Но друг был серьезен и непривычно хмурил брови.
Выкладывай, что произошло в ночь убийства мистера Лоренса, а то Лэнс собирается организовать вечером совет и судить тебя.
Не понимаю, а я здесь при чем? резко спросила вместо ответа.
Сделала шаг назад, чтобы Коннор вошел в внутрь.
Лэнс всегда до меня докапывался. Что на этот раз он придумал?
Хочет всем рассказать, какая ты предательница, тихо ответил друг, закрыв за собой дверь. Я лично сам не слышал передали.
Ха, да пошел он! Интересно будет послушать доказательства, хмыкнула я и направилась на кухоньку.
Поставила чайник на плиту, достала вчерашние булочки с изюмом и песочное печенье.
С Лэнсом шутки плохи, Шато. Он говорит, что ты сдала семью оборотню. А за предательство у нас жестоко карают: заживо вырежут татуировку
Прекрати, холодно возразила я, поставив перед Коннором чашку с заваркой и пододвинув сахар и маленькую ложечку. Никого я не предавала, а если бы оборотень узнал, что я состою в банде, так засадил бы в тюрьму. Мистер Торгест унюхал во мне мага иллюзий и велел сотрудничать со следствием.
Другу я не рассказывала про кведи, это была только моя тайна, о которой теперь знал сыщик. Даже если оборотень промолчит, то вскоре правда выйдет наружу, когда душа не придет к полицейскому магу. Тогда дознаватель вспомнит о кведи мистера Лоренса и обо мне, а там люди начнут сочинять сплетни. Но пока каким-то внутренним чутьем я понимала, что не стоило болтать о сделке с душой дока.
Ты что-то скрываешь, Шато. Я слишком хорошо тебя знаю.
Взгляд голубых глаз прошелся по моему телу, укрытому длинным теплым халатом. Девчонки в банде млели от Коннора, я же всегда оставалась равнодушной. Возможно, причина крылась в том, что мы вместе росли и я воспринимала друга, больше как старшего брата, чем любовника. Единственным, кто смог меня смутить и сбить с толку, был оборотень.
Выключи мачо, со мной это не сработает, усмехнулась я.
Чайник засвистел, оповестив, что вода закипела. Налив себе и другу кипятка, присела рядом с мужчиной. В кухоньку вмещались узкий стол, две табуретки, плита и раковина. Я сидела впритык к окну, а Коннор касался спиной стены. Больше двух человек просто бы не вместилось.
Ты всегда была ледышкой, даже ночью, вздохнул Коннор. Иногда я думаю, что ты и не любила меня вовсе.
В приюте не учат любви, пожала плечами, невольно дотронувшись до левого плеча, где скрывался уродливый шрам. Он немного заходил на ключицу и спину. Поэтому никогда не носить мне открытых платьев с короткими рукавами.
Кто был виноват в том, что пятилетняя девочка опрокинула на себя кастрюлю с супом? Повариха, воспитатели? Я никого не винила: любопытство сыграло со мной злую шутку.
Ту боль я помнила очень ярко, а потом полностью провал в памяти лишь участливое лицо доктора Лоренса. Тогда он спас меня в первый раз.
Но даже у меня есть свои принципы. Могу соврать, взять чужое, а вот предать никогда. И ты это знаешь, иначе бы тебя здесь не было, заключила я, ощущая, как подоконник слегка холодил спину, вызывая дрожь в теле. Или меня так трясло от гнева и от чувства несправедливости? Никогда бы не подумала, что Коннор был такого мнения обо мне.
Шато, я тебе верю, и не только я. Есть люди в семье, которые о тебе беспокоятся, именно они попросили предупредить о совете. Подумай, как будешь себя защищать, что говорить, о чем лучше промолчать. И не гляди на меня так сердито, я тебе не враг.
Знаю, и спасибо.
Мы поболтали еще ни о чем, и через полчаса Коннор ушел, предупредив, что Лэнс отправит посыльного.
