Димке Ветрову, считавшему себя (и не без оснований!) поклонником и большим знатоком научной фантастики, Ленинск живо напомнил город-космодром Мирза-Чарле, описанный братьями Стругацкими в повести «Стажёры». Всё здесь было такое же: и огромные грузовики, тянущие прицепы-платформы с контейнерами, и ряды складов-пакгаузов на окраине, и, главное люди, по большей части, молодые, от студентов в брезентовых, исполосованных надписями и эмблемами куртках-стройотрядовках до инженеров, сотрудников космодрома, и офицеров разных родов войск, которых в Байконуре тоже было великое множество.
Не было, правда, злачных мест, вроде описанных в повести бара "Ваш старый Микки Маус", но этот пробел вполне замещали кафе на центральной площади и двух выходящих на неё бульварах. В одном из них Димка с удовольствием съел три шарика отличного, не хуже чем в московском «Космосе», мороженого, которое молодая, улыбчивая официантка подала ему в блестящей вазочке из нержавеющей стали.
А вот иностранцы в городе как раз были, и в немалом числе. В общежитии, где разместили практикантов, целое крыло было отведено американцам, студентам из Калифорнийского Технологического института, прибывшим на Байконур на практику по обмену. Димка знал, что в Штатах, на космодроме мыса Канаверал находится сейчас группа наших студентов он и сам рассчитывал попасть в её состав, да помешало слабое знание английского. Это тоже была одна из зарубок, сделанных им на будущее: сотрудничество СССР и США в космической области развивалось стремительными темпами и без отличного знания английского, который наравне с русским становился международным языком общения в космосе, делать в этой отрасли, похоже, нечего.
Хватало на улицах и женщин, и не только из числа сотрудников космодрома. Горожане, обитающие по соседству с самым крупным на планете «звёздным портом», жили обычной жизнью: рожали и воспитывали детей, домохозяйки ни торопились куда-то с авоськами и хозяйственными сумками; мамочки выгуливали коляски с малышами, а несколько раз мимо Димки пролетали стайки загорелых до черноты мальчишек и девчонок. Одна из таких стаек пронеслась вдоль улицы и Димка, поравнявшись с ними, услышал, как ребята громко обсуждают предстоящее купание в реке. «Надо бы тоже сходить, искупаться. подумал он. А то в арыке за зданием общежития, вода грязная, да и нет её почти, а душ, хоть и действует исправно, не в состоянии принести удовлетворение.
А солнце здесь злое, неприветливое. Хотя на календаре всего-то середина апреля, и по ночам порой становится довольно зябко, но днём город, закованный в асфальт и бетон, прокаливается сверх всякой меры, становясь совершенно непригодным для жизни. На реку, что ли, сбегать, в самом деле? Да, пожалуй; только лучше подождать, когда спадёт дневная жара и позвать с собой ребят. Если повезёт, то в магазинчике рядом с общежитием можно взять пива, но это вряд ли, к вечеру обычно всё разбирают. И ладно, и обойдёмся главное, можно будет погрузить усталое тело в какую ни то, а всё же проточную воду, и наплаваться, наплескаться вдоволь. А потом натянуть рубашку прямо на мокрое тело и так и идти через половину города а когда вернёмся в общагу, то повалиться на койку, не забыв хорошенько запечатать окно, чтобы не проснуться с утра с отвратительным скрипом на зубах и с бровями и шевелюрой, словно припорошенными серым пеплом.
Пыль здесь всюду пыль. А что делать? Никто не обещал лёгкой жизни будущим покорителям межзвёздных просторов!
За спиной бодро затарахтело.
Дима? Ветров?
