У барона имелись и собственные сюрпризы в работе, планы, неизвестные даже его племянникам. Втайне он все круче и круче брал в оборот доктора школы Сукк при Доме Атрейдесов Веллингтона Юэ. Об этом не подозревал никто.
Также барон был осведомлен о рискованном плане герцога Лето внедриться в ряды жестоких повстанцев, притворившись одним из них. Можно ли это как-нибудь использовать против герцога? Потенциал казался огромным! После встречи с директором КАНИКТ он присоединится к Раббану на допросах Гарни Холлика. Больше ни одна живая душа не знает, что чрезвычайно тайное послание герцога Императору Шаддаму перехвачено.
Кстати, существует множество способов нанести ущерб Дому Атрейдесов, задумчиво добавил барон. Нам не обязательно ограничиваться только одним.
Глаза Фейда сверкнули:
Расскажите же мне о своих планах, дядюшка!
Ну-ну, кое-что мне приходится хранить в секрете. Все сам увидишь, как только эти планы осуществятся.
Их беседу прервал посыльный, сообщивший, что прибыл частный корабль КАНИКТ и ур-директор Малина Ару направляется в резиденцию Харконненов. Барон взглянул на племянника, подумывая отпустить его, но решил, что молодому человеку полезно понаблюдать за этими сложными переговорами. В конце концов, однажды он может стать бароном.
Директор вошла через час, с официально-нетерпеливым видом, будто хотела получить объяснение зачем ее отвлекают от собственных дел. В строгом костюме, без украшений, коротко подстриженные темно-каштановые волосы уложены в аккуратную прическу.
Я прилетела по вашей просьбе, барон, хотя множество дел Картеля не терпят отлагательств. Меня ждали в другом месте, но вы дали понять, что хотите сообщить нечто важное. Малина нахмурилась. Надеюсь, у вас это не войдет в привычку.
На этот раз ее сопровождал единственный пес, хотя и один хищник с серебристым мехом казался таким же опасным, как сама Малина Ару. Он послушно следовал рядом с хозяйкой, и лишь глаза цвета меди сверкали сдерживаемой яростью.
При виде пса Фейд одновременно пришел в восторг и испугался, отчего спросил в излишне вольной манере:
Только одна ищейка? Что случилось с другой?
Тон Малины мгновенно стал ледяным:
Кар болен, и за ним сейчас ухаживают. Я ожидаю, что он полностью поправится. Второй пес принюхался и тихо заскулил. Надеюсь, с вашими ищейками все в порядке? Немногие заслуживают такого впечатляющего подарка. Раз и навсегда привязавшись к хозяину, они становятся самыми преданными друзьями.
Мои оказались э-э Фейд смущенно отвел взгляд. Бракованными. От них пришлось избавиться.
Малина смерила его взглядом, похожим на удар хлыста. Она выглядела потрясенной и не могла сдержать отвращения.
В каком смысле бракованными? Их что, усыпили? Мне потребовалось значительное влияние, чтобы заставить тлейлаксу вывести для вас этих щенков.
Молодой человек возмущенно расправил плечи:
Их насмерть зарубил мой Мастер меча, когда эти звери пытались меня загрызть! Его голос звучал так, будто он обвинял Малину. Мы поехали на охоту. Они разорвали на куски моего егеря, а затем погнались за мной. Я бы погиб, если бы не учитель фехтования.
Малина была настроена не менее обвиняюще:
Вы должным образом прошли процедуру импринтинга?
Фейд фыркнул:
Разве я виноват, что эти твари такие злобные?
Барон примирительно поднял руку:
Послушайте, я уверен, что это ошибка тлейлаксу. Продажная раса, ненадежная. А свирепый зверь есть свирепый зверь. Он прищурил черные, как у паука, глаза. Собственно, подсунуть таких смертельно опасных животных могли с целью устранения моего дорогого племянника.
Малина наклонилась и погладила своего пса.
Вполне допускаю, что виноваты тлейлаксу. Она вновь повернулась к барону. Итак, может, перейдем к вашему срочному делу? Я должна быть на орбите прежде, чем уйдет лайнер. Мне нужно провести важную встречу, а потом я смогу вернуться к заботам о Каре.
