Когда мы начинаем спускаться к подножию горы, я кое-что замечаю краем глаза. Что-то маленькое и черное, похожее на движущуюся тень. Я останавливаюсь. В кустах рядом со зданием раздается шорох. Что это было?
Что-то не так?
Нет. Я просто Я замечаю голову, заостренные уши, похожие на те, что я видела возле беговой дорожки, и светящиеся оранжевые глаза. Сэм, ты видишь это? шепчу я, указывая на существо как раз в тот момент, когда оно поворачивается и взмахивает заостренным хвостом, прежде чем исчезнуть.
Что? К тому времени, когда он смотрит, никаких следов не остается.
Странно. Мне показалось, я увидела Я оглядываюсь по сторонам, но никого не вижу. Затем снова иду вперед по тропинке. Наверное, это была кошка или что-то в этом роде.
Когда мы добираемся до подножия подъемника, я смотрю вверх на знакомую гору, а затем снова на Сэма.
Ты же не думаешь, что я полезу на эту гору? Мне, конечно, нравятся пешие прогулки, но не ночью без налобного фонаря.
Конечно, нет.
Я ахаю, когда начинает гудеть подъемник, а на горе один за другим загораются огни, оживают двигатели.
Он подходит к креслу, которое ждет внизу, и поднимает поручень безопасности.
Вот наш аттракцион. Он величественным жестом указывает на мягкое сиденье.
Я оглядываюсь с нервным смешком.
Не думаю, что нам можно здесь находиться.
Он поворачивается ко мне, его глаза блестят в свете огней подъемника. Я чувствую, как земля уходит у меня из-под ног, совсем чуть-чуть. Он чертовски великолепен.
Если тебе некомфортно, Мика, мы вполне можем вернуться в город, сходить в кино или еще куда-нибудь. Он указывает на машину, стоящую на пустой стоянке и ожидающую, как верный пес.
Но он неправильно понял меня. Меня не волнует, законно это нет. Хотя должно бы. Обычно волнует. Но ничто не проникает в этот счастливый пузырь, в котором я сейчас нахожусь.
Я улыбаюсь и опускаюсь на сиденье. Сэм садится рядом со мной, ставя корзину для пикника с другой стороны, и опускает страховочную перекладину перед нами. Когда сиденье начинает рывком двигаться, меня подбрасывает ближе к нему, и он обнимает меня одной рукой. Он такой же теплый, как свежеиспеченный хлеб.
Мое сердце должно бешено колотиться. В любую минуту персонал или даже полиция могут прибежать через парковку и обвинить нас в незаконном проникновении на территорию. Однако я достаточно спокойна, чтобы откинуться на спинку сиденья и почувствовать тепло его руки на своей шее. Я глубоко дышу. В воздухе пахнет соснами и свежескошенной травой.
Когда мы добираемся до верхней площадки, я готовлюсь спрыгнуть, но подъемник просто останавливается. Я смотрю вниз, на землю, которая все еще пугающе далеко.
Обычно он этого не делает; обычно он делает круг, а затем снова спускается с горы. У меня такое чувство, что нам обоим надоел привычный ход вещей, говорит он, легко подпрыгивая и приземляясь.
О, он понятия не имеет, насколько прав.
Подъемник находится высоко над землей; без снега он гораздо дальше, и мои ноги болтаются в воздухе. Сэм протягивает руку, чтобы помочь мне слезть, но я спрыгиваю, раскинув руки, будто лечу, пока мои ноги с приглушенным стуком не ударяются об утоптанную землю в нескольких ярдах от подъемника. Когда я оборачиваюсь, то вижу, что он улыбается.
Что?
Ты невероятно крутая, Мика Анхелес.
Почему? А, да, я такая. Я не могу перестать улыбаться, когда беру его за руку.
Мы добираемся до ровной площадки в самом начале тропы, где Сэм достает плед из корзины для пикника и расстилает его на траве. Я оглядываюсь вокруг и вижу, что весь город раскинулся под нами, как темно-зеленый ковер. И звезды. Отсюда я вижу все небо, устланное ими. Вермонт похож на маленькую деревню и чертовски скучный, но даже я готова признать, что он может быть волшебным.
Красиво, не правда ли? От его шепота я чувствую, словно по моей коже пробегает статическое электричество.
Я подумала о том же.
Ты голодна?
