Алдвин Мортенсон
Времена Темпры. Мир Tornscape
Рукопись составлена Алдвином Мортенсоном Альтендантским. Данное произведение было создано благодаря кропотливым трудам и исследованиям моего коллеги Бавдей Андрея, которому я выражаю свою благодарность.
Глава 1
Тёплые солнечные лучи осторожно, будто с опаской, проникли через широкое окно, осветив просторную спальню. Такой эффект получался от того, что стёкла высотой в человеческий рост были дополнительно забраны коваными решётками, изображающими виноградные лозы. Проходя через них, свет вышедшего на небосклон Торгвара дробился, ослабевая и не нарушая лишний раз покой спящего. Рассеянные жёлтые лучи оставляли блики на тяжёлых атласных шторах и холодном каменном полу.
Одну из стен занимал массивный камин с кованой решёткой, за которой тлели угли. Над ним висела пара железных щитов со скрещёнными за ними мечами, а к полке сбоку прислонилась видавшая виды алебарда. Место перед камином занимало широкое кресло, в ногах которого была постелена шкура большой лесной кошки, добытой когда-то хозяином спальни на охоте. Другую стену занимала книжная полка, уставленная тяжёлыми томами в кожаных переплётах, а на самом верху покоился медный кувшин, привезённый из далёкой экспедиции.
Наконец, у стены напротив окна расположилась кровать, слишком большая для одного человека. Над кроватью висел искусно выкованный кузнецами ещё век тому назад фамильный герб рода фон Криглихинген, а в ногах стоял обитый железом сундук. Под тяжёлым же одеялом сейчас крепко спал хозяин этой спальни и всего дома, нынешний глава этого рода и последний его представитель Готфрид, более известный под псевдонимом «Гёц».
К пятому десятку прожитых лет этот мужчина успел прославиться во всех уголках воинственного Королевства Кригмарк. Не одними лишь ратными подвигами, но и как грамотный командир, не теряющийся в пылу схватки и умеющий с ходу находить правильные решения. Не меньше, чем в военных походах, Гёц бывал и в экспедициях к Эпицентрам Эфира, возвращаясь оттуда с новыми знаниями и ценными артефактами. Процент выживших под его командованием был заметно выше, так что солдаты часто просились присоединиться к его войску и с гордостью носили данное завистниками прозвище «Проклятые».
Господин! услышал мужчина сквозь сон знакомый женский голос, господин, просыпайтесь!
Недовольно поморщившись, Гёц перевернулся на другой бок, уткнувшись лицом в подушку, но голос не унимался.
Я знаю, что Вы уже не спите!
Тяжело вздохнув, он перевернулся на спину и открыл глаза, покосившись на стоящую в дверях тонкую фигурку. Юная девушка с золотистыми волосами, заплетёнными в пару кос, встретилась с мужчиной прохладным взглядом голубых глаз. Одетая в скромное и опрятное платье служанки, она подняла перед собой руки и стукнула ложкой по краю стакана, выбивая из него серебристый звон.
Поднимайтесь, а то завтрак остынет! практически пропела служанка в такт звону.
Зараза пробурчал Гёц, приподнимаясь на локтях, покой мне только снится.
Господин, так Вы же сами просили не давать Вам спуску, чтобы не разленились, напомнила она.
Точно так, кивнул мужчина, тяжело поднимаясь, за исполнение приказа хвалю, а за излишнее усердие осуждаю.
Полно Вам, коротко поклонилась служанка, мне воду погреть или опять холодной обливаться будете?
Холодной, на секунду задумавшись, решил Гёц, здоровее буду. Завтрак не остынет?
Так я ж его ещё не приготовила, нимало не смутившись, ответила она.
Эмилия! с деланым возмущением он попытался выразить негодование, но получилось плохо, что я говорил об обмане?
А где я соврала? вспорхнула ресницами служанка, я лишь сказала, что завтрак может остыть, если Вы не встанете. Ни слова неправды.
