Сейчас время непростое, как то сказал мне отец, многие воруют, разбоем занимаются. Мне мой коллега, с Казани, столько жути рассказал, когда станок приезжал осваивать. У них там просто война, все бьют друг друга, бойня настоящая. Сажают молодых ребят в тюрьму, бывает, и убивают, или инвалидами делают. А в тюрьме с молодыми знаешь, что происходит?
Я знал, кто же не слышал о таком. Не в джунглях живем. Все рассказывают, многое приукрашивают, конечно. И все во благо молодому поколению, чтобы не были хулиганами или грабителями. Вот и мой отец с Ольгиной Бабкой занимаются одним благим делом. Может это и правильно. Но истории у бабки классные!
Были мы на картошке в колхозе, рассказывала она, привезли нас тогда, как сейчас помню, четыре автобуса студентов. Все молодые, веселые, озорные. Шутки песни ночью и днем. Работали до седьмого пота, как и полагается. За нами следили, и филонить не давали. А вечером костры в темноте, песни, истории, анекдоты всякие. Вот и была у меня там знакомая, хорошая тихая девочка, Галкой, звали. Тихоня такая. Как кто пошутит, так она в краску сразу. Мы-то в полях в рабочей одежде были, а вечерами юбочки да туфли. Еще помню, специально иногда платки не брали, что бы плечам было зябко. А это специально, для того что бы увидел тебя парень, снял свою куртку или телогрейку и накинул тебе на плечики, да обнял, что бы не дрожала. И вот раз, пришли мы девчонками, а костер уже полыхает. По кругу бутылочка вина ходит, и гармошка быстрое что-то играет. У всех щеки красные, то ли от винца, или от костра. Садимся мы, Галка, как самая скромница с краю. Но там же круг. И ей выпало место рядом с парнем гармонистом. Она замешкалась, смутилась, а парень хлопает по бревнышку и говорит «Садись красавица, спою тебе». Так и вот, она перешагнула бревнышко и резко села. А гармонист пошутить захотел, шутки ради, поставил под нее кулак с поднятым кверху большим пальцем. Галка села, и подпрыгнула с резким криком. Встала, глаза на мокром месте, физиономия скривилась, и она зарыдала в голос. Убежала. А мы не понимаем, что это она? А потом увидели большой палец гармониста, который весь в кровушке ее девичьей. Охали-ахали, а утром милиция приехала и гармониста в тюрьму то и увезли. За насилие его и посадили. Теперь-то я смотрю, куда сажусь и вам, молодые люди советую.
Так и утро прошло, жарко стало невыносимо. Начали собираться. А мне так не хочется идти в свою комнату. Эта компания, меня более чем устраивала. Баба Вера меня пригласила на обед, но мне было не очень удобно, да и с какого боку я пойду к ним на обед. Я уклончиво отказался, сказав, что прогуляюсь по тени, минералки возьму или мороженого.
Можно я с тобой, на ухо сказала Ольга, суп уже надоел.
Конечно.
Бабуль, я с Саней погуляю, хорошо?
Бабуля посмотрела на нее и на меня с небольшим недоумением, но противится, не стала. Собрала вещи в сумку и пошла. Мы немного обсохли на солнце, после недавнего заплыва и тоже стали собираться.
Гуляли неспешно, мне хорошо и спокойно. В тот день безумно жарко и душно было. Под деревьями тенек, который не спасал, если только немного. А вот в кафе мороженое было хорошо и прохладно. Мы устроились за круглым алюминиевым столиком и я не жалел денег, покупал в тот день все, что хотел сам и хотела Ольга. Не было желания выходить в жару, и мы растягивали удовольствие, рассказывая о своих увлечениях.
Сань, а у тебя девушка есть в Москве?
Была, сейчас нет. Она уехала в другой город, и встречаться с ней я не могу. Иногда пишем друг другу. Ну, это так, чисто формальность уже.
А у меня парень был, мы весной с ним поругались, и он уехал на все лето к родственникам на Каспий, а я вот сюда. Он знает мой здешний адрес, я ему говорила, но он мне писем не пишет. А так хочется иногда получить письмо. Мне писем не шлют. Бабушке с дедушкой да, родителям письма и посылки приходят, а вот мне написать некому, да и не знаю я никого с другого города.
Давай я тебе напишу осенью, с радостью отозвался я, мне не трудно.
Мы попросили карандаш и на салфетке, я записал ее адрес.