Я киваю и сажусь на красный плед, мягкий и теплый. Он открывает корзину, и запах доносится до меня, прежде чем он вытаскивает контейнер.
Куриные крылья? Я смеюсь. Я обожаю куриные крылья! Это мое любимое блюдо.
Мое тоже.
Я тянусь за крылышком.
Я удивлена, думала, ты предпочтешь более изысканные пикники.
Я? С чего ты это взяла?
Не знаю спортивные машины, шампанское Я указываю на запотевшую темно-зеленую бутылку, лежащую в корзине.
Он достает ее.
Это? Это газировка с виноградным соком. Ты же спортсменка, и я подумал, что ты не пьешь, поэтому выбрал ее.
Откуда ты знаешь, что я спортсменка?
Тот прыжок через забор намекнул мне об этом. И его взгляд на мгновение опускается к моим ногам. Он возвращается к прилежному откупориванию бутылки, как будто смущенный.
Теперь моя очередь краснеть. Брось, Мика. Соберись.
Кстати, о спортсменах Тот вечер на ярмарке. Я быстро бегаю, но не настолько, такое было со мной впервые.
А казалось, что ты всю жизнь это делала. Он смеется.
Мне тоже.
Может быть, если бы ты достаточно отдавалась бегу, ты могла бы чувствовать это постоянно.
Рейдж часто говорит мне, что я сдерживаюсь. Странно думать о нем, пока я с Сэмом, словно я предаю его. Нет. Соберись. Пора задать Сэму несколько вопросов. Я пришла сюда ради этого. Я беру влажные салфетки, которые он предлагает, и, вытирая с рук соус для крылышек, небрежно спрашиваю:
А что насчет тебя, Сэм? Почему ты так можешь бегать?
Он достает из корзины пару стеклянных фужеров для шампанского и наполняет их газировкой.
Все супергерои умеют это делать. Разве ты не получаешь новостную рассылку? Сэм с лукавой улыбкой протягивает бокал и подносит свой к моему. За первое свидание в горах.
Я смотрю на него:
Уверен?
В чем?
Что это свидание?
Боже, надеюсь, это так.
Я пытаюсь придумать что-то остроумное, но замолкаю под его пристальным взглядом. Он так смотрит, словно хочет запомнить каждую черточку моего лица.
И я смотрю в ответ.
Я не знаю, как долго мы молча сидим и смотрим друг на друга, но впервые возможно, за всю свою жизнь, я не хочу находиться в другом месте.
Нет.
Стоп. Мне нужно выяснить, что происходит. Я немного отстраняюсь, но это тяжело, как будто борюсь с магнитом. Сосредоточься, Мика.
Все в порядке? спрашивает Сэм, и, когда он выпрямляется, из-под его куртки раздается шуршащий звук. Ох! Чуть не забыл. Он лезет внутрь, достает сложенный листок бумаги и протягивает его мне: Это было в твоей книге.
Мое письмо о зачислении!
Черт, мне нужно быть более аккуратной с ним.
Поздравляю, кстати.
Я пристально смотрю на него.
Оно выпало, когда я открыл книгу, и я не смог удержаться, чтобы не посмотреть.
Ох. Спасибо.
Ты поставишь его в рамку? Поэтому тебе нужно быть с ним аккуратнее?
Я качаю головой:
Нет. Моя бабушка не знает, что я подала заявление. Она настаивает, чтобы я поступила в колледж Сент-Майкл здесь, в Вермонте.
Он кивает:
Обучение в штате гораздо дешевле.
Нет, дело не в этом. Я с трудом сглатываю. Она очень сильно беспокоится о моей безопасности и не хочет выпускать меня из виду.
Мне кажется, что ты прекрасно можешь за себя постоять.
Я смотрю на него:
Спасибо. Я тоже думаю, что справлюсь.
Уверен, она просто очень сильно любит тебя.
Я улыбаюсь.
Но твои друзья поддерживают тебя, верно?
От этих слов я чувствую тяжесть в груди, и улыбка исчезает. Я так сильно хочу ответить «да». Всю жизнь мы с ребятами были так близки. Да, они поддерживают меня во всем. Но я не могу солгать. Я смотрю на клетчатый узор на пледе.
Не совсем. Они тоже хотят, чтобы я осталась в Вермонте. Как будто мой путь высечен в камне. Но я не имела никакого отношения к его проектированию и не могу сказать, куда он приведет.
Тогда почему бы тебе не сойти?
