Честно говоря, слова Инги потрясли меня гораздо сильнее, чем ее золотая медаль.
А потом случился разговор с мамой и внезапно оказавшимся дома отцом.
Что происходит? первым делом поинтересовался я, увидев их вместе.
Поздравляем твоих подопечных с медалями, сынок, сказал папа, проигнорировав мой вопрос.
Проходи, пожалуйста, мы приготовили ужин, попросила мама и, быстро чмокнув меня в обе щеки, убежала на кухню.
Пап, вздохнул я, вы что, снова сошлись?
Снимай куртку, мой руки и приходи за стол.
Проводив его недоумевающим взглядом, я едва не ругнулся, потому что чертовски устал от игр, которые они ведут на протяжении всей моей жизни. Неужели я один понимаю, что они из разных миров и никогда не смогут жить в согласии?
Ну? обратился я к родителям, когда мы устроились за столом. Говорите, что случилось.
Ты же помнишь, что полгода назад твой отец проходил обследование в частной клинике? начала мама и, дождавшись моего кивка, продолжила. Сначала врачи решили, что у него сезонная крапивница. Но потом мы съездили к еще одному специалисту, и он смог определить истинную причину этих высыпаний на коже. Все оказалось несколько сложнее, чем мы думали.
Пап, ты что, умираешь? испугался я.
Нет-нет, покачал тот головой. Выяснилось, что у меня аллергия на холод.
Э-э-э, протянул я, а такое бывает?
Холодовая аллергия довольно редкое явление. Ученым до сих пор не известны точные причины ее возникновения, но это такая же болезнь, как и все остальные. В холодные месяцы нужно пить антигистаминные препараты, без них появляются высыпания и отеки. А ещё нужно исключить из рациона холодные напитки и блюда. Это очень серьезно, но у нас все под контролем.
Что это значит? нахмурился я, не понимая, как они могут контролировать болезнь, которая толком не изучена.
Ставр больше не будет жить в тундре, заявила мама. Это слишком опасно.
И ты с этим согласен? повернулся я к папе, не раз говорившему мне, что он не мыслит жизни без родных просторов и своих оленей.
Кажется, у меня нет выбора, улыбнулся отец. Я живу здесь уже полгода, и за это время начал понимать, почему мой организм так решил.
Заметив, как он любуется мамой, я чуть не подавился возмущением.
Вы правда думаете, что это сработает?
Что именно, сынок? уточнил папа.
Ваше воссоединение. Я сбился со счета, сколько раз это происходило. Но каждый раз все заканчивалось одинаково.
Сейчас все иначе, бескомпромиссно ответила мама. И, Лука, это не все новости на сегодня.
Господи, дай мне сил, подумал я про себя.
Что еще?
Мы хотели лично пригласить тебя на наше торжество, потому что нам важно, чтобы в этот раз ты разделил этот день с нами, сказала мама.
Какое еще торжество? удивился я.
Вот, держи. Папа протянул мне ярко-голубое пригласительное на свадьбу, на котором были изображены северные олени. Мы снова женимся.
В День оленевода, дополнила мама, широко улыбаясь.
Вы сошли с ума произнес я шепотом, читая слова в прямоугольном приглашении.
Понимаем твое смятение, но мы правда хотим, чтобы ты одобрил наше решение, пояснил папа. Сынок, мы действительно нуждаемся в твоем благословении. Только так мы сможем двигаться дальше и снова стать семьей.
Да делайте что хотите, пробормотал я, вставая из-за стола. Мне пора.
Лука! крикнули они хором.
Что? воскликнул я, остановившись в дверном проеме. Что вы от меня хотите? Я знаю, что вы не можете друг без друга, но ваша безумная любовь никогда не шла нам на пользу. Я все детство пытался понять, почему у нас такая странная семья и почему мои родители не могут быть такими же, как у других детей. Не будь в моей жизни фигурного катания и бабушки, я бы точно свихнулся. Может, вам это все кажется нормальным, но для меня это слишком. Хотите пожениться? Хорошо. Обещаю приехать на вашу свадьбу. Но не надо просить у меня одобрения, потому что это выше моего понимания.
После моей гневной тирады, они попытались меня успокоить, но я был непреклонен. Сказалась усталость из-за перелета, смена часовых поясов и прошедшие соревнования. Я был измотан и опустошен и просто хотел как можно скорее покинуть этот город.
Оказавшись дома, я устыдился своей вспыльчивости и поспешил позвонить родителям по видеосвязи.