Ровно пятнадцать лет назад
Выходя из кафе на жаркую, многолюдную улицу, я понял, что замерз, и сейчас приятное тепло разливалось, по моему телу. Ольга подставляла лицо, и руки под лучи жаркого августовского солнца.
От окрика меня заморозило, прибило к земле, я превратился в деревянного истукана. Такое ощущение было, что меня застукали на месте преступления или за непристойным занятием. Было и такое у меня в жизни. Пришел от Лизки. Штаны мокрые, трусы мокрые и яйца болят. Дома, мне показалось, не было никого, и я отправился в ванную, чтобы снять напряжение. И вот, в момент, когда я был в самом процессе, открывает дверь отец. Именно тогда, первый раз в жизни и испытал такое состояние истукана. Крику было очень много. Но все бы ничего, если бы хватило у него такта не рассказать матери. Но такта не было. В тот вечер я был, как обычно, уродом, больным и придурком. Только это сопровождалось безумным стыдом и чувством вины. А сейчас то что? Почему я испытываю подобные эмоции? Почему в этой ситуации проявились вина и стыд? Что я плохого сделал, да и перед кем стыдно?
Эй, Саня, привет! сказал знакомый голос, что ты замер, друг, не делай вид, что не знаком с нами!
А, Андрюха, привет!
Андрей и Коля подошли. Они были с двумя загорелыми девчонками примерно моего возраста. Дамы действительно были очень красивыми, подтянутыми и кожа их отливала бронзовым красивейшим загаром.
Пошли с нами купаться, сказала та, что была с Андреем, мы на городской пляж. Когда народу больше, веселее. У нас есть мяч.
Не, извини, я уже накупался, да и не один я.
Как мы уже рассказывали про нашего друга, язвительно сказал Андрей, он понимаете, немного не такой. Ну, вы поняли?
А вы поняли? поднеся лицо к уху Оли, сказал громко он, есть такие парни, которые, может быть, вовсе и не парни.
Развернувшись и взяв за руку девушку, он пошел в сторону пляжа. Коля, пожав плечами, в точности повторил те же действия.
О чем этот придурок, спросила Ольга, выводя меня из оцепенения. Ты его знаешь?
Я очнулся в момент, когда они уже были метрах в двадцати от нас, рванулся к ним. Я хотел его разорвать, убить, уничтожить. Прямо здесь, сейчас, чтобы видели все и каждый, как этот кусок говна будет харкаться своей кровью, почувствовать знакомое чувство жгучей боли рассеченного кулака о зубы. Хруст костей и вздутые брови, которые сейчас лопнут, красные кровавые глаза. Ярость была сильнейшая. Но добежав до Андрея и взявшись за его майку в области плеча, я немного сник, так как уже десяток глаз смотрели в мою сторону. Я помню эти глаза, детские, взрослые, мужские и женские, но в них одинокого читались изумление и осуждение.
Что тебе нужно, придурок ненормальный, чего ты дергаешь меня? не смутившись, выпалил противник, он видимо ожидал такого поведения от меня и был готов.
Давай-ка отойдем поговорить.
Пошли.
Мы отошли в сторону несколько шагов.
Нахрена ты это делаешь и что ты несешь? Еще раз, я услышу такое
И что, перебил Андрей, позовешь друзей пидоров, и вы встанете в кружок? Что ты мне сделаешь, а?
Я не пидор, я нормальный. Вон, посмотри я с телкой и сегодня у нас все будет, понял?
Да слышали мы твои байки, слышали, понизив громкость голоса, сказал Андрей. Да вот не видели. Только слова. Где дело? А я тебе скажу, как до дела дошло, так ты сразу в кусты. Плохо ему стало, ха, ты был самый трезвый и пил меньше всех. Так что давай без вот этого представления, только помни, что страна должна знать своих героев и все узнают! Ну а не хочешь такого поворота, тогда докажи обратное. И нам с Коляном похрену, как ты это сделаешь. Понял? Урод!
Он развернулся и ушел, вдалеке слышался громкий смех этой компании.
Ольга подошла ко мне и нажала пальцем на плечо:
Эй, ты как? Что это было? Ты им денег должен? Может, в милицию подойдем?
А нет, прости, дурость просто. Извини, пожалуйста, что ты стала свидетелем этого шоу, они просто дураки.
