Хм а как голова?
Все отлично.
Правда?
Я же сказала!
Алесса стукнула чашки друг о друга и разбила одну из них. В раковину капнула кровь. Она засунула пальцы в рот. Кровь была соленой и отдавала горечью. Как и ее жизнь.
Дуреха. Дай я сама, Ламия домыла посуду.
Мама, а что там за часы тебе достались? Больше похоже на какую-то шутку.
Ламия засияла, как хрусталь.
О, это вовсе не шутка, а очень щедрый подарок. Карманные часы. Папа дедушка Омар всю жизнь собирал эту коллекцию.
Наверно, стоит целое состояние?
Наверно, но я не собираюсь их продавать, мать достала телефон и показала ей фотографии своих питомцев. Посмотри, какие они изящные, как сверкают на солнце. Медь, серебро, золото она вдруг опечалилась. В детстве я обожала играть с ними. Я вешала часы на шею, как кулон, мяла цепочку в руках. Для меня это было прикосновением к другой эпохе. В итоге папа строго-настрого запретил мне трогать его сокровища. Он так и хранил их всю жизнь: под стеклом. Как и свои чувства.
Алесса поняла, о чем она говорит.
А теперь я могу делать с часами все, что захочу. И никогда с ними не расстанусь. Потому это самый лучший подарок, который он мог сделать мне.
В окно постучал Джан, он указал на время. Пора ехать.
Я очень рада за тебя, мама. Ты приезжай ко мне почаще, Алесса поцеловала ее.
И я за тебя, дочка. Ты заслужила этот дом, как никто другой. Ты уже была на кладбище?
Нет.
Ламия нахмурилась, взяла дочь за руки.
Ты должна простить его, Алесса. Он мертв и не сможет спать спокойно, если ты будешь поминать его плохим словом.
Тогда я буду молчать.
Алесса
Неужели ты не понимаешь? Часть меня так и осталась там, в чертовой коробке.
И ты винишь его?
А не должна?
Ламия поднесла холодные ладони дочери к лицу, дыхнула горячим воздухом и растерла их.
Пойми, дочка, он был совсем юным, когда ушел на войну. А оттуда все возвращаются другими. Я хочу сказать, обстоятельства сделали его жестким.
Жестоким, поправила Алесса.
И категоричным. Если он что-то решил, тебе его не переспорить. говоря об отце, Ламия улыбалась. Но смысл речей не сочетался с улыбкой. Я его не оправдываю, просто думаю, он видел жизнь по-своему, не так, как мы. Он делил людей на врагов и воинов. Но я уверена, дедушка желал тебе лишь добра.
Алесса задумалась, затем сказала:
Знаешь, мама, люди бывают двух типов: одни натворят дел, другие потом с этим живут.
Джан вошел в дом.
Мы уезжаем.
Чао, дочка! Ламия подарила последний поцелуй.
Ламия исчезла с ним. Алесса ощутила в груди твердый сгусток. До чего же больно. Она не стала дожидаться Ениса и открыла бутылку просекко. После визита родни ей стало тошно, а как известно, горе лучше всего топить в вине. Когда пришел Енис, она уже была пьяна. Он не сказал ни слова осуждения, отчего стал ей более мил. Он разрезал сыр и присоединился. Алесса смотрела на огонь, воображение рисовало образы чудищ, которые вылазили из ее детских книжек. Поэтому в девять лет она бросила читать, чтобы запереть монстров внутри сказок.
Алесса нарушила неловкую тишину:
Расскажи о себе, Енис. Кем ты работаешь? У тебя не будет проблем, что ты весь день со мной?
Он отмахнулся и выпил стакан залпом.
Да знаешь, то тут, то там.
Это как?
Енис отвечал с неохотой.
Там вагоны разгрузил, тут Якова в магазине подменил, за пастуха овец перегнал. Когда нет работы, помогаю отцу со скотиной. Университет-то я бросил, не потянул школарину3.
Алесса вдруг представила, что из головы Ениса растут рога. Как у черта. И от них исходит черный дым.
Что? Разочарована? сказал он.
Вовсе нет. Каждый зарабатывает, как может. У тебя у тебя что-то на голове.
Енис взбил прическу. Рога не исчезли. Они искрились, как огни в камине.
Все?
Опять начинается. Алесса закрыла глаза, надавила на них, потерла веки.
Тебе плохо?
Я много выпила, сказала Алесса и распахнула глаза. Образ черта рассеялся.
