Ди, тебе что-нибудь привезти? Хочешь, потом поужинаем где-нибудь?
Нет, ничего не нужно.
А
Иди, Дим, отрезает она. Я поиграю еще немного и закажу доставку.
Если что, позвони.
Конечно.
За спиной закрывается дверь, тишина впитывается в кожу. Сидим с Дианой в молчании несколько минут, сердечный ритм выравнивается, но спокойствие так и не приходит. Одно присутствие этой девушки в радиусе десяти метров не позволяет расслабиться. Я чувствую ее, даже если не вижу. Необъяснимые волны ее энергии касаются тела и путают мысли.
Трус, с пренебрежением бросает она и встает из-за стола.
Что ты сказала?
Сказала, что ты трус! повторяет громче.
Поднимаюсь на ноги, ошпаренный злостью. Диана стоит у двери и бесстрашно дергает подбородком.
Не надо меня провоцировать, предупреждаю я.
А то что? Что ты сделаешь, Марк? Захмуришься на меня до смерти?
Она бросает мне вызов. Снова! Забавляется, развлекается. Черта с два! Мне это не нужно, но я уже с трудом могу себя в этом убедить. Колени и ступни горят от желания сделать несколько шагов вперед и прижать уже сучку к стене. Ладони зудят, губы покалывает.
А я ведь правда думала, что ты классный парень. Искреннее разочарование в ее голосе отравляет воздух. Думала, мы сможем стать друзьями.
Не могу сдержать едкий смех, задыхаясь от негодования:
Друзьями? Ты сказала друзьями?
А что такого?
А то, что я не хочу дружить с тобой! взрываюсь, потеряв контроль. Не хочу, понятно?!
Более чем, кивает она и хватается за ручку двери.
Сердце бьет по ребрам с такой силой, что я не могу устоять на месте. Стираю расстояние между нами до минимума и разворачиваю Диану к себе лицом, схватив за плечи. Она порывисто вдыхает, приоткрыв губы, болезненный ком спускается по моему горлу. Диана дрожит, а меня трясет. Мы оба на грани. Прелюдия слишком затянулась, теперь уже каждый взгляд, каждое слово интимнее, чем что бы то ни было.
Мне не нужна такая дружба, рычу я, опуская голову.
Ты злишься, что я тебя обломала тогда, в первый вечер. Сказать честно? Я и сама об этом жалею.
Честность и ты? Что-то слабо верится, Наташа.
Я не думала, что мы еще встретимся.
Но мы встретились, и ты продолжаешь изводить меня.
Я не извожу.
Серьезно?
Я пытаюсь привлечь твое внимание, а ты ты от меня шарахаешься, будто я посланница чумы.
Так и есть.
На губах Дианы появляется едва заметная улыбка, теплая ладонь прижимается к моему животу и ползет вверх до тех пор, пока не хватается за ворот футболки. Это край. Я больше не могу. Протягиваю руку и на ощупь нахожу защелку на двери, сжимаю ее пальцами и стискиваю зубы. Наклоняюсь и упираюсь лбом в лоб Дианы:
Давай скажи какую-нибудь хрень, чтобы я разозлился. Чтобы психанул и ушел.
Но она молчит. Не издает ни звука, ни шороха, только напрягает руку и тянет меня вниз. Тянет в эту чертову пропасть. Поворачиваю защелку и опускаю ладонь на обнаженную спину, притягивая Диану ближе.
Ты бесишь меня даже молча.
Уверена, чувствуешь ты совсем не это, шепчет она в ответ.
Глажу ее плечи вверх от локтей, кожа под пальцами покрывается крупными мурашками. Диана поднимает голову, заглядывая мне в глаза. Вижу ожидание, обещание и предвкушение. Ее губы манят, призрачное давление на затылок ощущается все сильнее.
Я не хочу тебе сдаваться, цежу сквозь зубы.
Я никому не скажу.
От этого не легче. Ты будешь знать.
Тогда представь, что это я тебе сдаюсь. Можешь даже наручники достать, если они у тебя есть.
Есть, выдыхаю напротив ее губ.
Поднимемся в спальню?
