Мико достала из ножен меч и выдохнула. Волшебная катана принцессы Эйко была способна рассечь почти любое заклятие. Но действовать нужно быстро. Как только меч разрубит барьер, Кацуми узнает, что к ней пробрались незваные гости. Мико молилась, чтобы всё прошло ровно так, как они задумали.
Клинок вошёл в барьер, и заклинание с тихим хлопком рассыпалось.
Как договаривались, бросил Райдэн.
Мико кивнула, спрыгнула с крыши. Над головой зашуршали одежды Райдэна ветер понёс его к замку. Мико же помчалась в противоположную сторону к западным воротам. Она двигалась перебежками, держалась ближе к домам, чтобы как можно дольше оставаться незамеченной. Отец был бы ей недоволен самурай никогда не скрывается в тенях, но Мико больше не слышала голоса отца. Не слышала она и голоса матери, и голоса Хотару. В её голове теперь звучала она сама.
Мико выбежала на западный двор, в самый его центр, и выставила перед собой меч. Сердце тут же ушло в пятки, но Мико крепче сжала рукоять катаны и упрочила стойку, надеясь отыскать в земле силу духа.
Кацуми! крикнула она громадине замка. Я слышала, ты меня ищешь! Мико, поцелованную Духом Истока!
Её тут же окружила дюжина бушизару, выставив на изготовку копья. Мико оглушал лязг их доспехов и звук собственного сердца, поэтому она закричала ещё громче:
Кто меня тронет, падёт, проклятый Духом Истока! Во мне его сила и его воля, направленная светлой рукой Сияющей Богини! Она обвела грозным взглядом бушизару, и те, готовые напасть, отступили в нерешительности.
Они слышали рассказы о ней, слышали песни, что теперь с ветром гуляли по землям Истока и за их пределами. Ни одна из этих песен не была правдой, голоса ветра обманчивы и полны чужих надежд, но они этого не знали.
Я пришла говорить с Кацуми! продолжила Мико. Пришла остановить эту войну, чтобы больше ни один ёкай и ни один человек не сложили головы в битвах друг с другом. Сердце Духа Истока обливается кровью от боли за его детей, и моё сердце болит вместе с ним!
Тут Мико даже не солгала. Дух плакал о своём острове каждую ночь. Духу больше не грозила смерть, но он горевал о тех, кто умирал теперь вместо него.
Никто не должен гибнуть в этой бессмысленной войне! голос Мико рос, становился крепче и увереннее, плечи расправились, подбородок устремился вверх. И мы можем положить этому конец! Я не желаю вам зла и не причиню его, если вы не обратите против меня своё оружие.
Бушизару переглянулись и зашептались.
«Она спасла раненых воинов господина Нобу, донеслось до ушей Мико. Позволила им уйти».
Похоже, правдивые слухи тоже достигли их ушей. Тем не менее опускать копья бушизару не торопились, но и не нападали. Мико и не надеялась на такой успех!
Тебе хватило наглости явиться сюда? Стражи расступились, открывая путь Кацуми. Чёрное кимоно оттеняло белую кожу, в руке она держала железный веер. Привела на мой остров людей и смеешь говорить о мире?
На остров людей привело нежелание Хранителей говорить о мире! парировала Мико, обводя взглядом её слуг. У вас была тысяча лет, чтобы отыскать путь в человеческие сердца, но вы предпочли взращивать в них ненависть.
Не говори о том, чего не знаешь, девчонка! оскалилась Кацуми.
Я знаю всё, Кацуми! Дух открыл мне твоё чёрное сердце! Сердце, которое не знает ни любви, ни жалости! Сердце, которое жаждет одного власти и чужих мук!
Кацуми дёрнулась, будто Мико отвесила ей звонкую пощёчину.
Ты. Ничего. Не знаешь! Маленькая человеческая лгунья!
Кацуми бросилась на Мико, но тут между ними обрушился на землю сгусток непроглядной тьмы, и в следующий миг веер Кацуми встретился с нагинатой Ханзо. Мико стремительно развернулась, готовая отражать нападение бушизару и прикрывать спину Ханзо. Но стражи не нападали. Они были растеряны и не знали, что делать.
Не стойте столбами! Убейте её! закричала Кацуми, отбиваясь от стремительных атак Ханзо, который застал её врасплох.
