Цзиньсан! Цзи Юньхэ наклонилась и легонько коснулась губами сердцевины цветка, растущего у тропинки. Пора возвращаться.
Прилетевший издалека ветер зашелестел лепестками. Цветы мелко задрожали, передавая слова Цзи Юньхэ кому‐то неведомому.
5
Сюэ Саньюэ
В тот день дул ласковый ветер, светило яркое солнце, а весенний пейзаж радовал глаз. Солнечные лучи и весенний ветерок проникли сквозь открытое окно в комнату. Свет задержался у письменного стола, а ветер обогнул ширму и коснулся прядки волос девушки, спящей под пологом. Вместе с ветром в комнату ворвались стук и крик Цюй Сяосина:
Страж! Юньхэ! Госпожа! Время‐то уже какое! А вы все еще спите!
Стук в дверь не прекращался и выводил из себя, так что в конце концов Цзи Юньхэ, нахмурив брови, со скрипом распахнула дверь. Волосы у девушки были взлохмачены, одежда наскоро наброшена на плечи, а тон не предвещал ничего хорошего:
Ты зачем так шумишь?
Цюй Сяосин, напуганный ее грозным криком, отпрянул назад:
Я я вовсе не хотел вас тревожить. Кто ж не знает, что вы убить готовы, когда вас будят?..
Всем в долине было известно, что Цзи Юньхэ поздно ложилась и поздно вставала обычно не с той ноги.
Как же мне не волноваться? Вам предстоит важное дело состязание с молодым господином. Он с самого утра отправился в подземелье со своими людьми, а вы вы проспали почти до полудня Никто не посмел вас будить. Разве мне не стоило вмешаться?
Цзи Юньхэ действительно спросонья совсем забыла о состязании по усмирению демона. Она цокнула языком, прикрыла лицо рукой, пряча смущение, и кашлянула:
Усмирение демона дело техники. Если рано встал, это не прибавит тебе шансов на победу.
После чего потерла глаза и махнула рукой, отсылая Цюй Сяосина прочь:
Довольно, ступай, я приведу себя в порядок и приду.
Похоже, на сборы времени не осталось, раздался женский голос позади Цюй Сяосина.
Цзи Юньхэ потянулась, чтобы увидеть, кто стоит за спиной у помощника. Длинные ноги, тонкая талия и волосы до колен. Острые черты лица и чуть приподнятые уголки глаз придавали девушке надменный и хищный вид. Цзи Юньхэ заморгала, прогоняя остатки сонливости:
Ой! Саньюэ?
И тут же в замешательстве прошептала:
Неужели вчера по ошибке передала послание тебе? Ты почему вернулась? Разве не отправилась изгонять нечисть с покорителями демонов Западной горы? Так быстро справилась?
Ха! Сюэ Саньюэ холодно усмехнулась. От покорителей с Запада год от года все меньше проку. Не могли справиться с каким‐то там гигантским демоном-змеем. Он даже в человека еще не обратился. Эти неудачники потратили уйму времени и все без толку. Доклад, который они прислали, выглядел устрашающе, но на деле работы оказалось совсем немного.
Сюэ Саньюэ не слишком преуспела в усмирении демонов, но, если речь заходила об убийстве нечисти, в долине ей не было равных.
То, что происходит с тобой, тревожит куда больше. Сюэ Саньюэ смерила Цзи Юньхэ пристальным взглядом. На кону трон правителя долины, а ты находишь время на сон?
Сюэ Саньюэ схватила Цзи Юньхэ за руку и потащила за собой, не обращая внимания на ее растрепанные волосы и неопрятный внешний вид:
Линь Хаоцин уже пытает тритона.
Цзи Юньхэ поняла, на что намекала Сюэ Саньюэ. Линь Хаоцин пустил в ход пытки, а она все проспала. Если тритон сейчас заговорит, Цзи Юньхэ проиграет первый раунд состязания. По неизвестной причине перед ее глазами всплыла сухая, растрескавшаяся чешуя, окровавленное тело и непоколебимый взгляд бесстрастных синих глаз.
Линь Хаоцин не выбьет из него ни слова.
Сюэ Саньюэ обернулась:
Откуда ты знаешь?