Неважно, верю я в успех вашего брака или нет, начал я, по очереди заглядывая им в глаза, мне не стоило так остро реагировать.
Конечно, я поддержу вас в стремлении снова быть вместе. И буду надеяться, что в этот раз все и правда будет иначе.
Они сказали спасибо, и мы распрощались со слезами на глазах.
Я не верю во вторые шансы. Ни в карьере, ни в любви, ни в дружбе. Но что, если я заблуждаюсь и на самом деле это возможно? Вдруг желание и упорство могут сотворить чудо и вернуть тебе человека, которого ты считал навсегда потерянным? Наверное, именно поэтому я захожу в коктейль-бар «Наши черничные ночи» и оглядываюсь в поисках Полли.
Обувь принес? спрашивает она, подойдя ко мне из-за спины.
Вздрогнув от звука ее мелодичного и нежного голоса, я непроизвольно делаю шаг навстречу.
Помнишь наш разговор незадолго до моего отъезда на стажировку? спрашиваю я у нее. Она растеряна, но в ее взгляде отчетливое понимание. Я тогда не соврал.
Не соврал?
Я правда хотел, чтобы ты меня отговорила.
Лука, мягко обращается она ко мне, у тебя все хорошо?
Я не хотел оставлять тебя. И я постоянно скучал. Каждый божий день, Полли. Мое признание звучит, как раскаяние. А может, это оно и есть.
Понятно, кивает она, явно встревоженная моим поведением, может принести тебе воды?
Не надо, качаю я головой, все нормально.
Зачем ты пришел? Она смотрит на меня по-новому, почти враждебно, и я не понимаю, во мне ли только дело.
Я тебе неприятен? предполагаю я, сощурившись. Кажется, тебе трудно на меня смотреть.
Мне неприятны воспоминания, которые вызывает твое присутствие.
Почему у тебя дрожит голос?
Я уже сказала, говорит она, часто дыша, уходи, пожалуйста.
Ладно, киваю я, просто пришел сказать, что мне жаль. Я правда дорожил нашей дружбой и не хотел ее потерять.
Я тоже, отвечает Полли, окликнув меня уже у двери. Но, Лука, я серьезно, перестань сюда приходить. Ты даже не представляешь, что ты приносишь вместе с собой.
Не понимаю, хмурюсь я. Неужели я так сильно тебя обидел?
Она больше не в состоянии со мной говорить. Я вижу это по ее дрожащей нижней губе и глазам, наполнившихся слезами.
Извини, я не хотел тебя расстроить, бормочу я, наощупь пытаясь разыскать дверную ручку.
Я тоже хотела тебя отговорить, вдруг произносит Полли, но, когда я оборачиваюсь, ее уже нигде нет.
Воспоминания Полли. 2015 год
Лука уехал, но в наш город все равно пришло лето. Я убрала всю школьную одежду в наш старенький платяной шкаф и освободила стол от учебников и тетрадей. Мама, пытаясь скопить достаточную сумму для поездки в теплые края, взяла дополнительные ночные смены.
Нельзя так много работать, сказала я, наблюдая за ее очередными сборами на сутки.
Зато в августе мы сможем поехать погреться на солнышке, устало улыбнулась мама, заодно отметим там твой день рождения. Представляешь, как здорово будет? Праздник на берегу моря.
Не уверена, что это стоит твоих черных кругов под глазами.
Не преувеличивай, нет у меня никаких кругов, отмахнулась она, но ее руки тут же потянулись к лежащей в косметичке пудре. Принести тебе что-нибудь с работы? Может, твое любимое кокосовое безе?
Только если совсем немного.
Хорошо, увидимся следующим утром. Поцеловав меня в щеку, она вышла из квартиры.
У мамы поистине золотые руки. Проработав четырнадцать лет на кондитерско-макаронной фабрике, она несколько раз удостаивалась звания «Лучший сотрудник», но это никак не влияло на уровень ее дохода или занимаемую должность. Я часто слышала, как она плачет во время телефонного разговора с подругой, называя себя никчёмной и неудачницей, из-за того, что снова не получила повышение или прибавку к зарплате. Такие моменты выдавали в ней боль, которой она ни с кем не делилась. А еще они объясняли оказываемое на меня давление. Мама не считала себя достойной и никогда собой не гордилась. И пусть мне были понятны ее предубеждения и страхи, я не собиралась с ними соглашаться.
