Мне понадобилось еще пять минут, чтобы удержать эмоции под контролем. Я должна оставить все это позади, но раз за разом в память врезались слова Анабель. У Генри родится ребенок. Малыш, который никогда не увидит отца.
Черт.
Отражение зеркала показывало беспринципную, непоколебимую и холодную девушку, а внутри все разрывалось. Я знала, что такое потерять родителя, будучи ребенком, но даже так я хотя бы видела маму, она мелькала в моей памяти обрывками воспоминаний. Анабель не бросят, даже помогут переехать, если понадобится, обеспечат всем, чем нужно, потому что так всегда поступал отец. Он никогда не бросал своих людей. Даже за связь со мной Генри остался жив, хотя тогда его хорошо отделал Матиас.
Но какие деньги могли вернуть еще нерожденному малышу отца?
Я встряхнула волосами, оставляя эти мысли. Анабель никогда меня не простит, а мне и не нужно ее прощение. Если она хотела винить меня, то пускай. Одним больше, одним меньше особой разницы не играло.
Поэтому я вышла из комнаты, оставляя все беспокойства за закрытой дверью, на чистом белоснежном дереве туалетного столика, у зеркала. Там, где всем монстрам и место.
Всего лишь очередная встреча. Одна из многих. Я глубоко втянула воздух в легкие, а затем, привычно стуча каблуками по плитке, двинулась в сторону кабинета отца.
Уже слышала, что отец собирается сотрудничать с Гонсалесом ради устранения семьи Санчес? шепотом спросил Матиас, подхватывая меня под руку на последней ступеньке лестницы. Я заинтересованно повернулась к брату, законным способом, Лу, заговорщически добавил он, сворачивая в соседний коридор. А вот это уже чертовски интересно. Тайфун, который, к слову, детектив, копает под семью Санчес, подбираясь ближе к нам. Странное совпадение, и это еще слабо сказано.
Прямо вижу, как шестеренки задвигались в твоей голове, но молчи об этом при разговоре, Лу.
Конечно, усмехнулась я. Но только до момента, пока они не перейдут черту.
Ничего ведь не «конечно», устало вздохнул парень, пропуская меня в кабинет первой. Здесь, по обыкновению, пахло дорогим табаком, кофе и виски, окна в пол, наполовину закрытые французскими шторами, создавали легкий, таинственный полумрак, подкрепленный мрачными изумрудными стенами и мебелью из темно-коричневого дерева.
Отец сидел в кресле за столом, прямо за ним висел большой семейный портрет, на котором нашлось место даже для матери его написали, когда она еще была жива, а Матиасу и Марии исполнился год. На этой картине мы выглядели вполне обычной, счастливой семьей. Наверное, кто-то видел нас такими.
Гонсалес расположился напротив с едкой усмешкой на губах. И, когда открылась дверь, мужчины синхронно повернулись в нашу сторону.
Долго подбирала туфли к брюкам или помаду? спросил отец, ехидно усмехнувшись. Тайфун мельком глянул на меня, и от его взгляда стало как-то неуютно, будто он считывал все, что я чувствовала, скрывала и о чем думала, словно он гребанный детектор лжи. Я посмотрела в ответ, пытаясь понять, рассказал ли он отцу об инциденте с Анабель или нет. Но, раз они оба молчали, отец не выговаривал мне ничего, значит, Гонсалес оставил это при себе.
Помогала Матиасу натянуть штаны, огрызнулась я, опускаясь на подлокотник кресла, которое занял брат. Оказалось так, что я сидела между ним и Тайфуном.
Как мило, усмехнулся Гонсалес.
Тебе тоже нужна помощь? я глянула на него сверху-вниз, чинно сложив руки на коленях.
Спасибо, пока справляюсь сам, отозвался в ответ он, переведя взгляд на отца, Начнем?
Мне нравится твоя идея, проговорил мужчина, но не нравится та часть, где Луиза моя дочь, а еще главный бухгалтер твоя гарантия безопасности, потому что она моя гарантия. Луиза слишком много знает, а ты детектив, да еще и расследуешь дела Санчес.
При всем уважении, я не могу быть уверен в том, что твои ребята не захотят меня убрать, как только мы подпишем бумаги.
