Участковый посмотрел на Бехтерева с сомнением, но все же сказал:
Там еще тайник вскрыли.
Какой тайник? насторожился Савва.
За шкафом. Я сразу куски цемента у стены увидел.
Он воззрился на участкового:
Что ж ты сразу не сказал? Тогда понятно, почему ее
Башковитов молча почесал затылок, но было видно, что ему как раз понятно далеко не все.
Соседей опрашивали? Неужели не слышали ничего?
Я и опрашивал. Не слышали и не видели. Видишь ли, квартира угловая. Та стена выходит в спальню, а за ней улица. Потом преступник же не кирпич долбал, цемент просто. Ударил пару раз, он и отвалился. Грохоту не так много было. Не пойму только, зачем тайник замуровали?
Наверное, пустой был.
Наверное, только убийца думал, что полный. Причем так конкретно. Иначе для чего все? Еще и кувалду припер.
Кувалду?
Ну Ясно же. Стену раздолбать кувалда нужна или что-то в этом роде. Да так и было. Разлом широкий, куски цемента крупные.
А старуху? Тоже кувалдой?
Ты че? Если кувалдой долбануть по человеческой голове, от нее мокрого места не останется! Я труп хорошо рассмотрел, пока полиция ехала. Ее били чем-то не очень тяжелым.
Ничего себе, не очень! Голову проломил!
Говорю тебе: что-то небольшое, заупрямился лейтенант. Ну, вроде молотка простого. Проломы такие очевидные.
Савва посмотрел на парня с интересом:
Башковитый ты парень, Башковитов.
Все так говорят, ухмыльнулся участковый.
Слушай, нас наверняка погонят отсюда. Ты не против, если я попрошу держать меня в курсе?
Да не против, наверное. Только ведь участковым не все говорят. Мы ж не на оперативной работе. Просто землю топчем.
Понимаю, но ведь не зря тебя башковитым считают.
Это да. Ладно, давай телефон. По старой дружбе с Янкой, имею в виду скажу, если что интересное узнаю. Вижу, ты мужик сочувствующий. Янке такой и нужен.
Савве вдруг стало любопытно.
С чего ты решил, что ей нужен именно такой?
Так сразу же видно, что не пустобрех, ничуть не смутившись, пояснил Башковитов. Янка всегда немного наивной была. Как все музыкантши. Хотя, с другой стороны, девка она непростая.
В коридоре послышались шаги, и из квартиры вышла Яна. Ее глаза потемнели и казались двумя бездонными провалами. На щеках горели яркие пятна.
Ого! Да у нее температура за сорок!
Сказали, чтобы домой шла и ждала результатов расследования, слабым голосом произнесла она.
Башковитов участливо тронул ее за плечо:
Так, конечно, Ян. Чего тебе тут делать? Разберутся и сообщат.
Савва потушил сигарету и взял Яну за руку:
Пошли.
И она покорно пошла.
Как странно сложились сегодня отношения со Стариком. Утром Он был доволен и собой, и им. Старик даже насмешил его воспоминанием, как накануне Дня взятия Бастилии именно Старик предложил отмечать праздник Федерации ежегодно Мирабо, за разного рода темные истории сидевший во всех тюрьмах, а там посещение церковной службы было единственным развлечением, учил его правильному алгоритму мессы. Комичность ситуации заключалась в том, что не знающий ни одного канона Старик носил сан епископа. На репетиции он был в полном облачении. Любимая собачка не узнала хозяина и стала кидаться, норовя укусить за ногу.
Это было так смешно, что Он хохотал до слез.
А после пафосной церемонии на Марсовом поле в Париже епископ отправился в игорный дом и за один вечер дважды сорвал банк. Старик уверял, что именно солидный куш стал самым ярким впечатлением дня!
Утренняя болтовня со Стариком дала дополнительный заряд бодрости и уверенности в том, что все пройдет гладко.
Но на этот раз интуиция подвела. Подло! Мерзко! Глупо подвела!
В доме старухи не оказалось того, что Он искал. Разочарование было так велико, что Он покинул квартиру, забыв запереть дверь. Перешагнул через старуху, лежащую на полу, и выбежал из дома в полном смятении чувств.
Он ошибся. Разве такое возможно?