Моя жизнь будет достойной вне зависимости от количества денег и должности на работе, сказала я ей во время очередного спора.
Это ты сейчас так говоришь, а потом станешь сокрушаться, что ни к чему не стремилась. Уж я-то кое-что в этом понимаю, Полли.
Зачем ты постоянно себя ругаешь, мам? Ты заслуживаешь похвалы и уважения за свой многолетний труд.
Ох, вздохнула мама, тяжело опускаясь на стул. Недавно на ее длинных ногах появились первые набухшие вены, и она начала страдать от частых судорог. Ожидаемый результат стоячей работы. Я просто думаю, что могла добиться чего-то большего.
Еще не все потеряно, пожала я плечами. Может, попробуешь готовить торты на заказ?
Я уже пробовала, только зря время и деньги потратила. Твой отец тогда был в бешенстве.
Ну, его здесь больше нет.
Не знаю, Полли, не знаю. Мне казалось, что все как-то само сложится: получу повышение, прибавку к зарплате. Но в итоге уже столько времени стою на месте.
Мы часто возвращались к этому разговору, хотя он ни к чему не приводил. Я понимала, что маме нужно выговориться, но все равно не оставляла попыток ее вразумить. Не знаю как, но она должна была взять себя в руки и решить, что делать дальше: принять жизнь, которую имеет, или кардинально все поменять.
Пока мама пропадала на работе, я проводила время с Макаром и Сережей. Иногда мы встречались случайно, когда шли прогуляться, а порой заранее договаривались о встрече. К нам часто присоединялась Вика, с первого класса влюбленная в Сережу, и совсем затосковавшая Крис.
Мы могли все лето быть вместе, а он взял и уехал, жаловалась она на Луку.
Он тебе хотя бы звонит? спросил у нее Макар. Когда она покачала головой, он повернулся ко мне. А тебе?
У него нет времени на дурацкие разговоры, ответила я, стараясь скрыть обиду на друга, он должен показать столичному тренеру, что достоин стать его учеником.
Так уж прям нет времени? ухмыльнулся Макар. Ни одной минуточки?
Ему нельзя отвлекаться, спокойно парировала я.
А может, он просто о тебе забыл?
Мы сидели на фудкорте в недавно открывшемся торговом центре и допивали остатки уже согревшейся колы. На красном подносе лежала горсть картошки фри, и я всерьез задумалась о том, чтобы бросить ее в Макара.
Да забейте вы на этого оленьего сына! воскликнул Сережа и тут же икнул, кажется, в миллионный раз за последние полчаса. Нам же лучше, что он свалил. Может, зависнем у кого-нибудь дома?
Можем пойти ко мне, предложила я, не осознавая на что подписываюсь.
Зря ты это сказала, прошептал Макар, когда мы вставали из-за стола, но я предпочла пропустить это замечание мимо ушей.
Перед тем, как подняться в квартиру, Сережа отлучился к своему старшему брату, от которого вернулся с упаковкой из двенадцати банок пива.
Я не буду это пить, поморщилась Крис. Полли, у тебя дома нет шампанского?
Есть, пара бутылок. Остались с Нового года.
Ну и чего мы тогда стоим? Поднимаемся! задорно крикнул Сережа, уже направившийся к моему подъезду.
А я предупреждал, улыбнулся Макар, неотрывно смотрящий мне в глаза.
Позже, когда весь черный пакет с пивом был опустошен, а икота Сережи достигла космических масштабов, Крис и Вика, выпив по одному бокалу шампанского, засобирались домой. Мы с Макаром проводили их до лифта, а, вернувшись в гостиную, обнаружили Сережу, блюющего на ковер.
Ты что, не мог добежать до туалета?! разозлилась я и отпихнула его в сторону.
Я все убеИКру.
Лучше иди и проспись, велела я однокласснику.
Макар буквально поднял размякшее тело Сережи с пола и уложил его на диване.
Надеюсь, из него вышло все, что он выпил, сказала я, скривившись от запаха хмеля и рвоты. Пойду за тряпкой.
Я помогу убрать, пообещал Макар и направился за мной в ванную.
В итоге он в одиночку очистил потрепанный коричневый ковер, так и не дав мне притронуться к содержимому желудка Сережи.
Большое спасибо, поблагодарила я его, когда он закончил уборку.
В этом есть и моя вина, признался Макар. Я знал, что так будет. Ему вообще нельзя пить.
Почему же не остановил его?
Как будто это возможно.
Тогда в чем твоя вина?
