А как они выглядят, эти деньги? Вадик посмотрел на меня мечтательно затуманившимися глазами. Нам в институте стипендию давали так редко и такую маленькую, что я уже и не помню, какие они, деньги! Нет, десятки помню, полтинники тоже, а вот сторублевую купюру воображаю уже с трудом, про пятисотки и говорить нечего. Вроде они красные, да? Или синие? Зеленые это доллары, помню, хотя тоже давненько не видал
Я тоже, эта моя реплика поставила точку в неделовом разговоре. Давай-ка решать, что будем делать с сюжетом!
Мы посовещались и нашли выход из положения: обошлись и без страусов, одними эйхорниями и туманно-интригующей информацией о гибели Усова. Жаль только, показать усопшего не могли вовсе не из этических соображений, а потому, что такого видеоматериала у нас, по мнению ментов, просто не было. Признаваться же в том, что мы с Вадиком слегка попартизанили и запасли копию, мне показалось крайне неразумным.
Я много раз убеждалась в том, что уважаемые силовики норовят путать понятия «свободная пресса» и «служебная собака»: по их мнению, обе в идеале должны быть оснащены коротким поводком, строгим ошейником и намордником! Вместо благодарности за труды тем же вечером я получила нагоняй с доставкой на дом. Собственно, я не получила бы его, если бы не заехала к себе на квартиру, чтобы по велению Коляна проверить электронную почту.
Нервозные вопли телефона я услышала еще на лестнице. Как назло, ключ заело в замке, пришлось провозиться несколько минут, но телефон не отрубался, верещал, как подстреленный. Мельком удивившись тому, что кто-то проявляет такую настойчивость, с упорством идиота звоня по домашнему номеру, когда гораздо проще и вернее звякнуть мне на сотовый, я вломилась в прихожую и схватила трубку. Сумка съехала с моего плеча, ударила ремешком по локтю, я выронила телефонную трубку, и она со стуком упала на пол.
Твою дивизию! вполголоса выругалась я, в потемках шаря рукой по линолеуму.
Ворвавшись в дом, зажечь в прихожей свет я не успела, а входную дверь уже захлопнула.
Под руку попадались только крупногабаритные кроссовки Коляна. Не переставая тихо ругаться, я выпрямилась, нащупала на стене выключатель, зажгла свет, подняла трубку и не из хулиганства, а только по инерции произнесла в нее:
Вашу мать!
Мать вашу! немедленно откликнулась трубка разъяренным мужским голосом.
Это было так похоже на пароль и отзыв, что я подумала, будто звонит наш приятель Миша, большой любитель телефонных шуточек.
База торпедных катеров! упреждая любимую Мишину реплику, с радостной готовностью объявила я. Предоставляем прокат торпед, берем заказы на поражение целей, оптовым заказчикам скидки, каждый десятый выстрел бесплатно! Призовая игра гарантирована.
В трубке замолчали.
Мишель, это ты? удивленная отсутствием ожидаемого басовитого хохота, спросила я.
О каких выстрелах речь? подозрительно спросил голос, не очень похожий на Мишин.
О! Это не Миша? Тогда пардон, я пошутила. А кто вы?
Это я, почтальон Печкин, принес заметку про вашего мальчика, злобно сказали в трубке. Это пресс-служба ГУВД края, майор Михряков, вот кто! А кто вам, уважаемая Елена Ивановна, позволил распространять нездоровые сенсации и предавать огласке непроверенные факты?!
Тут мне все стало ясно: исправно функционирующие внутренние органы, в смысле, органы внутренних дел, оперативно реагировали на мой репортаж в вечернем выпуске новостей!
Сергей Леонидович, дорогой! сладким голосом воскликнула я. Какие такие непроверенные факты? Вы про эйхорнию и ботаника Усова? Так результаты научного эксперимента я видела, обоняла и осязала самолично, ведь упомянутый пруд доступен всем и каждому! Да и трамвайного жмурика, опять же, имела сомнительное удовольствие созерцать воочию! Это зрелище тоже было бесплатным, билеты с нас никто не спрашивал, даже кондукторша
Елена, не юли! рявкнул майор. Мы что, первый год знакомы? Признавайся, откуда тебе стала известна личность убитого? Тут целая опергруппа парится, разбирается, что к чему, а ты уже впереди всех на белом коне! У покойника, между прочим, никаких документов при себе не было, и пальчики его в картотеке не засвечены, говори, откуда узнала, кто он!
