Она умолкла, и на всех трех лицах появилось одинаковое понимающее выражение.
Пожалуй, я знаю, за чем послать нашу занозу, протянула боярыня.
Не добавив более ни слова, она развернулась и покинула светлицу дочерей, оставив тех в недоумении смотреть на закрывшуюся дверь.
Как думаешь, что придумала маменька? За чем пошлет нашу сестрицу? задумчиво поинтересовалась Матрёшенька.
Пойди туда, не знаю куда медленно ответила Марфушенька.
Принеси то, не знаю, что добавила Матрёшенька.
***
В отличие от сводных сестриц утро у Маруси было в самом разгаре. Залеживаться в постели ей не давали коты, кормить которых требовалось спозаранку. А уж поднявшись, глупо было устраиваться обратно. И до первых петухов Маруся обычно успевала помыть полы в кухонных помещениях, подмести двор, полить цветы, насыпать корм курам. Вот и в тот день девушка уже управилась с утренними руинными делами и занялась приготовлением легкого, но сытного завтрака для своей мачехи и ее дочек. Творожная запеканка только начала подрумяниваться, когда раздался звон колокольчика из покоев боярыни Афанасьевой. Немного озадаченная неурочным вызовом, Маруся поспешила на зов. Еще более ее удивил вид мачехи: та была уже полностью одета, причесана и нарумянена. Обычно все утренние процедуры боярыня Афанасьева начинала значительно позже.
Значит, так, Мария, спокойно произнесла мачеха, глядя на падчерицу суровым взглядом.
Доброе утро, маменька, Маруся поспешно поклонилась в пояс, подметя пол длинной косой золотисто-пшеничного оттенка.
Собирайся, не обратила внимания на приветствие боярыня.
Куда? опешила Маруся.
Поедешь в Дальние Дали, дело там есть, небрежно бросила мачеха.
В Дальние Дали? изумилась девушка.
Сарафан надень попроще, лапти возьми покрепче, дорога неблизкая, вдовствующая боярыня Афанасьева сменила падчерицу взглядом с головы до пят.
Но зачем? продолжила недоумевать Маруся.
Принесешь оттуда цветок необыкновенный. В саду хочу посадить, снизошла до объяснений боярыня.
Цветок?
Заметив сверкнувшую в глазах мачехи молнию недовольства, Маруся осеклась и послушно склонила голову.
Цветок, цветок. Купцы давеча донесли, что в Дальних Далях на озере Синем распустился дивной красоты цветок, которого нет более нигде в целом свете. А я хочу, чтобы в моем саду рос этот цветок. И ты мне его принесешь. Знаю, ты хочешь спросить, почему именно ты должна идти, нетерпеливо постучала маникюром по столешнице трюмо мачеха. Купцы говорят, что только юная девица может сей цветок сорвать. У Марфуши здоровье слабое, у Матрёши экзамен по балалайке на носу остаешься ты. Так что изволь отправляться.
Маруся по-прежнему выглядела озадаченной.
Но как добраться мне в эти Дальние Дали?
А вот тебе карта, боярыня Афанасьева сунула падчерице в руки свернутый лист.
Но что я буду есть? И где ночевать? И страшно одной-то!
Говорю, оденься поплоше, лицо в золе испачкай никто на тебя и не позарится. А на расходы тебе вот, и женщина протянула Марусе неплотно набитый кошель. Завтрак приготовь всем и ступай. До ночи успеешь из столицы выйти и до Ближних Далей добраться. Дождей не обещают, так что идти быстро будешь. Можешь с собой пирожков взять в дорогу.
Маруся не нашлась, что сказать. Да и боязно было возражать мачехе. Уж не раз она падчерицу воспитывала, и та хорошо знала, насколько тяжела рука у боярыни. Но посылать одну-одинешеньку в Дальние Дали Впрочем, хорошо, что не в зимний лес к волкам голодным
Девушка развернулась и покинула покои мачехи, забыв отвесить ей положенный поклон, и, озадаченная, спустилась в кухонные помещения в полуподвале, где уже чуть пригорела с правого бока творожная запеканка.
В Дальние Дали? спросила громко Маруся у чугунного котелка. За цветком неведомым? поинтересовалась она у начищенного самовара. Одна? Пешком? потрясла она ножом.
