Наоборот, проведение выборов всколыхнуло религиозные круги. Священнослужители во многих регионах СССР развернули бурную деятельность по мобилизации религиозного актива, подбору и выдвижению своих кандидатов в депутаты[313]. Это вызвало серьезную озабоченность у властей, которые осознали свою ошибку в восприятии религиозности населения как решенной проблемы. На февральско-мартовском 1937 г. пленуме ЦК ВКП(б) А.А. Жданов объявил, что Церковь это единственная сила, «не подконтрольная правящей партии»[314]. В марте того же года Е.М. Ярославский констатировал: «Поповщина переходит в наступление»[315]. В ответ была развернута широкая программа противодействия «религиозникам» во время предстоящих выборов[316]. Во-первых, пресекалась деятельность по выдвижению религиозными активистами кандидатов в депутаты[317]. Во-вторых, была развернута агрессивная пропагандистская кампания, направленная на убеждение населения, что все священнослужители это «враги народа», «шпионы», «агенты фашизма»[318]. В-третьих, было усилено давление на священнослужителей. В результате налоговых и других административных мер только в 1937 г. было закрыто 8 тыс. церквей[319]. По «церковным делам» в 1937 г. было арестовано 136 900 чел., из них расстреляно 85 300 чел.; в 1938 г. соответственно 28 300 и 21 500 чел.[320] В 1937 г. были брошены в тюрьму 50 православных епископов (для сравнения: в 1935 г. 14, в 1936 г. 20 епископов)[321]. В дополнение в апреле 1938 г. была ликвидирована Комиссия по вопросам культов, которая пусть и предвзято, но все же занималась разбором жалоб верующих на незаконные притеснения, признавая некоторые решения о закрытии храмов незаконными. С этого времени вопросами религии занимались только специальные структуры НКВД.
Выявление высокой религиозности населения привело власть к пониманию того, что реабилитация отдельных аспектов истории русского православия и других конфессий может ударить по всей системе государственной идеологии. В итоге в ней не появилось никаких новых «религиозных мотивов», кроме ранее введенной положительной трактовки «прогрессивности» Крещения Руси. В то же время пропаганда педалировала утверждения об «антипатриотичности» Церкви: «История русского народа знает немало примеров измены и предательства со стороны служителей церкви: выступление новгородских попов в 1567 г. против Ивана Грозного, создававшего единое крепкое государство, и изменническая деятельность высшего духовенства в пользу Литвы; измена поповщины во главе с патриархом Иовом во время польской интервенции начала XVII в.; подлая деятельность наемника царской охранки и японского шпиона попа Гапона». Пропаганда утверждала, что религия «разжигает национальную рознь, пытается натравить трудящихся разных национальностей друг на друга»[322]. Так, в Кабардино-Балкарии муллы и представители других религиозных культов были обвинены в провоцировании преступлений по националистическим мотивам[323].
В 1940 г. Президиум Академии наук СССР заслушал доклад Е.М. Ярославского о мерах по усилению научно-исследовательской работы в сфере истории религии и атеизма. Институту истории АН СССР было поручено подготовить к публикации работы, раскрывающие «реакционную роль церкви в истории народов СССР»[324]. В июне 1941 г. в журнале «Безбожник» была опубликована статья, в которой утверждалось, что «Русская церковь в эпоху монгольского завоевания пресмыкалась перед ханами», а также была «антинациональной» в другие периоды истории: «Когда народ подвергался нашествию врагов, церковь часто предавала его и продавала завоевателю. Когда он копил силы для освобождения, религия ослабляла его проповедью покорности и безволия. Когда он, наконец, сокрушал иго и очищал свои земли от чужеземных поработителей, церковь обкрадывала его, приписывая все заслуги Богу и себе». Был сделан вывод, что «религия является злейшим врагом советского патриотизма»[325]. В условиях активного внедрения доктрины «советского патриотизма» такая оценка была уничтожающей для религии.