Отстраняюсь, Диана растерянно хлопает ресницами. Задумываюсь на пару мгновений, стук сердца в ушах почти оглушает. Нет, никакой спальни не будет, но мы должны закончить то, что начали неделю назад. Всего один раз. И плевать уже кто и кому сдается, хотя Нет. Не плевать.
Марк, она мотает головой, если ты сейчас снова сольешься, то я сама тебя к кровати пристегну. Я больше не
Закрой рот, обхватываю ее голову ладонями и поглаживаю щеки большими пальцами. Ни слова больше.
Но
Или ты меня слушаешься, или
Командуй, лукаво улыбается она.
Глава 7
POV Диана
Голубая радужка глаз Марка скрывается за черными расширенными зрачками, его горячие ладони скользят по моему лицу и обхватывают шею. Сжимаю его запястья, не отводя взгляд, ноги становятся ватными. Кажется, еще секунда и я упаду.
Измена, кольцо, ложь, провокации, ревность. Все это не имеет значения, не сейчас, когда он так на меня смотрит, когда глотает мое дыхание у приоткрытых губ. Тонкий аромат цитрусовых и теплого сандала бархатными нотками оседает в носу, и я готова по-настоящему сдаться, просить, умолять. Это потребность, навязчивое желание, родившееся из небольшой шалости. Из ловушки, которую я построила для него, но попалась сама. Бесконтрольные чувства и желания оживают в полумраке студии, умоляют забыть и забыться. Тело требует, душа жаждет. И я не хочу им отказывать, себе не хочу.
Что ты сделала? хрипло шепчет Марк, напрягая пальцы на моей шее.
Ничего, шепчу я.
Врешь. Ты ты Он закрывает глаза, замирая. Я хочу тебя придушить. Хочу, чтобы ты исчезла.
Нет. Не хочешь, говорю я и провожу губами по его губам.
Ты такая сука.
А ты бессовестная сволочь. Мы отлично подходим друг другу.
Марк коротко содрогается, будто я ущипнула его, и отстраняется, заставляя меня практически заскулить от бессилия. Он все еще сопротивляется. Держится куда лучше, чем я. Обида солью пощипывает глаза, непривычное для меня чувство. А осознание бьет наотмашь и осыпает колючими холодными мыслями. Я хочу ему нравиться. Не просто как объект вожделения, а куда больше. Хочу чего-то особенного, но сама не могу понять незримую суть собственных желаний. Откуда они? Почему сейчас? Почему рядом с ним?
Мы совсем не подходим друг другу, заявляет Марк.
Ты правда так думаешь?
Уверен на все сто.
Тогда дай мне уйти.
Не могу.
Дыхание перехватывает. Взгляд напротив подавляет и заставляет подчиняться.
Не можешь или не хочешь? Это разные вещи.
Не могу и не хочу.
Он притягивает меня ближе, впиваясь яростным поцелуем в губы, и вдыхает в меня свои чувства: злость, непринятие, сопротивление. Крепче сжимаю его запястья, вдавливая ногти в кожу, и отвечаю с не меньшим напором, терзая губы и касаясь языка. Это борьба, но не друг против друга. Каждый борется с собой, раздвигая границы принципов и убеждений, чтобы дотянуться до наслаждения и освобождения. Шумное дыхание, тело прижимается к телу. Горячо и страстно, порывом необузданного желания, которое мы оба сдерживали слишком долго.
Марк припечатывает меня к стене и подхватывает на руки. Опираясь на сильные плечи, скрещиваю ноги на его пояснице. Хочется стать еще ближе, но накал медленно стихает, а движения приобретают плавность и чувственность. Танец губ замедляется, чтобы распробовать вкус и ощутить мягкость кожи.
Охренеть, пораженно шепчет Марк.
Не прекращай, прошу я, потираясь носом о его нос.
Его губы снова на моих, температура в комнате растет. Вздохи и тихие стоны тонут в шумоизоляционном покрытии стен, бедра напряжены, низ живота тянет сладкая боль.
Марк пожалуйста
Что «пожалуйста»?
Скажи, что у тебя с собой есть презервативы.
Нет.
Тогда я схожу
Нет, решительно перебивает он.
Но
Они нам не понадобятся.
Он несет меня к длинному столу и усаживает на него, тянет за волосы, собранные в хвост, заставляя запрокинуть голову, и хищно улыбается.
