Когда я уже начал подумывать, что мне ни за что не найти этот треклятый дом, на другой стороне улицы я вдруг увидел знакомый округлый силуэт, укрытый тусклым светом уличных фонарей. Это был мой старый добрый Елинич, ведь я не за что бы не спутал этого чудака ни с кем другим. Я невольно улыбнулся, осознав вдруг, как сильно по нему скучал, и уже совершенно позабыл о тех тревожных мыслях, которые вызывала у меня причина его приезда. Я поднял правую руку вверх и громко крикнул:
Эй, красавчик! Ты здесь один? Не хочешь составить мне компанию?
Если честно, не очень-то, отозвался Елинич.
У меня есть бургеры, я показал ему бумажный пакет.
Ну тогда это в корне меняет дело.
Я подошел к Елиничу и протянул ему руку, но простого рукопожатия ему показалось мало, и он крепко обнял меня своими некогда могучими руками.
Елинич остался почти таким же, каким я помнил его с нашей последней встречи. Густые черные волосы, что свисали над его широкими бровями. Небрежная борода, которую он извечно забывал привести в порядок, и мягкий, но в тоже время могильно холодный взгляд, который лишь укреплял мои опасения на его счет. Разве что еще сильней растолстел, и стал меньше следить за собой, а зубы его начали крошится от переизбытка сигарет, алкоголя и более тяжелых веществ. В остальном же, это был все тот же шестнадцатилетний парнишка, с которым я расстался много лет назад.
Зайдя в его дом, я почувствовал терпкий запах дешевых сигарет. В свои 29, Елинич выкуривал две пачки крепких в день, что, в общем-то, было не самой главной его проблемой, поскольку помимо этого, он заливал в себя две или три банки энергетического напитка и около четырех бутылок пива. В его доме властвовали грязь и пыль. На стуле возле кровати лежала грязная одежда. На плите стояла сковорода с остатками утренней глазуньи. А вдоль стены, тянулись шеренгой пустые бутылки и банки. И все это буйство неряшливости и наплевательства, как нельзя лучше отображали бардак, что творился тогда в его душе.
Оглянувшись по сторонам, я сказал Елиничу:
И как ты только умудрился учинить этот раздрай за два дня?
Ну вообще-то, я здесь уже чуть больше месяца, неохотно признался он.
Месяца?! воскликнул я удивленно. Так какого черта я узнал о твоем приезде только вчера?
Да я приболел, все никак не мог поправится, ответил Елинич растерянно, и по его стыдливым глазам я понял, что весь прошлый месяц он провел в запое, в этом ветхом доме, за который платил пять тысяч в неделю, хотя за свою квартиру в хорошем районе я платил всего три с половиной тысячи, а за эту конуру никто бы не дал и двух. Но у Елинича было много денег, и ему было попросту наплевать.
Знаешь, я люблю тебя, но ты настоящий придурок, воскликнул я, разведя руками. Ты что, просто торчал здесь один?
С одним малым. Он живет вместе со мной.
Именно в этот момент я понял, что все мои попытки вразумить Елинича будут обречены на провал. Потому что этот самый «малый» на поверку оказался обычным разводилой, который плотно сел Елиничу на шею, и убеждал его, что вместе они смогут запросто удвоить деньги, которые Елинич выручил с продажи квартиры, а сам тем временем жил за его счет, а в итоге и вовсе пропал, прихватив с собой кое-что из его вещей, и двадцать тысяч, которые Елинич оставил в тумбочке.
Ладно, выдохнул я обреченно. А теперь расскажи мне, что ты задумал?
Месяцок другой погуляю, а потом уеду из страны, ответил Елинич уверено.
И куда же?
Пока еще не знаю, он почесал затылок. Просто Просто я не могу больше жить в этой дыре. Ты же сам видишь, какой бардак творится вокруг. Все эти аресты и ограничения. Нужно бежать, пока того гляди не закрыли границы. К тому же, здесь у меня нет никаких перспектив, разве что загреметь в тюрьму, из-за нескольких слов в сети. Если бы ты только знал, как меня это все достало.
