Пойдемте. Он ведь ненадолго на юг туда и обратно.
Я взяла ее под руку и кивнула. Мы с Линкой вышли на балкон родительской комнаты. Отец, взобравшись на своего черного, как ночь, жеребца, пришпорил его и вместе с отрядом солдат исчез в клубах пыли.
4
Закат укатился за гряду холмов на горизонте, затянул день с собой в розово-оранжевую пучину, и небесная высь осталась в распоряжении надвигающейся ночи.
На сей раз Клык явился. У кремнистой стены пещеры стоял меч я взяла его и замерла в ожидании.
Солнышко, приветствовал меня воин с наигранной веселостью, хотя я в тот миг напоминала скорее грозовую тучу. Его тяжелая поступь сотрясала дерево так, что меня осыпало трухой; шагал он вальяжно, но быстро, и вскоре достиг входа в пещеру. Мы можем не тренироваться, если ты
Как только он приблизился, я без предупреждения набросилась на него; Клык не успел вытащить меч из ножен, но ловко пригнулся, чудом не лишившись пары белесых локонов.
Опал.
Я не обратила на него внимания, как и на свое имя, что слетело с губ воина так, будто это было нечто большее, чем просто слово.
Дерись.
Спустя несколько напряженных, изнурительных секунд взгляд его синих глаз потемнел. Клык наконец вынул меч из ножен.
Кто-то разозлил тебя?
Я была не в настроении вести беседы. Это вызвало бы у меня лишь боль и гнев его собратья непрестанно убивали мой народ и людей, но ему не было до этого дела. Ему не было дела до того, что их ненависть и злоба, алчность и жестокость разлучили мою семью и вот-вот вынудят нас пасть к ногам смертных и молить их дать нам убежище.
Убежище, которого нам не видать из-за меня, ибо в глазах людей все мы были монстрами, не заслуживающими доверия отродьями.
И дозорному совершенно нет до этого дела.
Я снова замахнулась, и наши мечи столкнулись в воздухе лунный свет вспыхнул на клинках, когда те с лязгом соскользнули вниз.
Опал, повторил Клык, но я отступила, не сводя глаз с его меча. Проклятье, да что в тебя вселилось?
Мне не хотелось с ним говорить. Мне вообще не следовало с ним общаться. Сколь бы невинным ни казалось это общение.
Солнышко? спросил он так мягко, что это можно было спутать с искренней заботой.
Убить его я бы не смогла. А даже если бы и смогла, то не была к этому готова, и мы оба это понимали.
Поэтому, отбросив меч, я ушла не оглядываясь на сей раз я, а не он.
* * *
За воротами замка стражники стояли на каждом углу, и когда я шагала сквозь оживленный рынок в сторону городской площади, многие из них неодобрительно на меня поглядывали.
Я определенно заслужила это неодобрение, но вовсе не по той причине, о которой они думали.
Стражники явно считали безумием то, что мать позволяет мне слоняться по городским улицам, забитым телегами и крытыми повозками, которые с грохотом катились вслед за лошадьми по брусчатке, и лоточниками, маячившими на каждом перекрестке.
Но мать с отъезда отца она не покидала своей комнаты, даже не догадывалась, где я.
У нас достаточно плодовых саженцев, чтобы перезимовать, принцесса, сказала Линка, которая шагала рядом со мной, крепко вцепившись в пустую корзину для покупок. И трав тоже. Если вам что-нибудь понадобится, мы сами это принесем.
Однако явилась я сюда с другой целью, и вскоре когда мы пересекли площадь и свернули в темный переулок до нее это дошло. Мы уперлись в тупик, где в колючем кустарнике тихо журчал ручеек, и до меня донеслись ароматы выдержанного вина и роз, но я не поморщилась.
Мы остановились перед выкрашенной в черный дверью в каменной арке. Кладка здесь была темнее, почти карамельного оттенка, кое-где в щелях виднелась черная плесень, пробивались ростки виноградной лозы. Яркий контраст в сравнении с белизной лунного камня и густыми живыми изгородями, которыми изобиловал этот город.