Цзи Юньхэ еле заметно улыбнулась:
Если бы можно было силой заставить тритона говорить, принцесса Шуньдэ не отправила бы его к нам. Вряд ли при императорском дворе не знают, как правильно пытать.
Сюэ Саньюэ замедлила шаг:
У тебя есть план?
На самом деле девушка восхищалась Цзи Юньхэ, которая за год неизменно приручала больше демонов, чем половина мастеров долины за всю свою жизнь. Цзи Юньхэ словно видела нечисть насквозь, распознавала их самые потаенные страхи и, воздействуя на них, обретала над демонами контроль. Ее способность проникнуть в сердце монстра вызывала восторг, граничащий с ужасом.
Предположим, план у меня есть. Цзи Юньхэ скользнула по Сюэ Саньюэ взглядом. Вот только я не понимаю, почему ты так переживаешь из-за этого состязания? Ведь прекрасно видишь, в каком положении я нахожусь.
Девушки дружили уже много лет. Они ничего не скрывали друг от друга, делясь самыми сокровенными тайнами.
Как бы там ни было, это твой шанс, твердо сказала Сюэ Саньюэ и, не обращая больше внимания на возражения подруги, потащила ее к подземелью. Цзи Юньхэ посмотрела на руку Сюэ Саньюэ, сжимавшую ее ладонь, и у нее потеплело на сердце. Девушке нравилось чувствовать, как кто‐то держит ее за руку, нравилось осознавать, что кому‐то с ней по пути и что она не всегда одна.
Вокруг подземелья уже собралось немало зевак, пришедших за интересным зрелищем. Когда девушки подошли к темнице, они услышали треск молний. Один из покорителей демонов, слегка запинаясь, встревоженно проговорил:
Не слишком ли молодой господин спешит? Так можно тритона до смерти замучить
Молодой господин знает, когда остановиться. Тебе не о чем беспокоиться.
Цзи Юньхэ насупила брови. К счастью, ее тут же заметили и отошли в сторону, приветствуя обращением: «Верховный страж!» Заслышав это, стоявшие впереди обернулись, смиренно склонили головы и расступились, позволив девушке беспрепятственно пройти сквозь плотную толпу.
В подземелье, которое обычно пустовало, сейчас было полно людей. Линь Хаоцин стоял перед клеткой. При свете молний его лицо выглядело суровым и даже мрачным. Он пристально смотрел на тритона, стараясь не упустить ни малейшей перемены в его лице.
Пленник, казалось, совсем не реагировал на пытки, но, когда в темницу вошла Цзи Юньхэ, его ресницы внезапно дрогнули и он заметно проследил за девушкой, которая спускалась вниз по длинной тюремной лестнице.
Линь Хаоцин внимательно наблюдал за демоном, и, как только синие льдинки глаз тритона пришли в движение, молодой господин обернулся вслед за взглядом пленника.
Тритон смотрел на Цзи Юньхэ, а та, чуть нахмурившись, смотрела на пленника, словно словно тревожась за него. Линь Хаоцин напрягся, в его глазах блеснули коварство и злоба. В этот момент он стал похож на своего отца, Линь Цанланя
6
Душа моря
Верховный страж, ты опоздала, сказал Линь Хаоцин и взмахнул рукой. В тот же миг молнии, которые ненадолго угасли, засверкали вновь. Темная сталь, оклеенная заклинательными талисманами, с треском изрыгала ослепительные вспышки, которые вонзались в тело тритона.
Подвешенный к потолку пленник никак не реагировал на боль. Лишь его мышцы непроизвольно дрогнули, напряглись, но затем вновь расслабились, и он уронил голову на грудь. Распущенные серебристые волосы пропитались кровью и свисали вниз слипшимися, неопрятными прядями. Он напоминал лишенную жизни, рваную тряпичную куклу. Синие льдинки глаз скрылись под веками, так что никто не мог разглядеть их выражения.
Цзи Юньхэ держалась невозмутимо, не выказывая к происходящему ни малейшего интереса. Она лениво потянулась и шутливо поддразнила брата:
Почему бы молодому правителю не признать, что он слегка торопит события?
Линь Хаоцин улыбнулся:
Юньхэ, ты искусно усмиряешь демонов, поэтому я не смею медлить. Только приложив все силы, я смогу сравниться с тобой, сестра.