Барон приказал принести угощение меланжевые пирожные, превосходные вина, засахаренные фрукты и меланжевый мед; но Малина Ару не проявила никакого интереса к подобному гостеприимству.
К сожалению, госпожа директор, произошла неудача. Наш нелегальный канал поставки специи пришлось обрубить, по крайней мере, на некоторое время.
Малина нахмурилась:
Почему? Разве это не выгодно для вас?
Разумеется, выгодно, госпожа директор, но граф Фенринг каким-то образом обнаружил перерабатывающий завод Оргиз. Прежде чем он смог найти против нас улики, мне пришлось разобраться с этим делом.
Разобраться? Директор вскинула брови. Как именно? Пес рядом с ней угрожающе зарычал. Вы ведь не убили Фенринга, надеюсь? Это привлекло бы слишком много внимания Империи.
Нет! Я его не убивал! поспешно выпалил барон. У меня не оставалось другого выбора, кроме как сравнять завод с землей. Все превратилось в горелый шлак, никаких улик не осталось. Но это также означает, что у меня нет никакой производственной базы, необходимой для нашего сотрудничества на данный момент. Пока я не создам альтернативный канал, нам придется приостановить операции со специей.
Малина Ару сидела, не произнося ни слова. Желая расслабиться и как-то разрядить обстановку, барон взял с подноса меланжевое пирожное и отправил его в рот. Фейд, по-прежнему не сводя глаз с настороженного пса, тоже потянулся к угощению.
Наконец, Малина нарушила молчание.
Этот граф Фенринг как хорек в погоне за крысой. Он продолжит задавать неудобные вопросы. Вы уверены, что наше сотрудничество не всплывет?
Я пустил его по ложному следу, усмехнулся барон, весьма довольный собой. Привел убедительные доводы в пользу того, что этот завод скорее всего секретная база, созданная мятежниками Союза Благородных! Возможно, даже вашим сыном Якссоном. Видя, как ошарашена Малина подобной версией, барон торопливо продолжил: Отличная уловка! В этом вполне есть смысл, госпожа директор. Все знают, что повстанцам нужны огромные средства, дабы финансировать свою террористическую деятельность. Так почему бы не меланж? В общем, Фенринг отправился искать ветра в чистом поле.
Малина стиснула зубы, затем щелкнула пальцами так, что ее пес вскочил на ноги.
Мне пора идти. Меня ждут неотложные дела, и я не могу пропустить свой следующий пункт назначения. Она протянула руку и почесала Хара за острыми ушами.
Как пожелаете, откликнулся барон с легким вздохом облегчения. Он вовсе не собирался развлекать эту суровую женщину дольше необходимого. Он смотрел ей вслед, в то время как его племянник не мог оторвать взгляда от удаляющегося пса. Барон не мог сказать мечтает Фейд о новой паре таких зверей или хотел бы убить этого.
Поскорей бы уже встретиться с Раббаном и жертвой его пыток. Надо расслабиться как следует.
Когда все кажется поистине потерянным и безнадежным, вы вполне можете быть правы.
Поговорка фрименов, пустынного народа с АрракисаГарни Холлику было не привыкать к боли и жестокому обращению. Он находился в полубреду, плавая в темном море между сном и явью, урывками приходя в сознание, возвращаясь из забытья или смерти.
Хотя воин-трубадур участвовал во многих битвах, сейчас он испытывал самую страшную физическую боль в своей жизни. Голову сдавливало с боков, череп трещал, кровь стучала в ушах отбойными молотками, а глаза, казалось, вот-вот выскочат из орбит. Это давление не ослабевало часами, днями Целую вечность. Откуда-то издалека донесся гортанный голос, до тошноты знакомый, бьющий по нервам. Раббан Глоссу Раббан. Говорящая куча вонючего дерьма.
Я разжимаю, дядя! Разжимаю! Еще немного, и
Гарни чувствовал, как давление постепенно ослабевает, а может, он просто утратил способность что-либо чувствовать, а значит, смерть близка. Но сильная боль не проходила. Стало не легче, просто по-другому. Другой голос вторгся в сознание, басовитый и властный. Гарни узнал его барон Владимир Харконнен.
Смотри, чтобы он не сдох, Раббан Это человек герцога Лето. Его нельзя убивать без моего позволения, а я еще не вполне готов позволить.