Для меня это не выгодно.
Ты много лет подряд обходил расследования стороной, значит, связи есть. Плюс-минус детектив, никто не заметит.
А семья?
Здесь сложнее.
Мне не нужна война.
Удобно ведь моими руками убрать Санчеса, а потом и меня?
Удобно, но то же самое можешь сделать и ты.
Тогда придется убрать всех вас, а еще найти младшую. Слишком много трупов.
Ты прав, удовлетворенно отозвался отец, расслабленно откидываясь на спинку кресла. Я предполагал, что так будет. Надеюсь, Луиза приглянулась тебе не как девушка, потому что даже в этом случае ты бы ничего не получил.
Только как гарантия безопасности, серьезно ответил Гонсалес. Это могло бы меня задеть, и задело, но не в том плане, в каком вы подумали.
Вы знаете, что я сижу тут, да, а еще немного не вещь, чтобы кидать меня туда-сюда?
Да, тебя трудно не заметить, отмахнулся отец, сразу вернув внимание к Тайфуну. Как я уже сказал, Луиза слишком много знает, я доверяю дочери, но не уверен, что она не проболтается, ну, конечно, старый и классический девиз мира мафии «никому не доверяй, предать может каждый. За деньги, за любовь или из-за страха смерти». Я едва не фыркнула. Смешно. А на этом этапе переговоров я не готов посвящать тебя во все детали. Гонсалес согласно кивнул, но понимаю твое желание безопасности, и гарантия у тебя будет, сначала тонна вопросов завалила с головой, а потом понимание, словно пуля, прострелило голову. Только не это.
Мария, произнесли мы одновременно с отцом. Я метнула на него взгляд, пытаясь понять, что еще мог придумать его изощренный ум? Она достаточно отдалена от дел, но при этом, как ты понимаешь, все равно моя дочь. Матиас наследник, так что им поделиться тоже не могу.
Но так нельзя, отец! воскликнула я, подскочив на ноги и с трудом подавив возникшее головокружение.
Сядь, строго заметил мужчина, вернув меня на место одним словом. Именно так проявлялась его жестокость: в небрежном жесте рукой, в голосе, что придавливал, словно бетонная плита, во взгляде, остром, как нож. Это мое решение, оно останется неизменным. Или ты решила спасти сестру? Хочешь на ее место?
Нельзя продавать своих детей.
В мире много чего нельзя, хмыкнул он, Мария будет с тобой на правах невесты, отец широко улыбнулся. В этот же момент, словно поджидая, в кабинет вплыла сестра, как всегда мягкой, плавной походкой, со скромным взглядом, устремленным в пол, с заплетенными в косу светлыми волосами и праведным видом. Святоша как она есть.
На такое мы не договаривались.
Одно из условий. Это привлечет к твоей фигуре внимание, а, значит, Мария будет в относительной безопасности, невозмутимо проговорил отец, будто вынашивал этот план уже давно.
И ты с этим согласна?! я повернулась к Марии, которую увидела первый раз после приезда.
Что я теряю? усмехнулась девушка, останавливаясь за спиной отца.
Только мне кажется странным, что он появляется здесь, сближается с нами, а теперь еще и играет роль благоверного младшей Перес? Вы сошли с ума, не иначе! Он нас всех погубит! И я не хочу в этом участвовать.
Тебя никто не спрашивал, ты по праву рождения в этом участвуешь.
Не будем оспаривать решение отца, Лу, мягко проговорила Мария, устремив на меня лже-теплый взгляд. Я знала, что за всей этой кротостью, напускной святостью, стояло на самом деле огромное желание выгоды, чистый эгоизм. И в какой-то степени я даже завидовала сестре из-за того, что у нее был выбор. Но, по-прежнему, не осуждала. Хотя, может, стоило.
Вы безумцы, не сдержалась я, а затем вылетела из кабинета, оставляя после себя гремучую тишину и полный благоговения взгляд Гонсалеса на Марию, будто она действительно воплощение святости.
И навести жену Генри! донеслось мне вслед, заставляя споткнуться, едва не ткнувшись носом в пол.