Тогда тебе больше не наливаю, Енис стал пить из горла бутылки. Он громко глотал и жадно поглощал остатки алкоголя. Алесса знала, чем это попахивает.
Только она почувствовала облегчение, как голос из воспоминаний шепнул над правым ухом: «Алесса». Она уронила бокал он разбился о пол и забормотала:
Я не там, я не там, я здесь
Алесса?
Я не там. Я не в коробке
Какой еще коробке? Енис стал убирать осколки. Ну чего ты?
Алесса встала.
Не надо. Я сама уберу. Извини, что-то голова разболелась
Енис выжидающе смотрел, пока она подметала пол.
Хм. Так что? Мне остаться или уйти?
Алесса поняла, что он имеет в виду. Хочет ли она провести с ним ночь? Ей нравилось флиртовать с миловидным парнем, но заходить так далеко Что бы подумал Витторио? Последние полгода их брака он изменял ей с певицей из джаз-бара. Теперь эта шлюха купается в деньгах и красоте известного художника, которых не заслужила. Алесса вдруг стала лучше понимать Амину.
Да всем насрать, что он думает, сказала она.
Эм. Ну тогда я пойду, ответил Енис.
Он был встревожен, поэтому Алесса обняла его.
Извини меня, я перепила и плохо себя чувствую. Не обижайся. Надеюсь, завтра пройдет. Скоро увидимся! и выпроводила его за дверь с мягкой улыбкой на лице.
Эх, девчонки сказал он и подмигнул на прощание.
Она осталась одна. В доме повисла тишина. Так и должно быть, почему же ей страшно?
На стенах появились волны, посуда задрожала, свет замигал. Алесса знала, что нужно делать: она села на пол, прислонилась к входной двери, стала ровно дышать и концентрироваться на каждом вдохе.
«Это не по-настоящему. Уходи».
Она обрадовалась, что вовремя избавилась от Ениса. Никто не любит, чтобы видели его уязвимость. Через минуту все замерло, будто ничего и не было. Алесса несколько раз поморгала и успокоилась, затем встала и услышала шум. С лестницы прыгал красный мячик в зеленую полоску. Он не пропустил ни одной ступеньки и прикатился к ее ногам.
Мне не страшно, сказала напуганная девушка. Она хотела пнуть мяч, но не стала. «Игнорируй».
Алесса поднялась в спальню и легла под одеяло. Засохшая рвота у кровати приветствовала ее резким запахом. От выпитого вина на голодный желудок ее качало. Она попыталась уснуть и не смогла. Дом кричал. Страшные звуки исходили из стен, но Алесса была в безопасности: ни один монстр не смеет проникнуть под одеяло. Кровать это ее территория.
Кто-то заскреб в окно. Она слышала, как острые когти впиваются в стекло и ползут вниз. Снова и снова. Оно желает попасть внутрь, завладеть мной, подумала Алесса. Но я не должна сдаваться. Она откинула одеяло и посмотрела в окно. Разгулялся ветер, скрюченные ветки били в стекло и царапали его, ствол дерева раскачивался в разные стороны.
«Вот видишь, не все то, чем кажется».
Вскоре ветер стих, как и прочие звуки. Тишина угнетала сильнее, чем жуткие крики. А что, если дедушка Омар на самом деле не покинул этот дом? Он здесь, не может уйти в другой мир, потому что Алесса не простила его. Стук в стене подтвердил ее мысли. Она опять вспомнила чертову коробку, как сидела в ней в полной темноте. И какого прощения он ждет?
Голос из стены шепнул: «Алесса».
Первый труп
В каждой истории нужна пауза. Даже в работе есть перерывы на обед и на перекур. А вот в песнях пауз не делают, потому они так быстро заканчиваются. После первого удара Амина и Джан не успокоились, но взяли время, чтобы решить, что делать дальше. Хотя Амина уже решила. Она была самой нетерпеливой и отважной.
