Я объяснил произошедшее. Он ни разу меня не перебил.
Спасибо, сеньор Гаврилевский, я скоро буду. Не выключайте мобильный телефон, с которого звоните. Мы найдем ваше местоположение по нему.
Я подозвал Амина и Дункана, и шепотом объяснил наши дальнейшие действия. Очень уж опасался, что для сеньора Энрике жизнь шестерых приезжих туристов из России не значит ничего по сравнению с возможностью потери лица в обществе. Сын есть сын. Наследник. Пришлось залезть в багажник «шевроле». Там оказался целый арсенал. Три автоматических американских винтовки М-16. Пистолеты разных модификаций и производителей, ножи, патроны.
Вооружайтесь и занимайте позиции на дистанции пятьдесят метров. Я останусь один и без оружия, не вмешивайтесь, что бы ни происходило. Оружие вам только для самообороны. Если меня увезут, добирайтесь до гостиницы и расскажите все Бо и его другу. Дальше по обстоятельствам. Вель, держи мой мобильный. Если я уеду с ними и не перезвоню на него через два часа, поднимайте тревогу.
Велька упрямо помотала головой:
Я обязана быть с тобой. Ты забыл, кто я?
Вель, я все помню. Но мне не грозит реальная опасность, а с тобой будет грозить. Придется мне еще и тебя спасать. Все. Вперед.
Облокотился на капот «шевроле». Зазвенел мобильный:
Сеньор Гаврилевский? спросил незнакомый голос.
Слушаю вас. Представьтесь, я включил жесткость.
Командир спецотряда. Мы практически рядом.
Ну рядом так подъезжайте.
Через три минуты двадцать восемь секунд на место подъехал черный внедорожник и четыре микроавтобуса. Из них начали выскакивать бойцы в черной форме и с полным боевым снаряжением, включая бронежилеты и бронешлемы. Я запереживал: если у них есть тепловизоры, ребят они вычислят быстро.
«Ладно, подумал, будем решать проблемы по мере поступления», как сидел на капоте машины, так и остался сидеть.
Похоже, четверых бандитов с поломанными руками уже обнаружили. Мы немного подрежиссировали ситуацию и выпустили по короткой очереди из каждого автомата, чтобы нас не обвинили в превышении самообороны.
Ко мне подошел сеньор Энрике в сопровождении человека в штатском и двоих бойцов, похожих на терминаторов, только у бронешлемов были открыты противоосколочные экраны.
Доброй ночи, сеньор Энрике. Никогда бы не подумал, что наша встреча закончится вот так. Извините, что потревожил, но я действительно не мог понять, что делать дальше. Не хотелось оставлять все так, как есть, но и пропустить это событие как простое недоразумение я тоже не смог.
Не думаю, что счастлив видеть вас, сеньор Гаврилевский, в столь неудачном месте. А где ваши друзья?
Думаю, что они уже где-то на пути к гостинице, ответил я, смотря в глаза. Меня же вам достаточно для объяснения. Или вы все же хотели бы более жестко пресечь опасность распространения информации об этом событии? я снова уставился в глаза сеньору Энрике и увидел в них удивление. Господин Энрикес, я перешел на европейский вариант обращения, давайте я чуть проясню ситуацию. Со мной были непростые люди. Амин не просто араб, а арабский шейх, родственник эмира одной из стран Персидского залива, миллиардер. Дункан Монтгомери бывший посол США в Пакистане. Одна из девушек моя родная сестра. Две другие относятся к известным в моей стране фамилиям. Ну а обо мне вы можете достаточно быстро разузнать всю информацию, и, боюсь, она вам не понравится. Ну и последнее, мне тот сброд, что вы привезли сюда, и то, как они рассредоточились, говорит о том, что я прав в своих предположениях, и солдаты у вас некомпетентны, впрочем, как и убийцы.
Я ожидал этого. Боец справа все же взорвался и решил меня наказать. Попытка удара прикладом в голову не увенчалась успехом. FN FAL, которой он был вооружен, сделала полуоборот и оказалась у меня в руках, отрезанная от ремня-трехточечника ножом самого бойца. Я отстегнул магазин, перезарядил, сделал контрольный спуск и, поставив на предохранитель, сунул винтовку в руки гражданского, стоящего рядом с сеньором Энрикесом.
