Да. Очень красиво.
И с этим ощущением согласия мы вернулись и прожили второй акт.
Он завершился для меня, как и всегда.
Я вышла из зала, делая вид, что не плачу.
Шварц вышел из зала, делая вид, что не замечает, что я плачу.
Помог мне надеть пальто. Я решила то ли поделиться, то ли оправдаться:
Вроде, и историю не особо прогуливала в школе, но тут эти Петр с Екатериной Не могу, смотрю на них и рыдаю Ну, что такое.
Это напоминает вам что-то личное?
Ему было неловко, но очень хотелось спросить.
Как вам сказать В некоторых деталях. У нас со Снегиным, например, тоже былабольшая разница в возрасте.
Мне тоже было неловко, но хотелось ответить.
И следом очень просилось ехидное замечание «вы даже не представляете, насколько большая!», но я сдержалась.
По дороге домой я смотрела из окна на пробегающий мимо город во всем его вечернем облачении и думала, как удивительно иногда складывается наша жизнь, как непредсказуемо порой
и я не заметила, как задремала.
Шварц деликатно разбудил меня у моего подъезда.
Я озадаченно захлопала глазами.
Спасибо.
Не за что.
Мы посидели молча. Потом я решительно открыла дверь и отправилась домой. Шварц проводил меня взглядом.
Уже ложась спать, я вспомнила: у меня все еще его куртка.
Глава 2.
На следующий день я оказалась еще красивее и загадочнее прежнего. Поездку к родителям я так и не запланировала, а потому проснулась в какое-то неприличное время. Ну что ж, не судьба
Когда в дверь позвонили, я выругалась. Никого никогда не жду, какого черта?
Но интуиция повела меня в прихожую и заставила посмотреть в глазок.
Шварц!
Недоумение, облегчение и радость.
радость?
Я открыла дверь.
Шварц держал в руках пакет и слегка безумно улыбался.
Анна! Давайте выпьем.
Я смотрела на него пару секунд.
Я не пью.
А я пью, весело ответил он и широко улыбнулся.
Как вам будет угодно, я пожала плечами и отступила, пропуская его.
Шварц зашел, огляделся.
У вас женская квартира.
Как-то очень тепло он это проговорил, но я вообще не поняла, что он имел в виду.
Потом огляделась тоже. Занавески у меня красивые, а хлипкая гардина скотчем прилеплена к стене с одной стороны. Картина над диваном на здоровенном гвозде, вбитом в стену на самую малость. А вот этот стул, томно прислоняющийся к комоду это не инсталляция, это ножка сломана
Мда. Мы еще в ванную не заходили.
Да, сказала я. Женская. Но, вроде бы, никакого противоречия.
Шварц рассмеялся.
Все так. Вы меня простите за вторжение, просто мне не по себе как-то, что ли. Этот ваш Снегин
Мой, усмехнулась я, доставая бокал. Справедливости ради, моим он не был никогда
Все так, задумчиво повторил Шварц. Каждый человек, прежде всего свой собственный
В идеале, осторожно ответила я. И любой союз происходит не по принуждению, но по искреннему желанию.
Вот за это и выпьем!
Шварц налил себе добрую порцию и проглотил залпом.
Я удивленно уставилась на него.
Я же говорил, что пью, рассмеялся он. Меня, в общем-то, из-за этого и уволили
Я продолжала смотреть, надеясь, что если моя челюсть ударится об пол, то не наделает слишком много шума.
Да, Анна. Я должен, наверное В общем, если начистоту: никто и не заявлял о пропаже вашего мужа бывшего. Пришла какая-то девушка, хотела написать заявление а потом передумала. Не уверена, что пропал, может, просто сбежал, говорит. То есть, я и заниматься этим не должен был. А потом еще и увольнение Забавно: так говорю, будто не сам уволился. Ну и вот, он развел руками.
Я достала второй бокал и потянула к себе бутылку.
Анна, вы в порядке?
Энни, а ю оукей?
Допустим. Вам-то зачем мой бывший сдался? Что за маниакальное желание его найти?
Я его знал. Учились вместе в академии.
Я усмехнулась.
Сколько лет назад?
Нупятнадцать примерно.
Мне вдруг ужасно смешно стало, и я расхохоталась так, что даже сама себя немного напугала. Кажется, Шварцу тоже сделалось не по себе.
Понятно, сказала я, отсмеявшись. Наверное, лучшим студентом был у вас на курсе.