Слова Елинича не были лишены смысла, но я понимал, что ко всем этим выводам он пришел не своим умом, а как и все подростки, коим он до сих пор являлся до сих пор, услышал их из уст аппозиционных политиков, которые мало чем отличались от тех, что были у власти.
Послушай, начал я мягко. Лучше давай сделаем вот что. Во-первых, ты избавишься от этого стремного типа. А во-вторых, подыщем тебе нормальное жилье. Сейчас тебе кажется, что у тебя полно денег, но поверь мне на слово, они закончатся гораздо быстрее, чем ты думаешь. Вот что Просто послушай Давай я помогу тебе купить неплохую квартиру, а оставшихся денег, тебе хватит чтобы здесь развернуться. Я даже знаю одно место, где ты сможешь отлежаться месяцок, чтобы больше не зависать на выпивке. А потом, когда ты все как следует обдумаешь, и все-таки решишь эмигрировать, мы вместе подумаем, как это все провернуть.
Я уже все решил, отрезал он. Я сваливаю из этой чертовой страны, как только подготовлю все необходимые документы.
Ты хоть знаешь, что тебе для этого нужно? Или ты думаешь достаточно просто купить билет?
Пока я еще не думал об этом.
Елинич взял со стола пачку сигарет и закурил, словно говоря мне: «Прости, но мы закрыли эту тему». Я хотел настоять на продолжении, но вдруг заметил его взгляд, и тут мне стало ясно. Это не были глаза наивного мальчишки. Это были глаза человека, который уже давно распрощался с этим миром, а потому его уже не заботили ни деньги, ни то, как его тело все больше приходило в негодность. Его взгляд, был взглядом живого трупа, которого уже не волновали мирские условности. Я видел этот взгляд раньше, на лицах что плыли по душным коридорам психиатрической лечебницы. И в тот момент мне стало по-настоящему жутко. Мне не хотелось видеть этот взгляд в некогда ласковых глазах, что так радушно смотрели на меня из далекого прошлого. Именно тогда я впервые задумался о том, что время все мчится и мчится вперед. Ведь никто из нас не становится моложе. А с тем безумным образом жизни, который вели мои приятели Всем этим безрассудством, и бесконечным желанием быть там, где неприятности. Я впервые в жизни задумался о том, что не так уж долго осталось до того дня, когда нам придется собраться у могилы, и проводить в последний путь одного из нас. Одного из тех, кто навсегда останется в моей памяти навечно юным мальчишкой, стремящимся вырваться в мир, и стать самым настоящим ЧЕЛОВЕКОМ.
Вот что, Руслан, вытащил меня Еленич из омута моих опасений. Давай ка ты лучше покажешь мне какой-нибудь приличный бар. Я угощаю.
Нет уж, возразил я ему. Я плачу за себя сам. Не собираюсь я быть причастен к тому, как ты прогуливаешь свою квартиру.
Как скажешь. Только отвези меня в бар.
Покинув флигель, мы двинули в центр города. В одно тихое местечко, где подавали на редкость добротное пиво, а по выходным, если повезет, выступали сносные группы. Зайдя в бар, мы взяли два пива, и заняли единственный свободный столик возле туалета, где мимо нас то и дело мелькали люди, на которых Александр смотрел с нескрываемым удивлением.
Давненько я не выбирался в свет, сказал он глядя на парочку студентов. Ты только глянь на них, что за идиотские панамы! И вот это сейчас считается стильным? Нет уж Такие моды явно не по мне. Я уж лучше по старинке. Как можно проще. Да и интерьер здесь не к черту. Это не бар, а чертова выставка современного искусства. А цены? Три сотни за пиво? Что, в округе не осталось ни одной приличной пивной? Я хотел сходить в бар. Выпить холодного. А это что? Местечко для модников.
Мой старый добрый брюзга, протянул я с улыбкой. Не будь ты таким тюфяком. Лучше выпей, расслабься. Сейчас вон те парни сыграют что-нибудь. Смотри, уже расчехлили гитары.
