Сольт крался, пытаясь придумать план.
Почему к нему не прислушались? Да, он и сам не был уверен в своей правоте, но как можно рисковать сотнями жизней? Когда на кону провал всего наступления?
А, может, оно и к лучшему? Получится сбежать от оранкирцев, если те не выживут. Нет, ничего не выйдет, ведь его возьмут в плен катарийцы и будут пытать. Да и нога не даст ему далеко уйти.
Нога мысль о ней снова приковала взгляд к земле, и парень увидел тянущуюся за собой кровавую дорожку.
По воле случая или же по воле богов, земля задрожала под ногами. И началась Тряска.
Дароокс! Сольт обернулся на крик и увидел катарийца, подзывавшего своих людей.
Бежим!
Гурт взял друга под руку. Двадцать тяжких шагов, двадцать жестоких и болезненных прыжков, и они взобрались на ближайший пологий уступ. Осмотревшись, драситы заметили появившуюся из ниоткуда трещину, что с каждой секундой росла, проглатывая людей, забирая их себе вместе с песком и криками.
На секунду Сольт обрадовался. Случилось то, что сорвало весь план катарийцев, однако и сам он попал в центр бушующей стихии.
Крики врагов снова раздались совсем рядом. Их догоняли.
Что будем делать? спросил Гурт, выпученными глазами смотря то на врагов, то на ревущий песок.
Друг не успел ответить. Подножье горы содрогнулось, и отколовшийся кусок ушёл под землю, едва не забрав драситов с собой. Редкие камни, покоившиеся на вершине, покатились вниз по склону, и оба воина прижались к стене, надеясь на лучшее. Камни пролетели мимо, лишь один с грохотом приземлился совсем близко к краю, заслонив собой солнце.
Катарийцы были уже совсем близко, и Сольт посмотрел вниз: склон холма был мягким, по нему можно было бы спуститься, но враги продолжали приходить из тоннеля. Вот если бы Тряска закрыла им проход
Сольт нахмурился. Снова посмотрел вниз, потом на камень, что едва не лишил его жизни, и снова вниз.
Толкай.
Гурт выгнул брови, но спорить не стал. Вместе они навалились на валун, пыхтя и вскрикивая от напряжения, и в конце концов тот поддался и покатился вниз.
Криков не было, лишь звуки раздробленных костей и падающих на землю брызг крови. Выход из пещеры закрылся, а камень впечатался в землю так, что его теперь не сдвинул бы сам Нартаил.
Сольт и Гурт спрыгнули вниз, скатились по песку и побежали обратно в лагерь, воспользовавшись замешательством врага. Они бежали без оглядки, не останавливаясь, пока не добрались до своих отрядов. Те сражались умело, катарийцы падали один за другим. Их план задавить врага числом провалился. Не прошло и часа, как бой закончился.
Земля всё ещё дрожала где-то вдали, оставив лагерь в покое. Связывающие назвали бы случившееся волей Тридала, благословением их правого дела. И конечно же, погибшие оранкирцы были платой за столь щедрый подарок.
Весь лагерь усеивали изуродованные тела. Пока драситы шли, всюду раздавались стоны и приглушённые всхлипы. Большинство раненых кричали из палаток, но некоторые вскрикивали у самых ног, в проходах. Мест под навесами хватило не всем.
На самой большой площадке уже складывали гору из трупов неприятелей, чтобы сжечь их и тем навсегда уничтожить души. Для мёртвых соратников готовили десятки и сотни ям, чтобы преподнести их сущности Тридилу в Долину богов.
Сольт! прогремел чей-то голос.
Парень обернулся и увидел улыбающегося ЗодРида. Тот казался таким счастливым словно съел целый мешок скандрии.
Пойдём со мной! главнокомандующий приобнял Сольта и Гурта за плечи и с парой солдат отвёл их в сторону, от лишних глаз.
Да? Вам что-то нужно? обратился Сольт.
Чего я хочу? Ха-ха, мальчик мой, это я хотел спросить тебя, ЗодРид продолжал улыбаться, хотя получалось у него плохо. Я видел, как вы убежали из лагеря, думал, решили дезертировать как же я ошибался! Это ведь вы заделали ту дыру?
Да, сэр.