Уже дома, растирая больную ногу, подумал, что Старику тоже случалось ошибаться. Именно по его наущению якобы за организацию заговора Первый консул приказал расстрелять герцога Энгиенского. Тогда Старику было важно доказать свою исключительную преданность патрону, а заодно помочь тому навсегда избавиться от Бурбонов. Когда же правда о невиновности герцога вылезла наружу, Старик, притворно вздохнув, сказал лишь, что это было больше, чем преступление, это была ошибка.
И все! Никаких греческих трагедий! Изящная фраза и с делом покончено!
Потом, правда, эта ошибка аукнулась охлаждением к нему Наполеона, но на тот момент Старика заботило совершенно иное. Ему было важно не подружиться, а раздружиться с императором. Отодвинуться как можно дальше, чтобы встать на сторону его врагов.
Что же получается? В итоге Старик все обратил в свою пользу.
Так стоит ли предаваться отчаянию по поводу сегодняшней неудачи? Ведь один положительный результат все же получен. Он точно знает, что в доме старухи этого нет. Остается выяснить, где же оно есть.
Он будет двигаться дальше. Триумф лишь отодвигается.
Только и всего.
Конец ремонта
Девица Шум все же слегла окончательно. Да и немудрено после такого. В больницу ехать отказалась наотрез, но слушать ее Бехтерев не стал. Мало ли что, а ему потом отвечать!
Отправив девушку в госпиталь, Савва вернулся к ремонту. Это его успокаивало и давало возможность подумать. Циклевка паркета вообще крайне полезное в плане размышлений занятие. Руки заняты, а мозги свободны.
В редкие минуты отдыха он не забывал интересоваться ходом расследования. Разумеется, никто не собирался посвящать его в тайны следствия, но даже те крохи, что падали со стола, давали пищу для ума. Например, выяснилось, что на тот момент, когда убийца стал бить бабку по голове, она уже была мертва сперва он ее придушил и, следовательно, никакого сопротивления оказать не могла. Ошибался участковый.
Честно говоря, даже без информации, которую по своему природному простодушию выдавал Башковитов, многое было очевидно. В доме бабушки Шум искали не деньги и не сережки с колечками. То, зачем приходил преступник, было гораздо важнее, чем прикопленная бабусей пенсия и побрякушки.
Преступление готовилось не день и не два. Отсюда кувалда. Это первое. Второе преступник был в квартире не впервые. Отсюда точное знание, где находится тайник. Ну а третье Савва был почти уверен убийца ушел с пустыми руками.
Почему? Другой причины для того, чтобы в бешенстве колотить по черепу мертвой старухи, придумать сложно.
Рассказывая о заключении патологоанатома, Башковитов был возмущен бесчинством убийцы и искренне недоумевал, зачем так издеваться над бабушкой. Ну ладно задушил! А с чего башку-то раздолбал? Сумасшедший, что ли?
Да с того и раздолбал, что вымещал свое глубокое разочарование. Кошелек и шкатулка для отвода глаз. Так сказать, наглядное пособие для ментов. Нет, тут другое совсем. Убийца искал что-то очень ценное, ради чего можно убить не одну старушку. И не только старушку.
Но ведь тайник был замурован! Одно это должно сказать преступнику, что там ничего не хранят. Или наоборот? Хранят такое, что следовало прятать под цементом. Что же? Какие такие сокровища?
Однако самым противным было то, что все произошедшее как-то связано с замечательной семейкой Шум.
Отсюда следовало несколько неприятных выводов и не менее неприятных вопросов. Куда преступник придет в следующий раз и кто из милой семейки окажется у него на пути?
Конечно, данных имелось маловато, поэтому выводы были скорее интуитивными, но оттого еще более пугающими.
И что со всем этим делать, Савва не знал.
Надо бы навестить девицу Шум и порасспрашивать хорошенько. Вот только как она воспримет его интерес? Довольно подозрительно, когда совершенно посторонний человек начинает лезть в душу и выпытывать интимные подробности жизни твоих родных. К тому же Яне сейчас вообще не до разговоров. У нее серьезные проблемы со здоровьем, да такие, что когда он сунулся с апельсинами и яблочным соком, его в палату не пустили. Сказали, что она подключена к аппарату искусственной вентиляции легких.
Это печально.
