Полный вперед. Зациклиться.
Есть.
Бет проделала сложный маневр, не отводя глаз от экранов. Чаша стала стремительно раздуваться.
Мы теперь заперты в потоке, глубокая басовая нота выворачивала кишки. И замедляемся. Мы летим прямо вверх по струе.
«Искательница солнц» заложила отчаянный поворот. Чтобы проскочить в плазменную струю, требовались навыки конькобежца, помноженные на таланты акробата, предстояло кружиться в трех измерениях под все возрастающими рывками. В межзвездном пространстве, где водород существует главным образом в виде газа, не разделенного на ионы и электроны, «Искательница» вынуждена была ионизировать газ ударной волной от собственных осцилляционных магнитоходов. Волны давления распространялись перед кораблем, перепахивая пространство, захватывая электроны и вмазывая их в молекулы водорода. При должном навыке (у Бет на это ушла пара мгновений) можно было спокойно расщепить водород на протоны и электроны. Газ подпитывал ионный факел, перед самым кораблем протягивалась плазменная колонна, вещество из нее собиралось в диполь-магнитные воронки и поставлялось в камеры термоядерного синтеза. Трюк был в том, как заставить корабль мчаться на хребте этой гневно плюющейся плазмой, устремленной вперед колонны.
«Искательница солнц» вихляла из стороны в сторону на несколько градусов, немного отклоняясь от звезды-цели, но тут же возвращаясь в поток, исходящий от нее. Струя сужалась, обрастая кружевными волоконцами. Последним отчаянным усилием они полностью нырнули в струю: ускорение, головокружительный рывок, перегрузка, вдавившая всех в кресла надолго навеки
Задать звездолету новый курс непростая работенка. С Бет пот лил ручьем, она не глядя ткнула пальцем в консоль, повеял свежий ветерок. По всей длине «Искательницы солнц» скрипели переборки, и скрип этот эхом отдавался в коридорах. Даже закрепленные мебель и оборудование ерзали и дергались. Бет не знала, выдержит ли «Искательница» эту нагрузку, выдержит ли ее она сама.
Наконец они выровняли курс и направили исходившую от светила струю прямо в магнитосборщики. Бет кинуло вперед отдачей от замедления, ремни впились в тело. На круговом обзорном вседиапазонном экране стало видно, как нос корабля облизывают и покусывают струи раскаленной плазмы. Скорость «Искательницы» все еще была выше скорости звезды, но по мере углубления в Чашу и яростную струю в игру вступали другие силы. Она почувствовала эти силы, сперва встревожилась, потом сообразила: «Искательницу» начинало поворачивать, корабль находил себе более или менее устойчивое положение в бешеном плазменном потоке. Казалось, что их закинуло между жерновами медленно вращающейся мельницы.
А знаете, я догадалась, отчего эта струя такая прямая, тоном светской беседы проговорила Бет. Руки ее уверенно, стремительно танцевали над консолью индукторов. Ее действительно сужают магнитные поля, но порождает их ток в самой струе.
Правда? уронил Редвинг. Он был не по этой части.
Кто-то придумал использовать для этого поля самой звезды, втиснув их в струю. Встреченные нами геликоидальные волоконца как раз ими и образованы.
Токи? встревожилась Майра. Но корабль же металлический, он проводит
Ага, и токи текут вокруг нас, не попадая внутрь. Закон сохранения углового момента и всякое такое. Вспомните, на Земле самолеты летают в грозовых облаках. Но ничего себе поездочка! Эк нас потряхивает!
Бет обернулась улыбнуться остальным и увидела на их лицах тревогу. Не всем по вкусу этот серфинг. Ничего, распробуют.
Да ладно, у меня все под контролем. Не надо так потеть. Это всего-навсего огромный соленоид. Сперва хорошие новости, остальное подождет. А это значит, что мы преодолеем более долгий путь, который потребует больше времени, то есть из струи выскочим, дополнительно сбросив скорость. Вот так.
Остальные не изменились в лицах.