Не вполне готов, подумал Гарни. Отсрочка исполнения приговора, но сам приговор не отменен.
Если бы вы не вмешались, я мог бы еще немного сдавить ему череп, не убивая его, раздраженно заметил Раббан. Хотя, возможно, он ослеп.
Гарни все еще не мог ничего разглядеть сквозь красную пелену.
В голосе барона зазвучал гнев, угроза вспыхнула, как яркое пламя:
Ты что, смеешь со мной спорить?
Простите, дядюшка. Конечно, вам видней, как лучше.
Когда-нибудь ты научишься воздерживаться от крайностей, к которым тяготеет твоя душа. При действительно мучительных пытках объект всегда должен верить, что надежда есть. Доведи его до грани непоправимого вреда, но только до грани!
«Они что, считают, что я не слышу? подумал Гарни. Что я потерял сознание от боли?»
Существуют ступени ниже порога необратимых увечий. На сегодняшнем уроке, Раббан, рассмотрим ногти и кости.
Ногти и кости?
Жестокие травмы и ужасающая боль, но ничего непоправимого. Ты можешь вырвать ногти, и они отрастут снова. Сломанные кости срастутся. Он будет знать, что раны заживут, и потому станет цепляться за эту надежду.
Раббан издал удовлетворенное ворчание:
Хорошо, я сломаю ему несколько костей!
Ай, да не просто какие-то там кости! Разберись немного в психофизиологии объекта! Это же Гарни Холлик. Сломай ему пару пальцев, необходимых для игры на бализете, и ты разобьешь ему сердце.
Голос Раббана послышался с другой стороны:
Я буду поддерживать в нем жизнь и заставлю страдать! А потом мы убьем его! Но ме-едленно Станем отрезать по кусочку
Ты меня не слушаешь, племянничек.
Гарни хотелось вырваться из этого кошмара и прикончить обоих, но он не мог пошевелиться. Возможно, это тоже часть пытки.
Герцог Лето отправил его со срочным и в высшей степени деликатным посланием на руках. Но путешествие на Кайтэйн оказалось прервано на Хармонтепе по вине Космической Гильдии произошла непредвиденная задержка. Во время этого бесконечного ожидания агенты Харконненов и обнаружили Гарни. Его схватили.
Из-за провала Гарни Император Шаддам не знал, что герцог Лето лишь притворяется, перейдя на сторону жестоких повстанцев.
А теперь его притащили сюда, на Ланкивейл! Во владения Раббана, в то самое место, куда Гарни и Дункан совершили недавно набег с войсками Атрейдесов.
Никто из Атрейдесов не знает, что он здесь. Герцог не знает. Послание не доставлено Императору мерзкие Харконнены вырвали его из рук Гарни и просмотрели сами! Как они поступят с этой убойной информацией? Ему нужно поскорее вернуться на Каладан! Но сперва необходимо выжить.
Он вспомнил строфу из Оранжевой Католической Библии и цеплялся за нее. «Боль это всего лишь боль, и у детей Божьих есть много способов от нее защититься: через воспоминания, через верность, через любовь и через веру».
Красная пелена перед глазами стала чуть светлее. Где-то за его спиной Раббан угрюмо произнес:
Мы уже получили всю информацию, которой располагал этот тип. Как долго мне поддерживать в нем жизнь?
Пока я не решу иначе. Раскатистый бас перешел в смех. Терпение, мой мальчик. Так ему будет еще больнее.
Темнота вновь сгустилась и Гарни, наконец, впал в беспамятство.
* * *
Очнулся Гарни оттого, что где-то вдали ругались мужские голоса и от сильного запаха крови и рыбы. Он лежал на жестких носилках, удерживаемых гравиподвеской. Желудок скрутило, но Гарни поборол рвотный позыв. Странно, но на теле не было никаких оков, и теперь он смог сесть. Подняв правую ладонь, он с удивлением сжал пальцы. Гарни думал, что они сломаны, но, хотя суставы пульсировали болью, пальцы выглядели целыми. Ничего такого, что нельзя вынести. Доктор Юэ сможет это поправить, если когда-нибудь удастся вернуться на Каладан.
