Жар-птицы они ведь тоже люди. В смысле, женщины. И вот однажды поймал простой менеджер Иван, за низкие показатели продаж нежно именуемый коллегами дурачком, Лину в силки. Сплёл их добрый молодец из комплиментов да букетов, прогулок под луной да долгих переписок. И вот уже Жар-птица в курятнике. С цыплятками. А почему бы и нет, если с милым рай и в шалаше. И на насесте Оказывается, и на семнадцатом этаже его можно организовать, было бы желание.
Одна беда: не знал Иван, что под нежным и покорным ликом его Галочки диво предивное скрывается. Опостылела дурачку своя курочка, захотелось паву заморскую очаровать Но на то Иван и прозвище получил, что ума был недалёкого. Спалила его Жар-Птица, во всех смыслах спалила. Лишь удивиться успел добрый молодец, золотую летунью узревши
Живёт Галина тихо, растит своих цыпляток, ждёт своего часа, когда можно будет снова засиять. Грезит после бессонных ночей о золотых своих перьях, пробует голос за мытьём посуды да навещает изредка Иванушку-дурачка. Всё-таки жалко его, не чужой человек. Был
Собачья погода
Небесный душ пробрал бабку до костяной ноги, которая тут же нещадно заныла. Вот тебе и польза скандинавской ходьбы! «Я бы посмотрела на Хель с этими проклятущими палками!» пробормотала вполголоса бабка, ускоряя шаг. Шлёп-шлёп, шлёп-шлёп-шлёп, шлёп-шлёп-шлёп-шлёп
У самого выхода из парка спортивную старушку настиг звук скрипящей двери. Когда-то её избушка вот так оповещала хозяйку о незваном госте. Бабка обернулась никого. «Уже мерещится!» констатировала она. Но звук повторился. На этот раз физкультурница посмотрела себе под ноги: а ну как палки скрипят? И тут же обнаружила источник ностальгического звука за ней шла мелкая мокрая псина и скулила.
It is raining cats and dogs, выдала вслух бабка, вспомнив недавно начатые и благополучно заброшенные курсы английского, и тут же перевела: Собачья погода то есть. Тя с какого облака сюда зашвырнуло?
Собака молчала, но хвост её стал похож на взбесившийся маятник. А глаза
Пойди к кому другому, а?
Но никого больше в парке, увы, не было. Собачий взгляд не отпускал. И скулит опять тоненько, жалобно
Не моя ты специализация! Я по кошкам только. Понимаешь меня?
Собачьим бабка не владела, кошачий это существо тоже вряд ли поймёт.
Ищи кого другого! нарочито грозно сказала бабка, отворачиваясь от мокрой просительницы, и в ускоренном темпе пошлёпала домой.
Это всё палки, чтоб их! Если бы не они, перенеслась бы она в один счёт к уютной своей печке. А с ними почему-то не получалось. Вот и пришлось пешкарить. Бабка не оглядывалась, чтобы собака не подумала, что она её с собой зовёт.
Псины мне только не хватало! бормотала она, пытаясь побороть неприятное чувство. Но что-то так и зудело слева в груди. Добравшись до подъезда, бабка обнаружила сюрприз: в дверь вперёд неё рванула та самая собака. Забежала и глядит: заходи, мол.
Я ж те говорю: не моя ты специализация! Да и не примет тя мой! Може, и выгонит даже. И меня вместях с тобой!
Преданное, влюблённое выражение не сходило с собачьей морды. И хвост-маятник туда же
Ладно, иди, плюнула бабка и добавила, насупив брови: Только чур пеняй сам на себя!
Поднявшись с охами по лестнице и отомкнув все запоры (и обычные, и заговорённые), она вошла в своё жилище.
Особого величания ждёшь? Заходи! прикрикнула бабка на собаку, и та, жавшаяся на пороге, шустро забежала следом.
Вот и печка, к которой бабка кинулась прогревать промёрзшие косточки. Особенно ногу Собака пусть обождёт, попривыкнет слегка. И знакомство новое заведёт. Словно в ответ на бабкины мысли в прихожей раздалось оглушительное шипение как будто жбан квасу на раскалённую каменку в бане плеснули.
Что, гостя нашего приветствуешь? как ни в чём не бывало отозвалась бабка, обосновываясь на печи. Потчуй его теперь. Мыши в сметане ещё остались у тебя, поди?