Роль религии в мире оценивалась так же отрицательно. Пропаганда сообщала, что «церковь не только организационно и политически связана с фашизмом», «находится на службе фашизма», но и «пытается внушить верующим мысль о примирении с фашистами»[326]. Резко негативная оценка давалась католической церкви в частности, что она «не несла с собой высокой культуры, науки, искусства, как это было с православной церковью при христианизации Руси», а «христианизация прибалтийских народов, совершавшаяся силами немецких «псов-рыцарей» в XII в была средством уничтожения самостоятельности и независимости служила делу закабаления местного населения, его истреблению, физическому уничтожению»[327]. Подчеркивалось, что в Западной Белоруссии и Западной Украине «ксендзы мечтают о возвращении ненавистного народу панского строя»[328]. Утверждалось о связи муфтия Иерусалима М.А. эль-Хусейни и мусульман Эфиопии с итальянскими фашистами[329].
Положение всех конфессий в СССР в конце 1930-х гг. было крайне тяжелым. К началу войны Русская Православная Церковь имела 3021 действующий храм, но при этом около 3000 из них находились на территориях, вошедших в состав СССР в 19391940 гг. Cвященнослужителей у РПЦ насчитывалось 6376 человек (в 1914 г. их было 66 100), монастырей 64 (в 1914 г. 1025)[330]. У Церкви не было духовных учебных заведений и периодических изданий. К концу 1930-х гг. в СССР не осталось ни одного евангелическо-лютеранского прихода[331], а католическая церковь имела два храма (в Москве и Ленинграде), не считая храмов на традиционных территориях проживания католического населения (Прибалтика, Западная Украина, Западная Белоруссия), присоединенных к СССР в 19391940 гг. Религиозные учреждения Армянской апостольской церкви за пределами Армении были ликвидированы. Подавляющее большинство мечетей в СССР было закрыто: в 1941 г. осталось 1312 мечетей и 8052 мусульманских священнослужителя[332] (максимум 9,3 и 17,9 % к их дореволюционному числу соответственно). Так, в Башкирии количество мечетей сократилось в 201 раз[333]. В период с 1917 по 1941 г. в Бурятии было репрессировано не менее 12 тыс. буддийских священнослужителей, в Калмыкии более 1500[334]. Буддийская конфессия как религиозный институт была полностью разгромлена в СССР не осталось ни одного действующего буддийского храма. Власти требовали принять меры по окончательному «очищению» сознания масс от буддизма[335]. В 1938 г. был расстрелян раввин Московской хоральной синагоги Ш.-И.-Л. Медалье. К 1941 г. подавляющее большинство еврейских религиозных учреждений было закрыто, хотя некоторые синагоги, в том числе в Москве и Ленинграде, продолжали работать: вполне возможно, их оставили для профилактики антисоветских настроений в еврейских кругах зарубежных стран.
Пропаганда пыталась убедить население СССР в падении религиозности в стране, утверждая, что все конфессии «влачат незавидное существование», испытывают «недостаток кадров» и что «религия не имеет опоры ни в экономике, ни в общественном строе»[336]. Однако партийные органы на местах признавали, что в народе «глубоко засел религиозный дурман». Неподатливость значительной части населения к антирелигиозной пропаганде сочеталась со слабой работой антирелигиозников. Например, в Амурской обл. к маю 1941 г. не было районных советов СВБ, а из семи членов областного совета этой организации, избранных в июле 1939 г., были активны только два человека[337].
По причине высокой религиозности населения, которую невозможно было победить с помощью репрессивных мер, в 19391941 гг. в отношении Советского государства к религии произошли изменения. Антирелигиозную деятельность было предписано проводить более мягкими способами. Планировавшаяся третья «безбожная пятилетка» не была санкционирована руководством страны[338]. Государство создало видимость религиозной терпимости в стране, с 1939 г. значительно уменьшив масштабы антицерковных акций. В 1939 г. по «церковным» делам было арестовано 1500 чел. и расстреляно 900 чел., в 1940 г. 5100 и 1100 чел., в 1941 г. 4000 и 1900 чел.[339] В июне 1940 г. была отменена «шестидневка», восстановлен традиционный для христианского календаря воскресный отдых.
