Хорошо запомнили эту парочку? спросил Павел. Можете их описать? Опознаете, если покажут?
Ой, не знаю, испугалась пожилая женщина. Я их толком даже не разглядела. Лет под тридцать, такие знаете щетина торчком, козырьки на глазах. Они отворачивались, чтобы я их не запомнила. У одного наколка на обратной стороне ладони: буквы какие-то В нашем общежитии таких проживающих нет, заявляю ответственно. И на жителей города они не похожи, не знаю, как вам это объяснить
Опер Максимов изнывал от скуки, с трудом справлялся с зевотой. Все это было, было Пострадавший жилец больше не выходил. Отправились наверх справиться о здоровье, составить протокол об административном нарушении.
22-я комната находилась на втором этаже, в глубине коридора. Максимов ударил кулаком по двери. Думать не о чем, процедуры стандартные. За дверью что-то упало, покатилось. Донесся грозный рык. Войти не пригласили. Дверь толкнули, вошли без приглашения запереться постоялец забыл. Это оказалось ошибкой.
Человек, проживавший в комнате, явно имел проблемы с психикой. Как был, в тельняшке и домашних трико, кинулся, схватил табуретку, метнул в непрошеных гостей, даже не спрашивая, чем обязан. Микульчин словно чувствовал неладное, спрятался за косяком в коридоре. Павел ахнул, оттолкнул Максимова, сам едва успел пригнуться. Табуретка просвистела над головой, вписалась в дверной проем, разбилась о стену в коридоре. В первое мгновение оперативники оторопели добрый оказался молодец, есть еще силушка! Пылали воспаленные глаза явное состояние аффекта. Жилец разочарованно вскричал, бросился в драку. Павел оттолкнулся от пола, ушел под руку, провел резкую подсечку. Нападавший потерял равновесие просто толкнул его. Жилец отскочил от стены как резиновый мячик, снова бросился в бой. Кулак нашел свою цель, противник крикнул, схватился за скулу и рухнул на колени. Попытался подняться, но Павел вывернул ему руку, швырнул драчуна носом в стену.
Гражданин, ты охренел? Что творишь? Милиция, прибыли по вызову
Мужики, стоп, обознался задергался пострадавший. В натуре, обознался, виноват Думал, эти вернулись
Издеваешься? Павел рывком развернул буяна, прижал к стене. Зенки забыл промыть? Мы похожи на твоих приятелей?
Да не приятели они мне мужик обмяк, прошла агрессия. Серьезно обознался, простите Туман в голове, даже не понял, кто вошел Вы бы хоть крикнули, что из милиции
Такого действительно не кричали. Осторожно переступил порог капитан Микульчин, осмотрелся. Особых изысков в интерьере не было: голые стены, голый пол, ободранный потолок, с которого свисала примитивная люстра. Из мебели только необходимое шкаф, стол, несколько стульев. Две кровати напротив друг друга. Мужчина тяжело дышал, таращился исподлобья. Он был не молод далеко за сорок. Обычное сложение, избыток щетины на щеках, недобрые колючие глаза.
Дурак ты, товарищ, покачал головой Максимов, бросая на Павла благодарный взгляд. Дури полная голова, табуретками швыряешься, как снежками. Понимаешь, что загремел бы на полный срок, если бы попал? Ты уже под статьей за нападение на сотрудников правоохранительных органов.
Да не знал я, что вы из милиции, огрызнулся гражданин. Обознался, за других принял. Попросил ведь прощения.
А мы не господь бог, чтобы прощения раздавать, вкрадчиво сказал Микульчин. Нарушил закон отвечай. Ладно, проявим к тебе великодушие. Радуйся, что никто не пострадал. Паспорт есть?
Вон в куртке
Так неси. Нам, что ли, бегать?
К документам гражданин относился бережно, хранил паспорт в кожаных корочках. Микульчин изучил содержимое документа, пролистал несколько страниц, передал книжицу Болдину. Бобров Николай Федорович, русский, 1923 года рождения, ни жены, ни детей, прописан в Брянской области, село Луговое. Ничего особенного или необычного. Максимов вышел в коридор, вернулся с разбитой табуреткой и закрыл за собой дверь.
