Не можете взять отпуск даже ради любимой дочери?
Я понимаю, что лезу не в свое дело, но мое «похищение» это тоже серьезное нарушение границ, так что в ответ я могу не стесняться.
Тяжелый взгляд вновь придавливает меня к роскошному сиденью «роллс-ройса».
Вы бы сказали так президенту, допустим? Что там страна, давай отпуск на пару месяцев возьмем, чтобы сидеть под дверями кабинетов? Я готов найти лучших специалистов в стране ради Дины и заставить их работать на себя. Это принесет гораздо больше пользы.
Если вы ее так любите, как она оказалась на улице? не выдерживаю я. Вы сами создали эту травму, так вам и справляться!
Александр вновь молча отворачивается.
На этот раз пауза длится куда дольше, и я успеваю заскучать.
За окном однотипные многоэтажки моего района сменяются на историческую застройку центра, автомобиль едет по людным улицам, и я всерьез рассматриваю идею выскочить на дорогу и сбежать. Когда «роллс-ройс» притормаживает на светофоре, я дергаю ручку двери но она, конечно, заблокирована.
Пожалуйста, не надо, говорит Александр. Я не буду удерживать вас насильно. Мне просто нужна была возможность спокойно пообщаться. Если не договоримся, водитель отвезет вас обратно.
Мы, вроде, все уже обсудили? непонимающе говорю я.
Он снова тяжело вздыхает и поворачивается:
Это мой последний козырь, Лариса. Несколько дней никому не было дела до Дины. Вообще никому. Даже ее матери. Так уж получилось, что в этом городе только вам стало не все равно. И она это тоже понимает. Вы видите, какая она сейчас спокойная? Улыбается? Все эти дни после возвращения она либо сидела, глядя в пространство и обнимая этого проклятого зайца, либо плакала. Когда я сказал, что мы едем к ее «Лале», она оказалась в машине мгновенно, даже зайца вашего забыла. Вы понимаете?
У нее есть мать? Где она была, когда Дина потерялась? И где были вы?
Александр морщится, словно от боли. Нет, видимо, его не зуб беспокоит.
Давайте отложим эту тему, Лариса, говорит он неохотно. Когда мы договоримся, я вам все расскажу. А пока давайте обойдемся без упреков. Я не люблю искать кто виноват. Меня больше волнует вопрос, что делать.
И что же вы делаете? Переваливаете свою проблему на меня?
Александр качает головой и разворачивается к дочери:
Дин, будешь яблоко?
Она энергично кивает, и он бросает ей в ладони огромное зеленое яблоко, в которое та вгрызается с сочным хрустом.
Все эти дни, Лариса, моя дочь отказывалась есть, говорит Александр, глядя на нее. Удавалось уговорить только на фруктовое пюре и то после пары часов истерик. Я не переваливаю проблему, я решаю ее. Если она ест, улыбается, радуется только в вашем присутствии значит мне нужны вы.
Но это не мое дело, Александр! в отчаянии всплескиваю я руками.
Этот мужчина вообще способен принимать отказы?
Ваше, спокойно роняет он. С того момента, как вы к ней подошли.
Доброта не остается безнаказанной?
Совершенно верно, кивает он. Вы не прошли мимо Дины и тем самым взяли за нее ответственность. Вы же не бросите ребенка?
Александр! Это совсем уж грубая манипуляция!
Зато рабочая, говорит он, и я понимаю, что дальнейший разговор бесполезен.
Я отказываюсь! говорю я и скрещиваю руки на груди.
Александр молчит.
Дина грызет яблоко.
«Роллс-ройс» едет по Невскому, то и дело застревая на светофорах.
Я строю планы, как сейчас попрошу высадить меня у «Зингера» и пойду куплю себе в утешение пару книжечек, чтобы успокоить нервы после самого стрессового собеседования в своей жизни.
Лариса Михайловна, снова начинает Александр, и я внутренне вою. Давайте так. Вы проработаете у меня до тех пор, пока мы не найдем другую няню, которую Дина примет. С вами это будет проще. Мне нужно, чтобы дочь была спокойна и ходила к врачам. Давайте ограничим срок предложения. Вы работаете три месяца, получаете в три раза больше вашей зарплаты, а когда мы расстаемся, я даю вам рекомендацию в любую компанию на ваш выбор. Поверьте, моя рекомендация это золотой билет.
