А сейчас я тихо злюсь и молчу.
И боюсь.
Все прекрасно.
Наверное.
Вот и хорошо. А на провокации Кречетова больше не ведись.
В двух словах я рассказала о встрече с бывшим мужем и последующим разговором в ресторане. Без деталей. Для Аньки с Яной сказала, что Макс попросил о встрече, на которую я согласилась. Кречетов в очередной раз извращенно поиздевался там надо мной и морально уничтожил.
Не буду.
Зря надела тесное платье, ведь оно сейчас перекрывает поток воздуха к легким. Сидеть становится сложно, хочется выпрямиться, а я будто в крошечной клетке с толстыми прочными прутьями.
Давай, ты песню выбирай. После того столика наш выход.
Беру в руки планшет и бездумно скроллю бегунком вниз. Перед глазами буквы расплываются в череду бессмысленных названий.
Все вокруг подпевают классной песни. Кто-то танцует, кто-то постоянно проходит рядом туда и обратно. Помещение кажется неимоверно маленьким для такого количества людей.
Вот эту, тыкаю пальцем в небо. Я ведь и не прочитала ни названия, ни исполнителя. Все равно
Ты уверена? Ничего не хочешь еще поискать?
Уверена.
Выдавливаю скудную улыбку, мышцы лица сводит от этой наигранности.
Чувствую себя куклой, которая при нажатии кнопки должна что-то произносить.
В бокале пусто, я подзываю официанта и прошу повторить заказ. Все это время между нами повисает тишина.
Опять эта гребаная тишина, которая душит. Иногда мне начинает казаться, что я оглохла. Либо мне силой прикрыли уши, только гул сердца бьет по венам и этот странный шум я и слышу.
Нам передают два микрофона одновременно со свежим бокалом игристого.
Первые ноты, и у меня уносит в прошлое по щелчку.
С жадностью хватаю бокал, делаю несколько глотков, пока язык и горло жжет противный алкоголь. В глазах стоят слезы.
Я тебя спрашивала, уверена ли ты, оправдывается Яна.
Ты не видела, что выбираешь? с некой претензией спрашивает Аня.
Уставилась на подруг, не нахожу в себе силы взять микрофон и спеть. А я ведь люблю петь. Мы же часто ходили с подругами в караоке.
В горле необъятный ком, который разрывает стенки гортани и вырывает язык. Тело сковал липкое ощущение, что надо мной сверху точно кто-то издевается. Или кто-то специально меня испытывает на прочность.
Мелодия, что играла у нас на свадьбе, бьет противными маленькими молоточками по мозгам.
Раз и последние семь лет сматываются как старая пленка.
Два вот мы с Максом танцуем наш танец молодых.
Три целуемся, когда звучит припев.
Все в порядке, это просто песня, безжизненным голосом говорю.
Украдкой на часы посматриваю. Сколько еще времени продержусь? Мечтаю уехать отсюда подальше.
По тебе и не скажешь, Яна отворачивается, забирает микрофоны и, так и не спев, передает их за другой столик.
Песня закончена. Я выдыхаю.
И где были мои глаза, когда тыкала в эту песню?
Телефон вибрирует, а на экране зажигается имя моего жениха.
Жениха
Беру себя в руки и, схватив телефон, выхожу из зала, чтобы ответить на звонок. В спину бросаются жалостливые взгляды подруг. Ну конечно, мое подавленное состояние сложно не заметить. А если сложить все составляющие, можно понять причину.
Бывший муж, который вновь ворвался в мою жизнь.
Слушаю, устало отвечаю.
Привет, вдруг ласково говорит.
Он был обижен. Его игнор очередное наказание, из которого я должна была вынести какой-то урок.
Привет, отвечаю.
Оскар все-таки набрал мой номер первым. Значит, готов к примирению. У нас свадьба через месяц. Платье уже куплено, ресторан заказан. Приглашения высланы.
Ты как? спрашивает спустя несколько секунд.
Стараюсь найти место потише, но везде шум. Голова раскалывается от него. А после выпитого бокала на голодный желудок картинка начинает плыть.
Хорошо. Ждала, когда ты мне позвонишь.
Я думал, позвонишь мне ты снова с претензией отвечает, а ты где? Не дома? В такой час?
Быстро отнимаю телефон от уха. Время одиннадцать. Не прям уж так и поздно, учитывая, что мне не шестнадцать лет.
Мы с подругами в караоке решили сходить. Сегодня пятница, захотелось передохнуть после рабочей недели.
Ты мне не говорила, что хочешь отдохнуть так.
Оскар не одобряет все эти походы в клуб. Не знаю, какая история у него за этим скрыта, но мои посещения всегда воспринимались им если не в штыки, то крайне неодобрительно.