Расставив перед собой два подноса, девушка привычно сервировала их завтраками для мачехи и сводных сестриц, разложив запеканку, полив порции сметаной для Марфушеньки, вареньем для Матрёшеньки и сгущенным молоком для мачехи. Заварила чай, разлила в три чашечки, добавила каждой по три кусочка сахара, положила ложки, прикрыла салфетками и вручила поднос боярыни Афанасьевой ее камеристке, а поднос сестриц их прислужнице. Сама же собрала со сковороды рассыпавшиеся остатки запеканки и позавтракала ими, запив остывшим чаем.
И развернула карту.
***
Иван-царевич покинул отчий дом ранним утром следующего дня. Точнее, собирался покинуть. Но пока проснулся, пока позавтракал, пока с любимым конем попрощался солнце уже довольно высоко поднялось на небосводе. Заботливая нянюшка набила походную котомку воспитанника пирожками с яйцом и луком, налила бутыль свежего кваса и завернула в чистое полотенце свежеиспечённый хлеб. Еще добавила баночку варенья, кусок сливочного масла, ломоть ветчины и связку баранок.
Ох, Ильинична! посетовал Иван-царевич при виде узелка размером с добрый сундук. Я ж пешком, не донесу!
Ничего, ничего! не пожелала слушать возражений нянюшка. Едешь на день хлеба бери на неделю. Своя ноша не тянет. На сытый желудок и дорога короче. Носки надел?
Надел.
Меч наточил?
Наточил.
Кошель взял?
Взял.
А лук взял? Где колчан со стрелами?
Так я с мечом! И вот нож еще за поясом.
Шапку не забудь.
Ну Ильинична! Какая шапка? Весна на дворе.
Цыц! Сейчас самое опасное время. Солнце, может, и горячее, но ветра еще холодный. Р-раз и носом начнешь хлюпать. А мне лечить тебя потом! Сказано: шапку надень!
Ильинична! Я не маленький. Я невесту иду искать! Иван-царевич отобрал у нянюшки свою шапку с меховыми отворотами.
Иди-иди, проворчала нянюшка. Невесту он идет искать! И чего его родительский выбор не устраивает?! Всем ведь хороша дочка Шишка. И уходить никуда не надо Ну, не надо морщиться. Иди-иди, погуляй перед свадьбой.
Царевич взвалил на спину котомку с припасами, поправил меч на поясе, проверил кинжал за пазухой, нахлобучил шапку, подтянул отвороты сапог, разгладил плащ на плечах и улыбнулся Ильиничне.
Ну, я пошел! возвестил он, получив от нянюшки троекратный поцелуй в щеки.
Марусю же никто не проводил. Она самостоятельно сложила в маленький узелок три пирожка, кусочек хлеба и крынку молока, переоделась в более ношеный сарафан, декоративно испачкала лоб и щеку золой и выбрала самые крепкие лапти из имевшихся. Уходя со двора отчего дома, девушка все же оглянулась, но никто не махал ей их окошка: сегодня утром ничто не мешало мачехе и сводным сестрицам сладко спать до обеда. Со вздохом Маруся сверилась с картой, определилась с направлением движения строго на юг и зашагала к городским воротам.
Погода была по-весеннему непонятной: солнце вовсю пригревало, заставляя скидывать шапку и расстегивать кафтан, синицы звонко тренькали свои песни, воробьи с наслаждением обсуждали, на каком кусте ещë остались подбродившие за зиму ягоды рябины, но в тенистых переулках ещë лежали остатки снежных запасов, ожидая ночных заморозков, а потому не спешивших превращаться в веселые ручейки. Маруся шагала по деревянным настилам, заботливо выложенным правительством в дар жителям столицы без них можно было бы по щиколотку провалиться в весеннюю жижу.
Девушка пересекла главную площадь, привычно полюбовавшись яркими синими куполами царского терема и его белоснежными стенами, как раз только что помытыми по приказу царицы Марьи после зимних туманов и метелей. Затем миновала торговые ряды, пока еще пустые в столь ранний час, по главной улице спустилась к не главным воротам столицы (выход через Главные Врата добавил бы лишний час пути, а Маруся уже решила беречь силы) и оказалась на берегу реки. Переправляться через нее необходимости не было, так что девушка лишь сверилась с солнцем, определившись со сторонами света, прошла чуть по берегу, бросив в камыши горсть хлебных крошек, на которые тут же с кряканьем набросилась стая прибрежных уток, и спортивным шагом взяла направление на юг.
