Давно были вместе в кондитерской? догадываюсь по их поведению.
На День рождения, выпаливают они, сдавая папу.
А когда
Лилия, прошу вас, избавьте меня сегодня от ваших лекций, осекает меня Виктор и встает, опираясь рукой о край стола. Случайно цепляет рукавом пиджака тарелку, мазнув по пирожному. Даже не замечает, что испачкался.
Порывисто перехватываю его ладонь, слишком горячую для такого ледяного мужчины. Поворачиваю к себе, осматриваю масштаб нанесенного тортиком ущерба. Игнорируя ошеломленное покашливание Виктора, салфеткой аккуратно убираю прилипший крем, а потом беру солонку со стола.
Вы неаккуратны, отчитываю его, как нерадивого ребенка, и щедро посыпаю пятно на рукаве солью.
Что вы делаете, Лилия? опешив на мгновение, недоуменно выдает Воскресенский. От шока даже не думает сопротивляться. Просто стоит, замерев и превратившись в скалу, и наблюдает за моими действиями.
Соль поможет справиться с жирным следом, начинаю говорить смело и твердо, но под конец фразы от моей решительности не остается и следа. Что я делаю? Я ведь не в центре, а темноглазый, мрачный мужчина напротив не один из моих малышей. В противном случае пятно въестся в ткань и не отстирается, лепечу в свое оправдание.
Это не ваши заботы. И не мои, забирает ладонь из моей слабой хватки. И сжимает в кулак. Я просто отдам пиджак в химчистку.
Да, простите, качаю головой, чувствуя себя полной дурой. В мире Воскресенского все решают деньги. Ему не нужно беречь вещи или экономить на чем-то. Мы разные, и нам никогда не понять друг друга.
Или новый куплю, подтверждает мои мысли, а потом добавляет тише, с ухмылкой: На деньги, вырученные от возврата вашего костюма в магазин
Значит, я не ошиблась офисом, не зря сделала утром крюк на автобусе и лично передала посылку охране. Все хорошо, она попала по назначению.
Спасибо вам еще раз, прячу взгляд.
Я поступила правильно, но все равно теряюсь под испытывающим, укоризненным темным взглядом. Чтобы не сгореть от стыда, переключаюсь на мальчишек. Вывожу их в холл, помогаю одеться.
Более адекватной благодарностью было бы, если бы вы оставили одежду себе. В конце концов, подарки не возвращают, чеканит Виктор, приближаясь сзади.
На мои плечи внезапно опускается плащ. Вздрагиваю от неожиданного проявления заботы, от близости Воскресенского, от тепла его пальцев.
Виктор Юрьевич, вам не понять, вспыхнув, как подожженная вата, я оборачиваюсь. Мы с вами из разных миров. Для меня это дорого, а я не люблю оставаться в долгу перед чужим человеком. Мне от вас ничего не нужно, кроме
Хм? заинтересованно хмыкает он, поймав мой взгляд.
Кроме вашего активного участия в жизни детей. Ваших же детей, настаиваю, заметив перемену его настроения. Этим вы очень поможете мне как педагогу, с трудом выдерживаю зрительную схватку. И себе тоже. Вам еще долго растить и воспитывать своих сыновей, так что очень важно не упустить их с детства, все-таки заканчиваю шепотом.
Воскресенский не отвечает. Выглядит так, будто я причинила ему боль своими словами. Молча открывает стеклянную дверь, морщась от трели колокольчика, и пропускает меня на улицу.
Куда вас подвезти, Лилия? спрашивает спустя время, когда мы оказываемся на парковке.
Я не хотела бы отнимать ваше ценное время, язвительно бросаю, а сама кутаюсь в плащ и ежусь под усиливающимся дождем.
Время задумчиво повторяет Виктор. Усаживает детей в автокресла, после чего требовательно обращается ко мне: Однако вы отнимаете его. Своей пустой болтовней. Садитесь в машину и говорите адрес, распахивает передо мной пассажирскую дверь.
Разряд грома недвусмысленно намекает мне, что пора спрятать глупую гордость в дальний уголок души. В конце концов, Виктор не предлагает ничего предосудительного, а я опаздываю на собеседование.