Пассажиры, что с них взять!
Совсем не умеют прикалываться.
Их крутило в струе час за часом. Бет чувствовала растущее в команде напряжение, но отчего-то ей было по барабану. Рассекая плазменные узлы без вреда для корабля, она ловила кайф. Сердце ее колотилось от наслаждения, восторг не с чем было и сравнить. Она стала парашютистом, дайвером и серфером в одном лице, наслаждаясь собственными скоростью и мастерством.
Ништяк!
Она счастливо улыбалась, а Редвинг мрачнел. Заметив это, она поколебалась, заявила, что ей нужен отдых, отвязалась от кресла, с трудом встала, оглядела дисплеи. ИИ неустанно трудились, внося поправки в курс. К этому моменту корабль накопил немалый заряд на вершинах и элеронах, и Бет опасалась, как бы чего не закоротило. Слишком много электронов танцует на шкуре «Искательницы». В следующее мгновение, вспомнив какое-то соотношение из физики первого курса, а отчасти по наитию, она смела этот заряд с корпуса импульсом протонной плазмы. Добро пожаловать, месье Кулон.
Она продолжала стоять. Ощущения были как от серфинга на самой высокой волне во Вселенной. Вокруг вздымается пена, штормит, крутит, корежит и пробирает до глубины души с каждым километром.
На экранах возник Свищ. Она опустилась назад в кресло.
Ну что, ништяк уже всё? Посмотрим.
Кто-то что-то говорил за ее спиной, она не обращала внимания. Умным пилотам ни к чему вслушиваться в лепет пассажиров.
Бет до боли навалилась на крепежные ремни. Впереди, за Свищом, похожим на бычий глаз, зияла внутренность Чаши отсюда она казалась плоской. Девушка видела сложные извивы катушек у полярного отверстия те вздымались над краем Свища, как горные гребни. Искусственные токопроводы размерами больше континентов? Кто-то должен был спроектировать полевую оболочку, отслоившую эту плазму от светила, создать те самые поля, какие теперь со слепой яростью колотились в «Искательницу». Кто-то очень большой.
Теперь нам легко тормозить, сказала она обыденным тоном, желая успокоить остальных. Ей не было нужды оборачиваться: она обоняла их страх. Корабль поднимался против течения струи. Напряженность магнитных полей выходила за пределы спецификаций «Искательницы», звездолет трясся и стонал. Чаша надвигалась, по «Искательнице» прокатывались глубокие басы, кресло Бет вибрировало, да что там все вокруг ходило ходуном
Сфокусируйся. Она провела корабль сквозь Свищ, держась подальше от краев отверстия, где «Искательницу» вмиг испарило бы. Закрученные петлей магнитные поля на границе Свища сужали струю, как водный поток в узком месте водопровода. Скорость потока, направленная против скорости корабля, увеличивалась; здесь напряжения должны быть особенно велики, не потому ли и Чаша в области Свища толще, чем где-то еще? Вдоль краев Свища плясали молнии. Она приказала ИИ вывести карту магнитной геометрии Свища. Спустя секунду на дисплеях возникла многоцветная трехмерная картинка.
Петля, в которую мы лезем, свита дипольными полями, сказала девушка отстраненно. Эти диполи перпендикулярны другому полю, так что магнитные токи не могут компенсировать друг друга. Чистая работенка.
Позади поднялся возбужденный шум. Спешные гипотезы, легкая болтовня, пререкания, смех все это она игнорировала.
Кроме того, дамы и господа, у нас тут радиоактивно, как в аду, весело продолжала Бет, но не беспокойтесь, эта доска для межзвездного серфинга для таких вод и разработана.
Они пробивались вперед и вперед, теряя скорость. Бет поерзала в кресле, подтянула ремни, поерзала снова.
Я оседлала большую волну. Такая раз в жизни попадается. Если выживу, будет что рассказать
Нос корабля клонило в сторону, но девушка выправляла его снова и снова. С каждым разом это давалось легче. Уголком сознания она заметила, что с нее опять полил пот.