Молодой человек обернулся пока он гадал насчёт похода на реку, сзади подкралась жестяная коробка с гайками, именуемая ЛуАз 969 «Волынь». Незаконнорожденное дитя оборонки, прямой потомок ТПК, «транспортёра переднего края», моторизованной тележки, способной взять на борт кроме водителя, пару носилок или шестерых сидячих раненых, оснащённой полным приводом, лебёдкой, и способной, к тому же, плавать, в гражданском варианте превратилось в уродливое средство передвижения, которое и автомобилем-то не у всякого язык повернётся назвать. В крупных городах вроде Москвы или Ленинграда эти угловатые уродцы, похожие на детские педальные машинки, зачем-то увеличенные в несколько раз, попадались нечасто. А здесь, в Ленинске, да и на самом Байконуре они чуть ли не на каждом шагу эти неприхотливые машинки, выкрашенные в цвет горохового супа, выдают в личное пользование сотрудникам среднего звена, по большей части, инженерам, занятым на космодроме, сборочном заводе и многочисленных вспомогательных службах. При отсутствии нормального общественного транспорта (здесь его заменяют заморенные служебные ПАЗики, совершавшие рейсы по неопределённому расписанию) это чуть ли не главное средство передвижения по городу вместе с многочисленными мотороллерами и велосипедами, на которых не стесняются разъезжать даже военные.
Ты сейчас в общежитие? Геннадий Борисович перегнулся через боковое сиденье и приоткрыл низкую трапециевидную дверцу. Давай подвезу, мне как раз в ту сторону.
Идти Димке всего ничего, квартала три, но отказываться было неловко. Он кивнул «спасибо, ГенадьБорисыч!» и забрался в открытый кузов временный владелец транспортного средства не стал утруждать себя установкой брезентового тента, который всё равно не спасал от вездесущей пыли. Инженер повернул торчащий в жестяной приборной панели, ключик-крохотульку. Двадцатисемисильная «запорожская» четвёрка знакомо закашляла (у Димкиного отца был горбатый «Запорожец»), звук отразился от голого металла кабины, ЛуАЗ снялся с места и резво выкатился на проспект.
До общежития доехали меньше, чем за пять минут, и за это время Димка успел изрядно наглотаться пыли. Прощаясь, Геннадий Борисович пожал ему руку и спросил:
Я слышал, ты, вроде, интересовался возможностью распределиться после диплома сюда, на Байконур?
От неожиданности Димка, как раз выбиравшийся из машины, споткнулся, с трудом удержавшись на ногах. Ну да, он говорил о чём-то таком, но только в компании других студентов, но ни в коем случае не при «старших товарищах», вроде аспиранта Хохлова, куратора практики. А вот на тебе, Геннадий Борисович откуда-то знает?..
Да ты не переживай, я не против. инженер, заметив Димкино замешательство ободряюще улыбнулся. Хотел даже обсудить это с собой, но сейчас совершенно нет времени. У вашей группы на завтра что намечено?
С утра нас повезут на космодром, на новый стартовый стол. Потом обед и самоподготовка в библиотеке! с готовностью отрапортовал Димка.
Ясно. Геннадий Борисович сделал пометку в извлечённом из нагрудного кармана рубашки с блокноте. Новый стартовый стол это хорошо, это в тему. Вернётесь вы, надо полагать часам к трём, потом обед, ещё часик накинем на библиотеку Давай поступим так: когда закончишь со своими делами сразу не уходи, посиди, что ли в кафетерии, там пирожки вкусные. Я освобожусь в половину шестого и буду ждать внизу, в холле. Хочу тебя кое с кем познакомить.