Отличная работа! Уму непостижимо, как вы это провернули и остались живы.
Повезло, ответил Сольт, хмурясь.
Знаете, начал ЗодРид, жестикулируя, словно философ. Такой подвиг заслуживает отдельного внимания. Когда Родолин вернётся, он точно повысит меня в звании.
Что Одарённый забыл в их лагере?
Вас? удивился Гурт, остановившись и уперев руки в бока. Разве не мы рисковали жизнями в этой бойне?
Зод'Рид задумчиво почесал подбородок, после чего произнёс:
Убить их.
Двое солдат, что стояли позади драситов, занесли кинжалы над их спинами.
Сольт помрачнел, но нисколько не удивился. Всё шло именно к этому.
Драсит сделал шаг в сторону, и солдат позади него завалился вперёд, лезвие кинжала пронеслось мимо. Сольт выхватил оружие, воткнул телохранителю ЗодРида в горло, и тут же выдернул. Кровь фонтаном забила из раны, и воин рухнул на землю, дёргаясь в предсмертной судороге. С другим солдатом рассправился Гурт.
Сольта обуяла злоба, как шторм завладевает морем. Ему хотелось убить ЗодРида, выпотрошить, пока последняя капля крови не уйдёт в землю, пока все до единой кости не будут переломаны.
Вы же не думаете, что если тронете меня, то выйдете отсюда живыми?
Сольт сплюнул. Ему стало всё равно. Он не боялся смерти и даже на миг подумал, что хотел бы встретиться с ней.
Нет. Он не мог позволить другу умереть. Отбросив нож в сторону, воин сделал шаг назад.
Гурт помедлил, но повторил за Сольтом.
Разумно, но не слишком.
К ним сбежался десяток солдат с мечами наготове.
Вы должны умереть. Ради блага королевства, конечно.
Неужели ему суждено окончить свои дни в этой яме? От руки оранкирца, что некогда поклялся защищать своих солдат? Всё не могло так закончиться.
Сольт вспомнил Роллака. Глупая, отчаянная попытка спастись, но других вариантов у него не оставалось. Как говорил его отец, «за неимением выбора остаётся лишь ложь».
Ничего не выйдет, ответил Сольт.
ЗодРид приподнял бровь.
Это почему же?
Прежде чем покинуть лагерь, мы с Гуртом сообщили свой план Роллаку. Он в курсе всего, что здесь произошло. Если вы убьёте нас, он обо всём доложит наверх, и вам не сносить головы.
На этот раз Шафрида действительно была благосклонна драсит понял это по лицу главнокомандующего. ЗодРид действительно не встречался с Роллаком перед боем. Возможно, Сольту стоило пересмотреть своё мнение относительно снисходительности к нему богов. Однако эту мысль пришлось откинуть практически в тот же момент, как она его посетила. Солдат позади ударил его под колено, ноги подкосились, и лицо драсита встретилось с грязью.
ЗодРид знал о слабости Роллака к драситам, тот действительно мог пойти против него, если бы захотел. Однако на миг показавшаяся растерянность тут же улетучилась, сменившись уверенностью.
Я поговорю с ним, сказал главнокомандующий и повернулся к драситам спиной. А вы пока подождёте. Связать их.
Солдаты направились к ним, Сольт больше не сопротивлялся. Он выиграл немного времени. Этого было более чем достаточно, чтобы с чистой совестью закрыть глаза и впасть в беспамятство от потери крови.
Глава 4. Возвращение
Не успел Призрак постучаться, как огромные двери сами раскрылись перед ним, приглашая внутрь. Пол был выстлан королевскими коврами, огибавшими ряды массивных колонн вдоль всего тронного зала. В огромные овальные окна просачивался тусклый лунный свет, не способный осветить ничего, кроме потухших свечей; лишь одна горела в глубине помещения, едва освещая трон со стоящим рядом тёмным расплывчатым силуэтом.
Самое больше и великолепное здание Срединных земель, о величии которого писали самые знаменитые пероприкладчики, и ещё будут писать, будь уверен.
Мужчина недолго помолчал и продолжил:
Забавно, что такое приметное место может быть равно таким же незаметным, когда необходимо, произнёс он. Хорошая работа, ты справился на отлично.
Призрак смерил своего нанимателя хмурым взглядом, сдвинув брови.