Ничего странного, что я больше не слышу, как от них воняет страхом.
Она поймала сполох, пробившийся сквозь плазменную пелену прямо по курсу крохотная сверкающая сфера, Викрамасингх. Чаша уплощалась, горизонт опускался. Корабль выдержал испытание.
Для Бет время утратило всякий смысл. Она считала рывки и нырки, спирали и петли, выправляла курс, чертыхалась, отирала пот и они пробились.
Они прошли насквозь.
Открылось небо. «Искательницу солнц» вынесло на серебристую равнину.
Струя продолжала молотить по кораблю, как по наковальне.
Красота! вырвалось у Клиффа, который подался вперед в своем кресле. Послышались торжествующие возгласы. Они неслись над бескрайней белой равниной, сбрасывая скорость, потом снова заложили поворот.
Выходим из струи, проговорила Бет тоном человека, предлагающего масло к тостам.
Если сейчас остаться в плазменном плюмаже, корабль еще больше замедлится, его отнесет обратно к Свищу и вышвырнет наружу.
Нам шкурку на сопротивлении здорово разогрело, скованным от тревоги голосом отозвался Абдус.
Я едва держу вектор, тихо присоединилась Майра. Клифф уже научился улавливать в ее голосе чуть слышимое напряжение.
Раскаленная добела струя стала истончаться, потом развеялась и пропала. Накатила турбулентность, вдавила людей обратно в кресла, выжала из бедной «Искательницы» новые металлические крики.
Вышли! заорала Майра. Мы вышли!
Я бы сказал, заметил Редвинг, что мы, напротив, вошли.
Дружный смех, и обзорный экран приковал все взгляды. Теперь они видели Чашу изнутри как бескрайнюю сегментированную равнину света. Корабль медленно набирал высоту, отдаляясь от струи, плазменные факелы опадали, обзор расчищался. Вдали, в дымке, координатной сеткой проглядывали изящные серебристые дуги охватом с планеты. Ячейки сетки разграничивались темными тонкими линиями, отмечавшими участки различной кривизны исполинского зеркала. И глаза подсказывали, что фокальная точка его лежит очень далеко.
Повисло молчание.
Зеркала отражают свет назад, внутрь, на звезду, прошептал Абдус. Вот почему там появляется это раскаленное пятно.
Бет кивнула, пораженная. Да так и есть. Иначе колоссальные искривленные зеркала в первый же миг ослепили бы их.
Они забрали в сторону, повернули, экраны перестроились, захватили колоссальную кривизну возносящейся к небесам конструкции и проблески зелени.
Она задала телескопам увеличение, нацелив их внутрь, к самой кромке полусферы. Нижние широты внутренней зоны Чаши изобиловали яркой зеленью и водной синевой. Озера? Нет, океаны! Разум бессилен был осмыслить увиденное глазами. Они летели вдоль оси струи, не в силах оторваться от величественного ландшафта.
Бет прикинула углы и расстояния.
Любая из ячеек сетки была просторнее целой Земли. Каждая кишела уловленными в паутину зеленовато-коричневыми континентами и безбрежными морями-океанами.
И тут у нее помутилось в глазах от усталости, все тело сковала боль.
С меня довольно, сказала Бет. Мы достаточно сбросили скорость, поднимаясь против течения струи. Чаша и система Викрамасингх движутся довольно быстро, мы теперь в их инерциальной системе отсчета. Фактически мы провалились в гравипотенциальный колодец звезды.
С тебя?.. переспросил капитан Редвинг.
Капитан!..
Нет-нет, осекся он, все в порядке. Бет, я размах этой структуры поражает, от него голова идет кругом. Чаша ведь размером с небольшую звездную систему, не так ли? Значит, можно спокойно оставить корабль на орбите вокруг центральной звезды. Ведь верно? Мы не слишком близко, нас не сожжет?
Все в порядке.
Она с усилием выпрямилась и поджала побледневшие губы. Последнее усилие.