Спасибо, удивляю нас обоих своей покорностью. Занимаю место рядом с водителем, диктую улицу и номер дома.
Уверены? почему-то уточняет Воскресенский, иначе смотря на меня. Напряженно и настороженно.
Да, проверив данные в объявлении, подтверждаю убедительно. Но если вам далеко и неудобно
Лилия, прекратите. От ваших «но» у меня начинает болеть голова. Иногда нужно быть проще и уметь принимать помощь, устало произносит он и трогается с места.
Отворачиваюсь к окну, за которым разворачивается буйная стихия. Мысленно благодарю Виктора, но вслух боюсь даже пикнуть. На протяжении всего пути в теплом салоне звучат лишь голоса детей.
Глава 8
Виктор
Я солгал, когда небрежно обронил, будто у меня болит от Лили голова. На удивление, нет. Наоборот, ее голос воспринимается как нечто приятное и успокаивающее. Интонации, тембр, переливы ничего не раздражает. А смех Его я сегодня услышал впервые. Мельком в кафе, на протяжении каких-то пары секунд, приглушенный хохотом и радостными воплями детей. Но и этого хватило, чтобы он застрял в моем мозгу. Непривычно искренний и настоящий, в отличие от жеманного, кокетливого женского хихиканья, к которому я привык.
Воспроизвожу этот смех мысленно, потому что в реальности его не хватает.
Шум дождя, перешептывания мальчишек, гул двигателя Все как обычно. Так, как должно быть по пути домой. А ощущение, будто деталь пазла выпала, без которой картина внезапно стала неполной.
Не отвлекаясь от дороги, боковым зрением улавливаю очертания Лили. Она сидит, съежившись в кресле, кутается в тонкий плащ. На меня не смотрит отвернулась к окну, за которым видна лишь плотная завеса дождя.
Обиделась на мои резкие слова? Недаром затаилась, как мышонок. Ведет себя по-детски. Хреновый, значит, психолог, если с собственными реакциями совладать не может.
Молчит, объявив мне негласный бойкот, часто, дробно дышит, оставляя рваные следы пара на запотевшем стекле, и делает вид, что любуется пейзажами.
Не верю. Нечего там разглядывать. Такой ливень обрушился на землю, что дорогу хрен разберешь. Благо, я знаю маршрут
Куда вы направляетесь, Лилия? разрываю тишину, когда она становится невыносимой.
Училка вздрагивает от неожиданности, тяжело выдыхает, украдкой стирает влажное пятно, оставляя на стекле отпечатки пальцев и спустя секунду поворачивается ко мне.
Если скажу, что домой, не поверите? запахнув плащ по самое горло, все равно мерзнет, но старается не подавать вида и ничего не просит.
«Такая и не попросит», мелькает в сознании, а уголки губ криво дергаются то ли в ухмылке, то ли от недовольства.
Нет, потянувшись к приборной панели, усиливаю обогрев, хотя, если честно, мне и так уже жарко и душно. Домашний адрес не сверяют по бумажке.
У меня собеседование на должность репетитора и няни, признается прямо и открыто, не выкручиваясь и не заигрывая. Лиля слишком простая для этого.
С кем вы договаривались? уточняю, а сам судорожно копаюсь в закромах памяти.
Через агентство. Мне сказали, что меня будет ждать ныряет в потрепанный кармашек дешевой китайской сумочки и достает сложенный вчетверо листок. Опять вчитывается в свой красивый почерк, только теперь не улицу называет, а имя: Альбина Степановна. Я так поняла, это не хозяйка, а
Управляющая, машинально выпаливаю, осторожно входя в поворот. Все становится на свои места.
Да, соглашается, не заметив подвоха, и аккуратно убирает «шпаргалку» на место. Если я ей понравлюсь, тогда меня представят хозяину, и мою судьбу будет решать уже он, сообщает, но не останавливает на этом поток речи. Продолжает размышлять вслух: Хотя правильнее было бы в первую очередь познакомить меня с ребенком. Ведь если с ним не получится наладить контакт, то и продолжать нет смысла, возмущенно отчитывает воображаемого собеседника. Не догадывается, что адресат ее гневной тирады находится ближе, чем она думает. Мне же не с отцом сидеть
Получится, бросаю взгляд на сыновей и удовлетворенно хмыкаю. Все складывается удачно. Однако меня мучает один вопрос: Вам так нужны деньги, Лилия?