Отлично? наёмник сплюнул сквозь разноцветные зубы прямо на безупречный ковёр. Ты ведь всё знал о Пилонии, включая миирума, верно?
Конечно, в грубом голосе нанимателя читалось абсолютное спокойствие и уверенность.
Видимо, тени всё ещё не избавили мою голову от дури, раз я согласился на эту работу, негодовал Призрак. Больше я не повторю подобной ошибки. Забери свой ящик и, НайРи свидетельница, ноги моей здесь больше не будет.
Наёмник достал из новой набедренной сумки шкатулку и бросил её мужчине, тот ловко схватил предмет и поднёс к свече. Призрак не видел ясно сквозь ночную вуаль, но готов был поклясться, что мужчина улыбнулся.
Ты прав, здесь тебе незачем находится, когда закончим, конечно.
Повисло недолгое молчание.
Ты открывал её? поинтересовался заказчик.
Я всегда держу своё слово.
Это хорошо. Я бы даже сказал впечатляюще, особенно учитывая твой род деятельности.
Ты смеешь сомневаться в моей Чести?
О нет, нет, ни в коем случае, произнёс наниматель. Наоборот, я ею восхищаюсь! Я нисколько не сомневаюсь, что ты не нарушал обета, данного в тринадцать лет. Как и любой мальчик, рождённый в Оранкире. Именно поэтому ты и находишься здесь, но не только.
О чём это ты? Призрак попытался разглядеть фигуру, но мрак, казалось, только уплотнялся, сгущался в и без того тёмной комнате. Призраку очень хотелось подобраться поближе. Чутьё подсказывало, что только сейчас у него есть шанс узнать истинный облик этого загадочного человека.
Видишь ли, заговорил мужчина. Его тело двигалось неестественно легко, будто он вовсе не являлся человеком, а лишь говорящим духом, закутанным в плащ. Мне известно многое. Я знал не только о пушистом друге Пилония, но также и о твоём непроглядном, словно сама тьма, приятеле.
Призрак насторожился и недоверчиво уставился на парящий во мраке капюшон. Неужели он знает?
Не понимаю, о чём ты.
Да брось! наниматель встал сбоку от трона, прямо у столика, где горела свеча. Он взял блюдце, служившее подсвечником, и начал вертеть в руках, но свет всё равно не касался его лица. Не притворяйся глупцом. Ты всё прекрасно понял.
Призрак молчал.
Удивительная вещь тьма, продолжил наниматель. Человек видит её и не имеет возможности коснуться, но она она может что угодно: дотронуться, схватить, поглотить, разорвать на части. Согласен?
Снова тишина.
Мне всегда хотелось дотронуться до неё в ответ, произнёс неизвестный. Выведать её секреты, проникнуться ею, пустить в себя. Что она скрывает, зачем пробуждает в людях первобытный ужас, заставляя идти на всё, совершать любые поступки, чтобы избежать встречи с ней? Я совершил много ужасного, но мы так и не встретились. Я не нашёл Тьму, хоть и желал этого всем сердцем. Что я сделал не так, что следует сделать? Как тебе удалось с ней подружиться?
Воцарилось гробовое молчание. Призрак не осмеливался произнести что-либо, его впервые за долгое время навестил страх. Он не испугался миирума так, как испугался этого человека. Казалось, его порвёт в клочья, если загадочный наниматель пошевелит пальцем. Непонятное и необоснованное впечатление, но оно завладело мыслями, чувствами, каждой косточкой его тела. Призрак ощущал себя в его власти. Это непонятное чувство выворачивало наизнанку.
Спустя некоторое время наёмник смог успокоиться. Как бы то ни было, незнакомец знал не всё.
Призрак стиснул рукоять ножа. Как он вообще мог испугаться жалкого человека, который прячет своё лицо?
Кто ты? спросил он наконец, в ответ снова почувствовав невидимую улыбку.
Друг.
Так называют себя люди, которые ещё не предали тебя, сказал Призрак, и собеседник разразился громовым хохотом.
Во всяком случае, я тебе не враг, ответил мужчина сквозь смех.
Призрак несколько помолчал и перевёл взгляд на шкатулку.
Её можно открыть?
Пока рано, наниматель провёл ладонью над горящей свечой.
