А что было раньше? спрашивает Люк, когда мы едем на машине к моему дому.
Ты о чем?
Об Эване Замаре. Он смотрит на меня взглядом, каким дозволено смотреть только ему. Вы что, пацаны, измываетесь над этим мальчиком?
Измываемся над ним? А так в наше время еще говорят?
Ты понимаешь, о чем я. Что вы с ним сделали?
Ничего не сделали. Скажи лучше, в какое время вы с Лекс встречаетесь с нами в пятницу?
Мы не встречаемся.
Серьезно? Почему нет?
Потому что Лекс в присутствии Гаррета чувствует себя неуютно.
Я расстроен.
Но мы же хотели все вместе поехать на вечер на лимузине.
Это было еще до того, как Брэкстон сказал, что он закажет лимузин, и все загорелись этой идеей.
Значит, ты прекратишь общаться со своими друзьями лишь потому, что они не нравятся твоей девушке?
Если бы речь шла только о вас с Брией, все было бы нормально. Лекс просто считает, что ты избалованный ребенок
Она так сказала?
Что-то вроде этого. Но Гаррет другое дело. Она его боится.
Я замолкаю. Не могу представить, что Лекс кого-нибудь боится.
Почему? Да, его шутки не всегда милы, но он человек безобидный.
Он вовсе не безобиден. Ему нравится обижать людей, причинять им боль. Он тащится от этого. Он чудовище, чувак.
Да у тебя все чудовищно.
Люк на какое-то время затихает. А потом произносит:
Сайе можно я тебе кое-что скажу?
Да ты и без разрешения скажешь. Его лицо принимает обиженное выражение, и я издаю стон: Окей, окей, давай, говори.
Честные зеленые глаза Люка встречаются с моими.
Ты больше не смеешься.
Да я того и гляди расхохочусь прямо сейчас.
Я серьезно.
Это-то и смешно.
Он скрещивает руки на груди:
Знаешь что? Есть разница между смехом над кем-то и радостным смехом. Я хочу спросить: ты больше ничего не хочешь?
Чего, например?
Я имею в виду вот что. Ты ничего не хочешь, потому что за тебя хотят другие.
Его слова смущают меня.
Да о чем ты вообще говоришь?
Я говорю, что кое-чего хочу. Для тебя.
Окей
Я хочу, чтобы в тебе снова проснулся интерес хоть к чему-то.
Ты хочешь, чтобы у меня появилось хобби?
Нет цель.
Цель? Ты что, подался в монахи?
Его голос смягчается:
Я много думал об этом. У каждого человека должна быть цель, Сайе.
Правда? А у тебя она есть? Какая?
Ну Цели у меня пока что нет. Но я ищу ее. Мы же все в ее поисках. Но в последнее время ты будто отстранился. Я не хочу сказать, что в этом виноват Гаррет, но с тех пор, как ты начал общаться с ним в прошлом году, ты
Что я?
Ты стал другим. Похожим похожим на Брэкстона! Раньше ты считал его идиотом, и
А ты считал его интересным и симпатичным.
Люк морщит нос, подобно кролику.
Брэкстона? Да ты спятил.
Да-да, так оно и было. В четвертом классе ты послал ему открытку от тайного обожателя.
Я послал ее брату Брэкстона.
О. Ну так они два сапога пара.
Вот только его брат не придурок, а Брэкстона ты всегда считал именно таким, а теперь вы с ним друзья? Об этом-то я тебе и толкую. Ты никогда не насмехался надо мной, но
С какой стати мне смеяться над тобой? Теперь я серьезен и поворачиваюсь лицом к нему. Мне до лампочки, кто там тебе нравится.
Верно, потому что ты не издеваешься над людьми. Но Гаррет
Люк. Мое терпение лопнуло. Может, хватит? Мне не нужна проповедь о том, будто Гаррет Антихрист, оказывающий на меня дурное влияние. Я способен сам принимать решения.
Шесть
В четверг Гаррет и Брэкстон курят одну сигарету на двоих, пока мы все стоим, прислонившись к моему автомобилю, припаркованному у школы. Тэннер мускулистый двенадцатиклассник, занимающийся боксом вместе с Гарретом, незаметно подкрадывается к нам и по очереди ударяет кулаком по нашим кулакам. На улице хорошо, воздух кажется хрустящим, но запах дыма раздражает меня.