Другой причиной, заставившей советское руководство проводить более «осмотрительную» политику в отношении религиозных институтов, стало присоединение к СССР в 19391940 гг. Западной Украины, Западной Белоруссии, Прибалтики, Бессарабии и Северной Буковины, 22,5 млн чел. населения[340]
Примечания
1
Под национальной политикой мы понимаем осуществлявшуюся государством и правящей партией «систему законодательных, организационных и идеологических мер направленных на учет, сочетание и реализацию национальных интересов, на разрешение противоречий в сфере национальных отношений» (Тавадов Г.Т. Этнология: Современный словарь-справочник. М., 2007. С. 252; См. также: Нации и этносы в современном мире: Словарь-справочник / Отв. ред. М.Н. Росенко. СПб., 2007; Основы этнологии / Под ред. В.В. Пименова. М., 2007). В годы Великой Отечественной войны в СССР употреблялось следующее определение нации: «Исторически сложившаяся устойчивая общность людей, возникшая на базе общности четырех основных признаков, а именно: на базе общности языка, общности территории, общности экономической жизни и общности психического склада, проявляющегося в общности специфических особенностей национальной культуры» (Сталин И.В. Национальный вопрос и ленинизм. Ответ товарищам Мешкову, Ковальчуку и другим // Его же. Сочинения. М., 1949. Т. 11. С. 333). Полагаем, что позднейшие попытки уточнить это определение не оказали существенного влияния на конкретные исследования истории национальной политики и национальных отношений (См.: Релятивистская теория нации / Под ред. А.Г. Здравомыслова. М., 1998; Тишков В.А. Забыть о нации (постнационалистическое понимание национализма) // Вопросы философии. 1998. 9; Руткевич М.Н. О двух концепциях нации // Свободная мысль XXI. 1999. 11; Филиппов В.Р. Родовая травма российского федерализма (вновь о ленинско-сталинской теории нации) // Казанский федералист. 2007. 12).
2
Оккупация (от лат. occupation «захват, занятие») занятие вооруженными силами государства не принадлежащей ему территории, не сопровождающееся обретением суверенитета над ней, обычно временное. Аннексия (лат. annexio, от annexus «присоединенный») насильственное присоединение государством всего или части территории другого государства в одностороннем порядке. Аннексию следует отличать от оккупации, которая сама по себе не влечет изменения юридической принадлежности территории. Суверенитет (от фр. souveraineté «верховная власть», «верховенство», «господство») свободное, независимое от каких-либо внешних сил верховенство государственной власти (см.: Борихин А.Б. Большой юридический энциклопедический словарь. М., 2000. С. 23, 8283, 610). В связи с принятой в отечественной историографии терминологией германская политика будет именоваться оккупационной.
3
Уже в 1941 г. работали 19 подпольных обкомов и более 260 окружкомов, горкомов, райкомов ВКП(б). (см.: Партизанское движение в Великой Отечественной войне // Советская военная энциклопедия. Т. 6. М., 1978. С. 230).
4
Галкин А.А. Германский фашизм. М., 1989. С. 273.
5
Саркисянц М. Английские корни немецкого фашизма: От британской к австро-баварской «расе господ». СПб., 2003. С. 188.
6
Гудрик-Кларк Н. Оккультные корни нацизма: Тайные арийские культы и их влияние на нацистскую идеологию: Ариософы Австрии и Германии, 18901935. М., 2004. С. 224225.
7
Сенявская Е.С. Противники России в войнах ХХ века. М., 2006. С. 7374.
8
Гудрик-Кларк Н. Указ. соч. С. 226.
9
РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 125. Д. 238. Л. 1112.
10
Макарова Л.М. Эзотерические элементы в идеологии нацизма // Cogito: Альманах истории идей. Ростов-на-Дону, 2006. С. 214.
11
Родионов В. Расовые мифы нацизма. М., 2010. С. 15, 17, 20.
12
Дрожжин С.Н. Третий рейх и «русский вопрос». М., 2010. С. 183.
13
РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 125. Д. 238. Л. 34, 6.
14
Eichholtz Dietrich. «Generalplan Ost» zur Versklavung osteuropäischer Völker // Utopie kreativ. H. 167 (September 2004). S. 804.
15
Штайнер М. Гитлер. М., 2010. С. 205.
16
Eichholtz Dietrich. Op. cit. S. 800.
17
Ветте В. Образ России как расово-идеологического врага в германском руководстве накануне нападения на Советский Союз в 1941 г. // Германия и Россия в ХХ веке: Две тоталитарные диктатуры, два пути к демократии. Кемерово, 2001. С. 308.
18
Гитлер А. Моя борьба. Каунас, б.г. С. 544546, 556.
19
Саркисянц М. Указ. соч. С. 178179, 186.
