Осторожнее, проворковал мой внутренний голос. Берегись его.
Не сводя с меня глаз, багровый перебросил меч в другую руку.
Где твое оружие?
Имей в виду
Он выгнул бровь.
Я рассердилась и нехотя признала:
У меня Я его не ношу.
Густые золотистые брови сошлись на переносице.
Ты правда думаешь, что я поверю, будто ты выскочила из своего теплого гнезда и отправилась искушать тьму без всякой подстраховки?
Не в силах посмотреть на него, я сглотнула и переступила с ноги на ногу.
Чужак впился в меня взглядом. Я чувствовала, как от его ледяного взора у меня стынет кровь он, несомненно, заметил мою грязную сорочку и босые ступни и все понял сам.
Ты сбежала в спешке.
Верно.
Дурочка, сплюнул он, словно я была ребенком, которого нельзя не отчитать.
Я понятия не имела, чей он ублюдок, но провела в его компании достаточно времени, чтобы учуять запах волка. Как только я решила бросить ему это в лицо, он метнул мне свой меч.
Но ведь биться ты умеешь, солнышко, не правда ли?
Я поймала оружие обтянутая кожей рукоять меча еще хранила тепло его ладони.
Конечно умею.
Чужак обнажил второй меч тот был короче. Его взгляд подостыл, углы рта снова поползли вверх.
Не на свою жалкую жизнь, а на смерть?
Ты отвратительно груб.
Но умеешь ведь?
Я ощерилась.
Моя жизнь отнюдь не Я осеклась и набрала полную грудь воздуха, не желая углубляться в эту тему. Назвать жалкой свою жизнь я не могла, но и признавать, что она была далеко не той, какой рисовалась мне в мечтах, не желала. Это было бы эгоистично с учетом того, скольких людей, деревень и городов мы лишились. Пусть до нападений на нашу страну в моем разуме и не жил образ будущего, к которому мне хотелось бы стремиться, на что-то я все же надеялась. На нечто большее. Да.
Чужак подбросил меч, затем, совершив пируэт, поймал его в прыжке и приземлился на широко расставленные ноги.
Покажи-ка.
Я не обязана тебе ничего Меч дозорного просвистел у меня перед лицом он сделал выпад в мою сторону, но я уклонилась и, запутавшись в длинном подоле ночной сорочки, повалилась наземь. Поморщившись, я заморгала надо мной были земля, камни и пронизанный древесными корнями свод пещеры. Я прикажу казнить Чтоб тебя! воскликнула я и перекатилась в сторону, а длинные пряди моих золотых волос, отсеченные мечом чужака, так и остались лежать в пыли.
Тяжело дыша, я уставилась на противника он взирал на меня с высоты своего роста, сложив руки на груди.
Ясно. Ты все-таки ищешь смерти.
Не ищу, буркнула я, торопливо поднимаясь на ноги.
Дозорный шагнул вперед и очутился в неприятной близи ко мне настолько близко, что я смогла разглядеть темные крапинки в его синих глазах и длинные золотые ресницы, которые их обрамляли.
Попомни мои слова, принцесса. Тебя возьмут силой. А потом выбросят в канаву. Каждое слово он цедил сквозь идеально ровные белые зубы таких острых клыков, как у него, я не видала в жизни. Чужак навис надо мной, и я невольно отшатнулась. Людям плевать на перемирие наше племя они в лучшем случае терпят, и куда больше их порадует вид тебя, горящей в костре, чем выходящей замуж за их драгоценного принца-говнюка.
Он коснулся кончиков моих обрубленных волос и пригляделся те отросли прямо у него на глазах. Я же не сводила взгляда с его лица. С грубой, словно вытесанной из камня линии щетинистого подбородка. С носа, длинного и прямого, кончик его дернулся, ноздри раздулись, и чужак отступил на шаг.
Я заглотила полную грудь влажного терпкого воздуха казалось, я на время забыла, как дышать.
Никогда прежде не доводилось мне видеть кровавых фейри так близко я и рядом-то с ними раньше не бывала. Лишь из темниц доносились до меня крики и пронзительные вопли тех врагов, что подобрались к стенам замка или были пойманы за шпионажем.