А мог бы уже поубивать многих из них, показал я на бойцов по кругу. Но не делаю этого только из уважения к вашей стране и вашей дочери, которая показалась мне сегодня достойной девушкой. Я достаточно продемонстрировал свои умения или мне все же необходимо начать действовать? Поверьте, никто вам не поможет, если я решу всех здесь уничтожить. Принимайте решение, все и так затянулось, и скоро превратится в фарс закончил я.
Сеньор Энрикес дернул подбородком, и бойцы, стоящие рядом, отошли к машинам.
Думаю, что нам проще обсудить эту ситуацию в более дружественной обстановке у меня дома, спокойно произнес он. Мануэль, садитесь в машину моего сына и поезжайте с ним за нами. Он жив? спросил Энрикес у меня.
Да. Только, видимо, сильно напуган. Его необходимо серьезно лечить. Надеюсь, вы это понимаете. Человек, который способен убить из-за своих нереализованных амбиций, может натворить много страшных дел. Я уж молчу про долгие традиции революционеров из богатых и влиятельных фамилий, добавил серьезным тоном.
Видимо, я попал на больную мозоль сеньора Энрикеса.
«Ну а мне чего? Я ему не брат и не сват, чтобы щадить его нежные чувства. Это меня и моих друзей этот урод собирался убить совсем недавно, пронеслось в мыслях. Вель, добирайтесь в гостиницу, и действуем по плану, не переживай. Все под контролем», потянулся я мысленно к Вельке и в ответ услышал: «Удачи, осторожно. Люблю».
Мы сели на задние сидения «кадиллака». Уже отъезжая, увидел вспышки выстрелов. «Видимо, совсем не удался день у этих убийц доморощенных», подумал я. «Сначала жертвы какие-то неправильные руки поломали, а потом и вовсе дяди с автоматами приехали и убили»
Ехали минут двадцать пять по спящему городу. Заехали через центр в богатый район большие особняки шли чередой. Перед нами открылись кованые ворота с какими-то гербами на них. В глубине виднелся двухэтажный дом.
«Да, не так уж и богато вы живете, господин Энрикес, подумал я про себя, даже наш дом в Москве покруче будет, а уж загородный тем более».
В доме горел свет. Мы вошли в холл и тут же столкнулись с хозяйкой и ее дочерью. Я церемонно поклонился.
Прошу прощения, сеньора, за столь неприятную ночь, связанную со мной сказал спокойным, максимально вежливым тоном.
Проходите, сеньор Гаврилевский. Добро пожаловать в наш дом, устало произнесла она. Кофе сейчас принесут в столовую.
Мы прошли. Столовая оказалась небольшой, но уютной. На стенах портреты предков рода. Нам принесли кофе, сливки, печенье. Мне было неуютно. Эти люди молчали и смотрели на меня. Я аккуратно поставил кружку на блюдце и посмотрел на главу семьи.
Что вы теперь собираетесь делать, сеньор Гаврилевский? спросил сеньор Алонсо.
Сеньор, можно попросить вас об одной услуге? после его кивка я продолжил: Вы не могли бы обращаться ко мне по-другому например, Расти? Это будет проще.
Ответом мне было лишь удивленное выражение лица.
Я ничего не собираюсь делать такого, что меняло бы мои планы в Перу. Вся программа расписана плотно. И в основном все будет за пределами города. Через неделю я планировал покинуть Перу и перебраться в Панаму, где меня ждет яхта, а еще через неделю улечу в Москву. Куда доберемся на яхте, оттуда и полечу, еще не определился с конечной точкой.
Как, Расти? Что значит не определился? Но ведь добраться в Москву можно не отовсюду. Например, как вы летели в Лиму? От нас нет прямых рейсов.
Да. Рейсов нет. Я пользуюсь личным самолетом, яхтой тоже. Поэтому не завишу от официальных коммуникаций.
Ааа, мне сегодня докладывали про частный самолет, который сел с аварией на борту. Так это вы собственник? Вы странный и загадочный человек, Расти. Давайте и вы тоже будете звать меня просто Алонсо.
Хорошо, договорились. Вы не могли бы показать, откуда можно позвонить? А то как бы не началась суета по поводу моей поездки с вами.