Голова кружилась, перед глазами стоял туман, в ушах раздавались раскаты грома. Поморщившись, Гарни перевалился через край покачивающихся носилок и поставил ноги на пол. Его шатало от боли и дезориентации. Оглядевшись, он понял, что находится в комнате ужасов. С потолка лился ослепительно-белый свет, отбрасывающий резкие тени. Гарни моргнул, и в глазах зарябило. Его окружали зловещие механизмы и ужасные приспособления: дробилки для костей, пилы для ампутации, шкивы и тросы для растягивания тел.
В дальнем конце камеры виднелась открытая дверь дразнящая!
Он смутно припомнил разговор барона с Раббаном об изысканности пыток перед жертвой должна маячить надежда. Надежда например, открытая дверь. Хотя Гарни и подозревал неладное, у него не было другого выбора.
Голоса за дверью продолжали ругаться доносились крики и оскорбления, характерные для драки. Не понимая, явь это или сон, Гарни подкрался к двери, готовый сражаться за свою жизнь или, по крайней мере, умереть на месте и положить конец пыткам.
Тяжело дыша, он вглядывался в полумрак коридора. Его собственная тень, отбрасываемая резким светом из камеры пыток, выглядела зловеще. Освещение в коридоре с одной стороны было более тусклым, и крики доносились оттуда, из-за угла. На стене метались тени двух охранников, избивающих друг друга в боковой комнате. Возможно, его собственных охранников, на какое-то время забывших о нем, учитывая, что он валялся без сознания.
Гарни взглянул в противоположном направлении. Там светлее, меньше теней, в которых можно спрятаться, но путь лежит туда если только Гарни не хочет убить обоих охранников в попытке своего побега. Он слишком избит и слаб, чтобы так рисковать.
Ему нужно передать какое-то сообщение герцогу, дать понять, что его схватили. Или все же доставить послание Императору. Он не представлял, как можно тайком вывезти записку отсюда, а затем пронести через высочайшего уровня систему безопасности на Кайтэйне. Возможно, удастся отправить какое-нибудь отчаянное сообщение на Каладан. Сафир Хават поймет, что делать.
Скользящей боевой походкой, готовый к схватке, Гарни двинулся вперед. Более освещенная часть коридора закончилась тупиком с комнатами по обе стороны. Гарни отпрянул назад, увидев в одной из комнат Раббана и барона, сидящих за столом. Вокруг них сновали слуги, которые двигались так, будто боялись собственной тени. Они подавали огромные блюда с мясом, истекающим кровью и соком.
Гарни ощутил запах еды, и это было похоже на песнь сирены в голове. Это реально? Или еще одна изощренная часть пытки?
«Объект всегда должен верить, что надежда есть».
С великой осторожностью Гарни проскользнул в другую комнату, стараясь не потревожить пирующих в соседней. На одной из стен он обнаружил приборную панель. Передатчик? Местная связь? Невозможно, чтобы ему так повезло. Однако, после краткой вспышки радости, Гарни понял, что даже передатчик не принесет ему никакой пользы. Кто его услышит? Никакой сигнал, никакое сообщение никогда не достигнет Каладана. По всей огромной Империи курьерам приходилось путешествовать лично, на лайнерах Гильдии, чтобы доставить сообщение конкретному получателю. Любая передача с Ланкивейла это крик в пустоту. Этого понимания оказалось достаточно, чтобы разрушить всякую надежду.
Но тут Гарни улыбнулся. Кожа на лице натянулась, и он почувствовал грубый, жесткий шрам на щеке, напоминавший, что Раббан собственноручно поставил Гарни эту отметину. У него имелся альтернативный канал связи, о котором не знал никто из Харконненов. Во время недавнего карательного рейда, который они с Дунканом провели здесь, ударные силы Атрейдесов не только уничтожили объекты Раббана, но и тайно рассеяли по округе бесчисленные маленькие глазки-шпионы замаскированные приборы наблюдения, в пассивном режиме фиксирующие активность Харконненов на этой мрачной, облачной планете. Их сигнальные пакеты, спрятанные среди служебных сообщений, тайно передавались на корабли, отбывающие с Ланкивейла, а дальше на корабли Гильдии, другие суда, пункты пересылки, в конечном счете попадая к Дому Атрейдесов.