Снова пытаюсь воспользоваться навигатором.
«Маршрут неизвестен».
«Маршрут неизвестен».
Ситуация совершенно абсурдная. Я не мог заблудиться. Выключаю приемник он может съедать бензин и еду в полной тишине, и тут в зеркале заднего вида что-то мелькает.
На достаточно большом расстоянии от меня горят фары автомобиля.
Впервые за то время, что я покинул кафе, кто-то едет по дороге. Мое тело обмякает от облегчения. Я вроде как дрейфовал в одиночку в открытом космосе, но вдруг там объявились и другие люди.
Высматривая хоть что-нибудь знакомое, продолжаю ехать. До такой степени медленно, что свет фар догоняет меня и освещает заднюю часть автомобиля.
Смотрю в зеркало заднего вида. Воителя я видеть не могу, различаю только громоздкий кузов пикапа, на каких ездят фермеры. Чувство облегчения тут же покидает меня.
Обгоняй, бормочу я, ударяя по тормозам.
Но он не делает этого. А просто стоит за мной, пока я плетусь как черепаха. Сигнальная лампа на приборной панели снова мигает, ну и хрен с ней. Пусть парень забирает себе всю дорогу. Я показываю ему средний палец, отклоняясь вправо, чтобы развернуться, и в этот самый момент пикап решает обогнать меня. Стараясь не врезаться в него, выворачиваю руль вправо и на полной скорости слетаю с дороги.
Одиннадцать
С гулким стуком врезаюсь в забор с колючей проволокой. В голове звучит эхо удара, все мое тело болит, как во время езды по парку опасных развлечений.
Медленно оцениваю свое состояние. Шея слегка болит придется сходить к мануальщику, но больше никаких повреждений нет. Просто я слегка дезориентирован. Вылезаю из автомобиля и изучаю его. Фары светят в поле под каким-то странным углом, но этот автомобиль настолько технологичный, что мне кажется, будто шины должны накачаться сами собой, но вдруг я слышу позади себя шаги.
Оглядываюсь.
Это другой водитель. Фары его машины направлены в одну сторону, моей в другую, так что виден лишь его силуэт, напоминающий силуэт пришельца.
С тобой все хорошо? спрашивает он, его говор характерен для жителей сельской местности.
Внезапно напряжение, которое копилось во мне на протяжении всего дня, выплескивается наружу.
Нет, не хорошо. Ты чуть не убил меня! Посмотри на мою машину!
Прости. Ты развернулся так быстро, что я никак не мог
Можно воспользоваться твоим телефоном? Нужно вызвать аварийку. Если, конечно, я сумею сообщить, где, черт побери, мы находимся.
Мужчина подходит ближе. Он оказывается между двумя потоками света, и у меня появляется возможность получше рассмотреть его. Высокий и широкоплечий, одет во фланелевую рубашку, и на нем самые настоящие ковбойские сапоги. Он похож на героя какого-то кондового фильма о ковбоях. Он примерно ровесник моих родителей, но у него бронзовая кожа, словно он никогда не пользуется средствами от загара. И выглядит он обеспокоенным. Боится, наверное, что я подам на него в суд.
Я мог бы это сделать.
У меня нет с собой телефона, говорит мужчина, что звучит скорее как «Я сення без трубки». Но я могу помочь с колесом. Где у тебя запаска?
В багажнике, где же еще. Лезу в автомобиль и поднимаю маленький рычаг, чтобы можно было открыть багажник, но этот дебил не знает, как это сделать, и потому я иду к задней части автомобиля. Да вот она, кнопка. Я сам поднимаю крышку багажника. В нем лежат запасная покрышка и набор инструментов, только я понятия не имею, для чего они предназначены.
Мужчина закатывает рукава, обнажая мускулистые руки, и вынимает сразу и покрышку и инструменты. Он приступает к работе, а я сажусь в машину, страшно жалея, что у меня нет телефона и мне нечем занять себя, но наконец раздается стук в окно.
Нажимаю на кнопку и открываю его.
Готово?
Видишь ли Голос у него скорбный. Мне очень неприятно говорить тебе это, но лопнула еще одна шина. Сам не знаю, как я этого не заметил.
Что?
Такая засада.
А у тебя есть запаска?
