтобы мы вместе Анна заплакала, не закончив.
Вечером мы зажжем все вместе свои фонарики.
Казалось, что больше никогда они вместе не зажгут фонарики.
В глазах Катрины заблестели слезы. Она очень хотела бы обнять свою маленькую девочку, но не могла, чтобы ее не заразить. Катрина опустилась перед ней на колени и сказала негромко:
Я верю, что твоя молитва будет услышана. слезы катились по ее щекам, а Анна смотрела на маму и шмыгала носом. И папа обязательно выздоровеет, и мы все вместе зажжем наши фонарики.
Когда мы сможем опять обниматься? спросила, глотая слезы, Анна. Она долго пыталась быть взрослой, но все же на самом деле была ребенком, который очень скучал по своим родителям.
Скоро, зайчик, скоро. Катрина сделала паузу и поднялась, протянув руку дочке. Пойдем в дом. Я тоже зажгу свой фонарик.
Анна не взяла маму за руку, но пошла за ней вслед. И заходя внутрь, оглянулась на фонарик. Он светил, и огонек надежды зажегся и в ее маленьком сердце.
Глава восьмая. Сара
Вскоре Катрине стало хуже, а к ним домой пришла сиделка по имени Сара. Судя по виду этой полной румяной женщины, к ней не могла пристать никакая зараза. Анна, не привыкшая к незнакомым людям тем более взрослым, отнеслась к ней настороженно. По природе девочка была дружелюбной, но спустя время так и не смогла привыкнуть к разложенному повсюду луку, запаху чеснока, которым пропахла насквозь Сара, и особенно к тому, что женщина не переносила на дух котов. Угольку пришлось несладко, и он почти всегда сидел в комнате Анны.
Зачем вы его обижаете? спросила Анна, когда сиделка в очередной раз замахнулась веником на Уголька. Он просто хочет есть.
Я пришла обслуживать людей, а не котов, резко ответила Сара, и Анне стало не по себе от ее слов.
Через какое-то время Катрина слегла и очень мало вставала, поэтому Сара теперь занималась еще и готовкой. И хоть бедные родители Анны почти ничего не ели, ей нужно было кормить «этого непоседливого ребенка» и, конечно же, саму себя. У самой Сары был аппетит прекрасный, она съедала за раз по две-три тарелки. Уголька она не кормила, и Анна ничего не смогла с этим сделать. Поэтому часть своей еды она разделяла с ним, в итоге оба они оставались полуголодными. Потом Анна тайком от Сары подкармливала Уголька, съедала кусок хлеба, и вместе они уходили спать.
Снова приходил доктор, и Анна слышала, как он сделал замечание маме, сказав о том, что ей следовало раньше позвать сиделку. Что ответила Катрина, Анна не услышала: теперь мама говорила очень тихо.
Так прошло несколько дней. Сара взяла в руки все домашнее хозяйство. Она ухаживала за двумя взрослыми больными и следила, чтобы Анна была сыта, одета и обута как следует. Анна не раз видела, как Сара с невозмутимым видом ест дольками лук или лимон, а ей самой пришлось есть по часам, вставать и ложиться в одно и то же время. Привыкшая к тому, что во всем этом у нее была полная свобода, которую ей давали родители, Анна огорчалась. Ей хотелось капризничать, не делать того, что велит Сара, или делать все наоборот, но потом она вспоминала о родителях и, понимая, что происходит, слушалась эту женщину, смиренно заправляла кровать и шла спать, когда ей говорили. Скоро девочке стало очень неуютно, душно и холодно в месте, которое она столько лет называла своим ДОМОМ. Месте, которое стало домом, благодаря папиному трудолюбию и веселости, маминой любви и теплу. Много дней уже ничего не касалась нежная материнская рука, и, думая об этом, Анна обнимала подушку и проглатывала ком, неожиданно появляющийся в горле. Маленькой девочке было одиноко и грустно одной в комнате, где теперь проходила большая часть ее жизни.
Однажды она ходила посмотреть на родителей хотя бы одним глазком, и то тайком, потому что Сара ей запретила ходить в родительскую комнату, чтобы девочка не заразилась. Но страх заболеть гораздо меньше тоски терзал ее маленькое сердце. Анна не могла ни о чем говорить с мамой и папой и не могла ни о чем их спрашивать: они больше не говорили, и часто лежала влажная салфетка на их засохших губах. Анна стояла посреди комнаты, глядя на милые лица, и ей стало невыносимо жаль их. Плечи задрожали, в горле снова появился ком, и девочка заплакала. Анна не знала, спят ли родители и слышат ли ее, поэтому сдерживала голос, но это было очень сложно, потому что через эти слезы пыталась излиться наружу вся ее боль, накопленная в сердце.
Так ее однажды и застала Сара. Женщина быстро увела ребенка из комнаты, велела ей умыться и дала полотенце. Когда та успокоилась немного, прочитала ей лекцию о том, какая Анна эгоистка, и что она должна слушаться. А в наказание, и чтобы не заболеть, ей придется съесть лук, хотя бы часть.
И Анна плакала теперь, когда Сара резала лук, а потом когда его ела. Но девочка не обращала на это внимания: у нее перед глазами стояли родители: раньше такие сильные, здоровые и веселые, а теперь слабые, беспомощные и грустные.
После всего случившегося в этот день Анна взяла Уголька и закрылась в своей комнате. Она залезла на кровать и обняла кота. Казалось, что нет никакого выхода, и у их семьи нет никакого будущего. Ей не хотелось ничего говорить. Слова нужны для того, чтобы что-то объяснить тому, кто тебя не понимает. Но Анна верила, что Уголек понимает ее и без слов.