Мы прекратили всякое общение с ними еще во времена первой войны, еще до того, как возобновились атаки на наши земли. Многие годы между нами бурлило серьезное напряжение две страны разделяло нечто большее, чем полноводная река.
Поэтому я не знала, даже не догадывалась, что, оказавшись так близко к кровавому фейри, можно лишиться способности дышать и связно мыслить.
Принц женится на тебе, тихо произнес чужак. В этом я не сомневаюсь но с какой целью? Он никогда не станет твоей половинкой, ему не позволят провести с тобой всю жизнь, так что, он отвернулся, видно, подождем и узнаем, как оно будет.
Растерянная и потрясенная, я пропустила мимо ушей предостережение, затаившееся в последней фразе.
Мне пора, трепеща, сказала я и отбросила его меч. Меня будут искать.
Ты всегда поступаешь, как тебе велят? Безобидная поддевка, но ею он не ограничился. Всегда вихляешься в прибое этой гнусной жизни, надеясь на лучшее, вместо того чтобы взять судьбу в свои руки?
Где-то внутри меня полыхнула ярость бурно, но недостаточно мощно, чтобы я придержала язык.
Прекрати. Ты понятия не имеешь, о чем говоришь.
О, еще как имею, возразил чужак и потер подбородок. И я бьюсь на пределе возможностей всех, какими обладаю, и нет, бьюсь за все, что я есмь. Взгляд его вдруг стал волчьим и, скользнув по мне, одновременно вспыхнул и потемнел. Кто ты, солнышко, меч или орало? Во рту у меня пересохло, а он рявкнул: Стань оружием, перед которым не устоит никто. Возьми меч.
К глазам подступили слезы но не от страха. Нет, источником их было нечто иное, тот уголок души, куда я предпочитала не заглядывать да и необходимости такой благо не возникало. Осмелев, я присела и оторвала подол ночной сорочки та стала мне по колено, а затем поднялась уже с мечом в руках.
Багровый дозорный не обратил внимания на мои щиколотки. Он не спускал глаз с моего лица, а я расставила ноги пошире, сделала глубокий вдох и кивнула.
Я играючи увернулась от его первого удара, и когда чужак крутанулся, наши мечи сошлись с громким лязгом, а плечо мое загудело от мощи его удара.
Я отступила и атаковала одновременно с ним, пригнувшись, когда он сделал выпад. Дозорный рассмеялся и замахнулся с такой силой, что мне пришлось отскочить, наши мечи встретились в воздухе, и только благодаря скользящему маневру я не лишилась руки.
Так-то получше, отметил он и отступил.
Я утерла пот со лба, догадываясь, что он бьется не в полную силу почему так, понять я не могла, и все же испытывала благодарность.
Мы кружили и делали выпады, отбивая удары друг друга. По плечу и бедру у меня побежали струйки крови. Порезы явно были неглубокие, но их оказалось достаточно, чтобы как следует раздуть пламя, которое пробудил во мне этот тип.
Я атаковала вновь и вновь, издавая звуки, каких сама от себя прежде не слышала.
Он отражал каждый мой удар, и я сознавала, что ни за что его не одолею, но мне было все равно. Победа была неважна, и я упрямо нападала, ошибалась и нападала снова.
Луна уходит, сказал чужак, когда мы разошлись в очередной раз. Я совершенно взмокла, тогда как на его лице не было ни капли пота. Тебе тоже пора.
Я выдохлась грудь моя ходила ходуном, и пока я пыталась отдышаться, багровый отважился окинуть меня взглядом. Его поджатые губы расслабились, и он, похоже, с трудом отогнал охватившие его мысли.
Он развернулся и зашагал к полому дереву.
А меч? окликнула я его.
Оставь себе, бросил дозорный через плечо. Еще увидимся. А затем превратился в тень, которую поглотила тьма.
На полпути домой, когда первые лучи солнца коснулись вершин гор вдали за замком, я вдруг поняла, что так и не спросила, как его зовут.
2
Опал, наутро окликнула меня мать, поднимаясь по лестнице, что вела в мою башню. Во имя звезд, да что на тебя сегодня нашло? спросила она, открывая дверь в мои покои. Уже почти полдень.
Я закряхтела и зарылась поглубже в одеяла в том, что заработанные мной вчера порезы и ушибы зажили, я не сомневалась, но все равно не хотела рисковать мало ли, вдруг она заметит.
