Тахути, стоит ли так измываться над младенцем? робко вступился я за бога солнца. Он, когда вырастет, может тебе это припомнить.
Когда он вырастет, поймет, что я был прав, сурово отрезал Тахути. А ты стой, где стоишь, не то раздавишь
Что раздавлю? не понял я.
Не что, а кого людей.
Людей?
Под ноги посмотри!
Я опустил глаза и обнаружил, что слезы Ра не исчезают, испарившись на свету, а наоборот начинают расти, набухать, и из них вылупляются крохотные человеческие эмбрионы. Эти водянистые зародыши на глазах росли, и черты их все более и более напоминали человеческие. Не успел я и глазом моргнуть, как вокруг престола бога солнца собралась целая ватага ребятишек.
Я лицезрел все это, раскрыв рот, а у Тахути не было паузы, чтобы садануть меня по башке и привести в чувство. Он метался по залу, отлавливая юрких пострелят, то и дело пытавшихся разбежаться от него в разные стороны. К счастью, сотворенные Хепри-Ра люди росли неправдоподобно быстро. Понадобилось всего около четверти часа, чтобы они превратились во вполне зрелых юношей и девушек. Причем и тех и других было примерно поровну.
Неожиданно я заметил, что и сам бог солнца не в шутку повзрослел. И еще я откопал в памяти одну очень важную вещь. По легенде, именно из слез Ра родились люди.
Тахути между тем даром времени не терял. Он построил вновь созданных богом Ра людей против себя и, пристального оглядев каждого из них, начал давать имена. Причем каждому он давал два имени обыденное и тайное или истинное. Последнее он шептал на ушко. Это второе имя называлось у жителей Черной Земли «рен» и считалось одной из сущностей его обладателя. Знающий чье-либо тайное имя, приобретал над ним магическую власть. И это касалось не только людей и теней, но и самих богов. Вспомним хотя бы знаменитую историю о Ра и Исет.
Однажды Ра и Сетх в очередной раз повздорили. Обозлившись, Сетх подослал к богу солнца волшебную змею, поведал мне как-то за ужином Тахути. Змея ловко пробралась во дворец, поскольку Сетх с помощью заклятья сделал ее невидимой, и ужалила Ра. Ра закричал так громко, что его голос достиг до неба и привлек даже тех богов, что жили там. «Что случилось?» воскликнули боги, слетевшись во дворец правителя. Но у великого и всемогущего Ра не нашлось сил, чтобы ответить так он страдал. Челюсти его тряслись, губы дрожали, а яд заливал все его тело, подобно тому, как Синяя Река заливает землю. Превозмогая боль, Ра все-таки произнес: «О, боги, созданные из моего тела и вышедшие из меня, я расскажу вам, что случилось со мной. Меня пронзило нечто болезненное, и мое сердце знает, что это, но глаза не видят этого, а рука не в силах схватить. Никогда я не испытывал боли, подобной этой, и нет боли сильнее ее!» Боги, надо сказать, изрядно растерялись, и никто не мог понять, что же случилось с Ра.
А как же ты, Тахути? удивился я.
Меня тогда в Городе Солнца не было. Я отлучился по делам в Ун. Конечно же, окажись я рядом, я бы мигом вылечил беднягу Ра, хмыкнул бог мудрости. По счастью, Исет оставалась в столице. «Отец мой божественный, не змей ли ужалил тебя? придя во дворец правителя, спросила она. Не один ли из твоих детей поднял на тебя руку? Воистину он будет повержен моими чарами, я заставлю его отступить!» Ра, не в силах уже изъясняться, молча кивнул, подтверждая версию догадливой богини. «Я излечу тебя, повелитель солнца, продолжила Исет, но для этого ты должен сообщить мне свое тайное имя, ибо все, даже люди, живут, когда их имена произносятся другими». «Знай же, что я создатель неба и земли, сотворивший горы и все находящееся на ней, я начавший ход времени. Я Хепри утром, Ра в полдень и Атум вечером», прошептал прародитель богов.