Ты чего это, старая, совсем со своими палками ополоумела? промяукал котяра, тёмно-серая шерсть которого так и стояла дыбом.
Баба Яга меняет профессию, выдала старушка.
Чегоооо?!
Да что ты воешь? Пошутила я. Не меняю расширяю профиль. Одних кошек спасать мелковато по новым-то временам.
Но он здесь не останется?
А, так это кобель? Нет, почто он нам? Пристрою завтра Ну или послезавтра.
Ягу на тёплой печке сморило. Сквозь сон она слышала, как кот заставляет пса есть мышей, а тот, видать, отказывается «Да чтоб тебя, жри корм! От сердца отрываю!» услышала бабка и улыбнулась, поворачиваясь на другой бок. Костяная нога почти совсем ныть перестала.
На следующий день Яга принялась пристраивать брошенных собак. Алгоритм-то уже отработан: соцсети да личное общение с горожанами. В ход пошли любимые образы от школьницы до благообразной старушки. И про кошек не забыла. Бабка и не заметила, как день пролетел. Кажется, она шла на рекорд: десяток хвостатых за сутки! И это всё лично! Только один непристроенным остался вчерашний.
Оказавшись снова в своём жилище, Яга замерла на пороге. Уж больно нечаянно подслушанный диалог бы прекрасен.
Ты ешь, ешь. Это я их натрескался уже за столько-то веков, а на самом деле она неплохо готовит. Мыши в сметане деликатес.
Чав-чав-чав!
Правда вкусно, что ли?
Р-р-р-р-р-р!
Да ладно-ладно, я не претендую. Ты это, неплохой пацан. Придёт, скажу, чтобы не отдавала тебя. Вдвоём это веселее, вот.
Так в многовековой истории Яги-кошатницы открылась новая страница. Оказывается, полезная всё-таки скандинавская-то ходьба. Да и от собачьей погоды бывает прок
Возвращение легенды
Накладывая золотистые тени, Лина заметила, что рука у неё дрожит. А косметику, как выяснилось, давно пора отправить на свалку. Тени частично осыпались, частично залегли в складках век, тушь засохла (пришлось даже на неё поплевать, как когда-то мама на «Ленинградскую»), а любимая красная помада оказалась внезапно непоправимо исковерканной. Видимо, кто-то из детишек успел добраться до неё первым и до отказа вывернул, не снимая колпачка Ну ничего, помаду можно добыть ватной палочкой. В целом, кто будет её макияж рассматривать? Ночью-то? Главное Лина выберется наконец из своего гнёздышка, ставшего с лёгкой руки её бывшего мужа курятником. Всё остальное явно мелочи.
Звонок в дверь. А вот и няня! Совсем незнакомому человеку Лина деток не доверила бы, но это же её соседка ещё по старому, двухэтажному, дому. Случайно встретились, слово за слово И вот уже забывшая вкус и запах свободы Лина, чмокнув клюющих носом сына и дочь, выбирается на улицу. Официальный повод, озвученный няне, встреча с подругами. Но на самом деле она не дружит и не дружила никогда и ни с кем. На просторы ночного города Лину тянула жажда сильных ощущений.
Что и говорить, Заречку10 было не узнать. Это раньше здесь приходилось пробираться чуть ли не наощупь, рискуя провалиться в люк или нарваться на весёлую (а то и, наоборот, мрачную) компанию. Теперь всюду были фонари. Да и публика стала куда чище. В этом была немалая заслуга самой Лины. Сколько асоциальных граждан она обезвредила! При этой мысли Лина почувствовала приятное покалывание в руках. Что ей сейчас действительно нужно так это какой-нибудь одурманенный любитель «мадемуазелей». Она не торопилась и с предвкушением сворачивала в самые сомнительные переулки. Кажется, где-то тут была «капельница» Надо же, закрыли! Но не успела Лина расстроиться, как вспомнила про баню. Вот уж куда не могла зарасти народная тропа!
И точно: в баре, расположенном сбоку от помывочного центра района, горел свет. Оттуда доносилась вечная классика 90-х и отзвуки мужских разговоров. Лина заглянула в это заведение, заказала какой-то пенный напиток, пригубив его только для вида, и достаточно быстро вышла, не забывая волнующе качать бёдрами. Её надежды оправдались: один из завсегдатаев последовал за ней. Оставалось только свернуть в тёмный переулочек
Мадам! окликнул Лину на удивление трезвый голос.