Так ты и не спрашивал, как мне хочется отдохнуть.
Алкоголь придает смелость, перестаю видеть границы.
Где именно ты? Я подъеду и заберу. Все равно только из офиса выезжаю.
Так поздно?
Мой вопрос отчего-то без ответа.
Кладем трубку. Вроде и примирительный разговор, но вот послевкусие у него поганое. Как тухлая рыба, которую нам подсунули на той самой дегустации. Макс говорил, что мне показалось, а во рту отчетливо ощущался вкус мерзкой, вонючей рыбы.
Как и сейчас.
Прощаюсь с девочками, оставляю их одних и, забрав верхнюю одежду из гардероба, сразу выхожу на улицу.
Можно и на такси уехать домой, избежать встречи с Оскаром.
Я бы так поступила раньше. Макс называл это проявить скверный характер. И из какой-то вредности к своему прошлому, я остаюсь ждать Оскара.
Потому что изменилась. Я стала другой.
Отчаянно хочется в это верить.
Машина Брандта подъезжает спустя несколько минут. Он действительно был где-то рядом. Его офис находится в двух станциях метро от этого клуба.
Не врал, выходит.
Черный Майбах останавливается около меня. Хватаюсь за ручку, чтобы уже открыть дверь.
Оля, подожди. Там занято, Оскар быстро вскакивает с водительского места и обегает машину.
Меня обдает арктическим холодом от всей этой ситуации. За спиной стягивается липучее предчувствие, но я не могу понять, откуда оно исходит, где его источник.
Будущий муж останавливается близко ко мне, аромат туалетной воды смешивается с воздухом, и я непроизвольно вдыхаю его.
Стискиваю пальцами ручки маленькой сумочки и жду его объяснений. Они же будут?
Садись на заднее, пожалуйста, просит как бы вежливо.
Но взгляд строгий.
Ослушаться? Закатить скандал? Накричать? Потребовать объяснений?
Прошлая Ольга бы поступила так.
Я же делала так с Максом.
Но сейчас я коротко киваю, позволяя Брандту открыть передо мной заднюю дверь, и присаживаюсь.
В салоне тепло, пахнет горьким свежемолотым кофе и женскими духами.
Ключица ломается от тяжести этих запахов, а вдоль ребер расползается гнетущее чувство.
Привет, Ольга.
Я падаю. Моя душа замирает в этом мгновении и кидается на обломки из стекла, которые вонзаются, нисколько не щадя.
Боже, как все путается. Я маленькая мошка, которая угодила в липкую паутину.
Ксения? Ты ты
Водительская дверь открывается, Оскар присаживается за руль и плавно стартует с места.
Ольга, познакомься, это Ксения, руководитель PR-службы моей компании.
Мы знакомы.
Брандт если и догадывался, то не подает виду. Уж не знаю, как можно было взять на работу человека с фамилией Кречетова, когда у его будущей жены такая же, и не задаться вопросами. Оскар же не идиот, мог сообразить что к чему.
Но сейчас он молчит, погружая тихий салон в могильную и вязкую тишину, которая вплетается в вены словно так и задумано природой.
Меня Оскар не представляет.
А больше ни одно слово из нас никто не проронил.
Получается, тот, кто работает на моего будущего мужа, знает много того, что хотелось бы скрыть. Я сама дала ей козыри прямо в открытые ладони.
Ох, Оля, куда ты себя втянула?
Глава 11. Макс
Совсем похудел. Не ешь, наверное, ничего. В этих ресторанах разве нормальную еду дают? голос мамы, привычный с детства, чуть раздражает.
Но как взрослый человек, я не могу ей этого сказать, чтобы не обидеть. Моя реакция на ее тон и слова никак не связаны с самим человеком.
Жену ему нормальную надо. Чтобы готовила.
Ага, была тут одна.
Нервно вздыхаю, намереваясь закончить уже этот спор между матерью и отцом. Мы, вообще-то, на ужин собрались.
Так как родители не любят рестораны, вот такие вот семейные вечера раз в месяц проходят либо у меня дома, либо у родителей, либо у сестры.
Этот вечер я полностью посвящаю семье. Мы спрашиваем о делах, рассказываем накопившиеся новости, делимся планами. А как за ними закрывается дверь, я плюхаюсь на диван, врубаю телек и залипаю на каком-нибудь фильме.
Их опека одно время была удушающая.
Ксения сказала, что ты ее видел? ловко забрасывает свою удочку мама.
Перевожу полный гнева взгляд на сестру, сидящую напротив меня. Мгновенная усталость наваливается на плечи, голова обливается чугуном, вилка, уверенно находящаяся в руке, со звоном ударяется о тарелку и падает на стол.