Не могу поверить, но я
Всерьез рассматриваю его предложение.
Три месяца. Деньги, которых хватит на хороший ремонт, а я давно собиралась привести свою квартиру в нормальный вид. Рекомендация.
Дина стучит меня по плечу, я поворачиваюсь, она протягивает мне огрызок яблока и говорит:
Лала
Лара, малышка, я Лара говорю я, забирая у нее огрызок. Вздыхаю: Господи, я ненормальная.
Значит, договорились! Александр протягивает мне ладонь для рукопожатия, и я вкладываю в нее огрызок.
Договорились упавшим голосом говорю я, пытаясь понять, как ему это удалось. А теперь везите меня домой.
Я и везу, говорит Александр, брезгливо рассматривая огрызок.
В смысле? не понимаю я.
В этот момент автомобиль сворачивает в переулок и останавливается.
Дина начинает выкарабкиваться из кресла, водитель выходит и огибает машину, открывая дверь с моей стороны.
Я не упомянул? говорит Александр. Жить вы будете с нами.
7
Квартира Александра оказалась в Золотом Треугольнике Петербурга самом шикарном районе города. Внутри трех его сторон Дворцовой площади, Фонтанки и Невского располагается куча достопримечательностей: Эрмитаж, Спас на Крови, Марсово поле, Михайловский замок. А еще гостиницы, рестораны и, разумеется, квартиры. В старых, но еще крепких домах, каждый из которых может похвастаться интересной историей.
Дом, в котором обитал Александр, выделяется даже среди этих домов с историей. Это оказывается Писательский Небоскреб дом, где расположен музей Зощенко, где во время Блокады жила Ахматова и обитало огромное количество других писателей, которым когда-то и выделили тут квартиры.
В парадной тут стоят статуи, на подоконниках колосятся цветы, а сама квартира, куда мы приходим по длинному запутанному коридору разветвленный и запутанный лабиринт с множеством комнат.
Дина! гаркает Александр, едва мы заходим в прихожую. Руки мыть быстро!
Девочка, едва успевшая стянуть сапожки, пулей мчится куда-то вглубь коридоров, а я с упреком смотрю на ее отца. Она сама недавно скиталась на улице, и не по своей вине. Совершенно нет необходимости так ее строить.
Оборачиваюсь, чтобы ему об этом сказать и вижу минуту слабости Александра Владимировича. Этот огромный суровый мужик с вечно недовольным лицом стоит посреди прихожей все с тем же огрызком яблока в руках и явно не знает, куда его деть. Положить на столик под зеркалом? В карман? Отдать обратно мне?
Его рука дергается в такт каждому варианту, который проносится в его голове и явно рисуется на лице, и мне становится его жаль.
Я уже сняла ботильоны, поэтому просто забираю у него огрызок, прохожу в огромную кухню-гостиную, разделенную на зоны плиткой и паркетом, и выбрасываю его в мусор.
Оборачиваюсь и врезаюсь прямо в грудь Александру, который последовал за мной, не снимая ботинок, но так тихо, что я его не заметила.
Откуда вы знаете, где тут мусорное ведро? спрашивает он с подозрением.
У большинства людей оно под раковиной, пожимаю я плечами.
Хм он останавливается, обдумывая эту мысль. И то верно
Пока Александр раздевался, я прогулялась по обозримой части квартиры, немного опасаясь забираться далеко, чтобы не заблудиться. В квартире была видна женская рука подушечки, занавесочки, нежные обои, статуэтки, цветы.
Тут кто-нибудь знаменитый жил? начинаю я издалека. Писательский дом же.
Не знаю, пожимает плечами Александр. Я не интересовался. Это бывшая коммуналка. Сначала ее разбили на три разные квартиры, потом соединили обратно.
Можно, наверное, погуглить?
Наверное.
Он пожимает плечами. Явно видно, что история дома его интересует мало.
Зачем тогда он тут живет?
Ах да, вид на канал Грибоедова!
Я оценила и Итальянский мостик, и корпус Бенуа, и, если высунуться, наверняка и Спас на Крови увижу.