Цзи Юньхэ присела в стороне на камень, Сюэ Саньюэ встала рядом, и подруга, воспользовавшись случаем, расслабленно прислонилась к ней. Сюэ Саньюэ бросила на девушку короткий взгляд, но все же позволила ей на себя опереться. Цзи Юньхэ помахала брату:
Я не люблю усмирять демонов под присмотром толпы. Так что, брат мой, будь первым, вот только
Тут она скривила губы и продолжила скучающим голосом:
Я слышала, что благородная принцесса Шуньдэ отличается изысканным вкусом и предпочитает только лучшее. Мы не знаем, способен ли демон исцелять свои раны. Состязание не столь важно. Наша первоочередная задача как можно лучше выполнить приказ принцессы.
Линь Хаоцин помрачнел и перевел взгляд на тритона, который, казалось, находился уже при смерти. Цзи Юньхэ была права. В нынешнем мире величие императорского дома не имело границ, а власть императора ценилась превыше всего. Времена, когда покорители демонов повелевали стихиями, остались в далеком прошлом. Император разметал их племя по четырем сторонам света, лишив былой силы. Покорители демонов четырех областей теперь не боролись с нечистью ради всеобщей защиты и безопасности, а исполняли прихоти императорского двора.
Сейчас от них требовалось выдрессировать демона так, чтобы он произвел благоприятное впечатление на императорскую семью. Даже если речь идет о состязании и на кону престол правителя долины, приказ принцессы Шуньдэ все равно важнее. А принцесса желала, чтобы тритон разговаривал, ходил на двух ногах и подчинялся ее воле. Ей не нужен изуродованный раб.
Линь Хаоцин махнул рукой, и его подручный, управлявший механизмом, изрыгающим молнии, постепенно снизил мощность разрядов, а затем отключил устройство. Линь Хаоцин подошел к клетке и, запрокинув голову, посмотрел на подвешенного к потолку тритона:
Подводный народ всегда славился умом. Ты должен понимать, что лучше покорно делать то, что тебе велят
Не успел молодой господин договорить, как опущенные веки тритона дрогнули и пленник уставился на своего мучителя пристальным взглядом, ясным и чистым. В этом взгляде не было ни намека на поражение, а ярости и злобы стало даже больше, чем накануне.
Увидев, что тело пленника засияло голубым светом, помощник Линь Хаоцина немедленно возобновил работу механизма, порождающего молнии. Затрещали разряды, заполыхали вспышки, и подземелье наполнилось грохотом. Собравшиеся вокруг темницы зеваки разбежались во все стороны. В тот же момент за пределы темницы выплеснулась магическая сила, которую источало тело демона. Цзи Юньхэ заметила, что гигантский сине-белый хвост пришел в движение. Залитый кровью, сверкающий в отблесках молний, он неистово забился из стороны в сторону, раскачивая опутавшие его цепи. Послышался лязг и лежавшая на полу цепь, прикованная к золотой стреле, приподнялась.
С оглушительным звоном что‐то с силой ударилось о решетку прямо напротив Линь Хаоцина. Прутья из темной стали выгнулись наружу так, что до лица молодого господина осталось не более трех цуней[4].
Господин! в панике метнулся к Линь Хаоцину подручный, пытаясь оттащить его назад, и пронзительно закричал: Вы ранены!
На скуле Линь Хаоцина закровоточила царапина. Помощник произнес заклинание, чтобы остановить кровь, но оно не подействовало. Линь Хаоцин оттолкнул подручного в сторону:
Наконечник золотой стрелы заговорен, тебе не исцелить рану.
Золотая стрела Все вокруг посмотрели на клетку, а тритон не сводил глаз с Линь Хаоцина. Рыбий хвост выглядел ужасно. Стальная цепь почти разорвала его на части, превратив в кровавое месиво. Обрывки цепей по-прежнему обвивали тело демона, но пронзившая хвост золотая стрела переломилась. Во время внезапной атаки тритон раскачал хвостом цепь и выдернул золотую стрелу, которая ударилась о решетку. Отколовшийся наконечник рассек Линь Хаоцину скулу.
Собравшиеся в темнице покорители демонов не смели произнести ни слова. Теперь они смотрели на заточенного в клетке тритона с иным выражением.
