Что здесь случилось? требовательно спрашивает Соня. Я слышала крики.
Дима вернется и все тебе расскажет, сухо бросаю я.
А где он? Это что?! Кровь?!
Соня, только ты не вопи. Да, это кровь. Диана поранилась, Дима повез ее в больницу.
Как?! Что с ней?..
Просил же! Недовольно зажмуриваюсь. С ней все нормально. Палец распорола, но жить будет.
Ясно. Давай я я помогу.
Нет! рявкаю я, оборачиваясь.
Соня пошатывается, как от удара, и хватается за дверной косяк. Ее влажные темные волосы обрамляют бледное лицо, губы искусаны, а в глазах боль. Сейчас она выглядит лет на десять моложе, почти так же беспомощно и уязвимо, как и тогда когда мы когда я Крепче сжимаю черенок швабры.
Здесь все еще куча осколков. Иди к себе.
А ты, как всегда, меня прогоняешь. Марк, мы могли бы
Нет.
Дай мне закончить! решительно произносит она. Мы могли бы попытаться наладить отношения. Как друзья как
Ты меня любишь? стреляю вопросом в упор.
Соня с трудом сглатывает и опускает глаза. Ее рука тянется к плечу, пальцы забираются под край оранжевой футболки и накрывают татуировку.
Вот и все, устало хмыкаю я. Разговор окончен.
Чем я это заслужила, Марк? Обида в ее приглушенном голосе заставляет сжать зубы. Почему ты
Соня, я не скажу ничего нового. Я не могу дать то, что ты хочешь, поэтому и ушел. Но ты, как мазохистка, таскаешься за мной вместо того, чтобы строить свою жизнь. Еще и обвиняешь. Глупо. Тебе так не кажется?
Глупо было думать, что и ты когда-то меня любил, злобно цедит она. И знаешь что? Я здесь не ради тебя, а ради
Димы? усмехаюсь я.
Не веришь? А зря. Он лучше, чем ты. Он честный, добрый. И он не боится отношений только из-за того, что когда-нибудь они могут закончиться.
Совет вам да любовь, уже открыто смеюсь я, не в силах сдержаться.
Какая же ты сволочь, раздраженно выплевывает Соня.
Почаще напоминай себе об этом.
Она круто разворачивается и уходит, а я продолжаю наводить порядок после истерики одной невыносимой сучки, которая методично взрывает мне мозг вот уже неделю. В гневе она действительно страшна, и что еще хуже бесстрашна. От таких баб стоит держаться подальше. Поскорее бы Диана уехала, Дима с Соней сошлись, и они все от меня отвалили!
Выбрасываю грязные тряпки и отношу мусорный пакет в контейнер у дороги. Возвращаюсь в дом, но не успеваю добраться до лестницы. Громкий хлопок застает меня посреди холла.
Мы дома! звонко вопит Диана.
Медленно оборачиваюсь, засовывая руки в карманы спортивных штанов. Диана висит на плече у Димы, на ее ногах сланцы брата, которые сойдут ей за лыжи, одна ступня обмотана бинтом, на большом пальце второй пухлая повязка.
Прости, Марк, я все-таки выжила и вернулась. Сегодня не твой день, пьяно хихикает она.
Смотрю на Диму и вопросительно выгибаю брови. Он мотает головой, крепче прижимая к себе сестру:
Ей дали обезбол и успокоительное.
Эффект впечатляет.
Ой заткнись! весело бросает Диана. Палец не ампутировали, с братом мы помирились. У меня есть повод для радости!
Поднимаю руки, отступая, и заявляю мирно:
Никто и не спорит.
Она хитро прищуривается и вдруг срывается с места, волоча за собой Диму. Подбегает ко мне, повторяя отрывистое «ай, ай, ай» на каждый шаг, заглядывает в глаза и с улыбкой обхватывает мою шею, заставляя наклониться.
Спасибо, Марк.
Мягкие теплые губы прижимаются к моей щеке, и я недоуменно отвечаю:
Кхм пожалуйста?
Довольно усмехнувшись, Диана ковыляет в сторону кухни, а Дима протягивает мне руку. На его губах та же приторная улыбка, что и у сестры.
Да, спасибо, братан.
Касаюсь его ладони, раздражаясь все больше. С чего мне-то благодарности? Дима резко дергает мою руку и впечатывается в щеку смачным поцелуем. Отталкиваю его и стираю пальцами влажный след:
Вы там говна пожрали по дороге?!