«К черту их всех!» раздраженно подумала я и пошла мыть посуду, а сама в это время исполняла арию Джульетты. Пение успокоило, привело мысли в порядок, и вскоре я была готова к проклятому совету. Лэнс не впервые пытался меня очернить, у него никогда не выходило. «И в этот раз не получится», поклялась я себе.
Посыльный пришел примерно часа через два. В дверь постучали, но когда я открыла ее, то никого не было. Лишь на придверном коврике лежал белый конверт. Быстро подняв его, я быстро скрылась в квартирке, пока не выглянула любопытная пожилая старушка из квартиры напротив. Подбежала к закрытому окну и увидела мальчишку, выскочившего из подъезда. Одним из первых моих заданий тоже была доставка писем от Брэнда членам банды. Я рисковала и пыталась быть оригинальной. Лэнсу я принесла прямо в бордель, когда он ублажал под простыней шлюху. Аккуратно положила конверт на прикроватный столик и специально хлопнула дверью, когда покидала комнатку. Думаю, поэтому Лэнс меня ненавидел. Не смог простить унижения, когда я отчитывалась о проделанной работе Брэнду, который громко хохотал, едва рассказ дошел до того, чем занимался его правая рука в момент получения письма, отчего не сразу его заметил.
А теперь «приглашения» раздавал мальчишка из приюта банда воспитывала нового члена.
Разорвала конверт, внутри оказалась записка с надписью: «Шесть часов вечера».
Что ж, будет время подумать над ответами. Я догадывалась, какие вопросы начнет задавать Лэнс. А еще размышляла, стоило ли звонить в полицейский участок. По идее, доктор Лоренс мне не поведал ничего, что могло бы помочь в расследовании, а это значит «Оборотню можно ничего не рассказывать», подытожила я. Логика была налицо, поэтому с чистой совестью я занялась понедельничным делом отдыхом!
В театре у меня был выходной, Брэнд никаких заданий не дал, кроме как явиться в большой дом, и я с наслаждением провалялась весь день в постели.
Ровно в половине шестого вечера поднялась с кровати, быстро умылась, заплела гриву темных волос в косу и нарядилась в любимое голубое платье под цвет глаз. Магия иллюзии бурлила внутри, она жаждала выхода. После хорошего отдыха я была сильна как никогда, но пришлось успокоить силу: кто знает, а вдруг она сегодня пригодится?
Световой день прибавлялся, но на улице все еще рано темнело, уличные фонари осветили высокий забор с железными воротами. Пять лет назад Коннор привел меня к двухэтажному зданию, банда была немногочисленной, всего человек тридцать. Сегодня насчитывалось более двухсот бандитов. Громко лаяли собаки каждый раз, когда охранник открывал тяжелую дверь для «гостя» и проверял на наличие татуировки на руке.
Через год, после того как я появилась у «Серых псов», Брэнд стал завозить в дом бочки со странным пойлом. Нам запрещалось его пробовать, но всегда найдутся любопытные, и двое молодых воришек так напились, что утром не проснулись. Главарь устроил всем разнос и пригрозил, что выпорет каждого, кто еще ослушается.
Я знала, что Брэнд не сразу начал торговать странным напитком. Боялся, что придут бобби, а еще надо было приучить всех в банде не пробовать драги. Только через полгода первая партия пошла в кабаки, а к главарю полились деньги рекой. Невольно вспомнила я, когда ворота распахнулись, выпуская грузовую машину с бочками драги.
Шато! окликнули меня, и я обернулась.
Под заливистый лай собак ко мне спешила невысокая девушка. Тонкие рыжие волосы были собраны в хвост, а полные губы приветственно улыбались.
Самай! откликнулась я, радуясь подруге.
Она первая приняла меня, чужачку, и никому не позволила обижать. Самай была художницей, рисовала татуировки банд и удаляла. Острым ножом. Когда я увидела процедуру в первый раз, то поняла, с каким удовольствием Самай намеренно причиняла людям боль. С легкостью девушка вырежет мне татуировку можно было не сомневаться.
Проклятая зима! Жду не дождусь, когда растает снег и можно будет ходить на пристань рисовать рассветы, проворчала Самай, поправляя белоснежный шарф испачканными в зеленой краске пальцами.