Нетерпеливо просматриваю ленту в телефоне, но тут мое внимание привлекает громкий звук автомобильного глушителя. Минуту спустя на стоянку, дребезжа, вкатывается допотопный красный пикап с невероятных размеров колпаками на колесах.
Похоже, Белла Свон перебралась в Техас, шутит Гаррет.
Мы смеемся и смотрим, как дверца со стороны водителя со скрежетом открывается, и ждем, что наружу выпрыгнет какая-нибудь закусившая губу новая девица. Но вместо этого наблюдаем пухлощекого, с пружинами-кудряшками Эвана Замару, улыбающегося широченной от уха до уха улыбкой.
Могу поклясться, Бог, объединившись с Люком, доставил сюда этого ребенка просто для того, чтобы испортить мне настроение. Я вспоминаю лекцию, прочитанную мне на днях Люком, а также то, как Бриа говорила «бе-е-е» и фактически обозвала меня бараном.
Операция достаточно большая для того, чтобы водить машину? ошарашенно произносит Брэкстон.
Милый грузовичок! замечает Гаррет.
Улыбка Эвана гаснет, он быстро идет к школе.
Гаррет тушит сигарету черным байкерским ботинком и, подобно реактивной ракете, вместе с другими парнями устремляется за Эваном. Я какое-то время пребываю в нерешительности это действительно так, но потом мне приходит в голову мысль: с какой стати я должен отказываться от своего чувства юмора только потому, что у Люка его нет?
И я догоняю их.
Если по чесноку, говорит Тэннер, когда мы догоняем Эвана в коридоре, этот грузовик коллекционный экземпляр.
Спасибо, бормочет Эван.
А я и не знал, что водить теперь разрешается с десяти лет, в свою очередь ерничает Брэкстон.
Эван краснеет.
Мне шестнадцать. Как раз сегодня исполнилось.
Вот дерьмо. По негласным правилам, нельзя задирать людей в их день рождения. Я смиренно пожимаю плечами, но Гаррет лишь выгибает темные брови и подходит ближе к Эвану.
Твой день рождения сегодня? спрашивает он.
Эван кивает, медленно.
А почему ты нам этого не сказал? Брэкстон цепляет на лицо псевдовзволнованную ухмылку. Мы бы приготовили для тебя подарок!
Но ему было бы далеко до этого потрясающего грузовика, добавляет Гаррет. Как долго ты на него копил?
Мне его купили родители.
Страшно не хочется доводить это до твоего сведения, дитя Гаррет вроде как сочувственно сжимает шею Эвана, но, думаю, они не слишком-то тебя любят.
* * *
На седьмом уроке это психология жужжит мой телефон.
Сообщение от Брии:
Ты все еще намерен отвезти меня и Мариссу домой?
Конечно, отвечаю я.
Но сначала нам нужно переделать кое-какие дела в спортзале Последние приготовления к завтрашнему вечеру!
Хочу было послать ей эмодзи с большим пальцем вверх, но меня отвлекают жалобный лай и визг, раздающиеся из динамиков.
Мисс Уэллс больна, а заменяющая ее учительница показывает нам старый документальный фильм и велит записывать значение встречающихся в нем терминов. В этом фильме ученый из 1970-х годов бьет током собак из тех же 1970-х. Половина собак способна прекратить это дело, нажав на рычаг, но собаки из другой группы могут жать на этот рычаг до посинения, поскольку удары током прекращаются, только когда решает ученый.
До чего же это жестоко, ноет Люк. Почему вы заставляете нас смотреть такое? Хотите нас травмировать?
Большинство ребят поддакивают ему, но учительница шикает. На экране появляется надпись «ВТОРАЯ ЧАСТЬ».
Теперь собаки помещены в ящики, называющиеся шаттл-боксами это один из новых для нас терминов, и все, что нужно сделать животным, чтобы выбраться из них, так это перепрыгнуть через невысокую перегородку. Ученый снова начинает бить собак током и смотрит, что произойдет. Одна группа собак те, что сумели добиться прекращения ударов током, быстро соображает, как выбраться из ящиков, но собаки из второй группы просто лежат и скулят. Люк, похоже, вот-вот расплачется заодно с ними.
Окей. С меня довольно. Вожу пальцем по экрану телефона и читаю ленту.
За пять минут до звонка учительница включает свет, и я хватаю со стола Люка его работу, чтобы списать.