Да, конечно. Исабель вас проводит в мой кабинет. Там телефон с закрытой связью. И обращаясь к Исабель: Дорогая, проводи, пожалуйста, а мы с матерью поговорим о твоем брате.
Мы пошли на второй этаж. Было видно, что меня специально отослали подальше, но зачем не ясно. Ладно, будем действовать, исходя из обстановки. Мы вошли в кабинет. Большой. С претензией. Посредине стоял массивный деревянный стол.
Вот это да! Я аж прокашлялся
В красивой раме висела такая же картина, как у Дункана Монтгомери. Кто-то из предков Алонсо был в первом крестовом походе. Изображение медленно заколыхалось. Корабль и люди на нем все было другое Я почувствовал, как начало изменяться пространство. Так не пойдет. Незачем пугать Исабель. Но она и так уже испугалась.
Вы это видели? Она ожила, прошептала она, каким-то чудесным образом прижимаясь ко мне всем телом. Дрожала она так, что я чувствовал эту дрожь везде.
Исабель, попробовал я уйти от темы и объяснений. Думаю, что нам это показалось. Оптические галлюцинации встречаются у многих людей.
Она продолжала прижиматься ко мне всем телом: от коленей и до лица, прямо у меня на груди.
«Вот же ж, подумал я, еще не хватало возбудиться так, что она это почувствует». Но именно это со мной и происходило. Похоже, под домашним тонким платьем и огромной шалью больше ничего не было. Я ощущал ее дыхание и то, как вжимается в меня ее грудь, а самое гадостное я чувствовал, как прижимаются ко мне ее бедра. Она резко отстранилась, пряча лицо.
Вот телефон, Расти, можно я буду вас так называть? А вы меня Исабель. Ладно?
Ладно, Исабель, согласился я.
Вы знаете, я ни разу не вела себя так с мужчиной. Я училась в строгой школе, где мальчиков не было вообще. И то, что я почувствовала сначала в танце, а потом вот сейчас, она замолчала, подбирая слова, девочки называли это экстаз. Это так называется? Мне стыдно до беспамятства с вами об этом говорить, но вы единственный, с кем я готова это обсуждать. У меня такое впечатление, что я знакома с вами с самого рождения.
Исабель, давайте мы с вами об этом поговорим чуть позже. Такой разговор может привести нас в крайне непростую ситуацию.
Было видно, как она брала себя и свои эмоции в узду.
Вам помочь набрать номер? наконец, спросила она более или менее спокойным тоном.
Она набрала номер моего мобильного. Роуминг в Лиме работал, как ни странно, но стоил как золото, не меньше. Ответила Велька. Мы пообщались пару минут, я попросил прислать за мной машину из отеля и продиктовал адрес. Положил трубку.
А вы с ней близки? тихо спросила Исабель.
Да, уже успокоившись, сказал я. Давайте вернемся к вашим родителям.
В столовой был накрыт легкий завтрак. Я попытался отказаться, но меня все же уговорили. Во время завтрака Исабель внимательно, почти в упор меня рассматривала. Иногда мне становилось не по себе. Зашел слуга сообщить о прибытии машины за сеньором Гаврилевским. Алонсо, извинившись, отлучился в кабинет, а сеньора Мария Хуанита пошла давать распоряжения по предстоящему ужину: слуги уже собрались, и надо было направить часть из них на рынок.
Исабель, вы так пристально на меня смотрите, что мне не по себе, заполнил я молчание.
Если вас этот взгляд волнует, значит, для меня еще не все потеряно, Расти, заявила она. Я же возбуждала ваше естество, стоя рядом в кабинете отца, подтвердила она мои опасения.
Исабель, я вас прошу, не стройте по поводу меня никаких планов. Им не суждено сбыться. Я улечу, и мы больше никогда не увидимся.
Я уверена, что это не так. Позже вы это поймете. Я умею видеть будущее. Один шаман, когда мы путешествовали по Амазонке с родителями, сказал, что в меня вселились Изначальные, заявила она.
Я совсем по-другому посмотрел на девушку.
Что, теперь я вас заинтересовала?
Да. А вы не вспомните, где вы встречали шамана и как его звали?
Скажу. Но для этого вы должны кое-что сделать.
Что? насторожился я.