II
Удивительно, но сцена с ножом продолжения не имела. То есть настороженные взгляды одноклассников никуда не делись, но вчерашнего страха (а то и откровенной вражды) в них уже не наблюдалось. То ли сработала импровизация с «мексиканским танго», то ли свою роль сыграло то, что история была последним, пятым уроком, и после него все разошлись по домам но до учителей эта история не дошла. Поправка: пока не дошла. На этот счёт я не питал иллюзий: кто-то наверняка поделится, да и родителям многие уже рассказали, а те молчать не станут. Но расследования по горячим следам не случилось, а это уже немало. Что наплести потом, я как-нибудь соображу, не таким бобрам лапшу на уши вешал и ничего, глотали
Кулябьев и Черняк держатся от меня подальше. Может, и стоит закрепить достигнутый успех, наложив заключительный штришок типа «ну что, Олежик, пуговички мама пришила, или сам расстарался? Поди, пальчики все исколол? Ну, так это не страшно, иголка не перо, заживёт» но по здравому размышлению я решил воздержаться. Судя по затравленным взглядам, оба и так дошли до нужной кондиции, и проблемой быть перестали, во всяком случае, на обозримое время. Меня это вполне устраивало, поскольку голова была забита другим сегодня вторник, занятие в кружке Юных космонавтов. И как только прозвенел звонок с последнего урока, со всех ног бросился вниз и через четверть часа уже отпирал дверь квартиры.
Бритька встретила меня радостными прыжками. На кухне, на плите ожидал, распространяя умопомрачительные запахи, закутанный в полотенце чугунок с бабушкиным пловом, золотистым, с истекающими жиром кусками баранины и цельными головками чеснока живём! Я наложил себе щедрую порцию, делая вид, что не замечаю печальные взгляды изголодавшейся, ни разу в жизни не кормленой собаченьки, быстро переоделся (офицерская рубашка с погонами, галстук взамен школьного пиджака и сорочки) и уселся за стол. До начала занятий во Дворце оставалось ещё часа полтора, и в кои-то веки торопиться мне но совершенно некуда.
Наглядная агитация одно из величайших изобретения человеческого гения, думал я, стоя перед длинным, в половину стены, стендом. Название «Страна гордится покорителями Космоса!» было выписано во всю длину буквами ярко-красного цвета на фоне звёздного неба по-моему, это было сделано с помощью обыкновенного пульверизатора. Стенгазета украшала собой небольшой, заставленный моделями спутников, космических кораблей и звёздными и лунными глобусами холл дворцовского планетария того, что расположен в левом крыле дворца и легко определяется издали по серебристому эллиптическому куполу. Здесь мы по вторникам; что до стенгазеты, то, судя по подписям, создавалась она совместными усилиями наших «космонавтов» и ребят, занимающихся в астрономическом кружке.
Творение получилось основательное, монументальное даже: на четырёх склеенных листов ватмана были отражены этапы освоения космоса, как представляли его себе авторы этого шедевра агитпропа. По нижней кромке для наглядности было нанесена временная шкала с размеченными годами и месяцами к ним были привязаны рисунки, статьи и фотографии, и я немедленно принялся изучать эти «хроники».
Так до отметки «1968» всё развивалось, в общем, по знакомому мне сценарию. Октябрь 1957-го первый «Спутник»; 12 апреля 1961-го года полёт Юрия Гагарина; март 1965-го Восход -2», Леонов с Беляевым, первый человек в открытом космосе; 1967-1 Комаров, первый «Союз» и первый человек, погибший в космосе, октябрь 1968-го «Аполлон-8», Борман, Ловелл и Андерс, первый пилотируемый облёт Луны. А вот дальше начались сюрпризы.
В январе 1969-го года (выделено на «шкале времени» жирной вертикальной чертой) Советский Союз и США заключают долговременное соглашение по освоению космического пространства и с этого самого момента расхождения с известной мне хронологией освоения космоса становятся настолько значительными, что говорить о каких-то соответствиях смысла уже не имеет. В стенгазете не было ни слова о том, каким образом лидеры двух сверхдержав сумели договориться и затеять вместе такое грандиозное и полезное для человечества дело. Отмечался только огромный личный вклад нынешнего руководителя СССР дорогого нашего Леонида Ильича, удостоенного, между прочим, за заслуги в деле освоения космоса Золотой Звезды Героя Соцтруда. Зато сама хронология программы была изложена достаточно подробно ровно настолько, чтобы я прилип к стенгазете, забыв обо всём.
