Она заметила тот момент, когда Рафел узнал Фолько дАкорси. На его лице ничего не отразилось. Он хорошо умел скрывать свои мысли. Интересно, подумала она, кого он поприветствует первым?
Оказалось, женщину. Донну Раину Видал, хозяйку этого дома. Он шагнул вперед, остановился перед ее мягким креслом, низко поклонился.
Моя госпожа, произнес он. Мы никогда не встречались. Для меня это честь. Я знал вашего мужа.
Ления видела, что она пристально смотрит на него. Еще один человек, который всю свою жизнь оценивает людей, ситуации.
Я это знаю, Рафел бен Натан, сказала она. Вы вели с ним дела за год до того, как он погиб?
Да, дважды. Я вывез для него некоторые ценные вещи из Эспераньи на своем корабле. И, также по его просьбе, нескольких наших людей, которые там оставались и которым, по его мнению, грозила опасность. Я был очень помогать ему было большой привилегией, донна Раина. Он был хорошим человеком, и это большая потеря для всех нас.
Он снова поклонился. Лению удивила дрожь, которую она услышала в его голосе. Она не думала, что это притворство. Рафел был на него способен но сейчас она так не думала. На этот раз ему не удалось скрыть свои чувства, подумала она.
Рафел поклонился другой женщине, высокой, красивой, потом повернулся к мужчине.
Полагаю, я имею честь видеть господина дАкорси, произнес он. И поклонился, так же низко, как и раньше.
О дАкорси рассказывали столько историй. Его присутствие здесь было таким неожиданным, таким тревожащим. Возможно, он собирался посетить Соренику тайно?
Фолько Чино дАкорси, находящийся в этой комнате, был всего лишь самым опасным командиром наемников в Батиаре. Когда-то с ним соперничал другой человек, не менее прославленный и сильный, из Ремиджио. Его давний враг. Но он погиб. О том, как именно, ходили разные слухи.
Теперь у дАкорси соперников не было.
Даже в Маджрити, на далекой западной окраине мира, знали об этом человеке. О его единственном глазе, его шраме, его армии, его великолепной жене (из семьи Риполи, сестре герцога Мачеры). О том, как он преображает Акорси, когда не занят войной на стороне того, кто нанял его этой весной за огромные деньги.
Сейчас была весна. Что он делает здесь?
Это действительно мое имя, серьезно произнес Фолько. Я польщен, что оно известно в Альмассаре.
Оно было на слуху в прошлом году, когда вы приобрели большое количество ковров в нашем городе. Я еще больше польщен тем, что вам известно, откуда я прибыл, ответил Рафел.
ДАкорси ухмыльнулся:
Ваш партнер рассказала нам, пока мы вас ждали. Я не проявил особой проницательности.
Как я понимаю, заметил Рафел, по-прежнему без улыбки, здесь кого-то убили. Стражники, которые за мной пришли, сказали, что им велено сообщить мне об этом.
Это так. Спросите у вашего партнера, предложила Раина Видал.
Все посмотрели на Лению. Она коротко рассказала, как было дело. Другие уже слышали это. Рафел хорошо умел заполнять пробелы. В конце она добавила:
Правитель Акорси предложил, чтобы убийцей ашарита считали его. Так будет безопаснее для всех.
Я в этом не сомневаюсь. Как я понимаю, он и правда его убил? спросил Рафел.
Это спорный вопрос, возразил дАкорси. Ваш партнер хотела взять эту ответственность на себя. Но согласилась, что разумнее этого не делать. Скажите, обратился он к Лении, если можно задать вам этот вопрос второй раз: как вы научились владеть оружием?
Кажется, ему действительно хотелось это знать.
Меня обучили этому в Альмассаре.
Да. Обучили, потому что?..
Она постаралась не выдать чувств, которые вызывала в ней эта тема.
Потому что там думали, что из меня получится полезный телохранитель для знатного человека.
Того, которому вы принадлежали? спросила Тамир Видал, снова широко распахивая синие глаза.
Тамир, оставь, осадила ее невестка. Она наша гостья, она оказала нам услугу, и она джадитка из Батиары.