Бушизару спохватились, вернули на изготовку копья. И самый смелый из них бросился на Мико. Он был смел, но всё ещё сомневался, и Мико без труда обошла его копьё и обрушила клинок на его запястье. Бушизару закричал и упал на одно колено, роняя копьё и хватаясь за культю, а Мико следующим ударом снесла ему голову. Смерть одного из них привела в чувство остальных, и они тоже кинулись в атаку.
Мико надеялась, что схватки удастся избежать. Но план не был идеальным. Слишком многое в нём зависело от случая, но лучшего обстоятельства предложить им не могли.
Их быстро взяли в кольцо. Мико поняла это, когда соприкоснулась спиной со спиной Ханзо. Он окружил их тенями, которые, будто щупальца гигантского осьминога, держали оборону хватали, давили, жалили. Но сдержать всех Ханзо не мог.
Давай же, процедила Мико сквозь зубы, косясь на ночное небо. Давай!
Пробивая хозяйке дорогу к врагам, веер Кацуми рассёк щупальца, и они чернилами осыпались, тут же впитавшись в землю. Ханзо бросился на кицунэ с нагинатой наперевес. Бушизару окружили Мико и повалили на землю. Похоже, убивать её они всё же боялись, не желая быть проклятыми Духом Истока, и решили оставить смерть Мико на совести своей повелительницы.
Я сказала, убейте девчонку! велела Кацуми, сцепившаяся в смертельной схватке с демоном. Или я убью вас!
Мико испуганно закричала, пытаясь вырваться. Перевернулась на спину и увидела занесённое над головой копьё.
А потом ночное небо осветила яркая вспышка.
Наконец-то!
Огромный огненный дракон расчертил ночь и с воем и грохотом разбился о замок. Мрачная твердыня уронила на двор камни, но выстояла. Огненные капли, в которые превратился дракон, полетели во все стороны, поджигая крыши и сад. Все замерли, ошарашенно наблюдая за происходящим.
Ворота открылись, и в них заехал бушизару на коне. Его левая рука висела плетью.
Люди! закричал он. Они прорвали оборону на подступах к замку! Они привели демонов!
Кацуми закричала, оттолкнула Ханзо и помчалась к воротам.
Восстановите защитные заклинания! Немедленно! Закрыть ворота!
Но тут четыре клуба тьмы обрушились на соседние крыши, являя взору Шинокаге. Бушизару, забыв о Мико, кинулись к ним. А к замку уже летел второй огненный дракон.
Мико вскочила и побежала прочь от ворот и Кацуми.
Ханзо! крикнула она и тут же оказалась в непроглядной тьме, а потом почувствовала, как сильные руки оторвали её от земли. Шум битвы стих, став вдруг далёким эхом.
Когда дым рассеялся, Ханзо осторожно опустил Мико на крышу на расстоянии нескольких домов от двора, в котором кипели пламя и тьма.
Спасибо! Мико старалась отдышаться.
Надо уходить. У Шинокаге приказ убить нас, сказал Ханзо. Тэнзо дал нам фору за то, что сняли заклинание с замка. Но если не уйдём
Поняла, значит, уходим. Мико не знала и не хотела знать, кто такой Тэнзо, и уж тем более не собиралась встречаться с ним. Она оглянулась на двор, где умирали бушизару. Надеюсь, у Райдэна всё получилось. Макото обошёлся нам слишком дорого.
Глава 3. Натянутая тетива
Мико с Ханзо добрались до Небесного города на рассвете. Райдэн встретил их у дверей и тут же заключил Мико в объятия.
Я уже хотел выдвигаться вам навстречу, выдохнул он, зарываясь носом ей в волосы. Мико обхватила его за шею и позволила оторвать себя от земли. Всю дорогу она с ума сходила, не зная, удалось ли им выбраться, в порядке ли Райдэн и не совершила ли она ошибку, покинув замок Кацуми.
Как он? спросила Мико, когда наконец смогла заставить себя разомкнуть объятия.
Райдэн тут же помрачнел.
Плохо, но жить будет. Он вздохнул и потёр глаза. Нам бы сейчас не помешала помощь Шина.
Акира нас к нему не подпустит. И сам Шин
Знаю. Меня останавливает только уверенность в том, что Акира не причинит ему вреда. И пока Шин у него, он не участвует в войне и не помогает Кацуми.
Это не он, а Шин удерживает его возле себя, хмыкнула Мико, проходя в дом. Лучшей помощи от Шина и не представить. Я могу?..