Глава 9. Аарон
Я еле держал себя в руках, чтобы не пялиться. Передо мной, словно призрак, стояла послушница из церкви. В голове еле укладывалось понимание, что за воплощением святости, за которым я долгое время наблюдал, скрывалась младшая дочь Фелипе.
Это выходило за рамки моего сознания.
Даже учитывая все то, что я видел, все, что делал, Мария, стоящая прямо перед глазами, казалась нереальной. Как и то, что она, черт возьми, будет моей невестой. Пусть и фиктивной, пусть и гарантией безопасности, но все же невестой.
Оставьте нас, небрежно бросил Фелипе, возвращая меня в реальность. Это либо очень хорошо спланированная акция, чтобы крепко связать меня, либо простая случайность, выбивающая почву из-под ног. Точно ли Мария просто так находилась в церкви? И почему Фелипе не согласился на Луизу? При всем происходящем, мне не хотелось, чтобы столь чистая душа пятналась тем, что спуталась со мной. Хотя удивительно, что при такой семье она осталась подобна ангелу. И совсем не удивительно, что с Луизой они не ладили.
Матиас и Мария сразу вышли, оставляя нас наедине.
Надеюсь, мои условия тебя удовлетворили? Фелипе вопросительно изогнул бровь, сложив руки перед собой. Я кивнул, все еще пытаясь найти хоть одно слово в себе. Не обращай внимания на Луизу, у нее буйный нрав. Мария совсем не такая.
Меня радует, что мы смогли договориться.
Нужно провести небольшой прием по этому поводу, проговорил мужчина, но сначала все подпишем. Луиза, как успокоится, заедет к тебе, привезет то, что тебе нужно знать, заодно подпишите бухгалтерские бумаги. Луиза будет вести счета клуба и казино. И на прием придется звать семью Санчес.
Решим все по ходу дела, я поднялся с кожаного кресла, забирая из рук Фелипе папку с документами, глянул содержимое текста и поставил подпись, а затем пожал мужчине руку. Кто-то из нас двоих точно продал душу.
Останешься на обед?
Меня ждут в участке.
Надеюсь, наше сотрудничество останется взаимовыгодным на долгое время, снисходительно заметил Перес, открывая дверь кабинета. Я усмехнулся и одобрительно кивнул, тоже на это надеясь. Домоправительница тебя проводит, буквально через несколько секунд появилась та же женщина, что открыла нам с Луизой дверь.
До встречи, мы еще раз пожали руки, а затем я двинулся в сторону выхода, воспроизводя в памяти разговор, детали кабинета и дома. Он казался слишком уютным для компании, которая собралась под этой крышей. Хотя, судя по тому, что я слышал, Луиза собиралась переезжать.
Женщина провела меня до двери, любезно открыла ее, чтобы затем с тихим щелчком закрыть за моей спиной. Я остановился на крыльце, рассматривая открывающийся вид на раскиданные внизу дома, море, уходящее далеко за горизонт и зеленый газон, резко обрывающийся в конце участка. Дом семьи Перес стоял в замечательном месте. Я огляделся, замечая черную машину в отдалении. Рядом с ней сидела еле заметная женская фигура, в которой легко угадывалась Луиза.
Любопытство так и рвалось посмотреть, чем занята столь важная особа. Мыла машину сама? Бред. Всегда можно попросить водителя заняться этим. У ее семьи вряд ли была потребность марать руки в бытовых вопросах.
Я остановился в отдалении, наблюдая за тем, как Луиза, действительно мыла светлый салон. Вот только это оказалась не ее машина лобовое стекло пробито, бежевое кожаное сидение в крови, как и боковое стекло, и Луиза сидела рядом с ведром, в перчатках по локоть, смотрела внутрь машины невидящим взглядом. В руках зажата тряпка окрашенная в бордовый, пальцы левой руки с силой терли тыльную сторону правой, будто она пыталась смыть с себя грязь.
Луиза? тихо позвал я, девушка вздрогнула, мгновенно замечая меня. Пустой взгляд тут же приобрел нотки эмоций, и вперед всех вырвалось раздражение.
Чего тебе? она тут же поднялась, с отвращением отодвинув от себя окровавленную ткань. Боялась крови? Просто брезгливая? Зачем тогда взялась отмывать машину? Не проще отправить в утиль?