Хитрая зараза, покачал головой мужчина, уже не пытаясь скрыть улыбку, вот до чего книжки доводят. Шевелись, давай! Я скоро спущусь.
Слушаюсь, господин, с очередным коротким поклоном Эмилия удалилась, оставив Гёца переодеваться и приводить себя в порядок после сна.
И в самом деле, эта девушка говорила правду и только правду. Она действительно следовала указаниям самого мужчины будить его после рассвета, вне зависимости от планов на день. Выработав режим долгими тренировками и походами, он не собирался от него отказываться или как-то ещё давать слабину, воплощая в себе качества истинного кригмаркца. В потускневшем от времени, но всё ещё рабочем зеркале в углу спальни отражалась рослая широкоплечая фигура Гёца, усеянная множеством боевых шрамов. Ледяная вода из бочки, что вскоре на них обрушилась, окончательно смыла с мужчины остатки сна.
Переодевшись в домашнее, Гёц спустился в обеденный зал, где Эмилия уже накрыла на стол и на пару со своим братом Эмилем споро расставляла дымящиеся блюда. На тарелках аппетитно расположились мясо, овощи, и свежеиспечённый хлеб, потому как завтрак мужчина считал самой важной за день едой.
Доброе утро, господин, лёгким кивком поприветствовал его Эмиль.
Его волосы были на тон темнее и собраны в хвост, и, разумеется, вместо платья он носил мужской вариант костюма слуги. Что касается самого зала, то его, как и спальню, освещал проникающий через окна солнечный свет, рассеянный коваными решётками. Если бы этого оказалось недостаточно, то имелся камин, а высоко под потолком на цепях покачивалась люстра с множеством свечей.
Центром же комнаты являлся тяжёлый квадратный стол, мастерски сработанный из кригмаркского чёрного дуба, пропитанного пахучим лаком. Горячие блюда и напитки неоднократно проливались на его поверхность, а ножи и вилки скоблили и царапали, но так и не смогли оставить на этом столе никаких ощутимых следов. Стулья, расставленные с каждой стороны, ничуть не уступали тому в надёжности, не проседая под весом даже самых прославленных из генералов.
Бывало, что обеденный зал в доме Гёца превращался в импровизированную комнату совещаний. Тогда на нём расстилался большой пергамент с подробной картой той или иной местности, куда командование намеревалось отправить отряд «Проклятых» или любой другой при участии своего прославленного командира. Для обозначения позиций и планирования манёвров использовались резные деревянные фигурки. С ювелирной точностью те повторяли все детали снаряжения, и даже малейшие черты лица настоящих солдат и офицеров.
Невероятное мастерство тех, кто изготавливал этих миниатюрных воинов, поневоле вызывало уважение даже у сурового, живущего настоящими битвами, мужчины. Он слышал, что некоторые из молодых аристократов даже заказывали целые партии фигурок для себя лично и тратили целые часы и дни на их покраску. Гёц для таких увлечений считал себя уже староватым, да и стоило всё это времени и денег, которых у него не было, но совсем уж баловством не считал.
«По крайней мере, это развивает стратегическое мышление», в который раз подумал он, глядя на резной сервант, в котором покоилась его собственная коллекция миниатюрных воинов.
Этот набор использовался только по прямому назначению и не был покрашен, щеголяя светлыми оттенками дерева. Как бы они ни умоляли, но даже Эмиль и Эмилия до фигурок не допускались.
Брат и сестра как раз закончили сервировать завтрак и все трое уселись за столом. Да, пусть официально они и числились слугами, но Гёц действительно считал тех частью своей семьи, позволяя находиться рядом. Он не отправлял их есть отдельно, не требовал поклонов и вообще стал для сирот заменой отца, которого они потеряли. Взаимно ему благодарные, Эмиль и Эмилия трудились на совесть, ведя хозяйство и ухаживая за домом благо, для скромного по меркам знати двухэтажного особянка их усилий вполне хватало. Мужчина вообще не стяжал роскоши, а славу может и любил, но только ту, что была получена на поле боя.