Да я поняла это. Он просто, видимо, мамой недолюбленный в детстве. Так бабушка про хулиганов говорит. И не извиняйся ты, у нас такого и в Ленинграде хватает. Дерутся постоянно, один раз даже из-за меня. Сань, слышишь?
А, прости. Пойдем.
И мы пошли. Настроения не было, оцепенение не проходило. Провожал до самого подъезда общаги, где жили бабушка и дедушка Оли. Я был в телесном капкане. Просто убит и раздавлен. Конечно, в моей жизни я еще не раз буду отмечать у себя такие телесные проявления, и каждый раз в самые трудные моменты моей жизни.
Оля, я уезжаю завтра утром. Если хочешь, давай встретимся вечером, поболтаем и попрощаемся. Ты хорошая девчонка, я помню про адрес на салфетке и тебе обязательно напишу письмо. А сегодня вечером, я куплю тебе самую большую ракушку на базаре и подарю на память о нашем знакомстве.
Хорошо, давай. Мне поздно нельзя, поэтому давай в бухте к восьми вечера.
Она чмокнула меня в щеку и побежала в подъезд, слышны были только легкие озорные прыжки по лестнице.
Я брел до своей комнаты. Проходя через рынок, вспомнил о ракушке и купил три штуки. Ольге, Лизе и Маме. Пусть будут подарки. Меня просили еще кое-что привезти, местное и крепкое, но мне было так противно от воспоминаний нашего пьяного загула, что эту мысль я сразу убрал из головы. Почему я так подавлен сейчас, что собственно произошло? Вспомнил книгу, какого-то психолога и те пять вопросов, которые нужно задать себе, чтобы вернуться во внешний мир из внутреннего мира переживаний.
Что я делаю сейчас? Иду и гружусь, мысли всякие в голове кручу. Хм надо отвлечься и вместо того, чтобы смотреть на серый асфальт, посмотреть на небо.
Какие мысли у меня в голове сейчас? Несправедливо! Почему это происходит со мной? В чем я виноват? Я слабый, очень слабый человек.
Какую эмоцию я испытываю? Страх, стыд и вина. Блин, да что же это я. Они придурки, которых не увижу уже никогда. Чего я сопли распустил?
Там еще два вопроса было, но уже некогда. Созрел четкий план. Бегу срочно за вещами, моментом собираю и сдаю в камеру хранения на вокзале. Беру с собой только ракушку и вечером буду в бухте. Ничего, перекантуюсь на вокзале или еще где. И пока уроды, больше я Вас не увижу!
Так и сделал я был очень собранным и сконцентрированным. Мне кажется, что не было ни одного лишнего движения и действия. Я был мобилизован по полной программе. Уже через час стоял на вокзале с ракушкой в руке. Багаж упакован и сдан в камеру хранения. Все я готов. Сегодня восьмое августа, а завтра, девятого, я уже буду разглядывать проплывающие пейзажи в окно поезда. Съели, уроды! Что бы вы, мудаки, триппер и сифак одновременно подловили с этими швабрами! Прощай Адлер, сегодня последняя прогулка и домой.
В назначенное время, а может и немого раньше, я был в оговоренном месте. Было не так жарко, и я ждал Ольгу сидя на гальке, положив руку на колено, а голову на руку. Скоро солнышко сядет. Люблю закат на море. Это красиво, это возвышенно. Немного грустно становится. Вот, посмотри, Саня, все есть. Море, камни, тебе тепло и сытно. У тебя есть деньги и их не очень жалко тратить, так как есть работа, а значит и стабильность. Все есть. Эта душевная девочка, греет меня, как местное солнце. Такая открытая, беззаботная. В нее можно влюбиться! С такой девушкой, как она, можно строить отношения. И возможно, я приеду к ней в Ленинград, так, чисто по дружески, мол, я проездом, не встретишь ли ты меня? А, может, город покажешь? Мосты разводные, львы кругом. А может потом и ты в Москву, у нас, знаешь ли, не заскучаешь. Мечты, Саня, мечты. Тебе не стоит влюбляться в эту девушку, у тебя есть своя, милая и хорошая. Которая ждет тебя. И уверен, будет встречать на вокзале. Спросит:
Ну, как ты Аля? Ох, какой загорелый мужик, возьму ка я тебя на дачу жить! А подарок привез? И у меня для тебя кое-что есть, но это ждет тебя на даче.