Я недоумевающе смотрю на него:
Что ты имеешь в виду?
Сойти с этого пути. Разве не поэтому ты подала заявление в Калифорнийский университет?
Я не понимаю.
Это не мое дело. Просто Он начинает активно жестикулировать. Отец всегда спрашивает меня, что я делаю и как я это делаю, постоянно указывает, как я должен что-либо делать. Клянусь, я никогда ничего не смогу сделать правильно в его глазах.
Это определенно звучит знакомо. Я сажусь на колени и внимательно слушаю его.
Он расписал мое будущее так, как будто у меня нет своих собственных планов и мечтаний.
Именно!
Как будто он держит меня на поводке и все, чего я хочу, это убежать.
Да! я почти кричу.
Он трясет кулаком в небо.
Vexilla regis prodeunt Он замолкает и вдруг смотрит на меня так, словно забыл, где находится.
Подожди, что это значит?
Вместо ответа он потирает лицо и делает глубокий вдох.
Прости, я становлюсь немного эмоциональным, когда говорю об отце. Теперь он смотрит на меня более осмысленно. Я просто хочу, чтобы ты знала: я полностью понимаю.
Что понимаешь?
Он берет меня за руку, и я чувствую, как его тепло согревает меня, а между нами шуршит письмо о зачислении.
Мика, тебе нужно проложить собственный путь. Не позволяй никому сбить тебя с него.
Это именно то, что я хотела услышать всю свою жизнь. Сердце бешено колотится в груди, как будто ему наконец-то дали достаточно места для бега, и, не раздумывая, я наклоняюсь вперед и прижимаюсь своими губами к его. У него мягкие губы, и я улавливаю сладкий аромат винограда в его дыхании. Я чувствую, как оно учащается, и все, чего хочу, это чтобы оно стало еще быстрее. Я никогда не напивалась и не принимала наркотики, но мне кажется, это ощущается одинаково. Вся гора кружится, когда мы целуемся, его руки обхватывают мое лицо, чтобы прижать к себе. Я ощущаю тепло во рту, которое вместе с дрожью распространяется по всему телу.
Я могла бы целовать Сэма вечно, но медленно отстраняюсь. Он слегка выдыхает, и я борюсь с желанием поцеловать его снова. Я чувствую, что мне нужно отдышаться и восстановить контроль над телом. Еще несколько ударов сердца мы так и сидим в сантиметрах друг от друга.
Значит, ты тоже думаешь, что это свидание? спрашивает он.
Боже, надеюсь, это так. Я снова наклоняюсь, чтобы поцеловать его, но резко останавливаюсь. У меня же есть целый список вопросов. Я осознаю кое-что и отстраняюсь. Подожди. Ты же не принц или что-то в этом роде?
Его смех низкий и сексуальный.
Почему ты спрашиваешь подобное?
Бабушка заставляет меня часами смотреть фильмы на канале «Халлмарк» на Рождество. Вот уж где истинный ужас! Почти в каждом из них есть парень из другого города, который встречает местную девушку. Он обязательно оказывается принцем какой-нибудь маленькой европейской страны, где волшебным образом говорят по-английски. Сначала они не ладят, но потом медленно влюб
Мигуэла, ты говоришь слишком много. И его губы снова прижимаются к моим.
Когда Сэм отвозит меня домой, я забываю попросить его остановиться около кофейни, чтобы пешком дойти до дома и тайно пробраться в комнату. В голове царит непроглядный туман, губы припухли от лучшего поцелуя, который я когда-либо переживала. Все, что я делала до поцелуя, становится абсолютно не важным. Это совершенно другая категория, как, например, когда я попросила абуэлу купить мне «Орео», а она принесла домой какую-то подделку под названием «Крем-О», потому что она была на пятьдесят центов дешевле. Мы останавливаемся перед моим домом когда я сказала ему, где живу? я ощущаю себя на другой планете и не испытываю ни малейшего желания возвращаться на Землю. Я смотрю на темные окна и вздыхаю.
Все нормально?
Уверена, абуэла поняла, что я ушла, и сейчас ужасно злится. Я удивлена, что она до сих пор не вызвала Национальную гвардию.
Он берет прядь моих волос, не пытаясь расчесать их, как всегда делает абуэла, он, кажется восхищается ими. Он подносит ее к лицу и глубоко вдыхает. Жар разливается по моему телу.
Не переживай. Он смотрит на дом. Уверен, что твоя бабушка крепко спит в своей постели.
