Оказавшись за школой, они встают у окна класса мистера Коди на первом этаже и, приложив ладони к стеклу, заглядывают внутрь. В комнате темно и тихо, доска начисто вытерта, на темных столах лежит слой пыли, камни и другие образцы аккуратно разложены по коробкам вдоль противоположной стены.
Как будто что-то поменялось, говорит Эйден. Тебе не кажется?
Клэр кивает:
Как будто класс стал меньше, что ли.
Наверное, потому что теперь мы крутые студенты колледжа, усмехается Эйден, и они отступают от окна. Он кладет руку ей на плечо. Жаль, что мы так и не смогли попасть внутрь.
Клэр молчит. Вместо ответа она поднимает глаза на огромное окно, проводит пальцами по краю, а потом легонько постукивает по стеклу.
А что, если начинает она, но Эйден не дает ей закончить.
Ни за что! Даже не произноси это вслух.
Что, если бы мы смогли залезть внутрь? не обращая на него внимания, говорит Клэр.
Ты шутишь?
Она моргает:
Не совсем.
По-моему, сейчас не самое лучшее время, чтобы попасть в тюрьму, говорит Эйден, и его щеки краснеют, как бывает всякий раз, когда он начинает терять терпение. Сдается мне, в Калифорнийском университете Лос-Анджелеса такие вещи не приветствуются, а я не хочу в очередной раз заставлять отца разочаровываться во мне. Тем более когда я вот-вот уеду отсюда.
Да, но
Эйден поднимает руку, останавливая ее.
Готов поспорить, в Дартмуте тоже будут не в восторге от этого, напоминает он ей, а потом показывает на окно. Мы уже здесь. Понимаю, что в твоем словаре нет слова «почти», но почему это так важно для тебя?
Потому что отвечает Клэр, протягивая ему руку со скомканным списком. Потому что это наше последнее свидание. И оно должно было стать идеальным. И, если мы не сделаем все правильно
Лицо Эйдена смягчается.
Это не метафора. Если мы не сделаем какой-то пункт из списка, это лишь будет означать, что мы умеем приспосабливаться к обстоятельствам. Что мы умеем справляться с непредвиденными ситуациями. И это хорошо, понимаешь?
Ты прав. Клэр проглатывает вставший в горле ком. Я знаю, что ты прав.
И все же ей вдруг становится грустно. Конечно, Эйден не мог подумать иначе. Он ужасно хочет, чтобы они остались вместе. Даже если бы перед ним на тротуаре появилась надпись: «КЛЭР И ЭЙДЕНУ СЕГОДНЯ НАДО ОБЯЗАТЕЛЬНО РАССТАТЬСЯ», выведенная яркими цветными мелками, то ему бы удалось придумать кучу доводов против и постараться повернуть все в лучшую для себя сторону.
Похоже, дело не в судьбоносных знаках, а в людях, готовых использовать любое найденное ими доказательство, чтобы убедить себя в том, что им кажется правдой.
Клэр кажется вполне очевидным, что такое начало свидания не сулит ничего хорошего, и она даже ощущает от этого легкое удовлетворение. Это вроде как подтверждение того, что она права, и теперь даже Вселенная согласна с ней в том, что единственный разумный выход это порвать с Эйденом.
Но при мысли о том, что ей действительно придется это сделать, на Клэр обрушивается волна горечи. Она приближается к Эйдену, чувствуя себя немного неуверенно.
Эйден по привычке заключает ее в объятия. Раздается звук заведенного мотора, над головами кричат птицы. Голубое небо постепенно становится серым, и Клэр прижимается щекой к мягкой ткани рубашки Эйдена.
Кто бы мог подумать, что у тебя есть пунктик все контролировать? говорит он с улыбкой, отстраняясь от нее. Аккуратно забрав у Клэр лист бумаги, Эйден распрямляет его. Похоже, и восьмой пункт придется исключить.
Осенний бал, кивнув головой, соглашается Клэр. Наш первый танец.
Точно! Но в спортзал нам тоже не попасть. Жаль, что мне нельзя быть романтичным, а то бы я потанцевал с тобой прямо здесь.
Я и так знаю, как ты танцуешь.
Ты еще не все знаешь. Но не волнуйся. Вечер только начинается. Самое лучшее я всегда приберегаю на потом.