Эй, я еще не закончил.
Игнорируя его протесты, корябаю ответы. На последний вопрос ответа у него нет, и я спрашиваю:
А как нужно ответить на двадцатый вопрос?
А что это за вопрос?
Почему собаки из второй группы просто не перепрыгнули через стену?
Люк показывает на одну из фраз в перечне ответов, вид у него при этом печальный.
Выученная беспомощность.
Они усвоили, что ничего не могут сделать для того, чтобы спастись. Я пишу, а Люк продолжает говорить: Это просто душераздирающе, понимаешь? Подумай только о значении
Звенит звонок, я сую ему листок с его работой и направляюсь к двери.
За моей спиной раздается саркастическое:
Пожалуйста!
Подойдя к парковке, вижу Гаррета, прислонившегося к моей машине. Вид у него очень клевый, он похож на гангстера. Мы берем стаканы с кофе и какое-то время разъезжаем на автомобиле, просто чтобы убить время, а затем снова направляемся к школе за девушками.
Въезжая на почти пустую стоянку, получаю сообщение от Брии:
Еще 20 минут? А может, хотите помочь???
Вздрогнув от мысли, что для этого придется войти в спортивный зал, в котором полно жизнерадостных детишек, отвечаю:
Мы подождем, а потом передаю содержание сообщения Гаррету.
Уже пять часов, жалуется он. В это время в школе остаются одни лузеры.
Это не так. Белла Свон все еще здесь.
Гаррет окидывает парковку взглядом снайпера, и я засекаю момент, когда он замечает грузовик Эвана Замары. Улыбаясь щербатым ртом, он спрашивает:
И что нам с этим делать?
Что делать с пикапом? Я не в настроении придумывать что-нибудь остроумное по этому поводу, но Гаррет уже распахивает дверцу автомобиля и быстро выходит из него. Достает что-то из заднего кармана и двигает кистью. От лезвия отражается солнечный свет, и до меня доходит, что в руке у него нож.
Какое-то время я пребываю в таком шоке, что теряю дар речи, но Гаррет буравит меня взглядом.
Сайе. Ты идешь или нет?
Семь
Ну и денек выдался! Выходя из класса, Бриа пытается весело покружиться, но теряет равновесие из-за цветочной розетки [3], которую я привез ей домой утром.
Эта самая розетка оказалась гораздо больше, чем я думал, когда заказывал ее, она закрывает всю грудь Брии и спускается ниже колен. Бриа накидывает ее на шею, подобно ожерелью, потому что приколоть ее к блузке нет никакой возможности.
Практически все девочки в школе тоже красуются в подобных розетках, дополненных немыслимым количеством звякающих колокольчиков, так что создается впечатление, будто по коридорам шествует стадо коров. И некоторые учителя со страдальческим видом затыкают уши.
Сайе помоги, просит Бриа.
Да, конечно. Я помогаю ей приподнять украшение весом в тонну, и Бриа вызволяет свои длинные волосы из-под шнура, а потом я снова опускаю шнур на шею, и мои ладони проходятся по ее коже.
Мне нравятся твои руки! говорит Бриа, гладя их кончиками пальцев. Они такие мягкие и гладкие. Мне кажется, они даже мягче, чем мои руки!
И я искренне радуюсь, что Лекс не хихикает и не добавляет что-то вроде: «Это потому, что Сайе мальчик избалованный и не знает, что такое физический труд».
Спасибо, говорю я.
Увидимся за обедом! И с этими словами Бриа, чуть покачиваясь от тяжести розетки, вышагивает по коридору.
На уроке латыни мистер Райвас дает мне задание, но сегодня я не в настроении спрягать глаголы. Мой взгляд устремляется к открытой двери. По коридору идут наряженные в костюмы взволнованные ребята из театрального клуба, а также из школьного совета в руках у них флайеры и скотч, и они готовы обклеить этими бумажками всю школу.
Сайерс? окликает меня мистер Райвас.
Поднимаю на него глаза:
Да?
Он кладет на мой стол эссе, которое я сдал ему на прошлой неделе. Оно испещрено красными правками и разочарованными замечаниями.
Ты способен на большее. Он садится за соседнюю парту, совершенно неподходящую человеку его возраста. Сайерс, ты даешь себе отчет в том, что многие в этой школе, в этом мире, ну, скажем, борются?
Борются?
