Вот оно как, сказали три великана.
Путешественники покинули плот. Оглянувшись назад, они ощутили в сердце какую-то нежность к его мокрым доскам. Немного позже они вскарабкались по борту судна и перелезли через ограждение.
На палубе их встретил человек, который поднес к их лицам фонарь.
Жевательный табак есть? спросил он.
Нет, ответил высокий. С собой нету.
У человека было бронзовое от загара лицо и редкие бакенбарды. Из-за необычных складок вокруг рта всегда казалось, что он насмешливо улыбается. Босыми ногами он плотно стоял на покрытой трещинами палубе. Устрашающего вида штаны поддерживались одной подтяжкой, которая поднималась на противоположное плечо и спускалась по правой стороне спины, отчего его фигура разделялась на треугольники.
Иезекииль П. Сэнфорд, капитан шхуны "Мэри Джонс", из Нью-Йорка, господа, сказал он.
О, ответил высокий. Очень приятно, правда.
Некоторое время все молчали. Гиганты нависали во марке где-то рядом и смотрели на них. Вдруг капитан в изумлении воскликнул:
Дьявол меня раздери, крикнул он. Это что на вас за шмотки?
Купальные костюмы, ответил высокий.
IV
Шхуна продолжила свой путь. Два путешественника сидели, оглядываясь. Через какое-то время они начали дрожать. Бархатная чернота летней ночи рассеялась, и над морем клубились серые туманы. Вскоре небо осветили первые проблески рассвета, и два маяка на далеких холмах потускнели и слабо замигали, как глаза гигантского умирающего зверя. Утренний холод пробрал двух мужчин в купальных костюмах до костей. Капитан иногда останавливался напротив них, засовывал одну руку за подтяжку и хохотал.
Ох, будь я проклят, говорил он сквозь смех.
Высокий, побледнев от унижения, злым голосом прошептал своему спутнику:
Как нас неудачно спасли. Если б я только знал Он внезапно замолчал, глядя на подтяжку капитана. Она сейчас порвется, воскликнул он истерическим шепотом. Его глаза расширились, пока он наблюдал за хохотавшим капитаном. Еще минута, и ей конец, это точно.
Но капитан шхуны, успокоившись, пригласил их выпить и закусить. Они проследовали за ним по палубе и нырнули в темный ход, который вел в каюту, крошечную комнатку с когда-то белыми стенами, освещенную оранжевой лампой. В каком-то углублении стояли две койки, а в центре каюты был деревянный стол, выглядевший так непоколебимо, будто весь корабль был построен вокруг него. В квадратном окне на потолке виднелись звезды. Наружу вели несколько потертых ступенек.
Капитан достал солидного размера сухари и холодную ветчину, а потом со скоростью кометы взлетел по лестнице в небо.
Веснушчатый устроился вполне уютно, напоминая толстую скво, завернутую в одеяло. Высокий ходил по каюте и принюхивался. Его возмущала грубость спасителей, а из-за своего севшего костюма он чувствовал себя слишком большим. Размышляя о своем плачевном положении, он вдруг сорвался.
Знаешь, я этого не потерплю! Святые небеса, ты только посмотри на это нет, скажи, ради чего, черт возьми, ты вообще втянул меня в это дело? Какой же ты болван! Ты только глянь на эту ветчину!
Веснушчатый только что-то промычал. Он ощущал странное блаженство, сидя на скамье и уютно завернувшись в свой купальный костюм. Высокий метался по каюте.
Это кошмар какой-то! Я поговорю с этим капитаном! Я все ему выскажу Он замолчал, увидев, что на лестнице показались чьи-то ноги. В каюту спускался капитан, неся откуда-то с неба дымящийся кофейник.
Высокий бросился вперед, собираясь разразиться гневной речью. Капитан не видел его, острожно ступая по трапу и изо всех сил стараясь не уронить кофейник. Но ярость высокого быстро угасла. Он сделал взволнованный жест и что-то восторженно зашептал веснушчатому.
Она точно сейчас порвется! Смотри скорее! Еще минута, и ей конец!
Пристально наблюдая за опасным спуском, он совсем забыл о своих злоключениях. Но капитан ступил на пол каюты, не претерпев никаких изменений в гардеробе.
Ну, сказал он. когда поедите, может, вы, это, захотите поспать. Если что, то тут на койках и дрыхните.
Высокий не ответил, продолжая напряженным шепотом:
Еще минута, и ей точно конец придет. Смотри скорее, Тед!
Веснушчатый взглянул на маленькую кровать, на которой были свалены в кучу ботинки и брезентовые куртки, и вежливо ответил:
Ну что вы, сэр, мы не посмеем вас стеснить. Ни в коем случае. Нам бы пару одеял, если можно, и мы очень удобно устроимся на этих скамьях.