Вижу, ты уже пыталась рисовать лето, усмехнулась я, сняв шерстяные перчатки и показав черноусому охраннику татуировку.
Мужчина кивнул и пропустил нас внутрь. Три немецкие овчарки гремели цепями, пытаясь оторваться, чтобы накинуться на меня. Быстро прошмыгнув мимо них, я остановилась, чтобы подождать Самай. В этот момент я невольно подумала: «Животные не чувствовали мой запах, когда я пользовалась магией иллюзии. Как тогда оборотень смог меня найти? У волков нюх острее?»
Когда нас было мало, я знала каждого в лицо, тихо произнесла Самай, когда мы направились к двухэтажному дому. Я не помню этого усатого, возможно, даже не я ему делала татуировку. Брэнд все чаще обращается к Рэе, иногда мне кажется, он хочет заменить меня на более молодую.
Перестань молоть чепуху. Рэя его любовница, вот и все, возразила я, глянув на веснушчатое лицо подруги.
Пусть ей уже за тридцать, выглядела она отлично, как моя ровесница. Невольно осмотрелась: давно я здесь не была. Больше пяти месяцев. Задания получала от посыльных, передавала информацию на словах поверенному, которого присылал Брэнд, или лично главарю в кафе за чашечкой кофе.
Банда не только разрослась, и территория выглядела теперь иначе: дом окружала охрана из нескольких человек, было построено огромное складское помещение, рядом с которым стояли два грузовика с синими кузовами. Водители сидели в кабинах и ждали, пока грузчики наполнят машины тяжелыми флягами.
Шато, я взяла с собой таблетку, она поможет тебе перенести боль, когда я буду вырезать татуировку, неожиданно прошептала Самай и сунула мне в карман руку, но тут же быстро ее достала. Серый Хэнк приучил меня любить чужую боль. Я такое получаю вдохновение!
Самай остановилась перед крыльцом, прикрыла глаза и подняла лицо к февральскому солнцу.
Потом рисую странные, но шикарные картины, богачи тут же раскупают их. Девушка грустно взглянула на меня. Тебе боль причинять не хочу. Не хочу, чтобы ты плакала и кричала.
Я не буду, не переживай, твердо сказала.
Самай была странной, а я одинокой. Магов люди не очень любили и немного побаивались нашей силы. Поэтому мы с художницей подружились. К ней в банде так же относились, как ко мне. А кто я такая, чтобы осуждать Самай? Серый Хэнк, бывший главарь банды, давно сгнил в земле. Он нашел маленькую девочку на помойке, вырастил любительницу пыток и передал по наследству Брэнду. Моей отдушиной была музыка, у Самай рисование. Такие разные и в то же время похожие, две девушки потянулись друг к другу и стали подругами.
Прости, прошептала Самай, словно главарь банды уже вынес мне приговор.
Я положила руку в карман, где нащупала и сжала в кулак круглую таблетку, поднимаясь за подругой по лестнице. Самай распахнула дверь, приглашая меня первой войти внутрь, и шутовски сделала реверанс.
Ваше магическое Величество, проходите.
Я высокомерно задрала подбородок, слегка приподняв подол шубки из черного песца. Едва шагнула в дом и тут же громко рассмеялась, встретившись с зеленоватыми глазами статной, фигуристой девушки. Открытое декольте изумрудного шелкового платья привлекало внимание к большой груди. Дорогая одежда не помогла Рэе скрыть грубость и невоспитанность. Она стояла возле широкой лестницы, подбоченясь, как баба на базаре, и дерзко рассматривала каждого входящего.
Шато, смейся, пока смеется. Жизнь короткая штука, презрительно бросила любовница главаря, наблюдая за моей реакцией.
Дерзко ответить значит оскорбить Брэнда. Промолчать показать слабость. Моим оружием была вежливость, она досталась от матери. Я давно убедилась, что в моих венах текла кровь аристократов, но разговаривать надо было на уровне любовницы.
Рэя, ты отлично выглядишь. Желаю, чтобы твои сиськи всегда стояли торчком!