Марк, взволнованно произношу я, потому что страх смешивается со страстью, образовывая черную воронку, из которой нет спасения.
Да, Диана? Что такое? Больше не хочется меня дразнить?
Что ты собираешься
Собираюсь сделать так, чтобы ты забыла, как тебя зовут.
Я
Он целует меня в шею, ускоряя пульс. Цепляет пальцем лямку топа и тянет ее вниз по плечу, обнажая грудь. Зажмуриваюсь, сжимая ногами бедра Марка. Вскрикиваю от тонкой вспышки боли, возбуждение туманит разум.
Ты уже не раз спрашивала, что я могу тебе сделать, горячее дыхание Марка обдает влажную кожу. Сейчас покажу.
Дрожь сковывает мышцы, чувствую мягкий смешок, ударяющий в ключицу:
Тише. Не бойся. Ты обещала слушаться меня, помнишь?
М-м-м бессвязно тяну я.
Будем считать, что это да. Посиди спокойно, ладно?
Марк оставляет еще пару поцелуев на моей шее, касается губ и отходит в противоположный угол студии, где стоят черные пластмассовые ящики. Открывает один из них и достает моток проводов.
Распахиваю глаза шире, встречая его горящий взгляд:
Собираешься связать меня?
Не сегодня.
Он опускает провода на стол и наклоняется к компьютеру, запускает какую-то программу и выставляет настройки. Рассматриваю небольшие микрофоны. Сердечный ритм снова разгоняется.
Запишем тебе новое аудио для плейлиста? Возбужденный взгляд Рождественского скользит по моему телу, когда он снова встает напротив. Как тебе идея?
Открываю рот, слов нет, только восторженный писк в голове. Марк одним движением снимает через голову футболку, надевает первый микрофон петлей себе на шею и нажимает кнопку на крошечном блоке питания. Второй микрофон он крепит на мою шею и прижимается губами рядом с поглотителем звука. Стягивает меня со стола и аккуратно опускает на ноги. Влажный откровенный поцелуй рассыпается шорохом сбивчивого дыхания.
А ты вкусная. Марк все больше кружит мне голову бесстыдством и смелостью. Я собираюсь попробовать все. Ты ведь не против?
Что бы ты ни спросил, ответ да, выдыхаю я, зарываясь пальцами в его густые волосы.
Он хватается за резинку «велосипедок» и снимает их, медленно опускаясь:
Ты знала, что они меня бесят?
Правда? Я цепляюсь пальцами за край стола, с трудом удерживая равновесие. А я думала, они тебе нравятся.
Я бы запретил их на законодательном уровне.
Девушки тогда сожгли бы тебя на костре.
А при чем тут они? Я говорю только о тебе.
Замолкаю в удивлении. Марк отшвыривает «велосипедки» за спину, берет в руки еще один провод, оборачивает его вокруг моего бедра, стягивая кожу. Фиксирует застежкой микрофон и проводит пальцем по линии белья, совсем близко к чувствительной и нежной коже.
Не белые, с улыбкой произносит он.
А у тебя?
Черные.
Значит, это еще не конец.
Как знать.
Марк поднимается и вновь усаживает меня на стол. Град из страстных поцелуев обрушивается на тело, каждая клетка пылает. Шея, плечи, грудь, ребра живот, бедра, колени Язык и зубы оставляют следы, мои беспокойные руки тянутся к Марку, но он почти не разрешает себя касаться, не дает перехватить контроль.
Сиди спокойно! Он кусает мочку моего уха.
Не могу. Я тоже хочу
Сиди! Грубый голос бьет точно плеткой, вызывая саднящее наслаждение.
И я сдаюсь. Не хочу ничего делать, предпринимать, отдавать. Только получать, чувствовать и задыхаться. Марк подтягивает для себя стул и садится передо мной.
Как ощущения, Ди? он лениво растягивает слова.
Его светлые волосы взъерошены, губы блестят, мышцы на плечах и груди напряжены. Я с трудом понимаю, о чем он, но кое-как еще держусь за тонкую нить сознания.
Прекрасно. Но кое-чего все же не хватает.