Ничего страшного. Не переживайте. Пойдемте.
Мы снова пошли на второй этаж и вышли на увитый какими-то растениями балкон. Исабель подошла к стене и, раздвинув растения, вошла в закрытое со всех сторон живым ковром пространство.
Входите. Это моя секретная комната. В детстве я хранила здесь все свои секреты. Да и сейчас тоже. Но позвала я вас сюда, чтобы попросить об одной услуге. Я хочу, чтобы вы посмотрели на это и сказали, видели вы такое раньше или нет.
«Вот зараза! подумал я, отводя взгляд. Попал».
Исабель быстрым движением скинула с себя домашнее платье и шаль, и стояла теперь передо мной совершенно обнаженная.
Что вы делаете, Исабель?
Я хочу, чтобы вы осмотрели этот знак на моем теле
И тут мне по-настоящему стало плохо. По-настоящему. Такого не может быть Она как узнала и нарисовала этот знак, вот же ж. Я опустился на корточки и теранул пальцем мой знак, четко просматривающийся под пупком девушки.
Вы потрите, потрите еще. Вдруг получится? усмехнулась она. Я уже чем только не терла. Бесполезно. Этот знак на мне появился две недели назад. Вечером не было, а утром в душе появился. Мне всю ночь снились греховные сны. Раньше они мне тоже снились да такие, что все лоно и простыни были влажные. Но в тот раз мне снилось все то, что произошло сегодня, и то, что произойдет сейчас.
И что же должно произойти сейчас? злясь, жестко спросил я.
Вы закроете глаза и не будете подглядывать, а я сделаю то, что видела во сне.
По-моему, это я сплю, Исабель. Вам не кажется, что все, что происходит сейчас, находится за рамками хорошего воспитания и достоинства?
Вы сделаете это, а я вам все расскажу вечером про шамана и про Изначальных. Все, что мне известно. Не переживайте вы так. Я не сделаю с вашей рукой ничего плохого.
Про Изначальных мне хотелось знать. Да и игру было пора заканчивать. А со знаком как-нибудь потом решил разбираться.
Хорошо. Мы договорились. Но не больше одной минуты. Меня ждут.
Договорились, милый Расти, ответила она грудным голосом, как будто у нее перехватило дыхание.
Я закрыл глаза и протянул руку, тут же уткнувшись в грудь, прямо в твердый стоячий сосок. Мою руку взяли, развернули и стали водить по всему телу. Когда рука коснулась низа живота, послышался длинный вздох. Я стоял не дыша, слыша только стук наших сердец. Сколько это продолжалось, не понял, но ощутил такой водопад энергии, свалившийся на меня лавой, какого не было даже после Яны с Юлей вместе. Меня пошатнуло. Исабель, стояла напротив меня с торжествующим видом.
У меня получилось. Мне шаман об этом сказал. Как только появится знак, придет и его хозяин. И на ухо рассказал, как надо будет сделать. Вот я и сделала. А до этого во сне. И вас всех видела в этом сне. Я, когда увидела тебя в ресторане, только и ждала момента, когда можно будет подойти.
Ну что ж. Я условие выполнил. Надеюсь, что ты выполнишь свое
Я все выполню, господин, как-то по-особенному сказала Исабель. И сама испугалась. Я тебе нравлюсь хоть чуть-чуть? совсем не в тему спросила она.
Да. Ты красива, не соврал я.
Хорошо, удовлетворенно заявила она. Тебе нужно уехать и успеть вернуться из Мачо-Пикчу и Куско к ужину, а я тебя буду ждать.
Задумавшись, я шел к выходу и чуть не столкнулся с Алонсо.
Расти. Я подумал, что ты уехал. Вечером будет неудобно, это тебе, он передал мне лист с водяными знаками, голограммой и печатями в непромокаемой и полностью прозрачной папке.
Что это? поинтересовался я.
Это разрешение для тебя и твоих сопровождающих попадать туда, куда никого не пускают, и получать помощь от всех, даже от тех, кто ее никому не предоставляет.
Спасибо, Алонсо. Не думаю, что успею ею воспользоваться, но на память сохраню. Я поехал, подскажите, где будет лучше приземлиться вертолету? Мне придется добраться до вас к ужину на вертолете, а мои друзья останутся ночевать в Куско.