Буду ждать с нетерпением, отзывается Клэр и тут же понимает, как сильно ей этого хочется на самом деле.
Что бы ни случилось, у них впереди еще целая ночь.
Может, этого будет достаточно.
Клэр берет Эйдена под руку, и они возвращаются к машине. Поднимается ветерок, и она замечает в нем прохладу приближается осень. Обычно ей нравится это время года. В последние недели стоит ей заикнуться о колледже, как ей непременно рассказывают об осенней листве Нью-Гэмпшира: ярко-красные, желтые и оранжевые цвета, разбросанные по кампусу и за его пределами. Клэр не сомневается, что когда доберется туда, то тут же влюбится в эту красоту. Но сейчас она не хочет думать о приближении осени. Она хочет остаться в настоящем как можно дольше.
Они подходят к машине, и Клэр резко останавливается.
Черт! Она оглядывается через плечо. Я должна была взять себе что-то на память.
И все-таки это квест.
Я просто подумала, что это будет здорово. Ну, знаешь, забирать что-то на память из каждого места, где мы будем останавливаться.
Эйден смотрит на нее, склонив голову набок.
А это точно не тщательно продуманный план кражи тех драгоценных камней из класса геологии?
По-моему, ты немного преувеличиваешь их ценность. Но все равно нет.
Очень хорошо.
Эйден наклоняется и подбирает с земли обычный камень, серый и округлый. Протерев его подолом клетчатой рубашки, он с серьезным видом протягивает его Клэр.
Вот, держи.
Клэр ощущает на ладони его вес. Она проводит большим пальцем по гладкой поверхности, вспоминая о том первом дне, когда увидела Эйдена в классе, о том, как осветилось его лицо, когда он посмотрел на камень и увидел фиолетовые кристаллы словно это было печенье с предсказанием или пасхальное яйцо, самый лучший в мире сюрприз.
Эйден торжественно произносит:
Властью, данной мне пятерками, полученными по геологии у мистера Коди в одиннадцатом классе, я с радостью официально объявляю этот камешек драгоценным.
Удивительно, но в этот момент для Клэр он таким и является.
Остановка вторая
Пиццерия
19.12
Несколько минут они просто стоят около «Слайсис» и рассматривают незнакомые лица через запотевшие окна.
Быстро они переехали, а? говорит Эйден, косясь на столик в углу, за которым раньше всегда сидели его приятели из команды по лакроссу[3] и который сейчас был занят десятиклассницами, склонившимися друг к дружке и что-то показывающими на телефонах.
Как говорится, с глаз долой небрежно бросает в ответ Клэр, хотя ей самой это тоже не по душе.
Казалось, что после двух недель прощаний целых две недели они одного за другим провожали друзей в городе почти никого не останется. Однако в этом месте все по-прежнему: почти все столики заняты, внутри царят смех, разговоры и шум.
Вот только это уже больше не их смех, разговоры и шум.
Эйден поворачивается к Клэр, его голубые глаза блестят.
Дай угадаю, потирая руки, говорит он. Это первое место, где я что-то пролил на тебя?
Клэр качает головой:
Нет.
Первое место, где ты увидела, как я запутался в собственных ногах? Первое место, где ты увидела, как я могу умять четыре куска пиццы за десять минут? Первое место, где я проделал тот трюк из трубочки и салфетки?
Это первое место, где мы заговорили, останавливая Эйдена, отвечает Клэр. Она знает, что он мог продолжать весь вечер. Не то чтобы это был настоящий разговор, но тогда ты впервые заговорил со мной в принципе.
Ах, точно! Теперь вспомнил. Уверен, я сказал, что ты самая красивая девушка на планете, и тут же с ходу предложил встречаться.
Близко. Клэр улыбается. Ты попросил меня передать тебе пармезан.
Ой. Это один из последних пунктов в моем списке фраз для покорения дамских сердец.
А со мной сработало.
Эйден открывает дверь в пиццерию.
Внутри ресторана клубится пар и пахнет помидорами и моцареллой. Здесь только два человека средних лет ссутулившаяся над пиццей пара за столиком в углу, обеспокоенно взирающая на царящий вокруг хаос. В остальном же почти все моложе восемнадцати. Так было всегда это не столько ресторан, сколько место для обеда за пределами школы, место встречи после уроков, место гулянок старшеклассников на выходных. Потрескавшиеся кожаные диванчики и простые коричневые столы, вдоль одной из стен ряд старых игровых автоматов, на другой висит правило в железной рамке, согласно которому пиццу здесь подают только ломтиками, эта пиццерия всегда была заполнена молодежью.