Дверной молоточек был необычной формы: змеиная голова на фоне медной пластинки, символизирующей восход солнца. Герб нашего королевства. Хозяйка этого дома служила Синшеллу сотни лет, хоть и являла собой сущность, которая не вписывалась в рамки королевской службы. Впрочем, иной мог бы задаться вопросом, кто получает от этого большую выгоду.
Я взялась за металлическую фигурку, почувствовала обещанное слухами покалывание в пальцах и отпустила ее молоточек стукнул в дверь.
Принцесса, прошипела Линка, запоздало догадавшись, где или, вернее, у чьего дома мы стоим. Я запрещаю вам
Жди здесь, отрезала я и шагнула внутрь, когда дверь скрипнула и открылась сама собой. Я ощутила укол вины, но для того, чтобы не вызвать подозрения у стражей на воротах замка и ненадолго выбраться в город, мне нужна была компаньонка, и ею, несмотря на все протесты, стала Линка.
Я бы не рискнула позвать с собой кого-то другого.
Дверь беззвучно захлопнулась у меня за спиной, пламя шести свечей, стоявших на забитых книгами полках, дрогнуло и взметнулось. Я сделала три шага вперед и остановилась на пышном изумрудном ковре.
Озаренная лучами солнечного света, что проникали в комнату сквозь окно с красным стеклом, в роскошном, похожем на трон кресле за большим письменным столом сидела, положив ногу на ногу, женщина с рубиновыми глазами.
Светлейшая, проворковала змеиная колдунья, а две сияющие белые змеи, дремавшие у нее на плечах, зашевелились. Я так тебя ждала.
Она решила нашу печальную судьбу.
Да? Сглотнув комок в горле, я опустила капюшон серого плаща и спрятала руки в карманы, чтобы скрыть, как те дрожат. Тогда прошу прощения, что заставила ждать.
Колдунья недоверчиво хмыкнула. Перед ней стояло блюдо с вишнями. Змеи заползли внутрь ее вьющейся бордовой шевелюры и замерли.
Ты опоздала.
Я недоуменно заморгала, затем нахмурилась:
Вы же сказали, что ждали меня.
Верно, ждала, но ожидание мое затянулось.
Что вы имеете в виду?
Я имею в виду, промурлыкала она и воткнула шпажку в вишню, что кое-кто нанес мне визит раньше тебя, и теперь твоя судьба больше не в моих руках.
Как это? спросила я, чувствуя, что какая-то мысль крутится на темных задворках моего сознания. Замешательство превратилось в нечто иное, отчего в сердце мне воткнулась стрела страха.
Тебе известно как, юная принцесса. А кто нанес мне визит? Прожевав вишню, она широко улыбнулась от сока спелой ягоды ее змеиная улыбка казалась окровавленной. Что ж, ваши судьбы переплетены.
У меня внутри будто произошел камнепад, стало трудно дышать.
Зная, что большего от нее не добьюсь, я кивнула, поднялась и направилась было к выходу, но тут замки на двери защелкнулись.
Вознаграждение.
Но ведь я так и не узнала, что меня ждет, зачем-то сказала я, а руки сами собой сжались в кулаки. Неудивительно, что она хочет что-то от меня получить. Никому не удавалось покинуть ее логово, не оставив здесь частички себя.
Нет, ты узнала. Возможно, пройдет некоторое время, прежде чем ты поймешь, что именно предначертано тебе звездами.
Я уставилась на колдунью, а затем закатила глаза, радуясь, что стою к ней спиной и она не видит моего лица.
Я пришлю вам столько монет, сколько пожелаете.
Ты ведь знаешь, что не монеты мне нужны, светлейшая. Десяти капель хватит. Я обернулась к ней, и сердце у меня ушло в пятки, когда она постучала ногтем по большому черному кубку на столе и пододвинула ко мне маленький кинжал. Не торопись.
Испытывая соблазн зажмуриться, я воткнула острие себе в ладонь и, не обращая внимания на боль, стиснула ее в кулак. Колдунья следила не за каплями крови, падавшими в кубок, а за моим лицом.
Когда я встретилась с ней взглядами, она нагнула голову, уголки губ ее на миг поднялись, но тут же опали это вряд ли можно было счесть за улыбку, а рубиновые глаза потемнели.