А между тем ремонт подходил к завершению. В конце рабочего дня Савва обходил вверенную ему территорию, выявляя недочеты и недоработки. С каждым разом их становилось все меньше, и это не могло не радовать. Кривошеев в последнем эсэмэс сообщил, что выдвигается обратно, и просил сделать справедливый расчет заработной платы. Не полагаясь на совесть бригадира, Серега расплачивался с каждым работником сам. По объему и качеству сделанного, так сказать. Бехтерев предполагал: как раз по этой причине бригадир увел всю компанию на другой объект. Кому понравится, когда у тебя отнимают законное право на добычу?
Кроме того, догадывался Савва, неумолимо приближался час появления в доме родителей Яны. Когда точно они собираются приехать, он не знал, но прямо-таки горел желанием завершить работу до этого знаменательного события.
Не хватало только объясняться с ними по поводу всего, что случилось!
Савва как раз выволок последние мешки с мусором на лестничную площадку и одевался.
Эй, ребята, я приехал! неожиданно послышался трубный глас Кривошеева.
Ввалившись в квартиру, тот увидел его и радостно выпучил глаза:
Савелий! И ты здесь!
Облапив друга, Серега долго мял ему бока.
А где все? Я ведь написал Руслану, чтобы собрал бригаду к моему возвращению. Не дождались, что ли?
Не дождались, подтвердил Савва, весело глядя на приятеля и оценивая степень его загорелости и румяности.
Вот чурки с глазами! Деньги, что ли, не нужны?
Отчего же! Еще как нужны!
А ремонт-то закончили? Руслан ни фига не писал и телефон отключил. Я решил, что деньги экономит, но пару дней назад как-то заволновался.
Всего пару дней? Да у Сереги не нервы, а стальные канаты!
Сняв куртку, Кривошеев рванул осматривать результаты ремонта. Задирал голову, водил носом, садился, ложился и в конце заявил, что ремонт так себе на троечку.
Савва мгновенно рассвирепел.
На троечку! Ну уж это ни в какие рамки!
Кривошеев, сволочь, ты совсем на югах охренел? Да отличный ремонт! Можно сказать, первоклассный! Какого, мать твою, ты тут выеживаешься!
Кривошеев опешил:
Да чего ты, Савватий! Это ж я, чтобы цену не заломили больше той, на которую договаривались!
Об этом можешь не волноваться! Не заломят!
Да ты-то откуда знаешь?
От верблюда!
Кривошеев внимательно посмотрел на возмущенную физиономию Бехтерева:
Не понял. Объясни.
Через двадцать минут они сидели на табуретках, разложив на затянутом пленкой диване нехитрую закуску и разлив водку в картонные стаканчики.
Потом обнялись и затянули «Почему так в России березы шумят». Через пару часов по мере нарастания душевности дошли до «На поле танки грохотали». Серега выудил откуда-то где только взял? шлемофон и армейскую аптечку.
Шлем надел Кривошеев. Аптечка досталась Бехтереву. Получилось атмосферно.
Хорошо, что в этот день хозяева не заявились, иначе были бы неприятно удивлены, застав в квартире двух пьяных в хлам бывших танкистов.
Письмо
Первое, что увидела Яна, проснувшись утром после отключения от системы вентиляции легких, была гора апельсинов на тумбочке прямо перед глазами. Она аж зажмурилась, таким ярким был их цвет.
Яночка, как ты?
Она скосила глаза и увидела скорбное лицо мамы.
Я что, умирала? просипела Яна.
Ну конечно, нет!
А чего у тебя вид такой?
Мы просто очень испугались! заторопилась мама, поправляя больничное одеяло.
Яна повращала глазами. Больно.
Мам, спасибо за апельсины, но можно их убрать? Они меня слепят.
Это не мы, а друг твой принес.
Какой еще друг? Сашка Симонов?
Нет, незнакомый какой-то, но представился другом. Фамилия такая известная Ах да! Бехтерев. Ты с ним знакома?
Знакома ли она с Бехтеревым? Да он ей даже в забытьи являлся!
Мам, Бехтерев был со мной, когда бабушка Наташа
Да откуда он взялся? удивленно, но без тревоги спросила мама.
Ремонт у нас делал.
Так он из бригады? Штукатур-маляр?
Яне почему-то стало обидно за Бехтерева. Она уже собралась сказать, что на самом деле никакой он не маляр, но вдруг вспомнила, что понятия не имеет, где тот работает.