Плохо спалось.
И это была не ложь. По пути домой я спрятала меч багрового воина под колесом от старой телеги в полях за пределами территории замка и, добравшись до своих покоев, долго лежала, завороженно разглядывая завитки узоров на потолке и гадая, не приснилась ли мне встреча с чужаком.
Пока не вспомнила, что за разговор невольно подслушала перед этим и что привело меня в мое тайное убежище, куда наведываюсь я довольно редко. В те дни многое вызывало у меня сомнения, но я точно знала, что тайным оно быть перестало, а еще что все равно приду туда вновь.
Раздвинув тяжелые шторы, мать впустила в комнату приветливый ветерок. Она улыбнулась свежий бриз всегда ее радовал, но когда ее взгляд упал на меня, улыбка погасла.
Ты вся в грязи.
Проклятье. Возможно, дозорный был прав я действительно глупа. Ибо не потрудилась взглянуть на себя в зеркале туалетного столика, прежде чем завалиться в постель.
Забыла вчера умыться, пробормотала я.
Королева Синшелла задержала на мне взгляд на несколько секунд я испугалась, что она вот-вот все поймет, но, укоризненно поцокав языком, пробормотала что-то себе под нос и, выглянув за дверь, крикнула Линке, чтобы та набрала для меня ванну. Когда мать снова повернулась ко мне, все морщины на ее лице немногочисленные, несмотря на то что ей было уже около двух сотен лет, сильно углубились.
Пошевеливайся. Мы с отцом ждем тебя к обеду.
У меня засосало под ложечкой. И от страха, и от голода.
У меня дела в садах на южной стороне.
Нет у тебя никаких дел, ласково возразила она. Поторопись, еда остывает.
Услышав эту затертую фразу, я еле сдержалась, чтобы не закатить глаза, и скинула одеяло, только когда она вышла.
Пока я раздевалась, в покои вошла Линка пикси с довольно простенькими способностями и сразу принялась наполнять ванну в смежной комнате. И вдруг ахнула я напряглась и обернулась к ней: она стояла, зажав рот своей бледно-розовой ладошкой.
Опал, что, во имя звезд, с вами стряслось?
Повернувшись к туалетному столику, который был завален смешанными мною самой духами, гребнями, тиарами, румянами и недочитанными книгами, я поняла, что она видит мое отражение в зеркале, и у меня внутри все сжалось.
А-а, это Я быстро придумала отговорку, понадеявшись, что та ее устроит. У меня тренировка была поздно вечером.
Ваш отец обычно не так Линка искала подходящие слова, но не находила их что было объяснимо.
Не в настроении был, видимо, пробормотала я и прошмыгнула мимо служанки в ванную комнату.
Из теплых глубин ванны поднимались ароматы карамели и ванили, и я залезла в воду. Мышцы ныли сильнее, чем я ожидала, но Линка, к счастью, добавила в ванну соленый имбирь, от которого ушибы заживали быстрее.
Я думала, ваш отец провел весь вечер на совещании с генералами.
Ослепи меня звезды. Мне была знакома эта напевная интонация в ее голосе, этот блеск в ее лазурных глазах. Она учуяла мою ложь пикси это было свойственно, о чем я слишком часто забывала, и теперь не отстанет от меня, пока не узнает правду.
Ей я могла довериться. Я знала Линку с тех пор, как сама была семилетним детенышем, а она юной девушкой, поступившей в услужение в замок Грейсвудов. Однако с болью в сердце я понимала, что доверие это оправдано ровно до тех пор, пока она не сочтет, что я в опасности.
Наткнулась на воина в полях за замком, пробормотала я и, выдернув из ее протянутой руки мочалку, обмакнула ту в воду.
То есть там, где лежит ваше дерево. Последний переход на ту сторону.
Я взглянула на нее она смотрела на меня, изогнув бровь; я нашла этот переход много лет назад, еще в детстве, и тогда, не сумев сдержать восторга, поведала ей об этом, за что теперь на себя сердилась.
Сейчас не время для загадок, Опал. У вас все руки и ноги в синяках, да и ссадины не до конца зажили.
Я не осознавала, как же сильно мне досталось от меча того багрового типа. Умывая лицо тряпицей, я нахмурилась. Не от меча, напомнила я себе, а от падений наземь, когда от него уклонялась.