20
Пленков О.Ю. Тайны Третьего рейха: Рай для немцев. М., 2010. С. 199.
21
Heinrich Himmler: Geheimreden 1933 bis 1945 und andere Ansprachen. Frankfurt/Main, 1974. P. 124125.
22
См.: Розенберг А. Миф XX века: Оценка духовно-интеллектуальной борьбы фигур нашего времени. Таллин, 1998. С. 433.
23
Там же. С. 85.
24
Eichholtz Dietrich. Op. cit. S. 801.
25
Розенберг А. Указ. соч. С. 491.
26
Агурский М. Идеология национал-большевизма. М., 2003. С. 256.
27
Cecil of Chelwood, Robert Gascoyne-Cecil. The Myth of the Master Race: Alfred Rosenberg and Nazi Ideology. London, 1972. P. 194.
28
Кантор Ю.З. Заклятая дружба: Секретное сотрудничество СССР и Германии в 19201930-е годы. СПб., 2009. С. 285286.
29
РГВА. Ф. 501к. Оп. 1. Д. 497. Л. 1516.
30
Хаусхофер К. О геополитике: Работы разных лет. М., 2001. С. 269, 313.
31
Мальков В. Хотел ли Сталин развязать третью мировую войну?: Прогноз Густава Хильгера, май 1951 г. // Россия ХХI. 1997. 78. С. 172.
32
СССР Германия, 1939: Док. и материалы о советско-германских отношениях с апреля по октябрь 1939 г. Вильнюс, 1989. С. 24.
33
Кенен Г. Между страхом и восхищением: «Российский комплекс» в сознании немцев, 19001945. М., 2010. С. 396.
34
Буханов В.А. Гитлеровский «новый порядок» в Европе и его крах: 19391945: (идейно-политические проблемы). Екатеринбург, 1994. С. 67.
35
См.: РГВА. Ф. 500к. Оп. 3. Д. 243.
36
РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 125. Д. 38. Л. 67.
37
Ветте В. Указ. соч. С. 306307.
38
См.: Chamberlain Houston Stewart. Die Grundlagen des Neunzehnten Jahrhunderts. 1. Hälfte. München, 1904. S. 259.
39
Артамошин С.В. Карл Хаусхофер и формирование немецкой школы геополитики // Диалог со временем. М., 2003. С. 330331.
40
Сенявская Е.С. Противники России С. 73.
41
Кантор Ю.З. Указ. соч. С. 129.
42
РГВА. Ф. 501к. Оп. 1. Д. 497. Л. 4142.
43
Гитлер А. Указ. соч. С. 556.
44
См., например: Розенберг А. Указ. соч. С. 85, 115, 416.
45
Дрожжин С.Н. Указ. соч. С. 6667.
46
РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 125. Д. 38. Л. 5.
47
Розенберг А. Указ. соч. С. 85, 153155.
48
Кенен Г. Указ. соч. С. 391.
49
Гитлер А. Указ. соч. С. 439, 556.
50
Розенберг А. Указ. соч. С. 470.
51
Там же. С. 77, 8081, 85.
52
Буханов В.А. Указ. соч. С. 52, 60.
53
Гитлер А. Указ. соч. С. 556.
54
«Уничтожить Россию весной 1941 г.» (А. Гитлер, 31 июля 1940 г.): Документы спецслужб СССР и Германии: 19371945 гг. М., 2008. С. 94.
55
Ерин М.Е. Советское руководство в восприятии нацистской верхушки в годы Второй мировой войны // ВИ. 2011. 2. С. 92.
56
Окороков А.В. Фашизм и русская эмиграция (19201945 гг.). М., 2001. С. 7475, 8384.
57
Дрожжин С.Н. Указ. соч. С. 71.
58
РГВА. Ф. 501к. Оп. 3. Д. 96а. Л. 56.
59
Гудрик-Кларк Н. Указ. соч. С. 188190.
60
РГВА. Ф. 500к. Оп. 4. Д. 149. Л. 1.
61
Окороков А.В. Фашизм и русская эмиграция. С. 85.
62
Дрожжин С.Н. Указ. соч. С. 71.
63
Розенберг А. Указ. соч. С. 470471.
64
Lumans Valdis. Latvia in World War II. New York, 2006. P. 148.