Я только
Да, полагаю, что оставить эту тему будет разумнее, произнес Фолько дАкорси. И уважительнее по отношению к человеку, который только что помог предотвратить ваше похищение? Он снова повернулся к Лении. Прошу прощения за свой вопрос, синьора. У меня была для него причина. Голос его звучал резко. В зависимости от того, что вы намерены делать дальше, я мог бы сделать вам предложение. У меня на службе раньше состояла одна женщина. Она была мне крайне полезна.
Ваша племянница! воскликнула Тамир по-прежнему весело. Или она действительно глупа, подумала Ления, или совершенно уверена, что никто ей на это не укажет. Она не знала, кем была та, другая девушка, но видела лицо Фолько.
Да, ответил он через секунду. Родственница моей жены. Он бросил взгляд на Тамир, только взгляд, но та неожиданно затихла. Он снова посмотрел на Лению. Возможно, мы сможем поговорить после того, как решим ту задачу, которая неожиданно на нас легла.
И что это за задача? спросил Рафел.
Голос его звучал невесело. Лению это почти позабавило неужели он расстроен тем, что ей хотят предложить работу вне их торговых дел? Но она была слишком потрясена, чтобы забавляться от души. Все, что происходило, было таким неожиданным.
ДАкорси сказал:
Тамир, если она согласна, пойдет утром в город, как делает обычно, насколько я понимаю, вместе со своей служанкой и двумя телохранителями. Стражники этого палаццо придут туда раньше ее, и мои люди тоже. Я уже послал распоряжения, хотя их, разумеется, можно отозвать. Ее будут тщательно, но незаметно охранять. Когда Зияр ибн Тихон явится, чтобы схватить ее, его и его корсаров разоблачат и возьмут в плен. Или убьют. Скорее всего, убьют. Я необыкновенно рад получить такую возможность. Так уж вышло, что сейчас мне не помешала бы благосклонность Верховного патриарха.
Вы собираетесь использовать мою невестку, чтобы устроить ему ловушку? Разве это безопасно? Могу ли я такое позволить?
Позволить? Я сама решаю, что я согласна делать, Раина, возмутилась Тамир.
В таком случае, сказал Фолько дАкорси, вы согласны, донна Тамир?
Он действовал быстро. Ления удержалась от желания взглянуть на Рафела.
Я готова сделать все, о чем бы правитель Акорси меня ни попросил, любезно ответила Тамир Видал. У нее был красивый голос.
Она с притворной скромностью сложила ладони на коленях, сжала пальцы, унизанные кольцами.
Ления увидела, как ее невестка поморщилась. ДАкорси оставался бесстрастным. У него это получалось даже лучше, чем у Рафела.
О чем бы вы ни попросили, повторила Тамир, широко распахивая глаза и устремляя искушенный взгляд на изуродованное, удивительное лицо правителя Акорси.
Лению и Рафела пригласили поужинать и переночевать, на этом настаивал дАкорси. Его доводы были простыми: если они всего несколько дней назад встречались с братьями ибн Тихон в Марсене, то их корабль известен, и люди, живущие у моря, заметят этот корабль, если он появится в неожиданной гавани. Это опасно для них, учитывая, зачем Зияр направляется сюда.
Они остались. У Рафела на то есть своя причина, подумала она. Это и ее причина тоже, так как они партнеры.
Об этой причине заговорили после ужина, еще до того, как встали из-за стола. Рафел уже объяснял ей, что часто бывает полезно сообщить людям о том, чего ты от них хочешь, после того как они выпили вина особенно если сам ты выпил умеренно.
Они пили умеренно, она и Рафел. Но Ления сейчас не собиралась говорить ни слова.
Я взял с собой и то и другое, тихо сказал он ей, когда они шли в столовую.
Что?
Когда еще подвернулся бы безопасный момент? Меня сопровождала ее личная охрана. И именно сюда я намеревался прийти в первую очередь. Поэтому мы сейчас в Соренике.
Лению встревожило то, что он беспечно шел по улицам города с таким бриллиантом, просто сунув его в кожаную сумку на плече. И с книгой тоже, хотя ей до сих пор с трудом верилось, что она стоит так дорого, как он считает.