Я-то выпью. В этом можешь не сомневаться. Но бар твой, все равно никуда не годится, Елинич рассмеялся и похлопал меня по плечу. Надо бы позвонить Сверидову и Рыкунову, уж они то вернут тебя на истинный путь.
Как скажешь, ответил я ему невольно улыбнувшись. Только перестань уже ворчать.
Тогда я наконец-то расслабился, и в какой-то момент мне даже показалось, что я зря волновался за Елинича. Ведь он сидел сейчас рядом со мной, как и много лет назад, попивал свое пиво, и казалось, был все тем же неуклюжим добряком, каким я привык его видеть. Просидели мы до глубокой ночи. Вскоре, парни что крутились у сцены с гитарами начали свой концерт, вот только оказались они полными бездарями, и видимо, хорошо об этом догадывались, ведь недостаток профессионализма, они пытались компенсировать эксцентричностью. Но даже кривляния и вопли выходили у них никудышно. Зато мы смогли вдоволь посмеяться над ними, что было неплохо. Но вскоре моя тревожность вернулась вновь.
К полуночи Елинич был уже в стельку пьян. И не смотря на мои уговоры, все бегал и бегал за новым бокалом. Тут я и понял, что у Елинича были не просто проблемы с выпивкой, он был самым настоящим алкоголиком, а теперь, мог еще стать и бездомным. Тем самым чертовым пьяньчугой, что вечно крутятся на улицах, у гадких рюмочных, где-нибудь в спальном районе, и клянчат монеты, а люди бросают их, лишь бы они ушли, и унесли с собой свою вонь. Мне не приятно было думать, что он может закончить так. Александр был 27-ми летним алкоголиком, с чертовой кучей денег, которые он спускал с такой скоростью, что через год у него не останется и гроша.
На путь саморазрушения Елинич встал уже давно. Но именно за последний год, он преуспел в этом лучше всего. Когда я видел его в последний раз, сорвавшись как-то из дома со своим приятелем Свиридовым, чтобы проведать пару своих друзей, и Елинича в том числе, он жил в старой двухкомнатной квартире в Туле. Уже тогда он налегал на выпивку, но вел вполне приличный образ жизни, хоть и прослыл затворником. У него была работа, на которой он целый день сидел за рулем, что хоть немного ограничивало его от желания заливаться с утра и до вечера. Но в один день, он просто решил ее бросить, и почти два месяца просидел дома, выбираясь только в магазин за едой и выпивкой. Это был его первый запой, выйдя из которого, он остался совсем без денег, и потому ему снова пришлось устроиться на работу, где он таскал мешки с цементом до самого вечера. Там он и познакомился с компанией парней, которые крепко сидели на травке и амфетамине.
Следующие полгода Елинич провел в беспамятстве приходов, и постамфетоминовых депрессий, от которых он избавлялся с помощью травки. Но на седьмой месяц самоубийственного марафона, Елинич не на шутку испугался, что станет наркоманом, и решил вернуться к выпивке, а что бы лишний раз не подвергаться соблазну, он уволился с работы, и сдал комнату одному из своих знакомых. Вот только этих денег не хватало, чтобы обеспечить его непомерную тягу к алкоголю, и вскоре Елинич нарастил долги, заплатить которые был не в состоянии. Тогда он решил продать квартиру, и начать новую жизнь.
Глава 7
Весь следующий день я провел на работе, изнывая от похмелья и бессонной ночи. Должен сказать, что ночные загулы по барам давались мне все сложней с каждым годом, но проблемы я в этом не видел, потому как после свадьбы, безумие пьяных полетов уже не привлекало меня. Я не стыдился своей прошлой жизни, и вряд ли изменил бы в ней хоть один день, но я был рад оставить ее позади, и сосредоточится на том, что было действительно важно. Я стал больше думать, а не просто делать, и учился смотреть на взросление с разных сторон и искать в нем все больше и больше возможностей. Познавать этот мир. Познавать себя. И быть внимательней к незначительным и простым вещам, через которые раскрывается вся суть бытия. Ведь поверьте мне, чем больше заумных слов вы слышите, тем дальше вас уводят от истины. А истина в том, что как и все многогранное и великое, жизнь состоит из простых вещей и лишь изучив ее в частности, вы сможете постичь ее всецело.
