Напрасно ты, атаман, сказал старосте, где дочка находится; мы сами бы её разыскали, сурово заметил каторжник.
Так, братец, нужно: по их следам, нам будет сподручней действовать, пояснил разбойник.
Не поздно ли тогда будет?
К чему же ты это говоришь?
А к тому, увезут её они, да и запрячут под замок, тогда её и не достанешь, а там мы с ней расквитались бы по своему.
Не беспокойся, цела будет, от наших рук не уйдёт.
Нет, каков, приказчик-то! Как он дельце обделал! тряхнув головой, продолжал каторжник.
За эту ловкость и сам поплатится.
Да и следовало бы их вместе с урядником порешить, нечего с ними церемониться, ты к ним очень уж не кстати милостив.
Я знаю, что делаю: мне хотелось с приказчика ещё деньжонок заручить. Пожалел он их, теперь пусть не раскаивается.
Что же ты намерен делать?
Ехать на завод, да объясниться с ними.
По моему, и объясняться нечего, раз, и готово.
Там видно будет.
Когда ехать-то?
Вслед за мужиками. Остановимся на постоялом дворе. и выждем, что будет.
Делай, как знаешь.
* * *
Вечером у дома старосты собралась сходка; мужички знали, зачем их вызвали, и галдели между собою о том, ехать ли им всем миром на завод или нет; одни стояли за поездку, а другие отнекивались: «зачем-де мы поедем в чужом пиру похмелье расхлебывать», говорили старики. На улицу вышел староста, мужички приподняли перед ним шапки, упёрлись костылями в снег и ждали, что он им скажет.
Православные, вы слышали о моем горе; помогите мне в нем!
Отчего же не помочь? Мы с радостью, заголосили миряне.
Дочку у меня увезли в Тагильский завод. Так вот, не откажитесь поехать туда со мною и выручить её. Я вас за то попотчую, ведёрочку винца поставлю.
Мы согласны, согласны! кричали одни.
А мы нет, не согласны, горланили другие.
Улица огласилась этими возгласами; окружавшие сходку парни, бабы и девки были зрителями деревенского веча и ждали, чем оно решится.
Староста продолжал уговаривать мужичков; большинство было на его стороне и порешили ехать на завод. Избрав из своей среды своей шесть стариков, староста отвесил им поклон и повёл мирян к избе десятского, чтобы у него угостить православных водочкою. Тут пьющие отделились от непьющих, и последние потребовали угостить их чаем с баранками:, желание их было исполнено. Сходка вошла в избу десятского, староста взял с собою трёх парней и направился с ними в кабак Чуркина, чтобы взять ведёрко вина.
Чем кончили? спросил разбойник у старосты.
Мир порешил ехать на завод, так вот надо бы его водочкой попотчивать отпусти ведёрочко.
Изволь, хоть два, а деньги?
Деньги получи, вынимая из-за пазухи кожаный кошель, ответил старик и отсчитал сколько следовало за вино.
Когда же поедете?
Завтра думаем.
Гляди, не опоздай, отмеривая водку, протянул Чуркин.
Подошли носильщики, взяли железные вёдра с вином и понесли их на мирское угощение.
Глава 76
Посредине избы десятского стоял большой деревянный стол, на который были поставлены железные вёдра с водкой; тут же лежал небольшой деревянный ковш, приспособленный для наливания вина на мирских попойках, и стоял порционный стакан. Староста, наполнив его влагой, поднёс к губам, прикушал немного и поставил его недопитым обратно на стол.
Нет, ты уж допивай, зла нам не оставляй! заголосили старики.
Братцы, не могу, от горя в глотку ничего нейдёт, говорил начальник селения.
Один-то можно пропустить, пройдёт! галдели старики.
Староста выпил, передал стакан своему свату-кузнецу, а от него он пошёл по рукам в круговую. В избе стоял какой-то гул, все говорили, а о чем и про что разобрать было невозможно. Через полчаса вино было выпито; мирянам этого показалось мало, и они начали придумывать, нельзя ли, мол, ещё к чему-нибудь придраться и раздобыть хотя бы полведерочком? Метили, было, на старосту, но тот упёрся и сказал:
Примечания
1
Ассигнации достоинством в 100 рублей с портретом Екатерины II, за что они иногда прозывались «катеньками» или «катюхами», «катеринками».
2
Траллес спиртомер, названный так по имени его изобретателя, немецкого физика Иоганна-Георга Траллеса.