Пышечка я теперь только в определённых местах.
Отпихнув бывшего мужа, в глазах которого загорелось пламя преисподней, я провела ладонями по груди, которая после родов и кормления стала ещё более соблазнительной, а в сочетании с тонкой талией, которая теперь у меня имелась, и вовсе выглядела особо выгодно, и сказала:
Только эти самые определённые места трогает другой. Так что посторонись, Красовский, и не капай слюной на то, что тебе не принадлежит.
Оттолкнув от себя Роберта, во взгляде которого теперь пылало ещё и искреннее негодование, я прошла обратно в комнату и устроилась на диване, сложив руки на коленях, ну точно примерная девочка.
Ты думаешь, я не понял, что твой типа мужик, Артур, на самом деле отец Арсения? весело поинтересовался Красовский, входя следом за мной.
Присаживаться он не стал ни рядом, ни напротив. Стоял, как тополь на Плющихе, только руки в задние карманы джинсов сунул, приняв непосредственную позу. Я не знала, что сейчас было на душе у Роберта, но если он вот так просто переключается по своим эмоциям, то ему можно только позавидовать. Я подобным похвастаться не могла. Но умело скрывала, что этот наглец меня вывел на всякое.
И что в этом такого? пожала я плечами. У нас что, законом запрещено встречаться с людьми, у которых уже есть дети?
Робер прищурился и спросил:
Уверена, что впридачу к ребёнку у Артура не имеется ещё и жены, которую зовут каким-нибудь интересным именем? Вера там, Надежда Любовь?
Я вздохнула и покачала головой.
А даже если и так То разве мужчин это останавливает? Вот тебя же не привело в чувство, что ты женат, когда ты собрался к Лизоньке?
Я стал спать с ней только когда мы уже были в полуметре от развода.
Я запрокинула голову и рассмеялась. Пыталась скрыть за этим смехом те отголоски боли, которые до сих пор звучали в душе, стоило нам начать обсуждать эту острую тему. Замаскировать удалось, но я всё равно ощущала, как ноет в груди. Ладно, это к лучшему. Напомнить снова самой себе, как поступил в своё время Роберт, будет нелишним.
Ну, вот как же славно, что я в очередной раз получила подтверждение твоей измене. Так и что ты хочешь теперь? приняв настолько холодный вид, насколько это было в моих силах, спросила я.
Из Красовского словно бы выпустили воздух. Он с шумом выдохнул и всё же опустился на стул.
Я знаю, что сильно облажался, Рита. Я очень перед тобой виноват. Не мотивировал тебя на похудение, а заставлял
Красовский, да заткнись ты уже! зашипела я. Хватит проходиться по моим физическим данным! Я же не говорю, например, что у тебя маленький член.
Глаза Роберта округлились.
А он маленький? как-то обиженно и искренне расстроившись, уточнил бывший муж.
Видали и побольше, припечатала я. И не только видали, добавила мстительно. Но мы обсуждать не станем ни твоё хозяйство, ни мои прошлые округлости. Чего ты хочешь теперь, когда узнал, что у тебя есть дочь?
Нет, я вовсе не опасалась того, что у Роберта вдруг проснутся нестерпимые чувства к Марусе и он возжелает, скажем, забирать её на неделю, в течение которой перезнакомит со всем своим отрядом любовниц. Это было просто не в характере Красовского. Но и понимать, чего именно от него ждать, хотелось бы.
Ну, во-первых, я хотя бы предоставлю верную информацию в визовый центр, хмыкнул он.
Я понимала, что Роберт пытается сгладить обстановку, что в итоге у него получилось весьма хреново, надо сказать.
Может, тогда просто обойдёмся без «во-вторых»? приподняла я бровь.
Нет, Рита, помотал он головой. У меня была возможность понять, что я хочу отныне участвовать в судьбе моей дочери.
Участник фигов! Жили без него, не тужили, и не собирались начинать существовать как-то иначе.
Хм, интересно, как? Начнёшь с того, что заплатишь алименты за четыре последних года? уточнила я.
Красовский схватился за бумажник.
Заплачу. Сколько? спросил Роб.
Мне аж интересно стало, чем это закончится.
Ну давай из расчёта, будто я думаю, что у тебя зарплата, как и раньше, порядка ста тысяч Двадцать пять процентов умножим на сорок восемь месяцев. Миллион двести, пожала я плечами.
Красовский спрятал бумажник и почесал в затылке. А потом сделал то, чего я никак не ожидала. Взял телефон и проговорил задумчиво:
Мама как раз против, чтобы я накопленное тратил на мотоцикл.
И мне на телефон пришло входящее сообщение, очевидно, о пополнении карты, а Роб, убрав телефон, сказал:
Продолжаем беседу.
Продолжаем, кивнула я. Знаешь, мне вполне нравится, в какое русло она у нас перешла. Давай дальше, какие у тебя пункты?
Красовский смотрел на меня с восхищением. Только раньше оно было направлено на мои новые физические данные, а сейчас я видела, что Роберт кайфует от того, как именно у нас с ним происходит диалог.
Я хочу, чтобы мы всё рассказали Марусе, сказал он.
Всё рассказали? О том, как ты назвал меня толстой, изменил и ушёл к другой? уточнила, приподняв бровь.
Любой психолог сказал бы, что у меня фиксация на том, что было в прошлом. Что обида от слов и действий мужа настолько сильна, что она не угасла и не угаснет в обозримом будущем. И был бы прав! Да, я ещё не пережила и не прожила то, что Красовский сделал несколько лет назад, и пока предпосылок к тому, чтобы я обо всём забыла, у меня не имелось. Но сейчас, говоря об этом, я как будто выпускала того джинна, который до сих пор таился в закупоренной бутылке.
Нет, Рита я прошу у тебя прощения за то, что совершил тогда. Я осознаю, насколько сильно перед тобой виноват и предлагаю всё начать с чистого листа.
Вот как? Он предлагал, ну надо же! И куда мне при всём при этом засунуть те эмоции, что на несколько лет утихомирились, а сейчас проснулись с новой силой?