Выглядишь точь-в-точь как она.
Как кто? Моя мать? спросила я, застигнутая врасплох.
Колдунья взяла кубок чему я обрадовалась, поскольку потеряла счет каплям, которые в него выпустила.
Передай ей мой сердечный привет. Она встала и выскользнула из-за стола, а ее змеи подняли головы.
Не желая знать, что она собирается делать с моей кровью, я торопливо покинула ее обиталище.
* * *
Что, во имя звезд, в вас вселилось? сердито прошептала Линка после того, как мы снова пересекли площадь. Ее румяное лицо побелело от страха. Вы ведь знаете, кто она.
Конечно знаю. В знак подтверждения я показала ей ладонь порез уже почти зажил.
Ошеломленная Линка на время замолчала мы пробирались сквозь толпу, что теснилась на улице у входа в обувную лавку. Там проходила распродажа вероятно, владельцы сочли, что с приходом войны их творения станут раскупать хуже, и решили поскорее продать столько, сколько получится.
Ну, так и что же она предсказала?
Ничего.
Ничего? едва ли не взвизгнула Линка. Нельзя нанести визит колдунье и уйти ни с чем.
Устало вздохнув, я поправила капюшон плаща. Некоторые узнавали меня даже в нем, но я шагала быстро, и к тому моменту, когда до прохожих доходило, кого они только что увидели, я была уже слишком далеко, чтобы меня могли догнать или отвесить мне поклон.
Она не смогла поведать мне мою судьбу, нехотя признала я. Она уже рассказала ее кому-то другому.
Мы поднялись по крутому холму к воротам замка твердыни из лунного камня, что возвышалась над городом и поместьями за его пределами. Очередное слепящее светило.
Кого может интересовать ваша судьба?
Не знаю, но сомневаюсь, что хоть кого-то, сказала я, сама уже не раз задавшись этим вопросом. Я кивнула стражникам, и нас пропустили. Кто бы это ни был, он пришел к ней узнать собственную участь.
Оставив Линку в холле разбираться с делами, я добрела до библиотеки на втором этаже, надеясь, что нарастающая во мне волна тревоги уляжется, когда я окажусь рядом с уютно потрескивающим камином в окружении бесценных фолиантов с потертыми корешками.
Стоило бы догадаться, что это не поможет. Положив старинный исторический трактат на мраморный стол, я подняла взгляд на портрет в серебряном окладе, на котором были изображены мать, отец и мой покойный брат Джоун. Улыбки на их лицах были едва различимы, но в глазах у всех троих светилось счастье.
На другой стене висел еще один портрет на месте Джоуна была крошечная я.
Изучая полотна, наши схожие золотистые глаза и волосы, я старалась не обращать внимания на то, что взгляды у всех, за исключением меня, были безрадостные. Я отсчитала, сколько часов назад уехал отец.
Бездна внутри разверзлась шире.
Скоро. Скоро он вернется. Дорога до Эррина это два дня верхом, если только отец не решил проехать через человечьи земли и доставить принца и остатки его свиты прямиком к дверям местных правителей.
Сверху донесся глухой удар, за которым последовал редкий звук мать на кого-то кричала. В коридоре раздались шепотки прислуга взволнованно переговаривалась и обменивалась поручениями.
Веки закрылись сами собой, в комнате внезапно стало слишком жарко, слишком душно, слишком тесно.
Не сейчас, прорычала я сквозь зубы.
Чувство не отступило. Но и я не отступилась.
Я не побежала. Настроившись на сей раз одолеть инстинкт, я шла размеренным шагом, но, дойдя до леса на северной окраине наших земель, запоздало поняла, что не смогла бы ему поддаться, даже если бы сама того захотела.
Во-первых, все еще было светло, да и место это залезая в пещеру, я уперлась руками в сырую землю, больше нельзя было считать достаточно укромным, чтобы я могла бы себе такое позволить.
Я пробыла там до наступления ночи решила дождаться, пока меня отпустит, как следует переварить витиеватые слова колдуньи, чтобы они перестали вселять в меня страх. Привалившись спиной к теплой земляной стене пещеры, я наблюдала, как дрожат руки и ноги, как ступни пропадают и возникают снова, и уговаривала кровь остыть.