Но это потом. Сначала главный вопрос.
Так что, Александр, с матерью Дины? Раз уж я согласилась рассказывайте.
Он тоже подходит к окну, встает рядом, но каналом не любуется, а со вздохом трет ладонью лоб. Уже было открывает рот, но
Лала! из глубины квартиры прилетает Дина, уже успевшая переодеться, виснет на мне и задирает мордашку, глядя восторженными глазами. На!
Протягивает мне моего зайца. Я прижимаю его к себе и смаргиваю слезы с век. Бедная малышка. Я еще не знаю ее историю, но уже понимаю, что простой она не будет.
Лариса Михайловна начинает Александр, но я обрываю его.
Можно просто Лара? Я не врач и не преподаватель. Мне так комфортнее.
Хорошо, Лара, кивает он. Тогда для вас просто Александр. Впрочем, вы и так Я, честно говоря, живу тут только последние несколько дней. С тех пор, как сорвался из Москвы по звонку Дины. Вообще не имею понятия, где тут что, как с ней себя вести, что делать. В том числе поэтому вы мне и нужны тут постоянно.
Оглядываю гостиную.
Она производит странное впечатление роскоши вперемешку с заброшенностью. Диван явно дорогой, но на обивке жирные пятна. Кофейный столик в виде друзы кристаллов весь в кругах от чашек и бокалов. Засохшие цветы на давно не мытом окне. Криво висящая картина и под ней на расписном столике лампа с расколотым абажуром.
Нет, Александр, мотаю я головой. Я уже вам сказала, что на проживание не согласна. Категорически.
Я вас услышал, серьезно кивает он. Значит, вас будет привозить шофер. Но все-таки иногда нужно будет оставаться на ночь.
Он говорит это с такой же уверенностью, с какой утверждал, что я все равно соглашусь.
И я согласилась!
Но почему-то сейчас меня это бесит.
Извините, пожалуйста, Александр, что я вмешиваюсь не в свое дело Хотя теперь оно и мое тоже. Но мне все-таки кажется, что вы рановато планируете личную жизнь! Если вы не жили раньше с Диной, для вас приоритетом должно быть налаживание с ней отношений, а не ночевки Непонятно с кем.
Я проглатываю большинство ехидных комментариев и стараюсь звучать строго и профессионально. Но, боюсь, получается плохо.
Александр смотрит на меня с удивлением:
Лара, я не личную жизнь планирую, а дедлайны.
Дедлайны запланировать нельзя!
Запланировать можно все, твердо говорит он.
Я только развожу руками таких людей я тоже встречала.
Мне ужасно становилось их жаль, когда все планы разбивались вдребезги, и приходилось жить в условиях вечно меняющейся реальности. Они либо быстро меняли свои убеждения, либо ломались.
Тогда я бы попросила предупреждать меня заранее о ваших ночных «дедлайнах» и задержках, говорю я, руками показывая кавычки к слову «дедлайн».
Потому что он меня не убедил.
Нет никакой необходимости ночевать на работе, когда у тебя маленькая дочь дома.
Зачем? спрашивает Александр недоуменно. У вас же нет мужчины, я узнавал.
8
Сказать, что я офигеваю значит не сказать ничего.
Откуда вы вообще это знаете? ахаю я. И какого черта
Не договариваю, потому что просто задыхаюсь от возмущения.
Вас, разумеется, пробили по всем базам, спокойно говорит Александр. Он будто не замечает того, как я киплю. Последние пять лет точно. Почему вы не замужем, Лара?
Гораздо интереснее вопрос, почему я опять чувствую себя, как на семейном сборище по поводу чьей-нибудь свадьбы или похорон.
«Когда замуж-то, Ларка?»
«Не завела еще детишек?»
«Опять одна?»
Сначала я орала в ответ, потом ехидничала, потом пробовала по очереди все советы из интернета для подобных ситуаций.
Теперь отвечаю коротко:
Это не ваше дело.
К сожалению, Александр не мои родственники, которые тут же переключаются после этого ответа на тему: «Ларка зазналась и охамела».
Теперь мое, говорит он. Я должен знать, что не так с человеком, которому доверяю свою дочь.
Пффффф! выдыхаю я. Тогда я увольняюсь! Найдите другую няню, замужнюю и с выводком детишек!