Она молчала и старалась не думать о том, что, по-видимому, предлагает ей правитель Акорси. Он сказал, что они могут побеседовать позже. После завтрашнего дня. После того, как утром они по его предложению устроят ловушку, используя Тамир Видал в качестве приманки.
На протяжении всего ужина лицо Тамир пылало, она была очень красива. Румянец на ее щеках горел и сейчас, когда они сидели за столом, ярко освещенным дорогими свечами. Ее возбуждала мысль о том, что Зияр ибн Тихон хочет ее похитить. Когда Ления это поняла, ее слегка затошнило.
Эта неспешная трапеза проходила в палаццо, где она увидела больше дорогих вещей, чем за всю прежнюю жизнь. Диян ибн Анаш был уважаемым в Альмассаре и хорошо обеспеченным человеком. Но едва ли до такой степени. Рафел говорил, что донна Раина одна из самых богатых людей среди представителей любой веры. Даже в палаццо, которое занимала меньше года, она жила совершенно по-королевски. Но она все еще продолжала участвовать в тех торговых предприятиях, которые начал ее муж. Она ими управляла. Интересно что женщину признали способной на это. Есть свои преимущества во вдовстве, думала Ления, сознавая, что это циничные мысли. Но она ведь имеет на них право?
Она, Рафел и Фолько дАкорси не были соответствующим образом одеты для трапезы в такой комнате. Она была в брюках и тунике с поясом. Обе женщины семьи Видал выглядели элегантно: одна поразительно красивая, вторая задумчивая и настороженная.
Они остались впятером. После того как слуги убрали последние тарелки, Рафел сделал быстрый глоток из своего бокала и сказал:
Мне надо поговорить о другом деле с пожалуй, с вами обоими, но предложение в первую очередь касается донны, при всем уважении, господин дАкорси. Она наша хозяйка, и она из киндатов, как и я, и мы явились в Соренику потому, что я узнал, что она живет в этом городе.
Как узнали? спросила Раина Видал.
От одного друга-киндата в Марсене, госпожа. Ваши передвижения интересуют всех нас, как вы можете догадаться.
И других тоже, заметил Фолько дАкорси.
Он сидел, расслабленно откинувшись на спинку стула. И прилагал некоторые усилия, чтобы игнорировать многозначительные взгляды, которые бросала в его сторону Тамир Видал. Интересно, подумала Ления, возможно, безосновательно, чем занята под столом обутая в туфельку ножка Тамир? Они с дАкорси сидели напротив друг друга.
Итак, вы приехали, чтобы меня найти, и рады заодно видеть здесь правителя Акорси. Это обещает быть интересным. Продолжайте.
Раина Видал тоже выпила мало вина. Ления наблюдала за ней. Она знала, что Рафел делает то же самое.
Он нагнулся и поднял стоящую рядом с его стулом сумку. Он был хорош в своем деле. Свет свечей, подумала она, прекрасно подойдет для того, что он собирается показать.
Рафел открыл сумку, достал изящную кожаную шкатулку и поставил ее на стол. Она не знала, когда он купил эту шкатулку. В Марсене, наверное. Или здесь сегодня. Он открыл ее, все еще молча. И расположил на столе перед донной Раиной так, что все они могли видеть то, что находится внутри.
Всеблагой Джад! произнес Фолько дАкорси.
Он действительно был поражен. Ления это видела и слышала.
Раина Видал ничего не сказала, только смотрела. Тамир Видал резко вскочила, оттолкнув назад тяжелый стул. Она подбежала к тому месту во главе стола, где сидела ее невестка, глядя на сверкающий бриллиант, зеленый, изумительный при свете свечей. Тамир прижала ладонь ко рту. Прошептала, едва дыша:
Я знаю, что это.
Мы все знаем, спокойно произнесла донна Раина. Как он попал к вам, уважаемый Рафел?
Очевидный вопрос.
Увы, я не вправе вам сказать, ответил он с сожалением.
Очевидный ответ.
Понимаю, сказала Раина Видал. И больше не настаивала.
Можно я его потрогаю? спросила Тамир.
Не дожидаясь ответа, она взяла «Бриллиант Юга» на золотой цепочке, которую подобрал для него Рафел, и надела на шею; цепочка опустилась над глубоким вырезом темно-красного платья. Ления заметила, как ловко Тамир справилась с ювелирной застежкой. Бриллиант лег между ее грудей. Там он смотрелся чудесно, завораживающе.