Однако это ему не помогло, хитро сощурившись, заявил Тахути. Яд не выходил и Ра не чувствовал себя лучше. Его жизнь висела на волоске, а он решил обмануть Исет и не сообщил ей своего тайного, сокровенного имени, в котором заключалось его могущество. В такие моменты могуществом можно бы и поступиться. Но не зря же Исет обучалась у меня столько лет магии! Бог мудрости гордо надул щеки. Разумеется, она прекрасно все поняла. «Не было твоего имени в том, что ты мне говорил, провозгласила она, обращаясь к Ра. Скажи мне его и выйдет яд из тебя, а иначе умрешь!» Яд жег Ра все нестерпимее и больнее, и его пламя, казалось, было сильнее, чем пламя солнца. Старик понял, что у него нет другого выхода, кроме как открыть Исет свое тайное имя. Бог солнца приказал всем остальным богам убираться восвояси и, запершись с богиней наедине, открыл ей свое сокровенное имя. Замечу, он не произнес его устами, а передал Исет из сердца в сердце. Что, по моему мнению, абсолютно правильно, поскольку и у стен, как известно, бывают уши. А так тайного имени Ра до сих пор никто не знает, кроме Исет.
Я согласно покачал головой.
Так вот как только бог солнца выдал врачевательнице свое имя, та снова взялась за дело: «Вытекай, злой яд, выходи из Ра! Я Исет! Я творю, я заставляю яд упасть на землю, ибо он побежден!» В общем, через пару минут Ра был исцелен. Все как рукой сняло. А Исет, узнав сокровенное имя бога солнца, обрела с тех пор великую силу и может исцелять любые болезни, завершил свое повествование Владыка Истины.
Пока я вспоминал эту занимательную историю, которая уже стала одной из глав Книги Бога, Тахути успел раздать имена всем присутствующим. Впрочем, этим дело не кончилось.
Здесь начинается жизнь, которую каждому из вас надлежит прожить во благо великого и всемогущего бога Ра, гулким эхом разнесся голос Тахути. Дети солнца, слушайте заповеди, которые вы не должны нарушать:
не чините зла!
не крадите!
не завидуйте!
не лицемерьте!
не лгите!
не угрожайте!
не оскорбляйте!
не поднимайте руку на слабого
Таких заповедей у Тахути набралось больше сорока. Запомнить их все я не смог, а записать постеснялся. Кстати, помимо вышеперечисленных, там было еще несколько, на мой взгляд, очень полезных: «не ворчите!», «не шумите!», «не болтайте попусту!». Но были и довольно странные наставления, например: «не съедайте свое сердце!32» или «не ловите рыбу на наживку из той же рыбы! 33».
Когда напутственные слова бога мудрости иссякли, явились служители и принесли для людей одежду, ибо до той поры они маячили пред нами в чем мать родила если, конечно, так можно выразиться. Доставили царский наряд и для самого бога солнца, который уже приобрел вид того величавого мужа, которого я имел честь лицезреть во время проноса по площади на носилках.
Да живет бог Ра, ликующий на небосклоне! воскликнул первый из сотворенных.
Ему вторила новоявленная сестричка.
Да живет он во веки веков, Хепри-Ра-Атум, живой и великий, владыка всего, что оберегает диск солнца!
Ра, ты достигаешь пределов. Когда ты пред людьми все в движении, подхватил третий стоящий. Ты засыпаешь и земля во мраке, наподобие застигнутого смертью.
И снова, и снова слышались слова восхваления Ра.
Ты разгоняешь мрак, и, ликуя, поднимаются люди на ноги. Ты разбудил их они омывают тела и берут одежду свою.
Руки их подняты к тебе они прославляют тебя и трудятся они, выполняя работы.
Скот радуется на лугах, деревья и травы зеленеют, птицы вылетают из гнезд, крылья их славят тебя.
Все животные прыгают на ногах своих, все крылатое летает на крыльях своих, все оживают, когда озаряешь ты их сиянием.
Рыбы в реке резвятся пред ликом твоим, ты проникаешь вглубь моря, ты созидаешь жемчужину в раковине.
О, сколь многочисленно творимое тобою и скрытое от мира людей, бог величайший, нет подобного тебе!
Я так заслушался всеми этими дифирамбами, что не заметил, как Тахути отчаянно машет мне от двери крыльями.