Дворняга по кличке Волк бегала по лесу и периодически заглядывала в дома, зная, что там ей перепадет что-нибудь съестное. На самом деле имени у собаки не было, но сама она считала себя волком, поэтому и называлась так. Кто-то мог бы решить, что пес страдает высоким самомнением, но эту тайну он унес в могилу, поэтому никто не узнал. В доме дедушки Омара Волку иногда удавалось отхватить кусок жесткого хлеба и пососать куриные косточки, если в доме гостила добрая женщина. Но последнее время там была другая злая, которая гоняла его и яростно верещала. Волк бы ни за что не вернулся к ней, однако он не ел несколько дней и отощал, так что надо было попытать удачу
Для Алессы следующие дни прошли хорошо. Она пила успокоительные, и никакие страхи ее не беспокоили. Она адаптировалась к новой жизни: сменила модную одежду на удобную и теплую, научилась рубить дрова и запоминала местных жителей в лицо. Аптекарь Исак Ковач не узнал ее, но вспомнил девочку Асю, которая бегала за лекарствами для деда, и, немного поспорив, согласился признать в ней эту девочку. Енис то ли обиделся, то ли вышел на работу, и Алесса решила его не трогать. В конце концов, она не привыкла бегать за мужчинами. Хотя этот мужчина был скорее мальчик.
Родственники не звонили и не приходили, и Алесса радовалась, что ее оставили в покое. Она много гуляла, наслаждаясь зелеными лесами и холмами, пока не наступила полноправная осень. Деревья начали светлеть и местами желтеть, температура воздуха опускалась, становилось больше пасмурных и ветренных дней. Скоро ляжет снег в горной местности он выпадает раньше, и будет не до прогулок. Свободными вечерами она валялась на купленном махровом ковре у камина (а старый выбросила), объедалась местной едой, литрами пила чай и кофе, разбирала другие спальни и наводила в них порядок. В детской так и стояли 3 кровати: розовая, синяя и зеленая, принадлежавшая когда-то ей. Наверно, до смерти дедушки в них спали дети Амины, все, кроме скромной Ниши, которая Алесса была в этом уверена спала с матерью. Теперь они пустовали.
Алесса все же дошла до кладбища, оно находилось за железной дорогой на небольшом холме. Алесса быстро привыкла к холмистым дорогам, бесконечным спускам и подъемам, она никуда не торопилась, поэтому всегда приходила вовремя. В тот день шел легкий дождь, девушка пряталась от него под капюшоном. До кладбища она добиралась пешком и после двадцати минут ходьбы в гору вышла на зеленый луг. Все могилы были одинаковые, они представляли собой невысокие белые столбы, вставленные в землю почти вплотную друг к другу, и, даже следуя инструкциям матери, найти нужную было тяжело. Когда Алесса все-таки отыскала ее, пошел ливень. Она села напротив и заговорила:
Я не знаю, что сказать, дедушка Омар.
Никто ей не ответил. Дождь бил в белый камень.
Мама считает, что нам надо помириться. Хотя бы сейчас, когда ты мертв и злиться не на кого.
Несколько капель попали ей на лицо. Алесса глубже спряталась в куртку.
И я правда пыталась, но не вижу путей, которые приведут меня в точку Б, где ты прощен и отпущен в мир ангелов и розовых единорогов. Знаешь
Порыв ветра сбил капюшон, девушка оставила его висеть на спине.
Я могу понять, почему ты не хотел вмешиваться, когда дорогие брат и сестренка избивали меня и издевались, как только могли: ты был погружен в себя после смерти бабушки и не видел проблемы в наших детских шалостях. Но ответь мне на один вопрос, если можешь, окей?
Волосы промокли, дождь заливался под куртку, и вскоре Алесса продрогла.
Каким надо быть ублюдком, чтобы всю ночь слушать мои жалобные крики и не помочь мне? Ты что, старый вонючий козел, Алесса перешла на крик, желал мне смерти?! Ты не понимал, что я могу задохнуться в этой коробке? В которую меня засунули, словно ненужный хлам! Как можно воспитывать во мне силу духа таким извращенным способом?!
В небе разразился гром и сверкнула молния. Алесса встала.
Думаешь, твой дом достойная плата за то, что я чуть не умерла? Думаешь, я прощу тебя? Да пошел ты к черту, старик! Надеюсь, ты в Аду!
Алесса так разозлилась, что плюнула на могилу, хотя тут же пожалела об этом. Почудилось, что из столба пошел белый дым, а земля задрожала, словно некто желает вырваться из гроба и проучить ее за оскорбление. Алесса испугалась и убежала. На спуске она споткнулась и покатилась вниз, как резиновый мячик. Ценой вывихнутой руки ей удалось затормозить, под левой кистью образовался бугор сустав вышел из положенного места. Алесса не чувствовала боли, она дернула руку и вставила сустав на место.
Не в первый раз и не в последний. Но синяк останется.
Еще один подарок после той жуткой ночи.