Я тихо засмеялась, прикрываясь ладошкой:
Эх, Сергей Леонидович, Сергей Леонидович! Вот вы пресс-служба, а газет не читаете!
При чем тут газеты?
А при том, что в последнем номере «Микрополиса» про ученую деятельность гражданина Усова все-все обстоятельно прописано было! И портретик нашего ботаника там был! А наружность у него, сами видели, запоминающаяся, одни уши растопырчатые чего стоят, да и волосики такие рыжие не всякий день увидишь! Я статейку прочитала, гражданина ботаника запомнила и, как следствие, опознала его в трамвайном покойнике! Вот и весь секрет!
В трубке повисла тишина. Я злорадно прислушивалась к тяжелому сопению майора.
Блин, наконец довольно спокойно сказал он. Вот ведь блин!
Комом, напевно добавила я.
Молчи, зараза, уже беззлобно, даже чуть виновато буркнул майор. Ох, знаю я вашего брата. Небось недоговариваешь, темнишь чего-нибудь по профессиональному обыкновению!
Никак нет, не темню! бодро воскликнула я. Товарищ майор, разрешите идти?
Отбитый по всем позициям Михряков промолчал, я положила трубку, послала телефонному аппарату воздушный поцелуй и, пританцовывая, вплыла в комнату: один ноль в мою пользу!
Нет, я ничего не имею против нашей доблестной милиции и прочих силовых структур! Как мирный и обычно вполне законопослушный гражданин, я ценю труд тех, чья служба и опасна, и трудна, и на первый взгляд как будто не видна. Жаль, конечно, что она порой не видна и на второй взгляд, и на третий, но не о том речь. Просто очень неприятно, когда кто-то бесцеремонно и бестолково вмешивается в твою работу, пытается ее контролировать, направлять и ограничивать поток информации, без которой население обречено на мучительный сенсорный голод. Увы, по этому пункту мнения прессы и органов то и дело расходятся.
Но вернемся к вопросу об информационном голоде: я ведь заехала домой только для того, чтобы проверить электронную почту!
Все еще приплясывая и невнятно напевая, я запустила компьютер и посмотрела, что насыпалось мне в почтовый ящик. Ага, сразу три письмеца от Коляна, понятно теперь, почему он на меня сердился А что еще? Куча сообщений из агентства «Интерньюс», я у них в списке рассылки Какие-то рекламные агитки А это что такое?
С откровенным недоумением я рассматривала цветную картинку, больше всего похожую на квадрат, вырезанный из школьной тетрадки в клетку, причем клеточки были аккуратно и на первый взгляд бессистемно раскрашены в разные цвета. Я сосчитала их: десять на десять, всего, стало быть, сто клеточек. Гм Есть, кажется, такая игра, стоклеточные шашки или шахматы? Но там-то доска в любом случае черно-белая!
Фэн-шуй какой-то, растерянно пробормотала я.
Интересно, кто прислал мне это произведение абстрактной живописи? Кто отправил сообщение? Я посмотрела: загадочный радужный квадрат оказался анонимкой!
Ничего не понимаю, честно призналась я.
Эх, был бы рядом Колян, он бы, наверное, быстро нашел способ узнать, откуда к нам пришло это сообщение, а я в компьютерных делах не разбираюсь, знаю только самые элементарные операции как создать файл, открыть-закрыть, сохранить
Машинально я потянулась к полочке над монитором, на ощупь достала из коробки дискету и переписала на нее разноцветное диво. Потом почистила свой виртуальный почтовый ящик, вышвырнув в корзину пустопорожние сообщения, написала три ответа на три мужних записочки, отправила их, дождалась подтверждения доставки и со спокойной совестью вырубила компьютер. Забегу дня через два, а сейчас мне пора покидать родные стены, потому как час уже поздний, а в Иркиных хоромах Томка и Тоха ждут не дождутся вечерней кормежки.