Порча казенного имущества, гражданин Бобров. На червонец ты точно налетел.
Один здесь живешь? спросил Микульчин.
Ну, один, проворчал Бобров. Вернее, двое нас, только Витька на родину уехал, в Тамбовскую область. Тетка, кажется, померла.
Сам из-под Брянска?
Там же написано.
А здесь чего забыл?
Чего, чего работаю Бобров отвел глаза. Старшим смены на пилораме. С ночи вернулся, отдохнуть хотел.
Тут больше платят, чем на Брянщине? В глазах Микульчина заблестела ирония.
Мужики, ну че пристали? выдохнул гражданин. Я вам что, преступник? Меня самого сегодня отметелили, не я же их
А вот здесь с деталями, оживился капитан. И не ври, товарищ Бобров, а то скользкий ты тип, от ответов увиливаешь. Кто на тебя напал? Что за мужики вытащили тебя из общаги и отмудохали на заднем дворе? Давай как на духу. Ты же хочешь, чтобы мы их наказали?
Самое интересное, что гражданин Бобров этого не хотел. Он мечтал лишь об одном: чтобы его оставили в покое. Но хамить в открытую побаивался, сочинял небылицы, сохраняя, впрочем, толику правдоподобия. Он мирный человек, никому не вредит, приехал на заработки деньги нужны, чтобы дом в Луговом достроить. Нет за ним ничего, хоть у кого спросите, на работе план гонит, начальство довольно. Спиртное не употребляет (где вы видите хоть одну бутылку?), баб не водит да и как поводишь с таким комендантом? Откуда он знает, кто на него напал и что хотели, у них лучше спросите! В комнату ввалились, давай стращать, собирались прямо здесь разобраться, потом передумали: полная горница людей, давай выйдем, там поговорим. Вывели на задний двор, а там просто гиблая яма место в принципе не посещаемое. Избили, суки, хорошо хоть не до смерти
Обознались, говорите, товарищ Бобров? хмыкнул Павел. Теоретически возможно, скажем, люди слабовидящие или получили недостоверную информацию. Но это же не ваш случай. Давайте правду, Бобров, мы найдем ваших обидчиков.
Найдете, как же, держи карман шире проворчал пострадавший, опуская глаза. Ладно, значит, так было дело
И понес явно снятую с потолка историю: рыбачил на днях за излучиной Каинки ну, любит он это дело, пиво попивал. Две бабы мимо гуляли ничего такие, хотя бывало и лучше, давай с ним заигрывать. Познакомиться решил со светленькой, да руки перестарались та в отказ, убежала. Потом машина за ними пришла, мужики те самые, что сегодня приходили. Пожаловались, видно, на него. Ну, Бобров и поспешил свалить, пока до греха не дошло перебрался на другое место. Один в поле не воин и все такое. Ну, те, видать, и выследили
Не хочешь ты нам помогать, товарищ, покачал головой Микульчин. Врешь и не краснеешь.
Ну и ладно, фыркнул Максимов. Нам же меньше работы.
Мужики, да что я незаконного-то сделал? гнул свою линию пострадавший. Ну, перепутал малость, за других вас принял
Что скажешь об этой персоне, старлей? спросил Микульчин, когда, оставив жильца в покое, оперативники вышли на улицу.
Не пьет значит, подозрительный тип, опередил Максимов. Чтобы нормальные люди да не пили не смешите мои тапочки. Шпион, наверное. А ты молодец, Павел Викторович, избавил товарища от преждевременной пенсии по инвалидности. Премного благодарен, с меня причитается.
А с тобой вообще не разговаривают, проворчал Микульчин.
Врет он и ежу понятно, сообщил Болдин. Что в голову пришло, то и чешет. Не хочет, чтобы мы искали этих ребят. Причин тому миллион и маленькая тележка.
Что-нибудь еще заметил?