Нуодним из лучших, осторожно проговорил Шварц. Мы даже близко общались какое-то время, а после выпуска как-то потерялись. От знакомых слышал, что он уезжал из города, что у него пожар был. Но никакой информации больше. А теперь вот это. Я подумал, если правда не исчез, а сбежал, вы можете что-то об этом знать. Но раз вы не поддерживаете контакт
Я все же закончила свое движение налила виски в бокал.
Не поддерживаем, кивнула я. Но видимо, я все-таки могу кое-что рассказать. Если интересно.
И зачем это я?.. Ну, бывает.
Шварц улыбнулся.
Звучит неплохо. Хотя я бы на вашем месте испугался уже. Пустили к себе в дом черт знает кого
А вы бы пояснили тогда уж, кто вы, все-таки. А то черт знает, а я нет, однако пьете вы со мной, а не с ним.
С вами куда приятнее, заметил Шварц. Я кто Ну, я уже в прошлом сотрудник полиции. Алкоголик. Не самый лучший бывший муж и старательный, но не очень хороший воскресный папа. Вот, заинтересовался судьбой одногруппника, развернул тут расследование. Звучит жалко, по-моему.
Вы, значит, снимаетесь в плохом детективе? усмехнулась я.
Хуже, засмеялся он. Плохой детектив с элементами дешевой инди-драмы и бездарного артхауса.
Понимаю, кивнула я. Только у меня еще триллер присутствуетмистический.
Ну что ж Тогда выпьем за искусство!
Я не возражала.
Мне больше не нужно было уточнений, зачем Шварц ищет Снегина.
Всякий, кто близко познакомился с моим бывшим мужем, в его власти навечно. Про Снегина можно забыть на месяц, на год, на двадцать лет, но на всю жизнь не получится.
Тем более, Шварцу нужно было расследование. Особенно теперь, когда он потерял работу а с ней будто часть своей идентичности. Останавливаться нельзя, нельзя ни на секунду позволить жалости к себе и отчаянию улечься на твою грудь. Нужно постоянно что-то делать.
Мне в какой-то степени уже был понятен этот человек, я ему сочувствовала.
Ужас. Эта привычка молчаливо анализировать, цепляясь за обрывки фактов, может завести, куда угодно. Я вот уже дошла от подозрительности и легкой неприязни до некоторой даже симпатии.
Мда. Сложно таким, как я, жить на свете.
Мне кажется, Снегин, и правда, куда-то делся, сказала я.
Шварц поглядел на меня с тоской и даже какой-то нежностью.
Вот и мне почему-то кажется. Не очень профессиональный подход, да? он тихо засмеялся. Но про него действительно сложно что-либо узнать
Это неудивительно, поморщилась я.
Наверное, очень помогло бы, если б можно было осмотреть его квартиру. Только Двери же не сломаешь. Родственников не осталось, а друзья, коллеги ни у кого ключа от квартиры нет.
Я прерывисто вздохнула. Пульс поскакал вперед, пытаясь догнать непослушную мысль.
У меня есть.
Это совсем сбило несчастного Шварца с толку. Он поперхнулся, поднял бокал, передумал, грохнул им о стол и беспомощно выговорил:
Анна
Да, согласилась я. Анна это я.
Мы смотрели друг на друга несколько секунд, и нам все было ясно.
Тогда давайте выпьем за вас, решительно сказал Шварц.
И я опять не возражала.
Спустя еще сколько-то часов беседы мы уснули на диване сидя.
Утром мы шагали к дому Снегина, и я объясняла Шварцу:
Понимаете, что бы там ни было, я вообще за него не боюсь. Может, он дома заперся и сидит там просто так. Но даже если и нет, ничего страшного не случилось. С такими, как он не случается.
У самого дома я притормозила. Оглядела все девять этажей.
Наверное, это важное для вас место, предположил Шварц, рассматривая здание вместе со мной.
Как вам сказать, усмехнулась я. Я была очень к нему привязана
Раздумья следовало отринуть во избежание. Я бодро подбежала к подъезду, открыла дверь.
Лифт презрительно проворчал что-то и не открылся. Я вздохнула.
Испытание первое: седьмой этаж
Шварц кивнул. Он очень хорошо изображал спокойствие.
Лестница тревожно зарябила ступеньками. Я не очень понимала, разогнался мой пульс до немыслимых скоростей или исчез вовсе.
Дверь. Замок. Ключ.
Мы зашли в квартиру.