Он шутливо закатывает глаза и хлопает меня по плечу, проходя мимо. Оглядываюсь, все еще не понимая, что случилось с этими двумя ненормальными, и при чем здесь я.
Вау! Какая чистота! кричит Диана из кухни. Марк! Это ты постарался?! Ну просто фея-крестная сегодняшнего дня!
Это Соня! бросаю я, шагая к лестнице.
Я та-а-ак хочу есть! Дим, а ты?!
Голоден, как зверь!
От утки одни кости остались! Марк обжора! Хоть бы ножку оставил!
Закажем пиццу?!
Четыре сыра!
И Маргариту!
Качаю головой, поднимаясь по ступеням. Дурдом. Вхожу в спальню и запираю дверь на ключ. Наконец-то тишина и покой. Зажигаю свет в ванной, открываю навесной шкаф и беру пузырек со снотворным, случайно задев пальцами помолвочное кольцо. Оно падает, со звоном отскакивает от борта раковины и останавливается у края сливного отверстия. Смотрю на белый металл, блеск бриллианта танцует на керамической поверхности. Кислая ухмылка касается губ, и я возвращаю кольцо на полку.
Морщусь от громкого раскатистого смеха, доносящегося из гостиной, и допиваю вторую чашку кофе за последние два часа. Теплый ветер качает край занавесок в столовой, головная боль усиливается. Сон под снотворным не подарил бодрости, а, кажется, опустил ее до минимума. Телефонный звонок бьет по вискам, растираю сухие щеки ладонью и прижимаю мобильный к уху:
Да?
Добрый день, Марк! Я звоню, чтобы подтвердить завтрашнее мероприятие.
Здравствуйте, Оксана. Да, все в силе. Ребята после трех должны подъехать к вам, чтобы проверить аппаратуру.
Отлично! Будем ждать!
Всего доброго.
И вам.
Завершаю звонок и набираю другой номер. Пара гудков, и из динамика слышится хрип:
Доброе утро.
Какое утро? Уже двенадцать!
Пятница же
Да хоть что! Ром, вставай, буди свою палочку Твикс и дуйте в «Жар». Вас ждут в три часа на саундчек.
А завтра нельзя? бурчит раздражающая половинка дуэта «Сочь», но Вове звонить себе дороже. Там вообще не голова, а решето.
Нет! грозно говорю я. Чтобы в три были там.
Понял, шеф. Зарплату повысишь?
Добавлю десять ударов плеткой.
Извращенец.
В три часа! повторяю я и с грохотом кладу телефон на стол.
Медленно разжимаю пальцы и шумно вздыхаю. Да что со мной? Такое чувство, что шарики за ролики заходят. Не могу себя контролировать, не могу нормально думать. Новая волна смеха врывается в комнату из-за приоткрытой двери, Диана заливается звонче всех.
Поднимаюсь и направляюсь на кухню, чтобы сделать еще кофе. Горячая кружка обжигает пальцы, приводя в чувство, а терпкий аромат свежемолотых зерен очищает голову. Нужно сосредоточиться на работе. Это всегда помогало. Завтра у ребят выступление, у Мыши скоро премьера. Нужно разгрести почту, свести последнюю звуковую дорожку, одобрить пиар-кампанию. Уже собираюсь скрыться за дверью подвала, но замираю на месте, услышав веселый крик:
Больше страсти, Ди!
Куда еще больше?! Я вообще-то травмированный человек, если вы не заметили!
Тебя видно только по пояс!
Что, кстати, большая потеря для зрителей!
И снова дружный хохот, который проносится электрическими зарядами по венам. Крепче сжимаю ручку чашки и иду в маленькую гостиную. Дима сидит на диване рядом с двумя размалеванными девчонками, уткнувшимися в мобильники, Мышь развалился в кресле, закинув ноги на подлокотник. Напротив окна установлен штатив с камерой, а в кадре два полуобнаженных парня и Диана. Ну конечно! Куда мы без нее?! На ней бежевые короткие «велосипедки», которые я ненавижу всей душой, и тонкий белый топ. Волосы убраны в высокий хвост, замысловатые узоры черной татуировки оплетают позвоночник терновыми ветками. Диана стоит, опираясь на плечи двух малолетних плейбоев, из динамиков звучит последний трек Мыши. Челюсть сводит, пальцы впиваются в чашку с такой силой, что она может треснуть в любой момент.
Марк, что-то случилось? спрашивает Дима, заметив меня в проходе.