Ладно, раздраженно буркнула я, оттирая плечи от грязи. Я выразила тревогу, что в последнее время маловато упражняюсь, и он решил потрафить мне.
Кто это был? Эльн? Она имела в виду капитана гвардии, что был у отца в фаворе; Эльн часто тренировал меня в подростковые годы, когда отец был занят. Так уж вышло, что он был занят почти всегда.
Дело обстояло таким образом до тех пор, пока однажды я не закатила сцену и чуть не совершила нечто непростительное. Тогда Эльн счел, что я плохо себя чувствую, но отец все понял. Он по-прежнему был убежден, что навыков у меня и так достаточно, и я могу подождать, пока он найдет для меня время.
Багровый волк явно считал иначе.
Возможно, я знала меньше, чем хотелось бы, но кое в чем была уверена. Отец хотел тренировать меня сам, потому что был готов на все ради сохранения моей тайны. Если пойдут слухи о моих способностях, это не приведет ни к чему хорошему, только посеет страх, превратит меня в мишень и никак не поможет спасти умирающее королевство.
Нет, отрезала я, всем своим видом сообщая, что больше ничего не скажу.
Тяжко вздохнув, Линка милосердно перевела тему, но мне от этого легче не стало.
Не знаю, слышали ли вы, но мне бы не хотелось, чтобы эта новость застала вас врасплох
Я знаю, сказала я, снова утопив тряпицу в воде. Про принца Брона.
Линка прекратила рыться на полках, где хранились масла, соли, гребни и прочие банные принадлежности, и поднесла мне полотенце.
Вы же знаете, что вас хотят за него выдать.
Я слышала, как это обсуждалось, да, сказала я и закончила с мытьем. Комната сочилась тягостной тишиной, как тряпица, которую я отжала и повесила на край ванны, водой. Я встала, Линка завернула меня в полотенце и заткнула его углы под мышки, затем встретилась со мной взглядами, но тут же потупилась.
Кажется, теперь я понимаю, зачем вы тренировались, хотя совершенно в этом не нуждаетесь.
И правда с тех пор как мы с отцом в последний раз бились на мечах, минуло несколько зим. У него были куда более неотложные дела: армия Вордана засылала в наше королевство малочисленные группы шпионов, которые убивали дворян и высокопоставленных чиновников, и постоянно устраивала засады в Королевской бухте. И пусть последняя располагалась в Эррине человечьем королевстве, мы были вынуждены вести торговые дела через эту бухту, поскольку с северо-востока Нодойю окружали сплошь узкие проливы и скалистые отмели.
Слабое место, о котором кровавый властитель знал.
Это игра, заключил отец во время военного совета несколько месяцев назад. Он играет с нами. Мы мышки, а он свирепый кот. Он выматывает нас, готовясь нанести смертельный удар.
В тот миг я подслушивала под дверью, и у меня комок подкатил к горлу, а лепестки роз, собранные мной в саду я собиралась заточить их аромат в бутыль, выпали из моей дрожащей ладони.
Бесполезная игрушка. Будучи единственной наследницей престола брат погиб еще до моего рождения, сражаясь вместе с моими дедами в битве за ныне разрушенные мосты, я не сидела взаперти, но принимать участие в этой, казалось, нескончаемой войне мне не дозволялось.
И вчера ночью тот дозорный, враг, который мог меня убить которому, пожалуй, следовало это сделать, явственно мне об этом напомнил.
Я могла бы быть мечом. Я могла бы принести пользу. Но меня хотели использовать как орало.
Это для твоего же блага, прорычал отец, который сидел во главе огромного деревянного стола и жевал оленину, а ладонь его сжалась в кулак. И не только ты продолжишь наш род. И поторопись с решением этого вопроса, пока ты под защитой людей. Можешь хоть отослать свое дитя в королевства за морем мне все равно. Но попомни мои слова, Опал. Отец понизил голос. Он придет за нашими головами, и пора бы нам хоть как-то подготовиться к будущему, а не отмахиваться от него. Совершенно ясно, что победить его мы не способны. Не способен никто. И если он говорит, что пришел наш черед Отец лишь развел руками, не удосужившись закончить предложение впрочем, все было понятно и без слов.