А если в самом деле маляр?
Так он ко мне приходил?
Пока ты была подключена к ИВЛ, его не пускали. Ты что, хочешь с ним увидеться?
В мамином голосе наконец-то прозвучала тревога.
Не знаю. Не сейчас.
Не хочется, чтобы он увидел ее такой: нечесаной, немытой и помятой.
Ну и отлично. Передам сестрам на посту, с видимым облегчением сказала мама.
Яна испугалась:
Не надо, мам! Это неудобно! Человек помогал, поддерживал, а я
Ну, должен же он понимать, что посторонним приходить не всегда удобно.
Так в этом все и дело. Бехтерев, кажется, не совсем посторонний. Или это только кажется?
Мам, а что говорят в полиции? Нашли преступника? перевела она разговор.
Пока нет, но ищут. Давай обсудим это дома. Сейчас тебе вредно волноваться.
Волноваться вообще вредно, а я все равно видела, так что
Это другое дело, Яна! И не заставляй меня! Вот выздоровеешь, тогда
Мама держалась уверенно, но Яна почувствовала: обсуждать убийство она не хочет по другой причине. Преступника не нашли и не найдут. Вот в чем все дело.
И чего тогда об этом говорить?
Ладно, мам. Я что-то устала.
Конечно, конечно, засуетилась та. Я приду вечером, принесу супчику.
Только не говори сестрам насчет Бехтерева. Лучше я сама ему позвоню.
Хорошо. Как хочешь.
Мама помедлила у двери, видно, сомневаясь, но все же не удержалась:
Надеюсь, ты не собираешься преподнести нам сюрприз?
Яна хмыкнула. Любимое мамино выражение. Не выучила уроки? Надеюсь, ты не собираешься преподнести нам сюрприз? В этой юбке ты выглядишь вызывающе. Надеюсь, не собираешься преподнести нам сюрприз?
Интересно, до какого возраста с ней будут общаться подобным образом? Ты беременна? Надеюсь, ты не собираешься преподнести нам сюрприз? Вот прикол!
До вечера, мам. Я спать хочу.
Мама вышла из палаты, но показалось, что ее тревога и неудовольствие остались.
Кыш! сказала Яна маминому неудовольствию.
Вечером она позвонит Бехтереву и скажет спасибо за апельсины.
Однако он позвонил ей раньше. Его голос так на нее подействовал, что она даже задыхаться стала. Еле справилась с собой и светским тоном поблагодарила за заботу.
Савва стал расспрашивать о здоровье, о перспективах выписки и тоже был очень вежлив, чем в конце концов ее расстроил.
Кажется, для него звонок всего лишь формальность. А вот она почему-то до сих пор ощущает его руку, когда он вел ее к машине от бабушкиного дома. Твердая такая рука, надежная. Как только посадил в машину, отпустил, и почему-то этой руки сразу стало не хватать.
А если к тому же вспомнить, что он уже дважды ей приснился, то совсем нехорошо получается. Правда, в полубреду, когда дышать было ужасно трудно и температура зашкаливала. Но все равно. Сашка Симонов, закадычный приятель, почему-то не снился, а почти незнакомый мужик, который всего раз за руку подержал, пожалуйста.
Кажется, она все-таки собирается преподнести родителям сюрприз.
А может, пока не поздно, постараться выкинуть этого Бехтерева из головы? Или уже поздно?
Размышляя над сложной дилеммой, Яна пропустила звонок папы. Спохватилась, когда он перезвонил.
Ты спала, наверное, прости. Сон для выздоравливающих полезен.
Я знаю, пап. Есть новости про бабушку?
Ровным счетом никаких. И меня почему-то это совсем не удивляет.
Но что-то же они говорят?
Что-то говорят, конечно, но не то, что мы хотели бы услышать.
Папа помолчал, видимо, решая, стоит ли об этом сообщать.
Завтра мы с мамой собираемся съездить к бабушке и разобрать там все. Квартира уже не опечатана, поэтому, я думаю, можно. Кое-что из вещей надо забрать. Фотографии, документы. Может, ты хотела бы что-то оставить себе? На память.
Не знаю. Не думала об этом.
Хорошо, тогда не буду тебя беспокоить. Выздоравливай.