Эйден резко останавливается в дверном проеме, и Клэр видит, что столик, за которым они обычно сидят, занят несколькими учениками младших классов из команды по лакроссу. Заметив Эйдена, они начинают подниматься со своих мест, но он рукой машет им мол, садитесь обратно.
Простите, говорит один из парней. Он совсем как Эйден несколько лет назад. Такой же круглолицый, широкоплечий и добродушно-веселый. Но вся его уверенность пропадает при виде бывшего капитана команды. С благоговением в голосе парень продолжает извиняться: Мы думали, ты уже уехал.
Почти, отвечает Эйден, похлопывая его по спине. Завтра выдвигаюсь.
Тренировки уже начинаются?
Эйден кивает:
Предсезонный период.
Что ж, удачи, мужик! говорит парень, и остальные присоединяются к пожеланиям. Надеюсь, увидимся на День благодарения.
Эйден и Клэр отходят от столика, и когда он берет ее за руку, она слегка сжимает его ладонь в ответ. Клэр замечает в темном оконном стекле их отражение, и от нее не ускользает, какими потерянными они оба выглядят словно зашли в привычную комнату и вдруг обнаружили, что всю мебель переставили. Вдруг у кассы слышится хорошо знакомый голос. Они поворачиваются на него и видят Скотти, который прислонился к прилавку, чтобы выудить из кармана мелочь.
Эйден встает рядом с ним и кладет на столешницу пятидолларовую банкноту.
Я угощаю, говорит он и протягивает руку, чтобы ударить по плечу друга, но Скотти удается ускользнуть и шлепнуть Эйдена по уху. Клэр отступает назад, потому что эти двое, как обычно, начинают шутливо мутузить друг друга, словно боксеры. Но вот они замечают Оскара молчаливого верзилу-кассира, который стоит за прилавком, кажется, уже целую вечность, и сейчас наблюдает за ними без всякого энтузиазма.
Сколько? подняв одну бровь, спрашивает он.
Эйден, откашлявшись, распрямляется.
Пять. Пожалуйста.
Оскар, не сказав больше ни слова, отходит к печи, а Скотти еще раз бьет Эйдена по руке.
Спасибо, чувак.
Надо бы мне организовать благотворительный фонд, чтобы ты мог есть пиццу и не умереть с голоду без меня, отвечает Эйден.
Как-нибудь справлюсь, говорит ему Скотти, поправляя очки в толстой оправе. Его темные глаза смотрят то на Эйдена, то на Клэр. Ну что, вот и все?
Эйден кивает:
Последний вечер.
Но ведь еще есть немного времени, говорит Скотти.
Клэр одобряюще кивает ему:
Совсем немного есть.
Э-э-э как вы двое, все нормально? спрашивает Скотти. Таким образом он интересуется, что они решили по поводу своих отношений.
У нас все хорошо, обменявшись взглядами с Эйденом, отвечает Клэр.
У кого все хорошо? раздается голос появившейся рядом Стеллы.
Она одета во все черное: ботинки, джинсы, футболка и даже серьги две похожие на перышки штуковины выглядывают из-под иссиня-черных волос. У нее всегда такой вид, словно она собирается на кражу со взломом, и рядом с ней Клэр невольно чувствует себя слишком заметной, хотя на ней одежда довольно обычных цветов голубой сарафан и зеленый кардиган.
Где ты была? спрашивает Клэр. Я думала, ты заскочишь ко мне после обеда.
Ой! Стелла слегка улыбается. Да, прости. Я была кое-чем занята.
Чем?
Но Стелла уже смотрит на Скотти, который сыпет орегано прямо себе в рот. Большая часть приправы падает прямо на футболку с логотипом Бэтмена, он кашляет и бьет себя по груди, а на его глазах наворачиваются слезы.
Словно наблюдаешь за младенцем, который пытается пробовать разные продукты, качая головой, говорит Стелла.
Скотти бросает на нее сердитый взгляд, стряхивая приправу с футболки, а Стелла, как всегда, так же сердито смотрит на него в ответ. Она немного выше его из-за головокружительно высоких каблуков, которые так любит носить, и Скотти лишь пожимает плечами и возвращается к орегано.