Мы должны им владеть, сказала Тамир своей невестке. Раина, он не может принадлежать никому другому.
Мы? переспросила та.
Мы можем мы можем обе носить его! воскликнула Тамир. Один ее палец ласкал бриллиант, скользил по его поверхности. Ления видела, что оба мужчины не могут отвести от нее взгляд.
Одновременно? спросила Раина.
Ления была единственной, кто рассмеялся. Раина Видал быстро взглянула на нее.
Свет колебался и плясал, оранжевый и золотой. Снаружи дул ветер; она слышала его в наступившей тишине. Сейчас под их миром, как гласит учение Джада, бог начинает битву с демонами, которую будет вести всю ночь, чтобы защитить своих смертных детей, пока не взойдет снова на востоке и не вернет им солнечный свет, свое благословение.
Ления вспомнила, как убила молодого человека, который украл этот бриллиант из дворца в Абенивине.
Молчание еще никто не нарушил. Все по-прежнему смотрели на Тамир Видал на камень на ее шее.
Я должна им владеть, наконец повторила Тамир. На этот раз она не сказала «мы». Какова ваша цена, Рафел бен Натан? Назовите ее, пожалуйста.
Это не имеет значения, сказала Раина. Лении показалось, что она услышала в ее голосе сожаление, но она не была в этом уверена.
Для вас я всегда назначу разумную цену, моя госпожа, ответил Рафел.
Не сомневаюсь, сказала темноволосая женщина. Но это действительно неважно. Мы не можем им владеть, его не должны у нас видеть.
Почему? вскричала Тамир. В ее голосе слышалась боль. Она расстегнула застежку и теперь держала бриллиант в обеих ладонях, вглядываясь в его глубину, словно человек, плывущий по морям любви, подумала Ления. Это была строчка из старой песни. Ее мать пела эту песню им с братом. Внезапное воспоминание.
Мы киндаты, сказала Раина. Это прославленное сокровище ашаритов. Очень быстро станет известно, что оно у нас. А наш народ все еще живет среди них, все еще зависит от ашаритов, которые дают нам убежище. Рафел, вы тоже живете среди них. Нет. Он не может нам принадлежать, хотя он и очень милый.
Милый? В голосе Тамир слышалась ярость.
Ну, да, он милый, сказала Раина. Спасибо, что подумали обо мне, сер Рафел, но это невозможно. У меня слишком много обязательств, и слишком много людей зависит от меня в это опасное время.
Она удивительная женщина, подумала Ления. Ей говорили об этом, но между тем, о чем ты слышал, и тем, что ты видел собственными глазами, такая же разница, как между туманным и солнечным днем. Так говорил ее отец.
Ления подумала, что непривычно часто стала вспоминать родителей. Она понимала, что это неудивительно. Но легче от этого понимания не становилось. Она была одинока в этом мире. Многие люди одиноки, но она не другие люди. Ты проживаешь свою собственную жизнь, только эту жизнь. Прячешься от своих воспоминаний или возвращаешь их.
В таком случае, сказал Фолько дАкорси, думаю, что моя жена убила бы меня своими руками, во сне или с помощью яда, если бы узнала, что у меня была возможность приобрести этот камень, а я отказался.
Не кинжалом? слегка улыбнулась донна Раина.
Только не Катерина. Так поступают другие. Он улыбнулся в ответ, в том числе и Лении. Этот человек просил побеседовать с ним позже.
Раина! воскликнула Тамир Видал. Я тебя умоляю.
Ты умоляешь меня о чем-нибудь через день, Тамир. Я уже объяснила. Подумай хоть секунду о других людях, а не о себе, и ты поймешь. Они сжигают нас, и джадиты, и ашариты. Это сокровище не для нас. Думаю, бен Натан это понимал.
Я думал об этом, моя госпожа, ответил Рафел. Хотя это было бы возможно, если бы вы остались здесь.
Нет, речь идет не только обо мне. Не все наши люди могут жить в Соренике, Рафел бен Натан. В ее голосе Лении почудился легкий упрек.