Работа, строго исправляет она меня.
Это одно и то же, скептически хмурю брови.
Не всегда, занудно спорит. Деньги добываются разными способами, не всегда честными и чистыми. А я хочу именно заработать. Своим трудом
Значит, нужны деньги, делаю единственно верный вывод, однако мои слова вынуждают Лилю нервно фыркнуть. Гордая, хотя в ее положении это мешающий фактор. Я мог бы вам предложить должность
В строительной компании? перебивает Лиля, превращаясь в напряженный серый комок. Вы же ею руководите? Ни за что! Я там работать не буду, выпаливает испуганно, с налетом горечи.
Покосившись на часы, отсчитываю время до возвращения Игоря. Надеюсь, он нароет всю информацию об этой странной, таинственной девчонке. Ему и так пришлось бы это сделать, ведь теперь у меня появилось полное право ею интересоваться.
Почему? все-таки уточняю, недовольный отторжением Лили к делу всей моей жизни. Точнее, теперь уже ее жалкого остатка длиной в год.
Личный триггер, опускает голову, чтобы спрятать взгляд. Хотя в ее больших серых глазах я и так ничего прочесть бы не смог, будто блок стоит.
Лилия, кажется, вам самой не помешал бы психолог. Сапожник без сапог? хмыкаю невозмутимо и поглядываю на притаившихся мальчишек. Два сгустка чистого любопытства, они подслушивают нас, впитывая каждое слово.
Не буду спорить, бубнит в ответ, уставившись на свои тонкие, наверняка холодные пальцы. Каждый человек рано или поздно нуждается в помощи специалиста. У нас слишком нервная жизнь. К сожалению, лишь единицы это понимают, растирает ладони.
Ставлю обогрев на максимум. Дергаю себя за ворот рубашки, ослабляя его. Зажариться можно с этой мерзлячкой, но приходится терпеть, чтобы она не простудилась. Больничный в виду последних событий нам ни к чему.
Нет абсолютно здоровых есть не дообследованные? бросаю напоследок. Невольно пробуждаю собственные триггеры.
Больше не нарушаю молчание. До тех пор, пока в поле зрения не появляется нужный дом. Замедляю движение.
Спасибо, что вы начинает тараторить Лиля, чуть ли не на ходу выпрыгивает из салона. А куда? озадаченно осматривается.
Подаю сигнал охране, и ребята шустро активируют ворота. Жду, пока тяжелая конструкция отъедет вбок.
Въедем на территорию, чтобы не мокнуть под дождем, киваю начальнику в знак приветствия.
Я бы сама добежала. Вы же торопитесь, по-прежнему не догадываясь, что происходит, Лиля сопротивляется на автомате. Будто это встроенная функция, которая никак не отключается. Или брак при производстве. Сложно мне придется с такой «несовершенной моделью». Я привык к беспрекословному подчинению.
Покачав головой, выхожу из машины, перехватываю зонт у подбежавшего охранника. Обхожу капот, чтобы открыть пассажирскую дверь.
Да, Лилия Владимировна, в точку, подаю ей руку. Домой дико хочется, поэтому, будьте добры, пошевеливайтесь, повышаю голос.
Чувствую прохладу на ладони, словно ветерок прокатился. Я был прав: ее кисть ледяная. А еще маленькая и невесомая. Едва касается моей, подрагивая.
Хм, благодарю, лепечет Лиля растерянно, принимает зонт и шагает под ним к крыльцу.
Мы с мальчишками следуем за ней.
О, а Лиля в гости к нам? спохватывается Леша, сориентировавшись быстрее англичанки.
Класс, одобрительно кивает Даня, шлепая по островкам воды.
Лиля оборачивается, непонимающе сводит брови, изучая нас. Не замедляя шаг, случайно сталкивается на пороге с управляющей. Лихорадочно извиняется.
Добрый вечер, Альбина Степановна, передаю женщине детей.