Обычно да, но я
Ты можешь хотя бы отвезти меня куда-нибудь, где есть телефон? Вот уж гребаное невезение.
Он вздрагивает, будто принадлежит тому времени, когда слово гребаный шокировало всех и вся, но потом коротко кивает.
Я могу сделать это.
В его машине пахнет винилом, по́том и еще чем-то непонятным. К счастью, окна машины разбиты, и, когда она набирает скорость, в салон врывается свежий деревенский воздух. Мне не терпится оказаться дома и поведать всем историю о своих приключениях. Они услышат, что меня вез какой-то дикарь, и просто обалдеют.
Представляю себе эту сцену, и тут у меня появляется какое-то странное чувство. Поворачиваю голову и вижу, что мужчина наблюдает за мной. Я хочу спросить, что его так заинтересовало, но он дружелюбно улыбается мне.
Как тебя зовут?
Сайерс, отвечаю я автоматически и тут же жалею об этом. С трех лет мне вбивали в голову, что я не должен говорить посторонним, кто я такой.
Сайерс? Мужику, к моему облегчению, это ни о чем не говорит. Я Калеб. Он снимает правую руку с руля и протягивает мне. Мне следовало бы пожать ее, но внезапно у меня возникает какое-то странное чувство, которое я не могу объяснить. Я все еще раздражен, но не только.
Думаю, тебе лучше держать руль обеими руками, наконец говорю я.
Его рука секунду висит в воздухе, а затем он снова кладет ее на руль.
Еще далеко? интересуюсь я.
Не слишком. Как понимаю, ты любишь «Звездные войны». Я обратил внимание на твою майку.
Ах да. А я и забыл, во что одет. Люк Скайуокер и бинарное солнце. Этот парень, должно быть, хорошо видит в темноте.
Ты фанат этого фильма?
Ага, люблю его.
Он улыбается, не распознав сарказма в моем голосе.
Какой эпизод у тебя любимый?
Я не смотрел «Звездные войны» с тех пор, как нам с Люком было десять, но отвечаю:
Первый.
Мужчина серьезно кивает, словно это правильный ответ, и я начинаю думать, что, возможно, он асоциальный тип. Не похоже, чтобы он часто бывал на людях. Я выдыхаю, и мои плечи опускаются. Мне нужно выдержать еще несколько минут разговора ни о чем, и этот неудачный день подойдет к концу.
Смотрю на черное небо за окном.
И то самое чувство возвращается.
Мой взгляд падает на мужчину, и я вижу, что он смотрит на меня с выражением, которого я не понимаю, но все мои мышцы напрягаются.
Разве мы не рядом с главной дорогой? Стараюсь, чтобы мой голос звучал твердо.
Мы едем туда. Но дорога сейчас практически велосипедная дорожка, такая узкая, что ветви деревьев бьются о пикап.
Вообще-то Теперь я смотрю прямо перед собой, нервы у меня на пределе. Ты можешь высадить меня прямо здесь.
Мужчина издает пугающий меня смешок и продолжает вести машину.
Мои руки сжимаются в кулаки. Я справлюсь с этим типом в случае чего. Ведь я много времени провожу в спортивном зале. Сотня отжиманий каждое утро. Пятьдесят подтягиваний.
Я хочу, чтобы ты высадил меня.
Сейчас слишком темно. Ничего не видно. На тебя могут наехать.
Во рту у меня становится сухо, и когда я пытаюсь говорить, то получается неразборчиво.
В телефоне есть мои координаты. И фонарик.
Его брови сходятся на переносице.
А я думал, телефона у тебя нет.
Ну Я считал, что нет, но
Мы скоро доедем.
А я сказал, остановись!
Грузовик тормозит так резко, что я сильно наклоняюсь вперед.
Хватаюсь за ручку дверцы, но она не поддается. Дергаю ее, а мужчина тем временем просто спокойно смотрит на меня, и ни один мускул на его лице не дрогнул.
А затем он тянется ко мне.
Двенадцать
Его рука придвигается все ближе, а затем, минуя меня, он берется за ручку дверцы и поднимает ее.
Дверца с ржавым скрипом открывается.
Я на какое-то мгновение цепенею, но потом беру себя в руки, выпрыгиваю из машины и захлопываю дверцу.