Диана разворачивается, приветливо сияя улыбкой, и проводит ладонью по руке одного из парней:
Привет, Марк. Тоже хочешь присоединиться? У нас тут весело.
Да, я слышал, сухо киваю и перевожу взгляд на Мышь. Ты должен быть в кадре, а не она.
У Ди отлично получается, беспечно отвечает он.
Марк, у нас все под контролем, встает на защиту Дима. Контента наснимаем, будь здоров.
Нервный спазм сводит плечи, потому что Диана, прихрамывая, направляется ко мне. Задерживаю взгляд на ее груди и чудом сдерживаюсь, чтобы не плеснуть кофе на белый топ только ради того, чтобы Диана переоделась. Нельзя быть уверенным, что следующий наряд будет лучше, чем этот.
Можно глоточек? Она заглядывает в чашку. Что-то во рту пересохло.
Ну еще бы, я поглядываю на пацанов, стоящих позади. Нет, нельзя.
Не будь жадиной, хмурится она.
«Не будь стервой!»
Хочу схватить ее за подбородок и впиться злым поцелуем в губы. Хочу закинуть на плечо и унести в спальню. Хочу ее, черт возьми! В этом вся проблема! Причина моего безумия несносная сучка, которая беспардонно влезла в мою жизнь, нарушив привычный порядок вещей!
Всего глоток. Один маленький уговаривает Диана.
Невыносимая! Молча протягиваю чашку, и Диана скрывает победную ухмылку, отпивая горячий кофе. Облизывает губы и поднимает голову.
Никто из них с тобой не сравнится. Не ревнуй, Марк, шепчет она и возвращает чашку.
Ты себе льстишь.
Уверен?
Диана подмигивает мне и разворачивается, медленно направляясь к парням. Хлопает их по задницам и сжимает пальцы на ягодицах:
Ну что, мальчики, продолжим?!
Глубоко вдыхаю и поспешно покидаю гостиную. Работа. Работа. Рабо Сука! Я прибью ее! Она еще будет молить о пощаде!
Плотно закрываю за собой дверь, тишина в студии отвлекает от того цирка, что происходит наверху. Зажигаю свет над компьютерной зоной и сажусь в крутящееся кожаное кресло перед длинным столом, на котором стоят четыре монитора. Опускаю чашку на пробковый подстаканник и нажимаю кнопку запуска системного блока, погружаясь в накопившиеся дела. Быстро просматриваю почту, а затем открываю аудиоредактор и надеваю наушники. Запускаю последний бит, мир исчезает. Никакого лишнего шума, мыслей, эмоций. Внутри полный штиль, а в ушах ударный ритм, бас, мелодия. Меняю скорость звуковой дорожки, выискивая проплешины. Процесс так захватывает, что я теряю счет времени, но в себя приводит цитрусовый аромат и незваная гостья, опускающаяся в соседнее кресло с полной тарелкой очищенных апельсиновых долек в руках. Стягиваю наушники и смотрю на Диану, не сдерживая гнев:
Какого черта ты
Ого! Она восторженно водит взглядом по сторонам. Да у вас тут настоящий кибербункер! Столько аппаратуры! А что это на стенах, шумоизоляция? Круто! О, и ударная установка есть?! Можно мне
Нет!
А там за стеклом что? Будка для записи?
Что ты здесь делаешь?!
Диана смотрит мне в глаза, ничуть не стушевавшись от моего рассерженного тона:
Дима разрешил мне поиграть в комп.
Дима разрешил? Я бы разрешил ему с крыши прыгнуть!
Вообще-то я работаю, говорю спокойнее, потому что энергетические вампиры обожают негативные эмоции, а я не привык кормить всех без разбора.
Работай, пожимает плечами Диана и дергает компьютерную мышь, зажигая монитор. Ты мне не мешаешь.
Зато ты мне мешаешь.
Брось! смеется она. Я буду вести себя тихо. Ты даже не заметишь, что я здесь.
Натянуто улыбаюсь и надеваю наушники, упираясь взглядом в монитор, на котором едва могу что-то разобрать. Воздух, разогретый злостью, обжигает ноздри, и я делаю несколько осознанных вдохов и выдохов, чтобы остыть. Веду себя, как идиот, а Диана только этого и добивается. Веселится! И я могу ее понять. Будь я на ее месте, вероятно, делал бы то же самое, чтобы избавиться от скуки.