Она, конечно, обернулась. Покалывание в руках превратилось из приятного в почти нестерпимое Вот только мужчина и не думал нападать.
Не губите! при этих словах Лина замерла и попыталась вглядеться в лицо незнакомца. Мы с Вами, мадемуазель то есть, прошу прощения, мадам, уже встречались. Благодаря Вашей скажем, процедуре я завязал с зелёным змием, и, хотя ноги по-прежнему несут меня в злачные места, я не могу проглотить ни капли алкоголя. И не я один!
Не один?
После пребывания в «жёлтом доме» я и мои коллеги изменились, поверьте! Бармен был несказанно рад продать хотя бы Вам бокальчик пенного. Знаете, что пользуется теперь спросом в этом богоспасаемом заведении?
Что?
Лимонад. А ещё, представьте, кислородные коктейли!
Лина задним числом поняла, что показалось ей в баре таким странным. Запах, вот что! И разговоры, пожалуй, были нетипичными слишком мирными, что ли
Так вот! Мадам, я хотел бы Вас искренне поблагодарить!
На здоровье! пробормотала Лина.
Покалывание в руках исчезло. А благодарный «клиент» между тем продолжал:
Не могу пожелать Вам удачной охоты, мадам! Уверяю Вас: здесь обитают исключительно трезвенники. И преступлений нет. Со-вер-шен-но!
Лина кивнула и пошла в никуда, спотыкаясь на каблуках, ставших вдруг неудобными.
Мадам, Вам, может статься, стоит попробовать себя в шоу-бизнесе! бросил ей вслед мужчина.
Лина только покачала головой: яркие птицы нынче не в чести. Изо всех утюгов звучат только невнятные завывания Она ещё немного пошаталась по району, почти с ненавистью поглядывая на энергосберегающие фонари, и вернулась домой. Детки, конечно, спали, и Лине оставалось только отпустить няню. Без всяких переживаний о том, как та дойдёт до дома
Собираясь смыть с лица косметику, Лина неожиданно издала какой-то приглушённый клёкот. Чёрно-золотые ручейки стекали к подбородку и капали в раковину. С ними, кажется, её покидало что-то важное.
На следующий день, отводя своих цыпляток (ещё одно дурацкое слово, оставшееся на память о муже!) в садик, Лина столкнулась с непредвиденным. Дети из разных групп, объединённые на лето, все как один замолчали и посмотрели на её Петю. И воспитательница с доброй фамилией громко произнесла:
А вот и Петя, который всех бьёт!
Недоумению Лины не было предела. Её Петя был настолько миролюбивым, что не обижал даже свою сестру-двойняшку Настю, а та бывала иногда совершенно несносной. Правда, он очень любил обниматься С разбегу. Наверное, это можно было бы принять за удар Но неужели взрослый человек не видит разницы?!
И меня бьёт! И меня! заголосили дети, все как один старше Пети.
А что, если тебя, Петя, сейчас побьют все эти ребята, которых ты обидел? повысила голос воспитательница.
У Лины потемнело в глазах. На днях она читала новость о том, что в соседнем городе после точно таких же слов детсадовцы избили мальчика Детей так легко настроить против кого-то! Первым её порывом было забрать Петю и Настю и больше никогда не приводить их в это, с позволения сказать, образовательное учреждение. Глаза защипало Ну уж нет, она не будет плакать! И ей надо на работу, в конце концов.
Петя, ты кого-нибудь стукал? тихо спросила Лина, опустившись на корточки рядом с сыном.
Мам, я тока онимай, произнёс Петя.
Поцеловав взволнованного сына, Лина поднялась и произнесла, обращаясь к воспитательнице:
Давайте-ка отойдём в сторонку!
«Милая» женщина только хмыкнула, но всё же проследовала за беседку, чтобы поговорить с «мамочкой», как того вообще-то и требует этика педагога, без свидетелей.
Ваш Петя роняет детей! Что я скажу их родителям?!
Он их бил? Кулаками? А может быть, ногами
Нет, но он так обнял Машеньку, что она упала! Это недопустимо! Сделайте что-нибудь со своим сыном! Я понимаю, он растёт без отца
Никогда ещё Лина так быстро не покрывалась огненными перьями. Даже, кажется, в случае с Бьянкой в школьном туалете, когда девочка по прозвищу «Курица» узнала, что она на самом деле Жар-птица.