Полно нам тут околачиваться, бросил он. Мы свое дело сделали.
Чтобы не таскаться по залам, мы вылетели на улицу через окно.
Вот выходит, как у вас дети рождаются, поделился я изумлением, подлетев ближе к Тахути.
Люди рождаются и сами по себе, естественным способом, утешил меня бог мудрости. Но пока еще их очень мало и приходится заполнять пробелы.
Правильно я делал, что не верил, будто человечество произошло от обезьян.
От обезьян! Тахути едва не ушел в штопор. Это кто же такое измыслил?
Дарвин.
Демон?
Да нет вроде, пожал я плечами.
Люди произошли от богов, чем, безусловно, должны гордиться, высокопарно изрек Тахути.
А обезьяны?
Обезьяны тоже В конце концов, даже богам не все удается с первого раза.
Пару минут мы летели молча, поскольку я переваривал информацию, полученную от бога мудрости.
Тахути, я не успел усвоить все твои заповеди, признался я. Не стоит ли тебе сократить их число, как ты думаешь?
Сократить? бог вскинул брови.
Ну, примерно до десяти.
Хм как говорится, краткость сестра мудрости начал размышлять Владыка Истины.
А у нас у писателей то есть у писцов, говорят, что краткость сестра публикации.
Тоже неплохо сказано.
Послушай, Тахути, а вот у меня ведь нет тайного имени, обратился я к богу мудрости, вспомнив, как он раздавал всем имена.
Точно, нет, подтвердил Дважды Великий.
Как же мне быть? У всех есть, а у меня нет, огорчился я. Может быть, ты мне его дашь? Как тем, во дворце Ра
Просто удивительно, как это некоторые не понимают своего собственного преимущества, съехидничал Тахути. Нет и слава богу.
Какое же здесь преимущество? спросил я.
По скромному моему разумению, когда человек чем-то отличается от других, это уже преимущество, изъяснился бог мудрости. А кроме того, если нет у тебя сокровенного имени, то никто и не получит над тобой тайной власти.
На этом наша дискуссия о тайных именах была завершена, потому что Тахути мощно взмахнул крыльями и унесся далеко вперед. Я немного почесал затылок и пустился вслед за ним.
Глава II
Наконец наступил первый из пяти дней, лежащих «за пределами года» день рождения Усира. Едва лишь взошло солнце, как все, кто жил во дворце Тахути, нарядились в новые одежды, надушились ароматными маслами, а потом вдруг разом исчезли, словно по волшебству. Мне вообще-то не очень нравятся многолюдные сборища, поэтому я никуда особенно не собирался, но когда я совершал непривычно ранее плавание в бассейне (всеобщая суматоха разбудила меня ни свет ни заря), за мной зашла Табуба и пригласила отправиться в город. Выглядела она сногсшибательно. Я даже не сразу ее узнал, подумав, что к Тахути прилетела какая-то богиня. На девушке было традиционное открывающее грудь платье из золоченой материи и сандалии из мягкой светлой кожи. Шею украшало кольцевое ожерелье из золотых пластин, в волосах сияла ослепительная диадема. По рукам вились тончайшей работы браслеты, а багряно-алые крылья горели, по-моему, самым настоящим пламенем.
Табуба, ты потрясающе красива! не в силах сдержать восторга, произнес я.
Девушка-тень снисходительно улыбнулась, после чего я и получил предложение, составить ей компанию.
Я тоже решил прибарахлиться, дабы не выделяться на фоне всеобщей пышности. Проведя экстренную ревизию своего гардероба, я обнаружил там длиннополое желто-зеленое одеяние. Его яркие цвета должны были, на мой взгляд, соответствовать атмосфере праздника. Не забыл я прихватить и подаренные Тахути крылья.
Мы выбрались на верхний ярус дворца и, оттолкнувшись от крыши, легко взмыли в воздух. Почти сразу же до наших ушей донеслись обрывки музыки, звуки трещоток и многоголосое пение. То, что открылось вскоре нашему взору, представляло собой грандиозное, величественное зрелище, стихийное и упорядоченное одновременно. Дорога Царей была похожа на переполненную реку, куда впадают многочисленные ручейки, льющиеся из прилегающих улиц и переулков. Поскольку весь поток неукротимо стремился к пристани, туда же полетели и мы с Табубой.