Мне казалось, если бы Снегин здесь обитал, я бы почуяла. Но то ли время немного притупило эту специфическую интуицию, то ли он, действительно, не появлялся дома уже давно.
Квартира молчала. Отрешенно, скорбно. Как я.
Три года мы с ней молчали в унисон. В этом воспоминании не было ничего приятного.
Шварц заметил мое настроение.
Наверное, не стоило
Мы уже здесь, чуть раздраженно ответила я. Пора, видимо, рассказать все. Вам будет интересно, обещаю.
Заинтриговали, признал он.
Я прошлась по комнате. Книжки, бокал возле дивана он всегда здесь стоял, на маленьком столике камень. Ничего нового. На кухне, как обычно, рассеянный хаос. Дикий, абсолютно непонятный человек за столько лет не научился ставить посуду, куда нужно
В квартире было тихо и сумрачно. Но не страшно. Когда Снегина нет, это обычное помещение. Даже с этим камнем, с какими-то жутковатыми фигурами, всякими благовониями и всегда задернутыми шторами. Без него тут не так уж плохо.
Шварц молчал. Я знала, что он уже все заметил и сделал свои выводы. Но это было самое начало истории.
Я остановилась и вгляделась в висящую на стене картину. Он встал рядом.
Снегин разбирается в искусстве, заметил Шварц. Или это вы квартирой занимались?
Он много в чем разбирается. У меня не было времени заниматься этой квартирой. Но если вам интересно, рисовала я.
Шварц посмотрел на меня с каким-то оттенком восхищения. Я поморщилась.
Ни картина, ни снегинские безделушки меня не интересовали. Я смотрела на дверь, ведущую в маленькую комнату. Я была уверена, что там теперь все так же, как раньше. Снегин давно уже ни черта не боялся, максимум, на что его хватило закрыть эту комнату на замок.
Ключа у меня нет, сказала я, кивая на дверь. Откроете?
Шварц пожал плечами и ударил дверь ногой.
Чудесный хлипкий замок легко сломался.
Я шагнула вперед и рефлекторно задержала дыхание, будто ждала, что пола подо мной не окажется. К счастью, пол был на месте.
На месте было и все остальное.
Снегин, видимо, любил заходить сюда и мечтать в этом антураже долгими зимними вечерами
Шварц усиленно делал вид, что его ничего не шокировало. Впрочем, он, наверное, и не такое за жизнь повидал, но уж от умника Снегина подобного никак не ожидаешь.
Добро пожаловать в мою жизнь, весело сказала я, ткнув цепь носком туфли.
Железная миска, задвинутая в угол. Гвозди и молоток на тумбочке. Опущенная штора.
Все осталось так же, как при мне. Очень мило, аж до слез!
Шварц хотел задать вопрос, но не мог сформулировать.
Я решила ему помочь.
Да, вот здесь прошла большая часть моего замужества. Если я хорошо себя вела, меня выводили гулять. На поводке, естественно.
Выгуливал он меня, как положено.
На рассвете, когда никого на улице нет, вытаскивал голой на улицу. Я даже не кричала, не плакала команды «голос» никто не давал. За такую вольность можно было получить ремнем по лицу.
Снегин предпочитал дрессировать кнутом, а не пряником.
Я изо всех сил пыталась смотреть на ту женщину на цепи со стороны, не становиться ей. Руки все равно начали трястись.
Иногда он заставлял меня ходить в туалет на улице, как будто правда собаку выгуливал, улыбнулась я. Я была голая, он меня тащил вдоль дороги, потом заводил под куст, и стоял, ждал Специально утром, когда никого еще нет, даже коллег-собачников. Я каждый раз молилась, чтобы никто не увидел. Такой стыд
Представляю, мрачно кивнул Шварц.
Вряд ли, я покачала головой. Если я жаловалась, что мне тут сидеть неудобно, он хватал молоток и гвозди и грозился прибить меня к полу Очень правдоподобно, я каждый раз немного седела после этих сеансов внушения. Он редко меня бил, но как-то раз в таком порыве зарядил по руке Вообще, со Снегиным было жить весело и страшно. Не знаю, успели ли вы заметить, но он вообще чудак.
Шварц выразительно поднял брови, уточняя, то ли слово я использовала.
Да, кивнула я. Он необычный. Праздники любит, например. Все подряд. Все отмечает. Масленицу, день Святого Патрика, Пасху, Троицу, Хэллоуин В общем, ни одного буднего дня у человека нет. На музыкальных инструментах играет чудесно, особенно на пианино. Книжки любил мне читать долгими зимними вечерами. Вслух, с выражением. Стихов много знает Гёте в оригинале Очень здорово читал, жаль, я немецкого не знаю.