Да. За самые разные вещи. Борются за то, чтобы выжить. Но ты тебе дано столь многое. Тебе дарованы возможности, о каких большинство людей могут только мечтать.
Окей?..
Я хочу донести до тебя следующее: наличие денег не подразумевает, что обладающий ими человек может бездействовать он может делать что угодно.
Я вздрагиваю. Да что в последнее время происходит? Одна проповедь за другой.
Мистер Райвас
Но не успеваю я произнести еще хоть слово, как в класс, звеня колокольчиками, входит секретарша в цветочной розетке и протягивает ему записку.
Мистер Райвас читает ее и вздыхает:
Тебя вызывают к директору.
Когда я вхожу в главное здание школы, девушка на ресепшене встречает меня дружелюбной улыбкой. Кивнув ей в ответ, иду дальше по коридору к кабинету директора, и тут из него, зло сверкая глазами, вылетает Гаррет, комкающий в руке розовый листок бумаги.
И ты здесь? говорю я.
В школу заявился отец этого мальчишки.
Ты говоришь об Эване?
Да, о нем. О ком же еще?
Хм. Вот уж не думал, что он засек нас.
Ну, директору он сказал, что так оно и было. И теперь Гардинер говорит, что мне запрещено участвовать в школьных мероприятиях в течение шести недель, а это значит, меня не будет на вечеринке.
Прямо как в романе «Кэрри».
Мистер Уэйт? На пороге своего кабинета материализуется, подобно Дракуле, директор Гардинер. Мне нужно поговорить с вами. Он поворачивается к Гаррету: А вы, молодой человек, возвращайтесь в класс.
Гаррет, прежде чем сорваться с места, бросает на него злобный взгляд. Я вхожу в кабинет и сажусь на диван, Гардинер со строгим выражением лица усаживается за свой стол. На стене за его спиной красуется огромных размеров флаг Техаса, словно хозяин кабинета губернатор штата или еще какой начальник.
Стараюсь сдержать усмешку.
Я сразу перейду к делу. Вы вчера намеренно изуродовали машину Эвана Замары?
Нет. Я откидываюсь на спинку дивана. Я этого не делал.
Интересно. Гардинер опускает подбородок на сложенные руки. А почему же он говорит, что сделали?
Скептически вздергиваю одну бровь, подражая отцу.
Вы спрашиваете меня о том, что на уме у какого-то там ребенка, с которым я даже ни разу не разговаривал?
Эван тоже сказал, что вы никогда с ним не общались. Он понятия не имеет, почему вы на него ополчились.
Ополчились? Звучит немного драматично.
Гардинер ведет себя так, будто мы преступники или кто-то в этом роде.
Ну, знаете ли, Эван Замара не годится в герои драмы. Но все это очень беспокоит его, и он не способен справиться с происходящим.
Гардинер переигрывает. Эван не мог сказать ничего подобного.
Не знаю, что вам ответить. Я практически не знаком с ним.
Значит, вы не трогали его грузовик, не преследовали его в коридорах и не имеете никакого отношения к уничтожению его проекта?
Я ничего не уничтожал.
Ну да, только не вы. Голос Гардинера начинает вдруг сочиться сарказмом. Вы предпочитаете стоять в стороне и наблюдать за тем, как этим занимаются другие.
И тебе ничего за это не было? злится Гаррет, когда после окончания уроков я выезжаю с автостоянки. Не понимаю, почему он пребывает в таком шоке ведь это не я накорябал на пикапе Эвана Замара огромными печатными буквами слово «тюфяк».
Эй, да я же просто смотрел.
Ага. Хорошо устроился.
Ты придешь на мою вечеринку или как?
А почему нет? Меня отстранили от танцев, а не от твоего дома.
Мы уже в десяти кварталах от школы, а он все еще кипятится.
Гаррет, ты же сам не хотел идти на этот дурацкий вечер.
Дело не в этом, Сайе! Я уже пригласил Мариссу и взял напрокат чертов смокинг, и эта сука не сможет сделать так, что я никуда не пойду.
Мы доезжаем до кованых чугунных ворот, у которых уже ждут несколько автомобилей наших друзей. Говорю охранникам, что все они со мной, ворота открываются, караван машин тянется за мной к дому. Повсюду приткнулись автомобили, доставляющие различные товары, двери дома нараспашку, и обслуживающий персонал выгружает еду, фуршетные столы и коробки с хрустальными бокалами.