Порываюсь немедленно побежать, но мне кажется, что этот мужчина дикий зверь и он не станет преследовать меня до тех пор, пока я не начну улепетывать. И потому, вопреки всем своим инстинктам, заставляю себя идти.
Пикап медленно выезжает на узкую дорогу. Его красные габаритные огни освещают дорожное покрытие.
Смотрю через плечо и встречаюсь с мужчиной глазами в зеркале заднего вида. Меня снова подмывает рвануть с места, но я прилагаю все силы к тому, чтобы идти как можно медленнее.
Пикап проезжает вперед.
Просто оставь меня в покое. Просто уезжай.
И словно подчиняясь моим мыслям, мотор ревет, пикап на большой скорости мчится прочь. Мне казалось, что и раньше было темно, но ничто не может сравниться с той темнотой, которая наступила сейчас. Я понятия не имею, далеко ли моя машина, но она определенно находится не в одной миле от меня.
Дрожащими руками достаю из кармана ключи от нее и смеюсь тем визгливым смехом, каким обычно разражаешься после пережитого страха, после того, например, как кто-то наскочит на тебя в доме с привидениями.
Нажимаю на брелок в надежде услышать знакомый писк и иду по дороге, стараясь не навернуться на неровном покрытии. Звуки вокруг напоминают о расслабляющих дисках мисс Уэллс, только, оказывается, они вовсе не успокаивают. И идея о том, что для того, чтобы расслабиться, нужно прислушаться к шуму природы, кажется теперь совершенно нелогичной. В ходе эволюции в нас выработался инстинкт, заставляющий спасаться от природы. Как можно быть спокойным, если ты окружен созданиями, стремящимися съесть тебя?
Стараясь как можно лучше вслушиваться в мнимую тишину, продолжаю жать на брелок, и чем дольше иду, тем сильнее мне хочется есть. Я не взял с собой ничего съестного, так что последней едой, которую я поглотил сегодня, стали «Читос», принесенные в школу Люком.
Усталый, испытывающий жажду и потный, плетусь дальше и вдруг слышу слабое пип-пип. Вот они два мигающих вдалеке габаритных огня. Громко вопя, подобно чуваку из школьного совета в день выборов, пробегаю остаток пути до моей машины, быстро сажусь в нее и завожу мотор. У меня перехватывает дыхание, когда на датчике горючего высвечивается семерка, но, может, мне все-таки хватит бензина, чтобы добраться до автострады. Остается лишь надеяться на удачу.
Выезжая задним ходом из проволочной ловушки, добираюсь до дороги и тут слышу громкий скрежещущий металлический звук. Сильнее жму на педаль. Мотор ревет, но машина не продвигается ни на дюйм.
Фантастика.
Ставя машину на ручник, смотрю на часы до рассвета еще далеко, но разве я могу что-то предпринять? Остается лишь ждать. Я не знаю молитвы, которая помогла бы мне выбраться отсюда в темноте.
Нахожу полупустую бутылку с теплой водой. И делаю большой глоток.
В машине становится душно. Нет особого смысла экономить горючее, и я включаю кондиционер. Мне в лицо бьет прохладный воздух. Закрываю глаза. У моей мамы крышу снесет, когда она услышит мой рассказ. Держу пари, она даже организует для меня какое-нибудь путешествие, чтобы я смог отойти от пережитого потрясения. Я неделю не буду ходить в школу.
Куда бы я хотел поехать?
Греция? Италия? Да, Сперлонга. Горы, и океан, и
Я понимаю, что на какое-то время задремал, когда, вздрагивая, просыпаюсь от света фар сзади.
Может, это милая пожилая дама, у которой имеются при себе бутерброды и мобильник. Включаю аварийную сигнализацию, но ничего не происходит. Моя машина совсем сдохла, пока я спал. По логике происходящего со мной этой ночью, приближающийся автомобиль промчится мимо и водитель даже не поймет, что я здесь застрял.
Жму на кнопку, чтобы открыть окна, забыв на секунду, что она тоже не сработает, а потом распахиваю дверцу и машу руками.
Приближающийся автомобиль притормаживает. Еще один ржавый пикап. Они в этих местах, должно быть, все не на шутку проржавели. Он останавливается и вот дерьмо! оказывается, что это тот же самый пикап.
Крупногабаритный мужлан выбирается наружу, и я захлопываю дверцу и запираюсь.