Да, он у меня. Юри ещё не успела подготовить ему отдельную спальню.
Мико зашла в комнату и закрыла за собой дверь. Макото лежал на футоне Райдэна конечно, он отдал лису свой футон. Макото дышал надсадно, хрипло, казалось, каждый вздох причинял ему невыносимую боль. На глазу лежала пропитавшаяся кровью повязка. Руки, грудь, шея почти всё его тело покрывали розовеющие бинты. Небольшая курильница у изголовья источала аромат сливы и перебивала запахи крови и гноя.
Мико присела на татами и прикрыла обнажённое тело Макото одеялом. Он застонал от этого лёгкого прикосновения и открыл единственный оставшийся глаз.
Мико? едва слышно спросил он.
Да.
Макото сглотнул и прикрыл веки. Мико встала и направилась к окну, чтобы раздвинуть сёдзи и впустить в комнату свежий воздух.
Прости меня, донеслось до её ушей. Прости, если можешь. Я не должен был
Мико обернулась. По щеке Макото текли слёзы. Он смотрел в потолок, пытаясь сморгнуть их, но они лились и лились нескончаемым ручьём.
Я ничего не сказал ей. Я Я слышал, что тебя поцеловал Дух. Я ошибся. Я очень ошибся.
Мико вернулась к футону и снова села на татами, подобрав под себя ноги. Она каждую ночь чувствовала страдания Макото и знала: он натерпелся достаточно. Даже больше. Но сути это не меняло.
Ты не у меня должен просить прощения, сказала она бесстрастно. А у Райдэна. Он не мог оставить тебя в беде даже после того, что ты сделал, он рисковал своей жизнью, лишь бы вытащить тебя из лап Кацуми. Я была против.
Макото удивлённо заморгал, но ничего не ответил. Явно не это он рассчитывал услышать от Мико.
Я пришла сюда только для того, чтобы предупредить, голос Мико стал ледяным и колким, она опустила тяжёлый взгляд на кицунэ: Если ты ещё раз пойдёшь против Райдэна, меня или кого-то из наших друзей, я лично убью тебя, Макото.
Лицо Макото вытянулось, взгляд застыл: что бы он ни увидел в глазах Мико, это действительно испугало его. Помедлив, он кивнул.
Спасибо за предупреждение. Я клянусь тебе, больше не
Клятвы оставь себе. Мы оба знаем, сколь мало они сто́ят.
Дверь в комнату открылась, и в неё вошёл Ицуки со ступкой в руках. Следом показался Райдэн.
Эй, ты как? спросил он, а Макото быстрым движением стёр со щеки слёзы.
Уже гораздо лучше, спасибо.
Ицуки принёс лекарство.
Ицуки плюхнулся на татами, и Мико увидела, что ступка его полна плодов гинкго.
Гинкго, но это же начала было она, но Ицуки замахал руками, складывая знаки.
Макото полукровка, поэтому ему не страшен яд, пояснил Райдэн, внимательно наблюдая за знаками Ицуки. Сок гинкго избавит его от боли. А ты можешь пить его перед сном прогонит кошмары. Ицуки слышал, как ты кричишь Он сделал для тебя снадобье.
Мико смутилась, но благодарно кивнула. Ицуки размял плоды в ступке и добавил сок в принесённый Юри чай. По комнате разнёсся сладкий запах мёда. Макото избегал смотреть на Райдэна, отвернувшись к окну. В комнате стало невыносимо душно, несмотря на распахнутые сёдзи. Напряжение, вина и стыд пронизывали воздух.
Ицуки попросил набрать ещё плодов. В этих местах он отыскал только одно дерево, и оно обобрано до нитки, сказал Райдэн. Полетишь со мной, беглянка?
Мико с готовностью встала.
Далеко летим?
Райдэн печально улыбнулся, но улыбка эта тут же спряталась под знакомой весёлой ухмылкой.
Проверим, что осталось от моего дома.
Осталось не много.
Мико окинула взглядом обуглившиеся развалины. Кого бы ни привёл сюда Макото, постарались они на славу: главный дом превратился в пепелище. Не пожалели они и другие постройки вроде кухонь, конюшен и пустующих домов, где когда-то жили другие тэнгу. Сгорел и сад. Нетронутым осталось только красное дерево гинкго.