Из карты Маруся помнила, что на пути к Ближним Далям лежит обширный лес, и хотела успеть пройти через него засветло. Не то чтобы она никогда не выходила в одиночестве за пределы города, но все же до сих пор не доводилось Марусе отправляться столь далеко и надолго. С пером в руке и отрезком узелкового измерителя она подсчитала: до Дальних Далей добраться можно за семь дней. При условии равномерного и безостановочного движения. А это невозможно ввиду необходимости отдыха и питания. Так что смело можно и на пару недель рассчитывать. И это лишь путь в одну сторону.
Девушка вздохнула. Однако не в ее привычках было предаваться невеселым мыслям. Дорога ровная, крепкая, лапти тоже удобные, солнышко светит, птички поют вот совсем нет повода для меланхолии. Опять же: можно отдохнуть от работы по дому!
Таким бодрым шагом путешественница миновала пристоличные деревушки, перешла по деревянному мостику маленькую речку, питавшую русло главной реки, пересекла березовую рощицу, вступила в довольно густой лес и слегка замедлила шаг ввиду ухудшившегося дорожного покрытия. Теперь это была просто колея, наезженная телегами, а после зимы еще не слишком высохшая. Вот Маруся и следила внимательно за дорогой, стараясь не попасть в лужу, поскользнувшись на глинистом покрытии. А вот по сторонам не очень смотрела, что оказалось ошибкой: опасность девушка заметила, только оказавшись перед ней лицом. Да и обратила внимание на опасность лишь потому, что та коротко и грозно рыкнула, заставив путешественницу замереть в месте. Чуть правее от лесной тропы в густом валежнике стоял на задних лапах огромный медведь. Он скалил зубы и рычал, глядя прямо на Марусю.
Мамочки! выдохнула девушка.
Ррр! сказал медведь.
Бежать? Но каковы шансы спастись? Кричать? Но каков в том смысл? Упасть в обморок? Но как это поможет? Оставалось лезть на дерево.
Но ведь медведи тоже умеют лазать по веткам! громко сказала Маруся дрожащим голосом.
Что стоишь? услышала она. Беги, дура!
Но оцепенение не отпускало, добавив еще и недоумение: зверь говорил с ней?! Медведь снова коротко рыкнул и опустился на все четыре лапы. Маруся сдавленно пискнула.
Бежим! снова услышала она.
И только тут поняла, что это вовсе не лесной зверь к ней обращался, а такой же путник, как и она, решивший пересечь лес. Медведь пробрался сквозь заросли густого валежника и громко заревел.
Он, наверное, только проснулся, дрожащим голосом произнесла Маруся. Голодный, поди, после спячки.
И ты хочешь стать его весенним завтраком? рявкнул незнакомец. Шевелись!
Он схватил девушку за руку и поволок за собой в чащу. От неожиданности Маруся споткнулась, запутавшись в собственных ногах и юбке.
Давай, давай, ходу! Иван-царевич (все же уже поняли, что это был именно он?) тащил Марусю за собой через заросли кустов, ветки которых пару раз хлестнули девицу по лицу, чем привели ее в себя.
Сжав зубы, она устремилась вслед за своим неожиданным спутником, а медвежий рев за спиной лишь прибавлял убегающим панических сил.
Не тормози! приказал отрывистым голосом Иван, с ходу перепрыгнув через овражек.
Не отставай! велел он, перевалившись на животе через упавшее дерево.
Маруся только пыхтела, но ход не сбавляла, успевая еще уворачиваться от хлестких веток, которые ее нежданный спаситель не придерживал за собой.
Куда мы бежим?.. выдохнула девушка после очередной пробежки по ровной полянке, позволившей им ускориться. Впрочем, медведь тоже прибавил темп. Да и лап у него было четыре
Юноша не ответил. Маруся сдернула со спины свою котомку, на бегу пошарила в ней, нащупала пирожки и с широким замахом бросила за спину. Об успехе этого маневра свидетельствовало внезапное прекращение топота за их спинами. Беглый взгляд показал, что медведь затормозил и занялся изучением внезапно появившейся еды.