Почему он вернулся?
Он идет к кузову своего пикапа и с победной улыбкой вынимает из него покрышку. Я не двигаюсь с места, и его глаза сужаются, словно он сомневается в моей нормальности.
Мне было плохо оттого, что я оставил тебя на произвол судьбы, объясняет он достаточно громко, так что я слышу его через толстое стекло. А с этим ты разгонишься до сотни миль в час.
Теперь до меня доходит смысл происходящего. Он увидел мою машину и понадеялся, что сможет подзаработать, а я веду себя совершенно непонятно. И я открываю дверцу.
Супер. Если ты дашь мне свой адрес, мои родители пришлют тебе чек.
Хорошо. Он хмурится так, будто я нарушил некий ковбойский кодекс чести. Иди и открой багажник. Сам он направляется к моему автомобилю и возится с замком.
Нужно нажать на кнопку, объясняю я ему, но эта деревенщина по-прежнему не врубается.
Я в раздражении вылезаю на дорогу, на которой никого нет, кроме меня, сверчков и парня с уникальным ночным зрением. Нащупываю кнопку и открываю багажник. Свет внутри не загорается, и я не вижу инструментов.
Ужасно темно, жалуюсь я.
И чувствую горячее дыхание на своей шее.
Боишься темноты? слышу я совсем рядом, и это звучит как-то странно оптимистично.
Разворачиваюсь, намереваясь поведать ему о личном пространстве, и мои глаза широко распахиваются. И его тоже. И я тут же понимаю, что он собирается что-то со мной сделать и он понимает, что я понимаю.
Тебе будет больно очень недолго, говорит он.
Его рука теряет четкость очертаний, он делает укол мне в шею.
Я отталкиваю его, но руки становятся тяжелыми и не слушаются меня. И словно оставляют за собой расплывчатые следы.
Ты ты пытаюсь произнести я, но слова получаются у меня медленными, и невнятными, и длинными.
Подаюсь назад и смотрю на него затуманенными глазами.
Он держит что-то в руке шприц.
Сердце у меня колотится. Я чувствую головокружение и ужас.
Поворачиваюсь к забору с колючей проволокой. Сразу за ним деревья. Я могу спрятаться там. Я должен спрятаться.
Вот только ноги у меня ведут себя неправильно, и все это напоминает страшный сон, в котором тебя преследуют, а ты не способен оторвать ноги от земли.
Иду, шатаясь, и хватаюсь за забор. Острая боль в ладонях, и мир вокруг начинает вращаться.
Моргаю.
Я по другую сторону забора, деревья совсем рядом.
Я сделаю это. Я убегу.
А затем я чувствую руку на своем плече, и весь мир оборачивается темнотой.
Тринадцать
Мне нужно что-то вспомнить что-то важное.
Черный туннель перед невидящими глазами.
Расплывающаяся комната в накренившемся мире. Надо мной нависает какая-то тень.
Тихо, как во время ночного снегопада.
Мне кажется, я все еще сплю.
Приподнимаюсь на пару дюймов.
И снова падаю.
Вытягиваю ноги. Голые пальцы скребут по холодному полу.
Встаю, качаюсь, туннель в голове начинает вращаться.
Чувствую щекой пол. На меня, словно глаз, смотрит пятно на деревянной доске. Слышу грохот, в поле зрения попадают сапоги.
Смотрю вверх вверх вверх на великана.
Это все на самом деле?
Он наклоняется, но я не могу разглядеть его лица. Одна его рука проскальзывает мне под плечи, другая под колени, я оказываюсь в воздухе, словно сделан из облаков, и меня несут на небольшую кровать.
«Нет, нет, нет», я способен произносить слова только мысленно.
Снова пытаюсь подняться и снова падаю.
Великан продолжает наблюдать за мной, мои глаза закрываются.
Мне нехорошо. Будильник пока не сработал, и у меня получается еще поспать до школы, но сегодня я туда не пойду. Нужно, чтобы миссис Марли принесла мне тайленол. Голова сильно пульсирует, и я думаю, что заболеваю.
Пытаюсь нащупать телефон. У меня это не получается, я не могу его найти. Мочевой пузырь полон, но если я пошевелюсь, меня вырвет. Глаза открываются взрыв света. Модель аэроплана с ярко-красными крыльями качается надо мной.