Итак, в июле 1969-го на Луну, как и положено, опустился Аполлон-11, и Нейл Армстронг произнёс свои бессмертные слова насчёт маленького шага и гигантского прыжка. Правда, некоторые отличия от «нашего варианта (ох, чувствую я ещё не раз и не два произнесу это навязшее на зубах словосочетание!) наметились уже здесь. Так, «Орёл» прилунился не в юго-западном районе Моря Спокойствия, а несколько западнее, в Центральном Заливе, в самом центре лунного диска. Я не слишком хорошо помню историю американской лунной программы, и не могу сказать с уверенностью, фигурировал ли этот район в списке запасных вариантов. Но, как говорится, это ж-ж-ж неспроста
Дальше больше: в составе двух последующих лунных миссий уже было зарезервировано по одному месту для наших космонавтов. «Аполлон-12» успешно слетал в ноябре того же 1969 года, и лётчик-космонавт Феоктистов стал первым советским человеком, ступившим его пыльную, испещрённую метеоритными кратерами поверхность спутника нашей планеты. Тут я ухмыльнулся: вот и разрешение давнего спора о том, была программа «Аполлон» реальностью, или всего лишь голливудской постановкой? Уж наших-то американцы не втравили бы в подобную авантюру ни за какие политические коврижки а значит, были люди на Луне, были! Не то, чтобы я и раньше в этом сомневался, но ведь к 2023-му, когда я (пусть и не по своей воле) оставил своё время и заделался попаданцем в прошлое, повторить это деяние так никому не удалось а значит, грыз где-то в глубине червячок
Ну, бог с ними, с фейками и Голливудом городских сумасшедших, фанатов «Космопоиска» и прочих сторонников теории Плоской Земли хватает при любых режимах и правительствах. С очередной лунной миссией, в которой так же принимал участие наш космонавт, дело обернулось скверно. На «Аполлоне-13» случился пожар, экипаж трое суток подряд боролся за живучесть, центр управления в Хьюстоне помогал им, как мог, сначала пытаясь наладить работу отказавших систем дистанционно, потом советами всё в точности, как в известном фильме с Томом Хэнксом в главной роли. Только вот, в отличие от известной мне, здесь эта история не получила традиционного голливудского хеппи-энда. После того, как терпящая бедствие связка из посадочного модуля и командного отсека ушла в тень Луны, связь была потеряна и более не возобновилась. Попытки обнаружить их средствами радиолокации не принесли, да и не могли принести результата, и по прошествии нескольких наполненных ожиданием, отчаянием и пустыми надеждами суток пришлось признать: двое американцев, командир корабля Ловелл, пилот командного модуля Суагейт и наш Валерий Севостянов, выполнявший в этом полёте функции бортинженера и пилота лунного модуля (предполагалось, что он вместе с Ловеллом спустится на поверхность Луны) стали первыми представителями человечества Земли, кто нашёл своё последнее пристанище за пределами родной планеты.
Была ещё одна деталь, по-настоящему трагическая: один из фрагментов последней радиопередачи, сильно искажённый помехами, позволил предположить, что отчаявшийся экипаж сделал попытку опуститься-таки на поверхность Луны, набившись втроём в рассчитанный на двоих посадочный модуль чтобы хоть так обрести надежду на то, что когда-нибудь, пусть спустя столетия их всё же найдут, и тогда они смогут вернуться домой
Эта история легла в основу художественного фильма под названием да, конечно, «Аполлон-13»! снятого совместно студией «Уорнер Бразерз» и «Мосфильмом». Не так давно картина прошла по кинотеатрам всего мира, и я дал себе слово обязательно посмотреть её хотя, видеомагнитофонов тут, наверное, днём с огнём не сыщешь
Что ж, катастрофа катастрофой, а жизнь на этом не остановилась, а лунная программа, если и тормознулась, то совсем ненамного. Уже через год после трагедии на Луну опустилась наша «Селена-3», которой командовал Константин Феоктистов. Вывела корабль на орбиту новая сверхтяжёлая ракета-носитель в её контурах я без труда узнал так и не полетевшую в нашей реальности Н-1.