Кто мог подумать, что после полученных ран у демона еще останутся силы на сопротивление? Никому не удалось сломить волю тритона. Все демоны, которые попадали в долину прежде, не пережив и доли выпавших ему испытаний, теряли не только тягу сопротивляться, но даже желание жить
Этот тритон Можно ли его вообще усмирить?
Покорители с криками бегали по подземелью на фоне потрескивающих молний. С потолка сыпалась пыль и падали камни. Посреди этого гвалта и суеты сонливость Цзи Юньхэ как рукой сняло.
Она спокойно смотрела на тритона. Синие, как лед, глаза демона излучали непоколебимую стойкость и упорство, которых она не видела прежде.
Подводный народ это застывшая душа моря, прошептала Сюэ Саньюэ подруге на ухо. Я думала, это легенда, а оказывается, так и есть.
Берегись, чтобы никто не услышал, обернулась к ней Цзи Юньхэ.
В долине было не принято восхищаться демонами. Даже если этот демон, по мнению девушки, действительно заслуживал восхищения.
7
Непреклонный
Тритон израсходовал на атаку все свои силы. Он безвольно висел на цепях, пока молнии продолжали хлестать его измученное тело. Покорители демонов хлопотали вокруг Линь Хаоцина, озабоченные его раной, и никому не было дела до того, что механизм продолжает изрыгать молнии. Или же пока механизм работал, они чувствовали себя в безопасности. Молнии обеспечивали хоть какую‐то защиту от демона.
Молодой господин, здесь опасно, кладка осыпается, лучше покинуть подземелье.
Царапина Линь Хаоцина по-прежнему кровоточила. Молодой господин сосредоточился на самоисцелении, пустив в ход магические навыки. Услышав призыв подручных, он со злобой уставился на тритона, висевшего в клетке, словно тряпка.
Почините решетку, приказал Линь Хаоцин.
Помощник торопливо заверил молодого правителя, что его волю немедленно исполнят, и развернулся, чтобы покинуть подземелье вслед за господином, однако тот не спешил уходить. Взгляд Линь Хаоцина упал на Цзи Юньхэ, которая сидела в стороне неколебимо, как гора Тайшань[5].
Не уходите?
Побуду здесь еще немного, прослежу, чтобы пленник больше ничего не натворил. Цзи Юньхэ, не спускавшая с тритона глаз, наконец посмотрела на Линь Хаоцина. Молодой правитель, вы ранены золотой стрелой, а ведь на нее наложено заклятие. Стоит побыстрее приступить к лечению, чтобы чего скверного не случилось.
Советую быть поосторожней, бросил Линь Хаоцин и обратился к сопровождавшим его подручным: Вы двое останетесь здесь оберегать стража. Если тритон посмеет шевельнуться, сразу доложите мне.
Помощники, которым был адресован приказ, слегка оробели, явно не горя желанием оставаться в подземелье, однако не подчиниться не могли и склонили головы в знак покорности.
Линь Хаоцин покинул темницу, окруженный толпой покорителей, которые поддерживали его под руки. Цзи Юньхэ стряхнула с одежды пыль, встала и направилась к механизму, порождающему молнии. Двое подручных Линь Хаоцина с опаской наблюдали, как она взялась за деревянный рычаг и потянула его вниз. Раздался щелчок, и молнии перестали бить.
Верховный страж, подал голос один из помощников, полагаю, так поступать не следует.
Хм, почему же не следует? Цзи Юньхэ едва удостоила соратников Линь Хаоцина взглядом. У молодого господина свои методы усмирения демонов, а у меня свои.
Больше Цзи Юньхэ не обращала на присутствующих внимания. Подойдя к стальной двери тюремной камеры, где томился тритон, она прочла отпирающее заклинание.
Почти все покорители, пришедшие поглазеть на усмирение демона, разошлись. Те немногие, что остались, при виде этой сцены тотчас вскричали:
Верховный страж, вы не имеете права!
Подручные Линь Хаоцина, не дожидаясь приказа, бросились к камере, пытаясь помешать Цзи Юньхэ. Однако стоило им прикоснуться к девушке перед их лицами со свистом пролетел сверкающий меч, который вонзился на три фэня в каменный пол. По спине помощников Линь Хаоцина пробежал холодок