Анна! взмолился Шварц.
А что вы хотите услышать? я пожала плечами. Я свой курс лечения в психиатрии прошла, о стену головой биться не буду от травмирующих воспоминаний Хочется, конечно. Но не буду. Некрасиво это. Невежливо даже.
Шварц хотел меня поддержать, помочь мне, но не знал, что делать.
Да и если бы знал
Тогда меня уже никто не спас.
Когда муж бил ремнем. Когда вынуждал есть несвежую еду из миски. Когда заставлял часами сидеть, не шелохнувшись, у его ног.
Я вдохнула еще настолько глубоко, насколько умела, сморщилась от запаха тухлого мяса. Нет, здесь нет никакого мяса, это мне показалось
Он любил издеваться особо жестоко, унижать в самом необходимом, я старалась говорить быстро и без эмоций, будто мне нужно было сделать отчет. Одеться не давал, только для праздника. Если холодно мог постелить что-то на пол. Как-то раз заставлял есть мясо оно было испорчено. Тыкал лицом в миску. Следил, чтоб я жевала. А потом я считала секунды, пока он выйдет, потому что боялась сблевать при нем. Он бы заставил съесть рвоту ну, знаете, собаки же иногда так делают. Он уходил на работу, а я была заперта здесь, в туалет не могла выйти. Оставлял ведро. Или унижайся, или терпи. Про месячные рассказывать или не стоит?
Шварц усиленно заморгал, будто пытаясь очнуться от дурного сна.
Я Слушайте, это, наверное, глупо прозвучит, но я вам правда очень сочувствую. И просто не могу поверить, что он на такое способен. Снегин, конечно, далеко не святой, но это Особенно на фоне всех его пианино и прочих Гёте в оригинале
Вот именно, кивнула я. Он на это и рассчитывал, я полагаю. В люди меня выводил. То есть, не морил прямо, я выглядела слегка уставшей, в каком-то роде загадочной. Одевал, причесывал, даже макияж делал. И несколько часов я была куколкой, любимой женой, Нусичкой А потом опять на цепь. Хотя нет, ладно. Иногда он меня баловал. Могла несколько дней прожить по-человечески, порой по-королевски даже. В эти моменты он обожал меня так в каждой детали что я начинала сомневаться в реальности происходящего. В театры водил, на концерты Один раз совсем свихнулся и на годовщину повез наблюдать испытания ракетного движка. Зрелище незабываемое, надо сказать.
Он разве такое мог устроить? недоверчиво спросил Шварц.
Он мог, усмехнулась я. Как договорился, не знаю, но мне, наверное, и нельзя А может, и рассказывать вам нельзя было. Но если вдруг что никаких ракет, это у меня галлюцинации просто случились.
Люблю, когда со мной делятся галлюцинациями, улыбнулся он.
Обращайтесь, у меня их много, я на них щедра, улыбнулась я в ответ. А иногда Снегин решал меня развлечь музыкой, пока я была псиной. Включал и уходил работать. Я весь день сидела запертая, а за дверью играл клавесин. Там было всего пьес десять, проигрыватель гонял их по кругу.
Шварц передернул плечами. Видимо, у него тоже были сложные отношения с клавесином.
И вы пытались кому-то рассказать?
Пыталась, но так в общих чертах. Как думаете, сильно моих родителей бы порадовала история о том, как я без одежды писаю под кустом в парке? Но проблема была не в этом, конечно. Он же везде со мной ездил, телефон мне не оставлял. Я переписывалась и звонила только при нем. То есть, иллюзия того, что со мной все нормально, сохранялась Врала, что работаю, днем нет времени общаться. А однажды он заметил, что я пытаюсь какие-то намеки делать, и сказал потом: я и тебя убить могу, и их не пожалею. И знаете я ему поверила. Даже не из-за того, как он со мной обращался, в его манере, скорее, мучить, чем убивать. Но он давно уже ничего не боится и ни в чем не раскаивается. Да и в целом, перспектива, что он будет мучить мою семью, тоже была не особо заманчивая. У меня получилось их убедить дом купить в деревне Адрес Снегин не знал. Даже я не знала, все проходило без меня. Мне в какой-то момент просто повезло отвлечь его, и я написала маме, чтобы они уезжали. И адрес она мне прислала Пришлось запомнить, еле успела все удалить, пока он не заметил.