Уже поднявшись с вращающегося табурета, я зацепила глазом дискету. Куда бы ее определить? Мозги сработали сами по себе, проассоциировав одну загадку с другой: положу-ка я эту дискетку в зеленый фэн-шуйский конверт с газетной вырезкой!
Я потянулась к книжной полке, привычно пробежалась пальцем по корешкам: помню, оставила конверт торчать между томиками Стругацких
Пальцы, как по клавишам, скользнули по корешкам и уперлись в боковину полки. Конверта не было!
Удивленная, я внимательно осмотрела книжный шкаф ряд за рядом, но приметного зеленого конверта не нашла. А вот же он, лежит на полочке рядом с принтером Странно, не помню, чтобы я его туда клала Склероз? Или уже маразм?
Опасливо прислушиваясь к себе не обнаружатся ли еще какие признаки фатального расстройства мозговой деятельности, я сунула дискету в задний карман джинсов, конверт в сумку, вздернула торбу на плечо и вышла из квартиры. Закрыла дверь на ключ, спустилась во двор, села в машину, и тут меня одолело сомнение а заперла ли я входную дверь? Пришлось идти проверять. Дверь оказалась закрытой, я успокоилась, побежала вниз, но тут же усомнилась, а выключила ли я свет в прихожей? Вернулась и открыла дверь, заглянула в прихожую: свет горел, быстро ударила по выключателю.
Газ не включала, воду не открывала, к окнам не подходила, вслух припомнила я, могучим волевым усилием заставляя себя покинуть лестничную площадку.
Спустилась во двор и обнаружила, что забыла закрыть машину!
Похоже, ранний склероз действительно нашел свою жертву!
Жора Клюшкин был совершенно уверен, что стал бандитом с благословения церкви.
Дело было так. Принимая крещение, двухлетний Жорик орал благим матом, умолкая только в момент полного погружения в купель. Радуясь короткой передышке, священник непроизвольно задерживал ребенка в прохладной водице чуть дольше, чем следовало, что не добавляло маленькому Жорику хорошего настроения.
Крещается раб божий как имя? перейдя с напевного баса на конфиденциальный шепот, спросил батюшка у Жориной мамы.
Жорик, с готовностью подсказала мамочка.
Георгий! мажорно пророкотал священник.
Ва-а-а! в той же тональности отозвался Жорик, напрочь заглушив основную партию.
Соревноваться в крике с молодым растущим организмом мудрый батюшка не желал.
Дайте ребенку игрушку! деловитый речитатив священника привнес в каноническое многоголосие элемент модного рэпа.
Гу! в тему подхватил чуткий Жорик, лягнув пяткой крестного папу.
По рядам присутствующих прошло движение: из рук в руки Жорику передали игрушечный пистолет на батарейках.
Крещается снова завел батюшка.
А-а-а! мощным крещендо перекрыл его Жорик.
Багровея, священник набрал в грудь воздуха. В образовавшуюся паузу очень удачно легло джазовое соло Жорика на пистолете:
Трах-тах-тах!
Отдай-дай-дай! пискляво завел за спинами гостей пацаненок, лишенный в пользу Жоры личного оружия.
Так слаженный дуэт спевшихся батюшки и Жорика украсился звонким подголоском.
Раб божий возвысил голос священник, твердо намеренный довести свою партию до конца.
Ай! Ай! Ай! цыганисто всхлипывая, громко затопал ногами обезоруженный малец.
Эта удалая чечетка отозвалась эхом под сводами и легкой танцевальной дрожью в коленях присутствующих.
Георгий! рявкнул батюшка.
Неугомонный Жорик так и принял крещение с пистолетом в руках.
Боюсь, как бы он теперь бандитом не стал, посетовала на выходе из храма Жорина мамочка.
Почему, как с пистолетом, так сразу бандитом? попытался успокоить ее рассудительный супруг. Может, он милиционером будет? Или военным! Оружейником, на худой конец!