Не без этого, Константин Юрьевич. Вы и сами, поди, заметили. Паспорт выдан три года назад, в 67-м. А 45 Боброву исполнилось только через год в 68-м. Досрочно выдали за красивые глаза? Может, потерял, конечно, предыдущий. Документ сравнительно новый, пожулькать не успел, в корках бережно хранит. Паспорт, кстати, подлинный насмотрелся я в Москве на липовые ксивы
Может, сидел, пожал плечами Микульчин. Дело обычное, у нас полстраны сидело. Вышел со справкой, потом выдали незапятнанный паспорт гражданина СССР.
Может, и сидел, допустил Павел. Но ни одной наколки. Может, под одеждой бережно хранит, но сами понимаете, не та у нас публика, чтобы прятать свои татуировки. Вернемся в общагу, Константин Юрьевич? Тряхнем, пусть расскажет о себе, заодно поделится, во что влип?
Да ну его к лешему, отмахнулся капитан. Не хочет откровенничать и бес с ним. Прав Володька нам же меньше работы. У всех свои тайны. У тебя, что ли, их нет? Микульчин пытливо посмотрел в лицо Павла. Предъявить ему нечего сторона, как ни крути, пострадавшая. Нападение на сотрудников можно простить видел его рожу, когда табуретку швырял? Не соображал, что делает. Хватит на сегодня, возвращаемся в отдел. «Гостиницу» свою еще не видел? Так топай, обживайся. Утром на работу не забудь, тут тебе не Москва, прогулы не любят
Крайнюю нужду Павел не испытывал. В столице получал неплохо плюс премии за успешную раскрываемость, всякие тринадцатые зарплаты. Часть денег откладывал на сберкнижку словно чувствовал, что придет этот день. Когда стряслось, часть денег снял со счета, взял с собой. Остальные дал себе слово не трогать пусть лежат. Политикой старался голову не забивать, слепо верил во все, что пишут газеты и говорит телевизор, но все же испытывал сомнения, что через десять лет отменят деньги.
Зарплата оперативника в Плиевске была вдвое ниже столичной. Это печалило. Но надо выстоять, продержаться хоть несколько месяцев, прежде чем идти на поклон к полковнику Зиновьеву.
Павел остался один во дворе горотдела. Покурил, потом потащил свои пожитки в столовую через дорогу. Заведение работало до девяти вечера, обслуживало всех желающих. Сотрудников милиции, как поведал по секрету Максимов, обслуживали лучше. А эти сотрудники, в качестве ответной услуги, уделяли чуть меньше внимания трудовой деятельности их директора.
Служебное удостоверение столичного оперативника (увольнения не было, сделали перевод) внушило работникам столовой уважение. Котлета была «малосольной», пюре жидковатым, но в целом съедобно. Ужин сопровождался любезными улыбками персонала и ищущими взглядами. Сидящая на кассе дамочка даже не засмущалась всего оглядела. Что при этом представляла, читалось по ее глазам. Так низко оперативник уголовного розыска еще не падал.
Павел быстро поел и покинул заведение. «Ничего, ты еще вернешься», говорил красноречивый взгляд в спину.
Трубным переулком Павел выбрался к Лебяжьему озеру. От центра города по прямой здесь было десять минут ходьбы. Солнце зашло, но темнело медленно. Природа плавно погружалась в вечерний транс. Расступились скалы, образовался пологий спуск к воде. Озеро было чертовски живописным. Сюда приходили люди, отдыхали. В сезон, видимо, купались, проводили на озере выходные. Даже сегодня здесь было многолюдно: бегали дети, прохаживались парочки. Вода казалась застывшей, неподвижной ветер отсутствовал. Чернели камни на дне. Лебяжье озеро имело вытянутую овальную форму и простиралось в длину на пару верст и метров восемьсот в ширину.
Павел отошел в сторону, закурил на каменной плите. В пределах городской черты это было единственное место, где можно было беспрепятственно подойти к воде. Слева возвышались скалы причудливые, какие-то многослойные, словно нанизанные друг на дружку. Серые махины грудились у самой воды. Возможно, там имелись проходы, но пока территория оставалась необследованной. К скалам подступали хвойники, занимая приличную площадь между водоемом и городом. Очертилась в голове карта Плиевска: в этот бор упирались Рыбачий и Приозерный переулки. Справа от пляжа тоже возвышались скалы но уже не такие интересные. В темнеющем небе на западной оконечности озера угадывался строительный кран там завершалось возведение санаторного комплекса.