Насквозь мокрая, она пришла домой. Через полчаса дождь перестал и вышло солнце. В дверь постучал Енис.
Здраво, Алесса!
Здраво, паренек, игриво ответила она. Ты что не на работе?
Воскресенье же.
Ну заходи.
Я иду гулять. Не хочешь познакомиться с моими друзьями?
Алесса задумалась. Опять знакомства.
Ну ладно. Дай мне 5 минут, чтобы собраться. Зайди.
Енис зашел и стал топтаться у входа. Сделав пару шагов в сторону гостиной, он поскользнулся и чуть не упал.
Ай блин! Ты чего?
Алесса прибежала на шум.
Что случилось?
Енис кинул ей мяч, она в ужасе отбила его ладонью.
У тебя тут дети гостили? Почему не убираешь игрушки? Я мог шею сломать!
Алесса ощутила холодок на затылке.
Мяч? Ты что, его видишь?
А он невидимый? Прости, не знал! Енис поднял мячик и положил его в пустую вазу.
Я думала неважно. Это наша с Джаном игрушка. Дедушка хранил все детские игрушки на чердаке.
О, значит, ты добралась до чердака! Енис скрючил пальцы руки в когтистую лапу и сделал «бу!».
Нет, я туда не ходила. И не пойду.
Тогда как
Я готова! Идем?
Они спустились с холма и пошли вдоль реки.
А долго до места встречи? спросила Алесса.
Неа, полчаса где-то.
Она остановилась и раскрыла рот. Сегодня она уже нагулялась.
Да шучу я, девочка моя, Енис схватил ее за руку и дернул вперед. Было что-то противное в этом его «девочка».
Они прошли через короткий тоннель и оказались вплотную к горе. Затем спустились ниже в район маленьких старых домиков. В Риме такие места называют трущобами, и там лучше не появляться, однако здесь навстречу шли милые, прилично одетые люди. Енис подошел к воротам небольшого дома, стоящего чуть под наклоном, и нажал на звонок.
Из дома раздался волчий вой, Енис подпрыгнул, перевесился через забор и завыл в ответ.
Хм. Секретный сигнал?
Вой подхватил пес, до того спящий в будке.
Тише, Роджер! рявкнул Енис. Собака не заткнулась. Она выла и лаяла, повинуясь зову предков.
С крыльца съехал молодой человек в инвалидной коляске. Темноволосый и с нежной улыбкой, он был гораздо красивей несуразного Ениса. Почти как Витторио. За пару секунд он пролетел через весь двор и оказался рядом с ними.
Здраво! мальчики сцепились руками.
Здраво, братец! Енис указал на свою спутницу. Смотри, кого я привел.
Молодой человек изменился в лице, он снял невидимую шапку и подъехал ближе к Алессе, протянул руку.
Здраво, мадмуазель. Всегда мечтал подкатить к такой даме, он указал на коляску и губами повторил слово «подкатить».
Алесса ухмыльнулась и пожала ему руку. Тогда он перевернул ее и поцеловал тыльную сторону кисти.
Это Марко, мой товарищ. И всегда с одной и той же шуткой, пояснил Енис.
Когда-нибудь это сработает! Когда-нибудь ответил Марко.
Я Алесса.
Я Марко.
Я Енис. Хотя кого это волнует?
Ребята поймали общую волну и рассмеялись. Енис проверил телефон.
Все, погнали. Ясмина уже ждет и негодует.
Ну что, Алесса, наперегонки? сказал Марко и полетел вперед с такой скоростью, что Алессе пришлось бежать. Он подзадоривал ее, но не уступал первенство. Когда они добрались до второго моста, короткого и низкого, то все, кроме Марко, запыхались. Там их ждала девушка с нежным, но отстраненным лицом, она с удивлением смотрела на Алессу. Марко представил их друг другу, заявив, что у Ясмины теперь есть конкурентка.
Четверо спустились под мост. Енис придерживал коляску Марко, чтобы тот не скатился слишком быстро и не перевернулся. Девушки сели на скамейку.
Енис, метнись за кофе, чтобы не скучно сиделось, приказал Марко.
Тот воспротивился.
Почему я? Твоя очередь.
Тебе жалко для дам?
Ребята, вмешалась Алесса, пусть будет моя очередь, я угощаю.
Этот вариант всех устроил, и Алесса принесла из кафе рядом четыре маленькие чашки черного кофе. Марко выпил свой за пару секунд и довольно застонал.