Мы почти брат и сестра, решил подойти, попрощаться, лже-любезно оправдался я. Луиза хмыкнула, стягивая перчатки и откидывая их в сторону. Ловкие пальцы скользнули к черной рубашке, в которую она успела переодеться, расстегнули верхние пуговицы, оголяя декольте.
Знаешь, Тайфун, вкрадчиво проговорила девушка, прошлась ладонью по шее, затем спустилась вниз, очертив аккуратную грудь, у меня совсем не сестринские чувства к тебе. Луиза закусила губу, как бы проверяя реакцию. А я стоял, как чертов придурок, сунув руки в карманы, и пытался понять, чего она от меня хотела.
И какие же?
Ну, знаешь, Матиас меня иногда бесит, но я не хочу вбить ему каблук в голову, усмехнулась Луиза.
Тебя так задела смерть бывшего любовника?
Не смей!
Не бывшего?
Он женат! возмутилась она, неосознанно шагнув вперед. Больше никогда не смей говорить о нем, иначе я задушу тебя голыми руками, выгрызу артерию, как самый настоящий вампир, прошипела девушка, все это время вглядываясь в мои глаза и почему-то заставляя поверить в то, что это совсем не шутка.
Удачи, Лу, кивнул я, получив всю нужную информацию, лучше сдай машину в чистку или попроси выбросить. Луиза фыркнула, развернулась, как бы показывая, что разговор окончен.
И не смей называть меня Лу, добавила она и шагнула вперед.
***
Щелканье клавиатуры, шорох листьев, постукивание пальцев по поверхности стола, дым от сигарет, улетающий куда-то вверх, терпкий запах кофе, заполняющий кабинет и несколько потерянных часов, которые я провел в маленьком кабинете полицейского участка за чтением дела семьи Санчес. Дела, которого официально не существовало.
Семья Санчес появилась в городе пятнадцать лет назад. Карлос Санчес глава семьи, и его жена Джулия переехали сюда с севера страны, привезя с собой трех детей. У Карлоса было все, о чем мог мечтать глава столь быстро разросшегося клана: три сына, занимающие лидирующие, после отца, позиции, красавица жена, огромный дом и связи по всему миру.
Лукас старший сын, двадцати трех лет, все время находился у отца под боком. Адам в свои двадцать занимался охраной и руководил особыми заданиями, если вы понимаете, о чем я. Младший Томас еще учился, что не помешало ему несколько раз попасться на деле о наркотиках.
Впрочем, ни на кого из семьи Санчес дела так и не завели. Все спускалось с рук: взятки, знакомства и подставные виновные. Гонсалес и Перес тоже использовали такие инструменты, поэтому я не стал бы лезть в их семью, если бы не небольшой нюанс. Небольшим он был с их стороны. С моей же это приравнивалось к концу света и смерти моей души.
Пятнадцать лет назад вечером одна женщина возвращалась из церкви домой. Путь был долгий, накрапывал мелкий дождь, смывая легкие следы усталости от целого дня, проведенного на улице, но она любила ходить пешком. Считала, что в такие моменты лучше всего думается. Ей нравилось анализировать, закапываться вглубь вопроса, размышлять о мироздании и, хоть женщина и была верующей, она часто думала о том, как складывалась судьба и жизнь, на что способны люди и почему так сложно устроен космос, если во вселенной из разумных существ есть только люди.
Она всегда улыбалась, ее руки были теплыми, а на каждый вопрос находился ответ. Слово «невозможно» для нее не имело значения, а если что-то не получалось или, наоборот, получалось легко, то это всегда оправдывалось волей Божией. Она, словно лучик света во тьме, всегда была готова помочь, объяснить и быть рядом молчаливым слушателем, потому что вся ее жизнь крутилась вокруг людей. Она жила для них, любила их и бесконечно верила в чистоту человеческих чувств, душ и милосердие Бога. Эти люди ее и убили. Она до последнего в них верила, даже пока медленно истекала кровью, пока все медленно проходили мимо, не обращая внимания на хрипы. Ее душа оказалась слишком светлой для этого мира. Может, поэтому ушла всего в тридцать пять.