Так и будет, уверен! Именно так. Мечты, фантазии, сладкая дрема
Ой, Саня, ты уснул? спросила уже сидевшая рядом Оля, прости, что разбудила.
Не страшно, просто вот хорошо тут мне, спокойно. Море баюкает, детей смотри, почти нет. Да и людей меньше стало.
Ты прости, я задержалась. Дедушка гостей ждет, сказал убираться и помогать Бабуле салат резать. Пришлось, так бы не отпустили.
Что за гости, Спросил я, так, исключительно, чтобы поддержать беседу.
Ну, как дед говорит, люди нужные. По работе и так далее. Он хочет квартиру получить в новом доме, который уже достраивают. А для этого дружбу, с некоторыми его коллегами, нужно вести. Иначе, сам знаешь, с кем больше дружишь, тому и достанется больше.
Хм, стандартно, как и везде. Мой отец, на заводе со всеми дружит и может достать все что угодно. Не все конечно, но что на заводе есть. Кстати, подарочек тебе, как говорится, на долгую и хорошую память!
Спасибо, Сань, ты лучший друг! А я тебя за это мороженым угощу. Ты меня угощал и я угощу. Видишь, толпятся у тележки, она сейчас заканчивает работу, вот и прибежали все на последний призыв. Я мигом, тебе какого?
Оль, да ладно тебе, лениво сказал я. До туда метров триста бежать, они свернутся уже и уедут. Да ну не нужно, еще и очередь эта.
Я мигом, а ты наслаждайся морем, скоро же уедешь, а у вас моря нет! Так тебе какое?
Бери, как себе.
Хорошо, ракушку возьму с собой, а то потеряю. Буквально две минуты, Саня!
Буквально две минуты, Саня. Как молнией прошибло. Две минуты, Саня. Как сейчас помню эти две минуты. Мне тогда четыре года было, когда я с отцом от бабушки ехали. Он немного выпил тогда, и мы добирались на метро. Встали в очередь за жетонами.
Стой в очереди, я к знакомому подойду. Буквально две минуты, Саня.
Меня взяли за руку и сказали мужским голосом «Пошли». А я тогда и не посмотрел, кто это был. Только вот мы не в метро пошли, а на выход.
Пап, а мы куда, спрашивал я.
Пошли, пошли.
Ты что творишь, старый, шипела рядом старуха в черной одежде.
И только тогда я понял, что это не мой папа, но мы уже шли по улице.
Папа, папа, верещал я тогда.
Меня взяли на руки и ускорили шаг. Старуха за нами уже не успевала и все шипела старым и страшным голосом. Я продолжал орать, мне закрыли рот и нос. Не мог дышать, но продолжал мычать и брыкаться. Вертелся, как волчок.
Стойте, услышал я папу, стойте суки я вас догоню.
Меня кинули прямо на дорогу, и я по асфальту проехался, расцарапав себе лицо и ладонь. Отец подбежал ко мне. Он был красный, дышал очень часто.
Так, Саня, ничего не было! Запомни это и матери что бы ни слова. Скажем, упал.
Так и было. По приходу домой мы маме сказали, что я упал, за что меня ругали. А потом мне снились кошмары. Я просыпался и кричал. Мне снился папа, который бежит со мной на руках и его сбивает с ног большая черная собака, которая начинает рвать ему ногу. Собака не лает, не рычит, а именно шипит. Это очень страшный сон. Я боялся ложиться спать, капризничал и специально придумывал истории, чтобы отсрочить отбой для меня. Ведь я знал, что черная шипящая собака опять придет ко мне во сне. И я орал ночами. Одной ночью, меня мать отхлестала ремнем, когда я кричал она била и вопила, «мне на работу завтра, больной ты придурок». После этого я больше не кричал, а просто начинал грызть, как эта собака, спинку своей кровати, мне это тогда помогало успокоиться. Потом меня колотило, просто сидел и дрожал в одиночестве, через какое-то время засыпал снова. Через несколько лет это прошло. И я понимаю почему. В одной книге мы Лизкой прочитали, что любую психологическую травму нужно продрожать, но лучше это делать с поддержкой и находясь под полной защитой. Жаль, ее не было у меня тогда.
Вспомнив эту историю, я понял, что опять весь дрожу. Как будто я прыгнул в кучу снега в минус тридцать. Саня, успокойся что ты, возвращайся в реальность. Вот море, вот чайка. Зубы так и пляшут. Задай себе пять вопросов психологических, они тебе помогают.