Александр морщится. Теперь я понимаю, что зубы у него не болят. Просто я ему не нравлюсь, но он вынужден меня терпеть.
Лара, давайте договоримся, говорит он раздраженно. Мы еще подпишем официальный договор, по которому вы не сможете уволиться вот так, в одночасье. Но в нем всего не предусмотреть. Поэтому я прошу вас постарайтесь обойтись без этих вот женских истерик. У меня на них аллергия.
Я бы тоже могла рассказать о том, на что у меня аллергия в Александре.
Но мне платят мою отнюдь не маленькую зарплату на работе не за раздувание конфликтов, а как раз наоборот. Поэтому я беру себя в руки и отвечаю:
Кроме семейной жизни у девушек может быть много других интересных занятий по вечерам.
Каких? удивленно спрашивает Александр.
Вы серьезно?
Вполне.
Концерты, кино, балет, опера, музеи, экскурсии. Книжку почитать. На лыжах в лес сходить. В конце концов, просто выспаться и побыть одной.
Это не мешает личной жизни, гнет свое мой упорный работодатель.
Точно надо с тетей его познакомить. Она абсолютно уверена, что без мужчины женщина неполноценное существо. Они найдут общий язык.
Это ответ на вопрос, зачем предупреждать меня заранее, что вы задержитесь или не придете на ночь, поясняю я. Чтобы я успела сдать билеты. А почему у меня нет личной жизни все еще не ваше дело. Эта тема закрыта. И вы все еще должны мне ответ на вопрос про мать Дины. И вообще про то, как она оказалась на улице. Это точно мое дело! повышаю я голос, заметив, что он снова поморщился и открыл рот, чтобы прервать меня. Врачи будут задавать вопросы, да и я должна понимать, что происходит с вашей дочерью и почему она шарахается от пьяных женщин!
На последних словах Александр уже не просто морщится. Он кривится так, будто раскусил кислый леденец.
Он молча трет лоб кончиками пальцев и наконец говорит со вздохом:
Давайте сначала поужинаем, Лара. А потом поговорим об этом. Я заказал еду, должны привезти с минуты на минуту.
В этот момент начинает звонить телефон Александра, который он выложил на круглый стол, накрытый льняной скатертью.
Слушаю, говорит он таким голосом, что сразу хочется попрощаться. Да, я понял. Где вы стоите? Возле какого дома? Вы читали примечания к адресу? Да, я понял, что на набережной, где конкретно?
Александр подходит к окну и пытается там кого-то высмотреть.
Дина сажает зайца среди подушек в центре дивана, кладет ему поближе пульт от телевизора и хватает меня за руку.
Что ты хочешь? шепотом спрашиваю я.
Она мотает головой, улыбается и тянет меня из комнаты.
А мне интересно дослушать, чем кончится общение Александра с курьером. Потому что тот как-то совсем жестоко тупит.
Да, набережная Грибоедова, девять! Это мой адрес. Нет, в арку вам не надо. Выйдите на улицу. Вышли? Что вы видите? Вы снаружи арки? Она перед вами? Вы видите справа супермаркет? Нет, я же говорю, в арку не надо.
Чем дальше, тем спокойнее становится голос Александра. Смотрю на него с удивлением. Я обычно наоборот к этому моменту уже раздражаюсь, а потом начинаю орать.
Вы видите арку перед собой? А магазин справа? А железную дверь справа от магазина? Да, это нужный вам адрес, все верно, Грибоедова, девять. Нет, через арку вы не попадете ко мне.
Этот мужчина умеет быть терпеливым. Ставлю ему плюсик и иду за Диной.
Она приводит меня в свою комнату.
Здесь намного уютнее, чем в той части квартиры, которую я успела увидеть. Желтые обои, мебель из светлого дерева, легкие занавески цвета первой листвы даже в питерском ноябре кажется, что в комнату заглянуло летнее солнце.
Кровать под белым балдахином, письменный стол, стеллажи с книгами, диван, заваленный игрушками, мягкий ковер на полу все очень гармонично и спокойно, никаких ядовито-розовых оттенков «для маленькой принцессы». Или девочки начинают хотеть жить в домике Барби лет с десяти?