Мужчины загоготали. Рэя зло прищурилась, но ответить не успела. В дом ввалилась ватага парней, они принесли с собой холод, шум и веселье. «Воришки», усмехнулась я, схватив одного за пальцы рядом со своим карманом. Парень сделал круглые глаза, но ловко вывернулся. Видимо, не ожидал. Так вам, новички! Я помнила, как меня обучал Коннор, и пару раз я с ним ходила на серьезное дело, когда банда грабила банк. Открыла для воров черный вход, а потом караулила на улице полицейских. Тогда меня впервые ранили, а доктор Лоренс спас второй раз, можно сказать, вытащил с того света. После этого Брэнд запретил меня брать на опасные дела: слишком ценен маг в банде.
Рэя рявкнула на парней. Те вроде притихли, но продолжили шепотом переговариваться, посмеиваться. Народу в большом доме оказалось даже слишком много. Публика собралась разношерстная: воры, сутенеры, головорезы и всего один маг иллюзий. За пять лет я заслужила доверие и уважение в банде. Слишком ценную приносила информацию главарю, и, возможно, Брэнд давно бы грохнул меня, да только все еще нуждался в моих услугах. О темных делишках я знала много, в том числе о том, что главарь конкурировал с бандой «Черный глаз» по поставкам пойла. Именно я узнавала, где хранились фляги с опасным напитком у противников, и доносила Брэнду. Потом действовали наши головорезы: нападали на склады, убивали, разоряли, поджигали.
Задумывалась ли я хоть раз, что совершала зло? Нет. Когда ты растешь в жестоком мире, где прав тот, кто сильнее, справедливые принципы не работают, иначе ты просто погибнешь Нет, не так сдохнешь на помойке, как крыса.
Глава 4
Совет проводился в подвале большого дома. Приглашенные члены банды спускались по каменным ступенькам, освещенным фонарями. Лестница заканчивалась арочным проходом, возле которого стоял громила Джет. Остальные расселись полукругом на деревянные скамейки. В подвале оказалось прохладно, я только сняла шапку и рукавицы, оставшись в шубке.
Брэнд уже сидел на удобном кожаном диване в первом ряду, рядом с ним справа устроилась Рэя, слева Лэнс. В центре бетонный пол был укрыт старым красным ковром. Здесь выступал говорящий, здесь же вершился суд.
Я заметила свисающие с потолка цепи, оканчивающиеся кандалами. Предателей пытали до смерти. Я была всего лишь один раз на суде «Серых псов». До конца остаться не смогла, зажала рот рукой и метнулась к выходу. Громила Джет пропустил, бросив обидное слово: «Слабачка!» После мне еще долго снились кошмары, жуткие крики боли. Мои руки не были чисты, но убийцей я становиться не собиралась, привыкать к искаженному от боли лицу жертвы, к запаху крови и страха не желала. Я мечтала навсегда сменить имя на Шато Руж.
Прежде чем опустилась на скамейку рядом с подругой, бросила взгляд на дальнюю стенку, где стоял длинный, узкий стол накрытый грязной простыней. Под ней лежали любимые инструменты Самай.
Зря ты пришла на совет, прошептала девушка мне на ухо. -У меня плохое предчувствие
Прекрати, жестко прервала подругу.
Я всегда считала, что проблемы надо решать по мере поступления. Но на всякий случай оглянулась, чтобы посмотреть на громилу Джета. Получится прошмыгнуть мимо него? Мужчина стоял, широко расставив ноги, сложив руки на груди, и обозревал всех грозным взглядом. «Не паникуй раньше времени, Шато».
Лэнс спал и видел, чтобы прилюдно меня унизить. Я знала причину такой ненависти. Отвергнутый мужчина еще больше затаил злобу после того, как Брэнд принял мою сторону и заявил, что маг в его банде сам выбирает любовников. Коннор стал моим прикрытием и защитой от мерзкого Лэнса. Он преследовал меня, оказывал грубые знаки внимания, пока я не решилась принадлежать лишь другу детства.
В подвале все тихо переговаривались, иногда слышались смешки, но, когда Лэнс поднялся и двинулся к красному ковру, наступила тишина.