И что мне с ней делать?
Сейчас? Абсолютно ничего, произнёс неизвестный, взмахнув рукой. Важно то, что она тебе понадобится для другого задания.
Призрак замер. Он предчувствовал это, без понятия как, но он знал. Такие дела обычно так просто не заканчиваются.
Хуже всего было то, что Призрак не мог отказать.
Неплохой ты прихватил себе аникум, хочу заметить, мужчина бросил Призраку деревянную шкатулку. Можешь сразу закинуть это в свою безделушку.
Наёмник решил последовать совету. Вес моментально перестал ощущаться, будто Призрак вовсе избавился от ящичка. Он осторожно сунул руку внутрь, и, нащупав предмет, с облегчением выдохнул.
Вслед за шкатулкой Призрак поймал увесистый мешочек. Приоткрыв его, оранкирец на мгновение ослеп от яркого света и инстинктивно принял защитную стойку, выхватив кинжал.
Стояла тишина. Когда зрение вернулось, наниматель всё так же стоял возле трона, любуясь танцем пламени на восковой свече. Призрак заглянул в мешок: внутри лежали дэридовые кубы. Десять, если не все пятнадцать. У наёмника потекли слюнки.
Гора денег. Целое состояние.
Это тебе на дорогу.
Наёмник всё смотрел и смотрел на маленькие кубы. Сквозь ткань они щекотали пальцы, а свет успел испарить всю влагу с его глаз до красноты и жжения. Когда же Призрак всё-таки закрыл мешочек, то бережно опустил его в червоточину аникума на поясе. Снова дотронулся до шкатулки внутри.
Это вовсе не музыкальная побрякушка, верно? наёмник уже почти добрался до ступенек, ведущих к трону.
Этого никто не знает.
Ты не знаешь содержимого? искренне удивился он.
Нет, но догадываюсь. Боюсь, что проверить придётся тебе.
Не понимаю. Зачем этот дешёвый спектакль?
Дешёвый, говоришь? незнакомец огляделся вокруг. Как по мне, декорации здесь самые что ни на есть дорогие, да и актёры тоже не промах.
Призрак находился достаточно близко для рывка. Он мог с лёгкостью сорвать капюшон с этого мерзавца, придушить его, стереть невидимую ухмылку с лица, но в последний момент сдержался, сделал шаг назад и крепко сжал кулаки.
Силуэт всё это время даже не пытался отстраниться. Он видел Призрака насквозь, несмотря на застывшую внутри помещения ночь. Наёмник вновь ощутил страх мгновенной смерти, а чутьё повелело ему отступить.
Почему передумал? спросил наниматель, словно прочитав мысли.
Для работы мне нужны обе руки.
Мужчина рассмеялся своим басистым смехом, и тот эхом разлетелся по всему залу.
Ты всё-таки умеешь удивлять. Не знал, что у тебя есть чувство юмора!
Призрак фыркнул.
Давай заканчивать.
И то правда, наниматель затушил свечу. Он прошёл мимо Призрака, направляясь к выходу. Все детали будут позднее. Первым делом ты встретишься с моим человеком.
Где?
Он ждёт снаружи.
Призрак неодобрительно покачал головой, но промолчал.
Ты даже не спорил со мной, это меня тоже удивляет.
С чем спорить? У меня не оставалось выбора с самого начала.
Выбор есть всегда.
Выбор? Ты про то, оказаться ли в канаве этим утром или предпочесть закончить свой день в холодной выгребной яме?
Прежде чем выйти, мужчина обернулся, и луна осветила небольшую часть лица: нижнюю губу пересекал косой шрам, очень старый и бледный, грубый подбородок немного выступал вперёд. Царящий в помещении сумрак придавал улыбке устрашающий вид.
Эта усмешка будет сниться Призраку по ночам.
Всего тебе наилучшего, Призрак Оранкира. Надеюсь, если мы ещё раз встретимся, ты познакомишь меня со своим другом.
Он вышел и двери за ним захлопнулись.
На секунду Призрак задумался о том, чтобы сбежать, но в тот же миг мысль покинула его голову, словно ветер выдул её через уши. Этот человек так просто не отпустит, особенно после того, как узнал его секрет. Наниматель ошибался, но даже так он черезчур близок к истине.