Я фыркаю:
Ты не знаешь абуэлу. Она наверняка сидит в кресле в гостиной, как какой-нибудь часовой.
Верно, я не знаю ее. Но мне бы хотелось.
Я смотрю на него, неуверенная, что правильно услышала.
Точнее, мне скоро придется с ней познакомиться, продолжает он. Так будет правильно, если я планирую встречаться с ее внучкой.
Мы встречаемся?
Я думал, мы уже это выяснили. На горе. Он указывает на гору Мэнсфилд, как будто я уже забыла о том, что там произошло.
Да, но существительное «свидание» отличается от глагола «встречаться». Мы действительно используем этот глагол?
Он улыбается:
Глагол, существительное, прилагательное, предлог. Мы это любая часть речи, которая означает, что я снова увижу тебя.
Что-то шевелится внутри меня, напоминая о Роне. Я смотрю на Сэма, пытаясь заставить себя спросить о ней, но когда вижу его лицо и то, как мечтательно он смотрит на меня, я просто нежно прижимаюсь губами к его губам для последнего поцелуя. Когда я закрываю пассажирскую дверь, он улыбается мне в свете приборной панели, и я с трудом заставляю ноги двигаться вперед.
Я практически плыву по дорожке и машу в последний раз. Когда машина Сэма исчезает, меня охватывает слабость. Она начинается в коленях и поднимается вверх по позвоночнику. Словно я была связана в течение нескольких дней и сейчас наконец освободилась. Когда я хватаюсь за дверную ручку, чтобы не упасть, дверь со скрипом приоткрывается, совсем чуть-чуть.
Она знает.
Я делаю глубокий вдох и открываю дверь, чтобы встретиться лицом к лицу с гневом абуэлы.
Я оглядываю темную гостиную. Лампа выключена. Я тихо закрываю за собой дверь и делаю несколько неуверенных шагов.
Ее кресло пустое.
Я на носочках иду к ее комнате и тихо открываю дверь. Вот она, лежит в постели и крепко спит, как и предсказывал Сэм. Я приглядываюсь повнимательнее: да, она все еще дышит. Она даже улыбается во сне.
Хах.
Я закрываю дверь и останавливаюсь. Я не могу избавиться от подозрений. Словно Сэм что-то сделал с ней. Хотя гораздо более вероятно, что абуэла подумала, что я сплю; вероятно, она не стала проверять и просто ушла к себе. Но нельзя отрицать, что Сэм обладает магнетической энергией, которая притягивает меня к нему до такой степени, что я едва могу думать о чем-либо другом, когда я с ним. Это заставляет меня задуматься о словах Зи о том, что мы не сошли с ума. Но я чувствую себя немного безумной, как будто мои чувства не совсем мои.
Я снимаю худи и джинсы и ложусь в кровать, внезапно почувствовав себя уставшей. Когда закрываю глаза, я вспоминаю, что Сэм сказал что-то на латинском. Vex что-то там, reguss prudent? Рейдж президент латинского клуба, но я точно не буду спрашивать у него. Я беру телефон и ищу. Мне требуется минута, чтобы правильно написать слова, и наконец я нахожу фразу.
Vexilla regis prodeunt. Переводится как «Знамена Господни грядут». В «Википедии» сказано, что это гимн.
Почему Сэм цитировал гимн?
Кровать такая теплая, а у меня так болят ноги
Завтра. Я выясню все завтра
* * *
Я резко просыпаюсь и обнаруживаю, что стою в центре города с Зи, Барри и Рейджем. Люди с криками стекаются по горной дороге, их лица омрачены ужасом. Я поднимаю голову, чтобы посмотреть, откуда они бегут, и вижу поток раскаленной лавы, несущийся вниз по лыжным трассам, направляясь к деревне. Я наблюдаю, как он подхватывает бегущую женщину с ребенком на руках и они исчезают в расплавленной массе. Я оборачиваюсь, чтобы посмотреть на своих друзей, и обнаруживаю, что кожа с их лиц слезает, как на фотографии с Коачеллы в «Инстаграме» Роны. Я хватаю Рейджа, я должна спасти его! Я чувствую, как пылающий жар разливается у меня по спине, когда я тяну его за собой, убегая по центральной улице. Перед церковью я оборачиваюсь и вижу, что тащу скелет, его пустые глаза смотрят на меня снизу вверх.