Да? Марк обхватывает мои лодыжки и ставит ноги на стул, подъезжая ближе. И чего же? Расскажи.
Тебя, без раздумий отвечаю я.
Он опускает взгляд, порочно улыбаясь, и гладит пальцами влажное тонкое белье, облизывая губы. Напряжение собирается в пылающий шар внизу живота и растекается искрящейся лавой. Татуированная кисть движется между моими разведенными ногами, тело не слушается, содрогаясь в импульсах удовольствия. Подаюсь вперед, намереваясь спрыгнуть со стола, но Марк удерживает меня за бедра.
Не дергайся.
Но я Слова исчезают в громком стоне.
Запрокидываю голову и хватаю Марка за руку, потому что это так хорошо, что почти невыносимо.
Не сопротивляйся. Убери руку. Убери, иначе мне правда понадобятся наручники.
Марк, я я скоро
Не скоро. Он замедляет темп. Я еще не разрешал.
Опускаю ладони на его плечи и склоняю голову, упираясь лбом в макушку. Сжимаю губы, глотая стоны, и царапаю его спину.
Ох, черт Марк, пожалуйста бормочу я. Этого мало.
Ощущения становятся ярче, давление сильнее. Кожа покрывается вуалью испарины, горло сушит, а ступни сводит. Шорох движений, хриплое мычание Марка, его влажные пальцы, мои вздохи. Все сливается в одно огромное удовольствие на тонкой грани острого лезвия.
Мне нравится, как ты стонешь, говорит Марк. Расслабься, Ди. Не пытайся что-то контролировать.
Марк
Я никому не скажу, что ты сдалась первой.
Слова пронзают насквозь, а касания, связывающие нервы в узлы, отправляют в нокаут. Теряюсь в пространстве, оглушенная собственным голосом. Руки и ноги немеют, от меня остается всего лишь крошечная часть на кончиках бесстыжих пальцев. И он нежен с ней, нежен со мной. Марк встает и проводит языком по моим губам. Слабо отвечаю на поцелуй, все еще паря в теплом воздухе, нагретом страстью. Руки прижимают меня к крепкому телу, голова легкая, глаза закрыты.
М-м-м мычит Марк, углубляя поцелуй.
Царапаю его затылок и притягиваю голову ближе. Его бедра напротив моих, и я хочу все, но едва ли могу сообразить, что должна сделать.
Кончаешь ты потрясающе, шепчет он, заглядывая в мои глаза.
Бескрайний горизонт над морем не такой пустой, как его взгляд. Понимаю все без слов и скрываю за улыбкой осколочную печаль:
Ты мне не сдашься, да?
Тебе это не нужно.
Когда я получу запись?
Скоро.
Марк помогает мне спуститься на пол и отходит, чтобы принести «велосипедки». Привожу себя в относительный порядок и снимаю микрофоны под внимательным взглядом очаровательного засранца, которому только что проиграла. Его спортивные штаны недвусмысленно топорщатся, но он и не думает смущаться или скрывать.
Мы
Не стоит. Я же говорил, что мне важно совсем не это.
И как у меня с качеством?
Высший сорт. Будет что вспомнить.
Смеюсь, игнорируя жжение в груди. Подхожу к Марку и целую его в щеку, поднимаясь на носок здоровой ноги.
Спасибо, шепчу я и, прихрамывая, направляюсь к выходу. Мне полегчало.
Пожалуйста, монотонно отвечает он.
Как насчет дружбы, пока я здесь?
Посмотрим. Может быть, что-то и получится.
Хорошо.
Открываю защелку и распахиваю дверь. Жжение становится все ощутимее, ноги не хотят идти. Украдкой оглядываюсь, Марк смотрит мне вслед с непроницаемым равнодушием. Даже победе не порадуется? Странно.
Примечания
1
POV аббревиатура (от англ. point of view «точка зрения»); под ПОВ-персонажем, или просто ПОВом, подразумевается главный герой произведения или его части, глазами которого читатель «смотрит» на происходящие события. Прим. ред.
2
АСМР-порно (от англ. Autonomous Sensory Meridian Response «автономная сенсорная реакция меридиана») звуковая дорожка, запускающая механизм выделения нейрогормонов без реальных прикосновений. Прим. ред.