Широкий каменный причал был уже практически заполнен народом. Мы опустились у самой кромки воды, где еще было немного места, и стали ждать, что будет дальше.
Некоторое время ничего захватывающего не происходило, поэтому я бегло осмотрелся по сторонам и пришел к выводу, что меня окружают в основном люди, теней было очень мало. Возможно, большинство из них было занято во дворцах богов приготовлениями к предстоящим торжествам.
Проведя полмесяца в Та Кемет, я научился безошибочно распознавать теней, хотя внешне они ничем не отличались от людей. Это было нечто мимолетное, подобные ощущения обычно трудно описать словами. По-моему, именно так мы выделяем в толпе иностранцев, даже если у них такой же цвет кожи, как у нас, и они одеты, примерно как мы. В чем-то ином они все равно не те
Я вынужден был отвлечься от своих мыслей, потому что неожиданно по толпе пронесся ропот, и взоры всех собравшихся обратились в сторону воды. Я заметил, как вдали появилась внушительная ладья, идущая под белоснежным парусом.
Это судно плывет из Города Усира34, пояснила Табуба. У каждого бога есть город, покровителем которого он является.
У Тахути тоже есть личный город?
Великий Лунный Город Ун35.
Пока шел этот разговор, ладья успела продвинуться к берегу, где ее ждали с явным нетерпением. Народ начал расступаться, освобождая проход процессии, что спускалась к воде. Во главе ее шла та, в которой невозможно было не узнать богиню.
Исет? замирая от торжественности момента, прошептал я.
Да, подтвердила Табуба.
В следующее мгновение я понял, почему древние изображали небожителей без одежд. Да потому что они так ходили! Богиня любви была обнаженной. Единственной частью туалета несравненной Исет был диковинный головной убор в виде желто-зеленого коршуна. Казалось, он принял голову Исет за кусочек неба, ведь у богини любви были синие волосы.
Льющаяся отовсюду музыка приобрела характер ясной мелодии, разноголосый хор слился в единый ритм и зазвучал гимн.
Пробудись, пробудись, пробудись,Пробудись, о Владычица Мира,Встань из света, восстань в красоте,О возлюбленная Усира.Ты прекраснее всех на земле,Ты дочь неба, что тайны все знает,Все хвалы тебе, все хвалы,Обожаем тебя, обожаем.
Ладья Усира причалила, и под возгласы ликования бог сошел на берег. Он был одет в весьма элегантный хитон из тончайшей зеленой материи. Однако спереди торчал неприлично массивный золотой бант. «Усир! Анх уджа сенеб!» завопила толпа, что в переводе на мой прежний язык означало: «Усир! Да живет он, да здравствует и да благоденствует!» Именинник поднял высоко верх правую руку. Поскольку мы с Табубой стояли совсем рядом, при первом взгляде на него я едва не вздрогнул. У меня вдруг возникло ощущение, что где-то я уже видел этого высокого зеленоглазого красавца. Я тряхнул головой, отгоняя подобные мысли. Разве мог я когда-либо прежде встречаться с богом? Конечно же, нет! Я подумал, что у Усира, наверное, просто такая располагающая внешность, что кажется, будто давно с ним знаком.
Божественные супруги остановились друг против друга в центре пристани.
Хвала тебе, о Усир, повелитель благоденствия, произнесла Исет. Благодаря тебе мир расцветает пышной зеленью и ликует. Сила твоя огромна и не знает границ.
Приветствую тебя, чья суть в любви и таинстве, ответствовал Усир. Лик твой прекрасен, тело твое из блистающего металла, голова твоя как небесная лазурь, и вокруг тебя бирюзовое сияние.
Исет встала чуть позади Усира, и оба подняли руки, отдавая дань уважения окружающим их почитателям, затем бог и богиня двинулись в сторону проспекта, ведущего к дворцу Ра. Служительницы Исет, облаченные в белые калазирисы, проворно забежали вперед шествия и принялись бросать перед идущими лепестки роз.