Обычно то, что эти двое никак не могут поладить, не было проблемой. Но сейчас, когда почти все друзья разъехались по колледжам, их компания сократилась до такой вот нелепой четверки: Скотти и Стелла, которые уже поругались из-за какой-то мелочи, и Эйден и Клэр, которые никак не могут прийти к согласию по очень многим вещам.
Клэр поворачивается к Стелле:
Ты же понимаешь, что завтра утром я уже уезжаю?
А, ну да, помедлив секунду, отвечает Стелла. А я на следующий день после тебя.
Тогда где ты была?
Стелла хмурится:
В смысле?
Где ты пропадала последние несколько дней? снова спрашивает Клэр, не обращая внимания на Эйдена и Скотти, которые переводят взгляды с одной подруги на другую, как будто наблюдают за игрой в теннис. Сейчас ей нет до них никакого дела. Ей лишь хочется, чтобы Стелла объяснилась. Она ведь уезжает в колледж а это не какой-то пустяк! и сейчас ей очень нужна лучшая подруга.
Это же вроде как должностные обязанности друзей, негласный договор. Если Клэр нужна была Стелле, чтобы помочь с письмами для колледжей, или чтобы составить компанию в бесконечных мотаниях по комиссионным магазинам, или чтобы слушать ее жалобы о том, как мало интересных парней в школе и как ее достали три младших брата, она всегда рядом, и, в свою очередь, Стелла должна быть рядом, когда в ней нуждается Клэр. Даже если подруга выносит ей мозг.
Знаешь, сказала этим летом Стелла, когда Клэр в очередной раз начала размышлять, что же ей делать с Эйденом, ведь рано или поздно ты все равно расстанешься с ним.
Они ехали на машине в кино, и Клэр отвернулась от дороги, чтобы удивленно взглянуть на подругу.
С чего ты это взяла?
С того, сказала Стелла, поднимая ногу на приборную доску, что это правда. Если это не произойдет в конце лета, то случится через несколько недель, или на День благодарения, или на Рождество, или следующим летом. От этого никуда не деться.
Откуда тебе знать?
Я знаю, раздражающе уверенным тоном ответила Стелла. А пока тебе придется весь первый курс сидеть и смотреть, как твоя дурацкая соседка по комнате
Беатрис, сердито поправила подругу Клэр.
Как только она получила контакты своей соседки по комнате, Стелла, которой повезло получить одноместную комнату, тут же решила, что та ей не нравится. А когда Клэр и Беатрис начали переписываться, стало еще хуже. Стелла тщательно изучала каждое сообщение, выскакивающее на экране телефона Клэр, и закатывала глаза на поток названий музыкальных групп и дат туров, которые Беатрис постоянно упоминала.
Ладно, ты будешь сидеть и смотреть, как твоя дурацкая соседка по комнате, Беатрис, собирается на очередной идиотский концерт, которые так обожает, ведь тебе придется сидеть в общежитии, во фланелевой пижаме с книгой, потому что какое же веселье без Эйдена, который, кстати, будет в тот момент в Калифорнии, и его дурацкий сосед по комнате
Роб.
И его дурацкий сосед по комнате, Роб-серфингист
Роб-пловец.
Да какая разница! теряя терпение, воскликнула Стелла. Роб-пловец, которого интересует лишь, не против ли Эйден, если в их комнате будет стоять мини-холодильник. И я уверена, его заботит совсем не свежесть овощей. И знаешь, он точно будет тащить его на свидания. А если и нет, Эйден все равно будет встречать других девчонок. Поверь мне. Это же колледж!
Эйдена волнует только учеба.
Это на втором месте, уверенно парировала Стелла. Сама подумай: неужели тебе и правда хочется провести следующие четыре года с чувством вины из-за того, что однажды ты пошла со своей соседкой в клуб и запала на ударника с классной прической и умопомрачительными глазами?
Клэр рассмеялась:
Я когда-нибудь западала на ударников?
Ну, нет, согласилась Стелла, покосившись на подругу. Но не потому ли, что ты просто не позволяешь себе подумать о других возможностях?
Ты хочешь сказать, подумать о ком-то, кроме Эйдена.
Я хочу сказать, о ком-то не из старшей школы.