Но мама лучше знала своего сына и в конце концов оказалась права.
Правда, Жора не стал профессионалом высокого класса. Он даже не приобрел какой-нибудь узкопрофильной криминальной специальности так, преступник-разнорабочий, бандит-за-все. Однако в провинции, где редкий авторитет мог позволить себе штатного киллера, средней руки мастер-универсал вроде Жорика мог рассчитывать на постоянный ангажемент.
Действительно, у Жорика был хозяин коммерсант-предприниматель, владелец сети ювелирных магазинов с тематическими названиями: «Золотой гусь», «Золотой петушок», «Золотая рыбка» и «Серебряное копытце». Звали его Аркадий Валентинович Раевский. В штатном расписании сотрудников Жора числился ночным сторожем, получал небольшую зарплату и полный социальный пакет, но трудился лишь время от времени и отнюдь не по профилю.
Работа Жорику, в принципе, нравилась, но он очень не любил иметь дело с неординарными личностями. «Психи», как он их называл независимо от характера неординарности, обычно отличались нетипичными реакциями и непредсказуемостью. Это страшно усложняло работу Жорика, потому что, в свою очередь, требовало нестандартных решений и от него.
Что эта телевизионная баба из разряда психов, Жорик понял со второго взгляда. Почему со второго, а не с первого? Потому что первый взгляд он бросил на телеэкран, а там баба выглядела вполне прилично, хотя и стояла на берегу пруда дура дурой с микрофоном в одной руке и пучком какой-то морской капусты в другой.
Ничего, нормальный клиент, решил было Жорик, прикидывая, как он будет действовать: квартирку обшарит, пока хозяйка на работе, а саму бабу подкараулит на маршруте. Долго ли умеючи?
Однако уже второй взгляд, мельком брошенный Жориком на клиентку из темноты парадного подъезда, заставил его усомниться в успешности выбранной тактики.
Притаившись в темном углу под лестницей, Жорик пропустил мимо бабу, галопом проскакавшую наверх, в свою квартиру на втором этаже, и задумался. Резвость дамочки ему не понравилась. Ишь, какая прыткая! Прогалопировала без остановки, в почтовый ящик не заглянула, перед ступеньками не притормозила а ведь в подъезде темно, хоть глаз коли, неужто не боится оступиться?
Беззвучно поворчав, Жорик приготовился ждать, но тут в подъезд по-хозяйски вошел неопределенной масти кот, принявшийся неторопливо и методично метить территорию: рассохшиеся двери подъезда, нуждающиеся в покраске стены, выщербленные ступеньки, металлические основания лестничных перил и даже самого Жорика, в последний момент избежавшего принудительной ароматизации, спасшись бегством. Оступаясь во тьме, Жорик поднялся на лестничную площадку между первым и вторым этажами, поправил ломик в рукаве спортивной куртки и выжидательно уставился на дверь, местоположение которой выдавала светящаяся, как прицел, точка дверного «глазка».
Окруженный радужным ореолом желтый светлячок гипнотизировал, разморенный духотой Жорик начал клевать носом и потому пропустил момент, когда сумасшедшая баба, хлопнув дверью, кубарем скатилась по лестнице во двор.
Е-твое! конспиративным шепотом выругался Жорик, слезая с удобного широкого подоконника.
Обернутый материей ломик с мягким стуком упал на пол. Продолжая беззвучно материться, Жорик нагнулся и подслеповато прищурился, всматриваясь в темноту в поисках орудия труда. Ухо его обдало ветром: мимо, вверх по лестнице, кто-то пронесся. Опять она, с запозданием понял Жорик, увидев, что дверь квартиры снова распахнулась. На ступеньки пролился желтый свет из прихожей квартиры, и на бетоне площадки у самых ступенек следующего марша Жорик увидел искомый продолговатый тряпичный сверток. Обрадовавшись, он опустился на четвереньки, и тут свет погас, дверь хлопнула, и сверху Жорик едва успел отпрянуть к стене проскакала неугомонная баба. И чего разбегалась, спрашивается?!