В том, что позволил ему напиться в твоем доме.
Ну, я сама вас пригласила, ты тут ни при чем.
На самом деле я просто хотел побыть с тобой, признался Макар, а еще увидеть, как ты живешь.
Ты уже был здесь, напомнила я ему, намеренно проигнорировав первую часть предложения. На моем десятом дне рождения.
Да, но с тех пор семь лет прошло. Позовешь меня на свое семнадцатилетие?
Нет.
У тебя еще полтора месяца, чтобы передумать.
Нет. Это у тебя есть полтора месяца, чтобы меня переубедить. Я посмотрела на него с вызовом, уже понимая, к чему все идет.
Он взглянул на храпящего позади меня Сережу, ухмыльнулся и спросил:
Покажешь свою комнату?
Ты правда такой самонадеянный или притворяешься? изумилась я его напору.
Ничего не говоря, он наклонился и коснулся моего лица губами. Я сидела, припечатанная к месту, пока он покрывал меня легкими, почти невесомыми поцелуями. Не выдержав, я поддалась разгоревшемуся внутри желанию и, быстро найдя его губы, устроилась у него на коленях.
Не похоже, что это твой первый поцелуй, прошептал Макар, оторвавшись от меня.
А кто сказал, что первый? ухмыльнулась я, притянув его обратно.
Подхватив меня на руки и уточнив в какую сторону идти, он отнес меня в мою комнату. Не разрывая поцелуй, мы завалились на кровать. Я не знала, в чем дело: в подростковой гормональной буре или стремлении быть с кем-то здесь и сейчас.
Я думал, тут все по-другому, сказал Макар, когда мы наконец остановились.
Что именно?
Твоя комната. Здесь так пусто.
Здесь есть все, что мне нужно.
Да, наверно, пробормотал он. Его взгляд был направлен на голую стену, покрытую обычной белой краской.
Думал, тут все розовое и в плюшевых игрушках? предположила я.
Да нет, просто надеялся увидеть что-то такое, в чем можно увидеть тебя.
Что это значит?
Ну, знаешь, постер с музыкальной группой или полка с любимыми книгами.
Уже не терпится увидеть твою комнату, умник, фыркнула я.
А ты правда придешь посмотреть?
Конечно. Только как следует подготовься к моему приходу. Развесь все плакаты, что у тебя есть, чтобы я точно поняла, какой ты человек. Так же узнают людей? Не с помощью разговоров, а по картинкам на стенах?
Ты что, обиделась? встревожился он и приподнялся на локтях.
Нет, но целоваться было куда веселее, чем разговаривать. Может, продолжим?
Я не против. Расплывшись в улыбке, он снова потянулся к моему лицу, но вдруг остановился. Но сначала скажи, кто украл твой первый поцелуй?
Ты реально не знаешь? удивилась я.
А должен?
Думала, он тебе рассказал.
Кто «он»?
Боюсь, это человек, чью рвоту ты убирал с моего ковра.
Сережа?! ошарашенно воскликнул Макар. Но когда он успел?!
Прошлым летом. Помнишь мы всем классом ходили в кино?
Ну да.
Он вызвался меня проводить, а по пути уломал на поцелуй.
Уломал? переспросил он. Тебя?
Ну а что? Мне тоже было интересно попробовать. Мы потом еще несколько раз практиковались, пока не начало нормально получаться.
Я такого не ожидал. Странно, что Сережа мне ничего не сказал, учитывая, как он любит хвастаться.
Ну, теперь ты знаешь, сказала я.
Но вы же ничем больше не занимались? шепотом уточнил Макар.
Конечно нет.
Хорошо, заметно расслабился он.
А что, ты на что-то претендуешь? съехидничала я.
Почему бы и нет?
Почему бы и нет, повторила я и потянулась к его лицу.
Лука. Декабрь 2023 год
Проходит две недели, прежде чем я возвращаюсь в коктейль-бар с одолженной парой обуви в пакете. На подоконнике заведения стоит ряд небольших мигающих елок, напоминающих не только о скором завершении года, но и чемпионате страны по фигурному катанию, который почти всегда выпадает на последнюю неделю декабря. Я задумываюсь об исходе грядущего турнира, учитывая результаты Гран-при, но мои мысли прерывает резко открывшаяся дверь. Стоящий передо мной парень одет в поношенную кожаную куртку и джинсы с потертостями на коленях. Я узнаю его благодаря запоминающимся татуировкам, которые покрывают его лысую голову и шею.