«Верный до самой смерти и после неё», так гласил девиз рода Криглихинген, выбитый на фамильном мече, с которым Гёц поднимал своих людей в атаку. Таким был его отец и его дед Таким мог бы стать и его сын, но пока что со своими детьми у мужчины не сложилось.
Жениться бы Вам надо, господин, словно угадав его мысли, по-женски чутко заметила Эмилия.
Ну да, усмехнулся Гёц в ответ, много я кому нужен вот с этим вот.
Подняв правую руку, он продемонстрировал то, о чём брат и сестра и так уже прекрасно знали ровную культю на месте кисти, отсечённой вражеским клинком на поле боя многие годы тому назад. Пусть и привычные к этому зрелищу, слуги поняли намёк, и остаток завтрака прошёл в тишине.
Закончив трапезу, мужчина отправился в гардеробную, чтобы переодеться в уличную одежду. Конкретных планов на этот день у него не было, но и сидеть дома он не намеревался. В подобных ситуациях он любил даже просто прогуляться по городу, посетить рыночную площадь или храм, или заглянуть в таверну. Нередко Гёц бывал и в местных казармах, чтобы узнать новости с фронта, дать пару наставлений или даже провести с кем-нибудь показную тренировку. Само присутствие прославленного героя сильно поднимало и укрепляло боевой дух всех воинов, что имели честь его встретить.
Помимо большого и в этот раз отполированного зеркала в дубовой раме, в гардеробной расположилось несколько крупных шкафов и комодов с вещами. Пошитые портными по меркам крепкой фигуры мужчины, там находились костюмы на разные случаи жизни как для повседневной носки, так и в случае выхода в люди, будь то охота или светский приём. Последние Гёц не любил, но в виду положения бывал на них, утешаясь дорогими винами и изысканными блюдами. Разумеется, всё пребывало в чистоте и порядке стараниями пары его верных слуг равно как и несколько пар сапог, начищенных до блеска и готовых отправиться маршировать.
Впрочем, не только одежда и обувь нашли своё место в этой комнате. Полный комплект доспехов также находился здесь на специальной стойке, и все его кожаные и стальные части содержались в полной боевой готовности. Пусть вероятность нападения врага на его дом и была крайне невысокой, мужчина знал, что она не была нулевой. А потому его личный доспех и фамильный меч хранились здесь, а не в казармах благо, в этот раз высокое положение и репутация играли ему на руку.
И говоря о руках, Гёц сейчас уселся на стул и положил правую на комод, выставив перед собой обрубок, которым та заканчивалась. Эмиль, нависший перед мужчиной, возился с перчаткой, специально приспособленной вместо отсутствующей правой кисти. Ранее бывшая частью доспеха, она закрывала руку до локтя и крепилась к той кожаными ремешками. Теперь полная тонких, но прочных механизмов, эта кисть могла сгибаться в разных позициях, чтобы удерживать меч, поводья или даже перо.
Внезапно в дверь раздался стук, и Эмилия оторвалась от протирания обеденного стола, чтобы открыть. Вскоре она тоже показалась на пороге гардеробной, неся в руках официального вида конверт. После кивка Гёца девушка вскрыла его маленьким ножиком, извлекла письмо и пробежалась глазами по содержимому.
Генерал вызывает Вас к себе, господин, подытожила она, по делу государственной важности.
Хм, нахмурился мужчина, откидываясь на спинку стула, видать и впрямь что-то важное, раз лично не позвал. Хорошо, я пройдусь немного.
Поднявшись на ноги и проверив подвижность протеза, он быстро обулся, накинул на плечи шинель и вышел на улицы Альтена.