Можно было сидеть бесконечно, наслаждаясь покоем и природными красотами. Но уже холодало и темнота сгустилась. Народ стал расходиться. Павел тоже засобирался, втоптал в песок окурок, повесил сумку на плечо.
Общежитие в Конном переулке имело опрятный вид по крайней мере, с фронтальной части. Вахтер изучил предъявленные бумаги, посмотрел на часы и укоризненно покачал головой, открывая журнал.
Вы вроде из Москвы, молодой человек, а совершенно не знаете, что такое дисциплина. Комендант вас ждал, но вы не удосужились. Вам оставили ключ, держите. Комната 312 на третьем этаже. Вселяйтесь самостоятельно.
Так я не маленький, Павел улыбнулся, забрал ключ и пошел наверх.
«Апартаменты» достались одноместные. Для полной тоски не хватало только соседей. Туалет и душ находились в конце коридора.
Он отыскал настенный светильник. Могло быть и хуже. Односпальная кровать, кое-какая мебель, на входной двери правила распорядка с орфографическими ошибками. Входную дверь слепили из прессованной стружки прекрасно слышно, что происходит в коридоре.
Павел пошатался по комнате взад-вперед, как запертый зверь, покурил у открытой форточки. Потом высыпал на кровать содержимое сумки, стал перебирать вещи. Видимо, не доходило, что все всерьез, взял только самое необходимое. Остальное либо здесь докупать (что будет смешно), либо ехать в Москву и возвращаться с полными чемоданами. 90 верст до Смоленска, там еще 400 пустяк, товарищ старший лейтенант
«Буду упрощаться», решил Павел и стал раскладывать вещи по полкам.
Телевизор отсутствовал, не было даже радиоточки. И как-то не верилось, что по утрам здесь разносят свежие газеты. Будильника тоже не было не подумал. Но это не страшно пусть будят дела, а не будильник. Постельное белье не мешало бы просушить. Ком стоял у горла, когда он забирался под суровое казенное одеяло. Настала твоя Болдинская осень, товарищ старший лейтенант Болдин Приготовился полночи ворочаться, гнать воспоминания, но странное дело уснул почти мгновенно
Утром бегал, пытаясь согреться, от одного туалета к другому. На этаже их было два в разных концах коридора, как в вагоне поезда. Один постоянно запирался «проводником», в другой выстраивалась очередь. Зато в душ проник почти беспрепятственно с полотенцем на плече и зубной щеткой во рту. Только заперся в дверь забарабанили. Вода текла едва теплая, имела «мыльную» консистенцию, кафель на полу был изъеден рыжими пятнами. Но это не имело значения все худшее уже случилось, остальное не важно. На кухню явился с собственной кружкой и пачкой чая, долго возился с газовой плитой, чтобы добыть голубой огонек.
Какой хорошенький шушукались за спиной дамы бальзаковского возраста. И одевается элегантно
Пока они ждали милости от природы, не лезли знакомиться, но поглядывали с любопытством. Губы устали изображать любезную улыбку. Такое чувство, что он приехал в Иваново город невест. «Может, квартиру снять? мелькнула интересная мысль, Денег будет меньше, зато покоя больше».
Дамы продолжали шушукаться. Одна осмелела, предложила «молодому человеку» сахар, печенье. Павел поблагодарил чай он пьет без сахара, а печенье не ест, врачи не разрешают. И вообще, он опаздывает на работу.
У окна в коридоре курили двое. Один был молодой, другой в возрасте. Последний тяжело дышал, жаловался на проклятую одышку. Но при этом курил и явно не видел связи между никотином и здоровьем.
А я предупреждал тебя, Петрович, говорил молодой, в шестьдесят все только начинается инфаркты, инсульты, паралич Может, о пенсии пора подумать? Загнешься ты в своем строительном тресте