Ага! выдохнул Иван-царевич. Молодец!
И он с новой силой помчался через лес, таща Марусю за собой. А она уже и ног под собой не чуяла, и дыхание напрочь сбила. Неожиданно Иван резко повернул направо, а разогнавшаяся девушка не успела сориентироваться и продолжила мчаться вперед, не разбирая дороги. Молодецкий свист заставил ее сменить направление. Тем более, что она увидела цель их бешеного бега: местная достопримечательность огромной высоты валун, по легендам, свалившийся с неба в незапамятные времена. Не снижая темпа, юноша домчался до основания валуна и с ловкостью горного животного взлетел на вершину, цепляясь за неприметные уступы. От страха и всплеска адреналина Маруся сумела повторить этот маневр без особого труда. Беглецы замерли на вершине камня, прижавшись друг другу исключительно в целях сохранить равновесие. Тяжело дыша, беглецы смотрели вниз, слушая, как ругается у подножия их убежища лесной зверь, как он тяжело дышит, рычит и изредка пробует вскарабкаться за добычей по гладкой каменной стене. Потом путешественники перевели взгляд друг на друга.
Иван, сказал царевич, опуская титулы и фамилию.
Марья, ответила боярская дочь, подражая в краткости собеседнику.
Они снова посмотрели вниз. Медведь снизу смотрел на них.
А ты молодец, отвлекла его едой, похвалил юноша, не отводя взгляд от опасности. Вон какой худой после спячки. Голодный.
Опасность уселась на землю. Маруся слабо улыбнулась:
Да если бы не ты, я сама уже едой была бы.
И что тебя на медведя понесло?
Да забыла я, что сейчас по весне они просыпаются, вздохнула девица. По привычке решила через лес дорогу сократить. Задумалась, опять же.
Снизу донеслось недовольное ворчание, и оба вздрогнули.
Он не уходит! шепотом вскрикнула девушка.
Не дурак, согласился Иван-царевич.
И что нам теперь делать?
Ждать будем.
Чего?
Ну уйдет же он когда-нибудь. Не до зимы тут, чай, сидеть будет. Проголодается и в лес.
Маруся огляделась. Перспектива стоять на вершине валуна не радовала. Присесть места не хватило бы, не говоря уж о том, чтобы размять затекшие ноги, прохаживаясь взад-вперед.
А откуда ты про этот камень знал? спросила она для поддержания беседы.
Бывал тут раньше, не задумываясь ответил Иван. Мальчишкой мы тут с друзьями развлекались, соревновались, кто на вершину заберется. Хорошо, припомнил сейчас про этот камень!.. он вновь посмотрел на медведя, который отвлекся от осады и задумчиво ковырял корешки из едва оттаявшей земли. Давай-ка и мы поедим, предложил он, кивая на зверя. Не знаю как ты, а я с самого утра ничего не ел.
Маруся в сомнении огляделась, оценивая возможности для обеда.
Тесновато тут, проговорила она.
Ну, мы не будем танцы затевать, отмахнулся Иван.
Он уже скинул свою котомку со спины и развязал узел. Маруся аккуратно сделала полшажочка назад и грациозно села рядышком, тщательно контролируя равновесие. Иван подстраховал ее и уселся сам, помог девушке вытащить ее крынку молока. Эмоции подпитали голод, поэтому девица с наслаждением отпила два больших глотка. Потом закрыла горлышко промасленной бумагой и завязала, чтобы снова убрать в свой походный узелок. Поймала удивленный взгляд Ивана и спохватилась:
Ой, ты тоже хочешь?
Тот удержал ее руку, уже начавшую вытягивать крынку обратно, и спросил:
Я поесть предлагал. Ты что же, не будешь?
Маруся почесала кончик носа.
Ну, я немного взяла с собой, пробормотала она.
И медведю скормила! догадался юноша.
Ага, беззаботно согласилась девушка.
Понятно.
Иван достал из своей котомки пирожок с луком и протянул Марусе.
Да я не хочу! попыталась отказаться она.
Ешь давай, отмахнулся царевич и отправил свой пирожок в собственный рот целиком.
Маруся перестала жеманничать и с наслаждением занялась обедом.