Луна была неразличима в небе. Он не пришел и не придет; спустя несколько часов озноба хотя внутри у меня все кипело, я поняла, что пора идти домой. Пожалуй, так будет разумнее.
Настроившись встать, я открыла глаза и тут на другом конце пещеры раздался тихий хруст.
Что с тобой происходит
Не вопрос, а требование ответа.
Ничего, торопливо отозвалась я и вскочила, надеясь, что ноги меня не подведут.
Благо они не подвели, и, глядя на приближающегося Клыка, всматриваясь в его черты, я почувствовала, как бурление крови в жилах стихает. Лунный свет не касался его лица, но серебрил высокие острые скулы, над которыми поблескивали льдистые глаза от этого вида у меня захватило дух.
Больше всего я ненавижу людей, которые впустую тратят мое время. В ответ на это его заявление я бы презрительно фыркнула, будь у меня силы. Скажи, почему тебя трясет, как лист на ветру.
Заглянув в те глаза, я тотчас потупилась нужно было либо что-то ответить ему, либо уйти. У меня возникло чувство, что на сей раз он меня не отпустит.
Принц заезжал.
Воцарилась тишина, слышно было только журчание воды за пределами нашего тайного убежища.
Прошло все не очень, скажем так, пробормотала я, надеясь, что такое объяснение удовлетворит дозорного.
Тихо хмыкнув, тот уточнил:
Ну так вы обручились?
Я усмехнулась и снова прислонилась к стене пещеры ко мне постепенно возвращалось ощущение собственного тела.
Не похоже на то.
Снова тишина.
Значит, ты разочарована, предположил Клык и, словно хищник, нагнул голову вбок, не сводя с меня блестящих глаз.
Что-то вроде того. Я рассекла подол кружевного платья кинжалом, который теперь носила на бедре, и взгляд воина обжег мои голые ноги, как раскаленное клеймо. Ты мечи свои принес?
В ответ он вытащил оба клинка из ножен.
Ты завела привычку носить оружие.
Отчаянные времена, процедила я обрадовавшись отступлению паники, я в очередной раз забыла, что нахожусь там, где не следовало бы, да еще и в компании багрового засранца с той стороны ущелья.
Наслышан, напевно произнес он.
На меня накатило раздражение липкое и густое. Я сунула кинжал обратно в ножны на бедре и выхватила у него короткий меч с изумрудами на темной рукояти.
Твоя работа? Я про Весенний лес. Городок у реки и деревни.
Не стоит задавать вопросы, ответы на которые придутся тебе не по вкусу, промурлыкал Клык, вращая меч. Его глаза неотступно следили за мной сверкающие как лед и совершенно бездонные.
Ладно, сказала я с беспечностью, которой во мне не было. Вняв его совету, я направила ярость в полезное русло и, стиснув потертую рукоять меча, приняла боевую стойку.
В его синих глазах мелькнула озорная усмешка.
Потанцуем, солнышко?
Я уже заждалась приглашения.
Мы одновременно сделали выпад клинки сошлись, и на наших лицах расцвели одинаковые улыбки. Рука дрогнула от усилия, которое мне пришлось приложить, отражая его удар, и я заскрежетала зубами.
Что-то ты не в форме сегодня, произнес Клык скучающим тоном, когда я, подавшись вправо, сделала резкий выпад вперед, и его меч остановил мой сталь сошлась на уровне его груди, располовинив его улыбку, а наши животы соприкоснулись.
Оттолкнувшись от него, я тяжело выдохнула:
Я в форме.
И перехватила рукоять меча обеими руками, готовясь отразить его вертикальный замах.
Но сама не заметила, как оказалась на земле: Клык совершил обманный маневр, и теперь мой затылок покоился в большой ладони дозорного, а острие его меча целилось мне в горло.
Погибла, прошептал он, прижавшись всем своим жестким телом к мягкому моему.
И заморгал, будто сам только что это осознал густые брови сошлись над кобальтовыми глазами.
Вот громадина. Это было единственным, что пришло мне голову слова слетели с моих уст раньше, чем я осмыслила, как он может их воспринять.