Его всё равно пора было перестраивать, пожал плечами Райдэн, оглядывая пожарище. Заклинания замедляли разрушение от сырости, плесени и короедов, но дедуля наказывал перестроить дом ещё лет пятьдесят назад, а нам с мамой было не до того.
Райдэн старался выглядеть непринуждённым и расслабленным, но движения были резкими, дёргаными, он то и дело вытирал ладони о хакама и бросался колкими фразочками.
Ладненько. Он закатал рукава и прыгнул на обгоревшие доски, которые остались от энгавы. Давай поглядим, вдруг уцелело что-то стоящее.
Райдэн, позвала Мико. Тебе необязательно притворяться, что всё хорошо.
Я знаю, помедлив, отозвался он и почти без усилий сдвинул с места чёрную балку, освобождая путь. Но мне так легче удерживать себя подальше от мысли вернуться и свернуть Макото шею.
Мико спорить не стала и забралась на обрушенную энгаву вслед за Райдэном.
Не могу сказать, что осуждаю тебя за подобные мысли, сказала она, присела на корточки и сдвинула в сторону остатки сёдзи, ладони тут же стали чёрными. Под сёдзи не осталось ничего, кроме прогоревшего насквозь татами. Хотя всё ещё не понимаю, почему ты к нему так добр.
У Макото было трудное детство. Райдэн зарычал, пытаясь поднять другую балку, кажется когда-то поддерживающую своды крыши. Дерево подчинилось и откатилось в сторону, вспугнув облако золы.
Возможно, это и объясняет его поступки, но не оправдывает, пробурчала Мико, пробираясь дальше по останкам дома. Мы чуть не погибли из-за него. А ты так легко простил его
Райдэн резко выпрямился и обернулся. В глазах его плескалась непроглядная тьма.
Я не простил, холодно сказал он, а у Мико по спине пробежали мурашки от его тона. Я дал ему возможность исправить то, что он натворил. Быть полезным. Ещё одна подобная ошибка не сойдёт ему с рук.
Что-то было в его голосе такое, что не давало сомневаться в сказанном. И Мико с некоторым удивлением вспомнила то, о чём почти успела забыть: Райдэн вовсе не добряк, он воин, тэнгу, ёкай. Он не раз убивал у неё на глазах не сомневаясь, не задумываясь, не сожалея. Что-то подсказывало Мико: единственная причина, почему Макото всё ещё жив, в том, что Кацуми добралась до него первой. Страдания Макото, в глазах Райдэна, стали достаточным наказанием за содеянное. Прощение, если это было возможно, ему ещё предстояло заслужить.
О, неплохо! голос Райдэна выдернул Мико из размышлений. Тэнгу сдул золу с небольшой шкатулки и извлёк из неё тонкое воронье перо. Не зря на Ёрумачи отдал втридорога за неё.
Райдэн сунул перо обратно в шкатулку, а ту в сумку за спиной. Наклонился, продолжив разгребать завалы, но вдруг остановился и бросил на Мико быстрый взгляд.
Тут Хотару. В руках он держал черепки, оставшиеся от урны.
Мико вскинула на него взгляд, ожидая, как от этих слов вот-вот больно кольнёт в груди, но ничего не почувствовала. Только где-то глубоко внутри прокатилось тихое эхо сожаления оттого, что всё сложилось вот так. Она подошла к Райдэну, прикрыла глаза и дважды хлопнула в ладоши, обращаясь к Сияющей Богине. Она просила прощения у неё и Хотару за то, что не смогла присмотреть за сестрой ни при жизни, ни после смерти. Мико обещала: как только они поставят опрокинутый мир обратно на ноги, она обязательно почтит память сестры должным образом. А пока просила родителей за ней присмотреть.
Открыв глаза, Мико заметила, что Райдэн тоже молится. Кому и о чём, она спрашивать не стала. Их отношения с Хотару её не касались, хоть она и невольно заглянула в воспоминания Райдэна перед битвой с Нобу. Они так и не поговорили об этом. О том, что чувствуют и чего хотят. События развивались так стремительно, столько всего обрушилось на Мико, Райдэна, их друзей и страну, что чувствам не осталось места.
Когда они устали разбирать завалы, не найдя больше ничего полезного, побрели в сгоревший сад. Красный гинкго в лучах солнца казался всё ещё объятым пожаром. Он светился на фоне скрючившихся и почерневших сакур, сосен и слив. Удивительно, как дерево сумело уцелеть. Сквозь золу у его корней уже несмело пробивалась молодая трава.