Теперь время тянется бесконечно долго, сосредоточиться не получается. То и дело стреляю взглядом вправо и едва сдерживаю звериное рычание. Диана играет в компьютерную игру с аниме-графикой, трясет головой, машет руками, периодически крутится в кресле и закидывает ноги на стол. А еще она ест эти чертовы апельсины и постоянно облизывает пальцы. Незаметная донельзя.
Снижаю громкость музыки и слушаю недовольное бормотание и победные визги, когда ей удается одолеть группу противников. Улыбка касается губ, и я напрочь забываю о том, что не должен так долго смотреть. Тонкие пальцы ловко жмут на кнопки клавиатуры, во второй руке зажата компьютерная мышь. Диана кусает губы, сосредоточенно вглядываясь в экран, и я сам невольно провожу зубами по нижней губе. Очередная победа вызывает приступ ликования: Диана вскидывает кулаки и выпрямляет спину.
Так вам, засранцы! Не на ту напали! Мамочка все порешала! вопит она и медленно поворачивает голову, заметив, что я за ней наблюдаю.
В ее глазах искрится восторг, на щеках румянец. Диана берет из вазочки дольку апельсина и кладет ее в рот, слизывает мягкими поцелуями сок с пальцев и хватает еще одну. Серьезно? Покормить меня решила? Она протягивает кусочек фрукта, но я качаю головой, ощущая, как воздух в студии становится все плотнее и тяжелее. Смотрим в глаза друг другу, бой не на жизнь, а на смерть.
Это последний. Диана настойчиво придвигается, отталкиваясь ногой от пола, и подносит руку к моим губам. Бери, Марк, я не такая жадина, как ты. Он сладкий.
Нос щекочет цитрусовый аромат, рассудок мутнеет. Мне все труднее и труднее контролировать себя, а наша игра в соблазнителей уже порядком надоела. Забираю у Дианы дольку апельсина и съедаю ее, даже не почувствовав вкус.
Ты закончила?
Она опускает руку на колено и откидывается на спинку кресла. Склоняет голову и покачивается из стороны в сторону, разглядывая мое лицо:
Сними наушники.
Я и так тебя слышу.
Сними, пожалуйста.
Мне не хочется проигрывать ей даже в этом. Не хочется делать ничего из того, что она просит, но я все-таки стягиваю наушники и кладу их на стол. Скрещиваю руки на груди и разворачиваю кресло. Теперь мы сидим ровно друг напротив друга.
Марк, когда мы встретились, ты был таким веселым, зажигательным, интересным. Что с тобой сейчас? Неужели тот облик только для съема? Почему всю последнюю неделю ты ведешь себя как вредная и злобная задница?
А ты сама не догадываешься?
Дело во мне?
Дело в том, что я только и думаю, как как, черт возьми, сильно хочу оказаться
В тебе, вздыхаю я.
Диана отводит взгляд, касается указательным пальцем кончика носа и нервно постукивает по нему. Ее бедра напряжены, грудь поднимается и опадает. Притяжение между нами усиливается, уединение и приглушенный свет в студии рождают такие мысли, от которых волосы на руках встают дыбом.
Хочешь, чтобы я извинилась?
Хочу, чтобы ты уехала, честно отвечаю я.
Она замирает и смотрит в пустоту, не моргая, а я чувствую, как совесть выкручивает запястья. Я веду себя как законченный эгоист, но Диана все-таки на моей территории. Имею право.
Я не собирался тебя обижать. Вы с Димой отлично ладите, семейное воссоединение и все дела, но я здесь ни при чем. Можно как-то исключить меня из этого балагана?
Чем бы вы там ни занимались, я вхожу! слышится веселый голос из-за приоткрывшейся двери.
Диана хватается рукой за столешницу и подъезжает на стуле к монитору.
Надо же! смеется Дима. Как все прилично!
Дим, что ты хотел? холодно спрашиваю я.
Хотел сказать, что я уехал молодежь по домам развозить.
Хорошо.
Мышь тоже уезжает.
Ладно.
Вы остаетесь вдвоем.
Диана все молчит, и я тоже ничего не отвечаю. Дима хмурится, глядя то на меня, то на сестру. На его лице отпечатывается недоумение, но я не собираюсь ничего объяснять. Он тоже виноват. Сам ее здесь поселил.
Раздраженно вздыхаю и разворачиваюсь к компьютеру. Именно об этом я и говорю. Мне не нужны все эти сцены, скандалы, выяснения отношений. Я хочу, чтобы все было просто, как и раньше. Хочу контролировать свою жизнь, а не дергаться из-за смеха, звучащего из каждого угла.