Альтен представлял собой небольшой город в центральной части Королевства Кригмарк. Расположенный на холме у берега внутреннего моря, раньше он был окружён лесами, но те давно уже пали под топорами дровосеков. Из сердцевин был извлечён драгоценный Эфир, а древесина стала материалом для постройки многого, в чём ещё воинственное государство нуждалось. Освободившиеся земли оказались отданы фермерам, а основную ценность Альтена теперь представляло расположение на великом тракте, опоясывающим весь Кригмарк.
Купцы и снабженцы пересекали поля и пустоши, чтобы пройти через городские ворота и остановиться для отдыха и пополнения запасов. Пусть то и были товары, направляющиеся из одной части королевства в другую, местные торговцы тоже умели извлечь для себя определённую выгоду. Кто-то из них занимался обменом и перепродажей, кто-то содержал таверны и постоялые дворы, где гости города оставляли часть выручки в обмен на гостеприимство и другие услуги.
Что до военного присутствия, бывшее в Кригмарке частью повседневной жизни, то здесь всё было достаточно скромно. Альтен располагался достаточно далеко от границы, чтобы никакие отголоски сражений его не задевали. Конечно, здесь имелся свой гарнизон, в казармах тренировались новобранцы, и несколько мануфактур обеспечивало потребности местных воинов. Но закончив обучение, эти солдаты направлялись в другие города и крепости, дабы стяжать свою долю воинской славы. Альтен же оставался мирным и спокойным местом, и немало дворян и просто богатых граждан оставались здесь, покупая один из домов с видом на море.
Гёц к таким соседям относился стоически, стараясь не лезть лишний раз в их дела и ясно давая понять, чтобы те не лезли в его. Спокойствие не было его стезёй, но он ценил город за расположение отсюда можно было удобно добраться почти до любого другого уголка Кригмарка, в то время как основная часть аристократии всё ещё оставалась достаточно далеко. Мужчина лучше бы в очередной раз схлестнулся в бою с демонорождённым, чем позволил втянуть себя в политические интриги.
Его сапоги тихо поскрипывали, пересекая узкую улочку Альтена, а над головой мужчины полз по небосводу Отраакс. В отличие от его светлого собрата, чьи лучи раздражающе лезли в окно спальни каждое утро, алое светило не вызывало у Гёца никакого неудовольствия. Напротив, в тех случаях, когда он заставал его рассвет, то всегда приветствовал Отраакс кивком, будто старого знакомого. Багряные лучи второго солнца, освещающего мир Торна, ассоциировались у мужчины с кровью, которую много раз приходилось проливать на полях сражений.
К счастью для всех, сейчас никаким сражением и не пахло. Запахи и звуки вокруг Гёца были мирными, характерными для этого города в обычный день. Жители Альтена, пешком и в экипажах, спешили по своим делам, направляясь на работу или ещё куда-то. С обеих сторон мощёной булыжником улицы возвышались двух- и трёхэтажные дома с характерными для Кригмарка остроконечными крышами. Они тесно прижимались друг к другу, оставляя для прохода лишь узкие улочки, и отбрасывая на путников глубокие прохладные тени.
Да и без них здесь было не жарко, ведь осень уже вовсю вступила в свои права. Море ещё делилось своим теплом, но острые сквозняки, то и дело заставляющие горожан поплотнее закутаться в свои одежды, ясно намекали на то, что зима будет холодной. Самого мужчину, чеканно шагающего по улице, это не беспокоило по долгу службы он бывал и на юге, и на севере, закалившись со временем для любых условий. И он был не настолько старым, чтобы перемена погоды могла выбить его из колеи По крайней мере пока что.
Гёц пересёк небольшой парк с лекарственными растениями, выращиваемыми для нужд местных алхимиков и лекарей. Учитывая большое количество солдат, попадающих в Альтен из других мест, госпиталь здесь содержался на высоком уровне, и сырье для него нужно было всегда. Самые важные из посадок охранялись несколькими скучающими стражниками, которые, заметив его, тут же выпрямились и уважительно кивнули. Однако другие, более обычные деревья и кустарники росли сами по себе и между ними сновали дети, вызвав у сурового мужчины одобрительную улыбку.