Но в 2016-ом, я слишком увлекся этой идеей, и со свойственным мне рвением и упорством, пытался отринуть свое бродячее прошлое, пропитанное аскетизмом и слепой верой в фатум, который я так яростно пытался сломать. Я слишком зациклился на материальных вещах, и наверное, даже стал их рабом, вот только все естество моей души противилось этому, заставляя стыдится того, что я все больше становился похож на тех, кого так яростно обличал.
Наверное, именно поэтому, меня так взволновала судьба Александра Елинича. Он стал для меня символом всего, что я оставил позади, напомнив мне о моих прежних мечтаниях. С его возвращением, я словно распался на две личности, которые никак не могли примириться друг с другом. Один звал меня в прошлое, обещая вернуть то безумное чувство эйфорической безудержности, с которым я мчался по жизни, опустошая ее словно вино. Другой же, напоминая о неизбежности похмелья, манил меня в грядущие годы, на встречу новым горизонтам и всем трудностям, что ждали меня впереди. А я застрял между ними, как ребенок в зале суда, который должен прямо сейчас и навсегда решить, с кем из родителей он вернется сегодня домой. Каких-то девять лет назад, я не раздумывал бы и секунды, ведь в 18 лет, так просто быть уверенным в чем-то и думать, что тебе известно все на свете, но с годами, ты понимаешь, что единственное, в чем ты можешь быть уверен это то, что уверенным нельзя быть ни в чем.
И я просто застыл в нерешимости, боясь сделать первый шаг. Застрял надолго, постепенно теряя решимость во всем. Я не знал, что я должен делать, и что было для меня важнее. Мое прошлое, которое я предал, или то уютное благополучие будущего, что было мне так нестерпимо.
Глава 8
Остаток недели я провел в делах и заботах, стараясь не думать о Елиниче, но по-настоящему смог избавиться от этого наваждения лишь в субботу вечером, когда с Павлом и Кристиной поехал проведать ее старшего брата с семьей.
Юрий был весьма успешным мужчиной, немного за тридцать, который являл собой полный антипод Александра Елинича. Он был среднего роста. Со светлыми аккуратно стриженными волосами и гладковыбритым острым лицом. Одет он был всегда просто, но отличался от большинства неплохим вкусом, который был во многом заслугой его жены Ирины. Юрий обладал стройной подтянутой фигурой, которая стала его наградой за годы тренировок по плаванию. Работал он директором в достаточно крупной фирме, которая писала программы для своих клиентов, или что-то в этом духе, признаться честно, в компьютерах я мало что смыслю. Словом Юрий был на редкость смышленым малым. Его жена Ирина была не менее приятной, и не менее успешной женщиной. У них была одиннадцатилетняя дочь. А жили они в чудесном загородном доме, с прекрасным двориком, пергалом, и всякими высокотехнологичными штучками, вроде автоматической системой полива газона и освящением с датчиками движения. И все это они сделали сами, от фундамента, до лампочки, что подсвечивала пол вокруг кровати, чтобы не приходилось искать тапочки в темноте. Конечно, не все в их жизни было идеально, и порой возникали серьезные ссоры, но покажите мне пару, где нет конфликтов, и я покажу вам пару лжецов.
Тем субботним вечером, мы собрались вместе, чтобы скоротать выходной в приятной компании. День был на редкость погожий, какие редко бывают осенью в наших краях, и я наконец-то смог отдохнуть после рабочей недели, и как следует расслабиться, позабыв о тех мыслях, что не давали мне покоя, с того дня, когда в город вернулся Елинич.
Ирина и Юрий встретили нас у ворот.
Вы, как всегда, не изменяете своим привычкам, сказал Юрий намекая на то, что мы опоздали на пол часа. Пицца уже в духовке, а мангал распален.