Ещё раз обвинишь моего сына или ещё кого-то из детей в том, чего не было, тебе не поздоровится! Спалю! пророкотала Лина, сверля воспитательницу золотым взглядом.
Та только кивнула и, поражённая увиденным, поспешила вернуться к детям.
Мася, я не хотей тебя обидеть! услышала Лина голос своего сына. Я босе не буду так онимать!
Перья скрылись, клюв снова разделился на нос и рот. Вдох выдох Всё, можно выходить. Возле беседки бегали довольные и счастливые дети. Петя играл в песочке с какой-то девочкой (кажется, Машей), а воспитательница глядела на них с невероятным умилением во взоре.
«Я вернулась!» подумала Лина, и улыбка тронула её губы.
Не в ладу
Яблоня была невероятно, просто сказочно притягательна. Убранная белыми цветами, как непорочная невеста, она так и звала подойти полюбоваться на её наряд. Поэтому Лада, путь которой через пустырь лежал направо, повернула налево. Пройти мимо такой красоты было невозможно! А какой аромат
И тут Лада чихнула. Раз, другой, третий. В носу зачесалось, глаза заслезились, голова стала тяжёлой, особенно лоб. Не веря себе, девушка подошла поближе и от чихания всё перед глазами закружилось. «Аллергия!» ошарашенно прошептала Лада и, не оглядываясь на яблоню-невесту, побежала прочь. Прямо на высоченных каблуках, которые, конечно, подвели: девушка споткнулась и рухнула на землю.
К симптомам аллергии прибавилась саднящая боль от содранной коленки. Ладони были все в грязи, но, к сожалению, Лада осознала это уже тогда, когда принялась вытирать струящиеся по лицу слёзы. Девушка быстро огляделась. Никого! Это хорошо, но всё же стоит встать и попытаться привести себя в приличный вид. Ей надо на работу, в конце концов.
Зеркальце, которое Лада достала из новенькой бежевой сумочки, изрядно пострадавшей от падения, явило замарашку с растрёпанными волосами, которые она с такой тщательностью укладывала не один десяток минут совсем недавно, когда день ещё не был потерян окончательно и бесповоротно. На щеках грязь, глаза красные, из носа течёт. Не девушка мечта! В изгвазданном плаще, разодранных колготках Супер, один из каблуков сломан. Левый как раз виновный в падении хозяйки. Рассматривая «павшего бойца», Лада случайно зацепила взглядом часы: уже почти девять! Ещё десять минут и начнёт звонить администратор центра. Или директорша, с неё станется. Возвращаться домой было некогда, идти на остановку тоже. В довершение всех несчастий оказалось, что и такси вызвать не удастся: смартфон приказал долго жить.
Лада усилием воли подавила желание разрыдаться в голос и доковыляла до дороги. Интересно, кто-то ещё сейчас голосует вот так вытянув руку навстречу потоку машин? Впрочем, потока-то и не было никакого. Теряя последнюю надежду, Лада уже собиралась возвращаться домой («Пусть хоть увольняют, плевать!»), когда рядом с ней притормозило чудо отечественного автопрома. Водитель белой «девятки» приветливо махнул девушке, и ей ничего не оставалось, как забраться на переднее сиденье раритета для бедных и назвать адрес, по которому её ждал разнос за опоздание.
Сначала Лада не обратила внимания на то, как выглядит её спаситель, но, когда он молча протянул ей вынутую из бардачка упаковку влажных салфеток, всё же посмотрела ему в лицо. Молодой человек лет двадцати пяти, голубоглазый и русоволосый. Нос картошкой к тому же. Ничего особенного Разве что молчаливый, что Ладе действительно понравилось. Другой бы на его месте забросал случайную пассажирку вопросами, а этот ничего. Хотя его взгляды, явно заинтересованные, она на себе всё же ловила.
Доехали быстро: девушка едва успела стереть с лица грязь и пригладить волосы. «Спасибо!» бросила она на прощанье, протянув водителю три сотки. Примерно во столько ей встало бы такси. Он пытался было отказаться, но Лада обожгла его взглядом, и деньги он всё-таки взял.