Я оставляю ионоточник в равновесном состоянии, поля широко раскинуты, радиация нас не захлестнет. Она тут довольно жесткая, ну да что же поделать. Мы уравняли скорость со скоростью системы, так что если у нас и появятся какие-нибудь проблемы, то до них еще месяцы. Мы выходим на эксцентрическую орбиту, правильно, Абдус? Я вернусь за пульт, прежде чем что-то может случиться, но все равно, побудьте кто-нибудь на шухере, а?
Редвинг озадаченно глядел на девушку. Бет слабо улыбнулась ему.
Я спать хочу, кэп.
Она побрела прочь.
За спиной Редвинг не выдержал:
Да как вообще можно уходить от этого?
А потом появился Клифф, поддержал ее, повел за собой. Правда, его и самого слегка мутило.
4
Бет вздрогнула и проснулась, гамак дернулся. Руки и ноги ее ныли от предплечий до кончиков пальцев, от бедер до пяток.
Сон слетел с нее. Под пальцами не было консоли, корабль не ревел, прорываясь сквозь раскаленную до звездных температур струю плазмы. Она свернулась клубочком и попыталась забыться снова. Клиффа рядом не оказалось. Как долго она спала?
В конце концов она выбралась из гамака и побрела в командную рубку. Звук шагов помог ей полностью прийти в себя, но руки все еще подрагивали. Не лучший отходняк у пилота
Привет! улыбнулся ей Клифф. Редвинг оставил меня на вахте. Абдус рассчитывает орбиту, если только сам не клюет носом.
Бет проголодалась. Поглощая хлеб и фрукты, она оглядывала экраны.
Ее пронзила мимолетная зависть к остальным, которые, должно быть, созерцали это величественное и прекрасное зрелище часы напролет.
От Свища расходились структурные сочленения. Она уже видела их с другой стороны, и теперь глаза, оглядывавшие бескрайний муравейник, обманывали девушку: ей казалось, что все эти сооружения совсем рядом, только руку протянуть стоит как если бы под ними простиралась Земля но нет, расстояния были не меньше межпланетных. Узлы координатной сетки в окрестностях Свища превосходили размерами континенты. Далеко внизу под кораблем тянулась зеркальная поверхность, формой походившая на вок, возносилась в небо, по кромке запятнанная зеленью и охрой. «Искательницу солнц» от этой кромки отделял мерцающий слой атмосфера? Как она там удерживается?
Она прищурилась, и ей почудилось, что звездный свет отражается от какой-то прозрачной перегородки что это, мембрана? Как будто миллионы квадратных километров Чаши затянуты пластиковой пленкой, упакованы на манер бутерброда. Диффузный слой уходил вдаль, к землям пригодного для жизни пояса, к толстому цилиндрическому гребню Кубка мира? Ей не нравилась эта Редвингова шуточка, но что-нибудь получше придумать она сейчас была бессильна. Зеркал на кромке не было видно. Континенты, затянутые облаками, в разрывах облачных слоев проглядывает зелень. Пустыни сверкают в сиянии нескончаемого дня: звезда Викрамасингх никогда не садилась. Во всей колоссальной конструкции нет места, куда могла бы заползти ночь.
Что же там обитает? Ее руки снова затряслись, даже сильнее прежнего. Размах Чаши подавлял. Бет с трудом отвела глаза.
Они создали себе мир хабитат на краю Чаши, изумленно сказала Майра, вон там обширная зелень, видите?
Бет глубоко вздохнула. Пилот ты или кто? Сфокусируйся. Ради своей же безопасности. Она отняла руки, дернувшиеся к консоли.
Клифф потянулся за планшетом.
Мы тут склепали более или менее полное схематическое изображение этой штуки. Гляньте.
Она внимательно рассматривала картинку. Накатывало головокружение.
Да. Все верно. Вы разметили области гравитационного эквипотенциала вдоль оси вращения.
Ага. Вот эти загогулины на кромке какие-то топологические особенности. Каляки-маляки больше планет, существенно больше.