Пока она помогает мальчикам разуться, Лиля застывает рядом со мной, будто врастая в землю. Терпеть не могу, когда подчиненные туго соображают, но ей прощаю замешательство.
Виктор Юрьевич, у нас гости? управляющая сканирует хрупкую фигурку встроенным рентгеном. И тоже тормозит, как допотопный компьютер. Что же вы не предупредили, я бы
Устав от объяснений и пустых переговоров, я укладываю ладонь на поясницу Лили.
Не совсем, подталкиваю ее в теплый коридор, иначе так и будет стоять под дождем, изображая из себя садовую статую. Лилия Зимина, соискательница на должность нашей няни. Вы должны быть в курсе, небрежно представляю девчонку, и ее лихорадочный, ошеломленный вздох прокатывается по помещению.
Да Агентство Альбина восстанавливает логическую цепь. Вы опоздали, пристреливает и без того растерянную Лилю строгим взглядом, но спотыкается о мой предупреждающий и смягчается. Сейчас я быстренько собеседование проведу.
Это лишнее, отрезаю бесстрастно и прохожу вглубь дома. Она принята. Оформляйте.
Хотя бы рекомендации проверю, включает неуместный профессионализм. Начинает утомлять меня.
Даня, Леша, вам Лиля нравится? выкрикиваю в холл, где возятся с одеждой сыновья.
Да! одновременно показывают большие пальцы в знак одобрения. Вот кто в этом доме понимает меня с полуслова. Пятилетки умнее и находчивее взрослых.
Как видите, рекомендации у Лилии Владимировны отличные.
Как скажете, Виктор Юрьевич, лениво растягивая слова, со скрипом произносит Альбина и поворачивается к побледневшей англичанке. Жду вас завтра в восемь со всеми документами. Не опаздывайте.
Лиля неестественно медленно взмахивает ресницами, заторможено переводит взгляд с управляющей на меня, смотрит не моргая, будто читает только по губам и если отвернется пропустит важную информацию. Внешне почти ничем не выдает своего настроения. Поза не меняется, руки крепко держат сумочку, плечи опущены. Может, так кажется из-за бесформенного светло-коричневого плаща, который совершенно не идет девчонке: добавляет ей возраст, прячет фигуру, невыгодно оттеняет и без того бледную кожу. Похож на кокон, в котором прячется бабочка и не хочет освобождаться. Не учитывает, что если не выберется в нужный момент, оболочка затвердеет, навсегда похоронив ее внутри. Глупой, упертой бабочке уже не суждено будет расправить крылья и взлететь. Но это ее жизнь и ее выбор.
Альбина Степановна, на сегодня можете быть свободны, выдыхаю вперед, не разрывая зрительного контакта с Лилей. Считываю каждую ее эмоцию, однако на бескровном лице будто застыл гипсовый слепок. Кокон все прочнее. Утром Лилия будет здесь, потому что сейчас она никуда не уезжает, озвучиваю свое поручение намеренно холодно и безапелляционно.
Не знаю, что со мной происходит в этот момент. Возможно, побочные эффекты болезни, лекарств и не отпускающей мигрени, но Продолжаю с неадекватным любопытством наблюдать за Лилей, как будто она особо редкий подопытный экземпляр.
Нежно-розовые губы поджимаются, превращаясь в напряженную прямую линию, брови сходятся к тонкой, ровной переносице, а в больших серых глазах переливается ртуть.
Виктор Юрьевич, а не слишком ли много вы на себя берете? Лиля говорит тихо и размеренно, но каждое ее слово пропитано иголками, и она беспощадно стреляет ими в меня.
Ну, наконец-то, усмехаюсь. А то я уже думал, что с вами не так? Переживать начал за пострадавшую психику психолога, вальяжно шагаю к ней, становясь практически вплотную. Не боится. Наоборот, вызов бросает всем своим видом. Проходите, располагайтесь. Ужин через полтора часа. Плащ Альбине передайте, иначе вы мне гостиную каплями забрызгаете.
Мое приглашение звучит как приказ. Отдав его, невозмутимо иду к сыновьям, боковым зрением поглядывая за Лилей. Поборов первый шок, она вспыхивает от недовольства, покрываясь легким румянцем, и он ей к лицу.