Капитан запротестовал, вежливо выгибая спину и кивая головой. Подтяжка натянулась и заскрипела. Высокий, едва сдержав крик, подался вперед.
Веснушчатый сонным голосом настаивал на своем, и вскоре капитан оставил неуклюжие попытки его уговорить. Он дал веснушчатому розовое стеганое одеяло в желтую крапинку, а высокому черное с красными розами.Потом он снова исчез где-то в небе.
Высокий смотрел ему вслед до тех пор, пока последние остатки брюк не исчезли с горизонта. Потом он завернулся в одеяло и лег. Веснушчатый довольно запыхтел, закутанный, как младенец. Желтые крапинки поднимались и опускались на его необъятной розовой груди.
Путешественники заснули. В тишине были слышны стоны деревянного корпуса шхуны, который море, казалось, пыталось раздавить. Плеск воды о борт судна был похож на чьи-то судорожные вздохи. Сотни духов ветра запутались крыльями в снастях и тихими голосами умоляли, чтобы их кто-нибудь освободил.
Веснушчатого разбудил какой-то звук. Он открыл глаза и увидел своего спутника, который стоял рядом. На его лице отражалось страдание, а глаза горели в темноте. Он вытянул вперед руки, как священник над могилой, и издал глубокий стон.
Господи! заорал веснушчатый, вскакивая. Том, Том, что случилось?
Высокий мужчина заговорил испуганным голосом:
В Нью-Йорк, сказал он. мы прибудем в Нью-Йорк в этих купальных костюмах.
Веснушчатый повалился обратно. Тени каюты окутывали таинственностью фигуру высокого, который в черном стеганом одеяле с красными розами напоминал какого-то древнего могущественного астролога.
V
Высокий лег и начал стонать. Веснушчатый почувствовал, что на него обрушились все несчастья мира. Он разозлился на высокого за то, что тот его разбудил, и они снова обменялись обвинениями.
Ну, сказал, наконец, высокий. Наши дела плохи.
Знаю, сердито бросил в ответ его спутник.
Они в молчании смотрели в потолок.
Что же, разрази меня гром, нам теперь делать? спросил высокий через некоторое время. Его друг не ответил. Эй, слышишь, повторил он злым голосом. черт возьми, что нам делать теперь?
Да не знаю я, сказал мрачно веснушчатый.
Ну придумай же что-нибудь! заревел высокий. Думай, баранья твоя башка! Ты и так уже выставил себя полным идиотом!
Ничего я не выставил.
Думай давай! Ты в городе кого-нибудь знаешь?
Есть один парень в Гарлеме, сказал веснушатый.
"Есть один парень в Гарлеме" передразнил его высокий. Аж в Гарлеме! Как мы, черт побери, туда да ты с ума сошел!
Экипаж возьмем, воскликнул веснушчатый, приходя в ярость.
Высокий вдруг стал спокойным.
А еще кого-нибудь знаешь? спросил он медленно.
Есть другой парень где-то на Парк-плейс.
"Где-то на Парк-плейс", повторил высокий издевательским тоном. Где-то на Парк-плейс! С видом стоической покорности судьбе он отвернулся лицом к стене.
Веснушчатый выпрямился и, нахмурившись, посмотрел в сторону своего спутника.
Ну, а теперь, я полагаю, ты собираешься ныть. Меня от тебя тошнит! А что нам еще остается, а? Наймем экипаж и поищем того парня на Парк-плейс что такое? У тебя денег нет? Что за глупость! Ты же ох!.. Ну, может, нам капитан одолжит какую-нибудь одежду. А? Видел ли я его? Да, я его видел. Да, маловероятно, что у человека, который носит такие брюки, может быть подходящая для нас одежда. Нет, я тоже не ношу штормовки и зюйдвестки. В Афины2? Конечно, нет! Я не знаю, где это, а ты? Так я и думал. Ты все время только других критикуешь, а сам толком ничего не знаешь. Что? На Бродвее? Да я скорее за борт брошусь. Боже упаси, мы можем сойти в Гарлеме. В Гарлеме нет экипажей. Не думаю, что мы можем подкупить матроса, чтобы он отвез нас на берег и вызвал экипаж к причалу, по той простой причине, что нам нечем его подкупить. Что? Конечно, нет. Послушай, Том Шарп, не смей так на меня ругаться. Я этого не потерплю. Что еще? И я тоже. Я тоже не буду. Что? Нет. Ничего подобного. И у меня нет. В любом случае, больше, чем у тебя. Ну, сам-то ты ничего умного не делаешь, только лежишь и ругаешься.
Наконец, высокий притворился, что храпит. Веснушчатый так сильно старался что-то придумать, что заснул.
Через некоторое время ему приснилось, что он в лесу, где на деревьях растут бас-барабаны. Дул сильный ветер, который сильно их раскачивал, и у него в ушах стоял ужасный грохот. Проснувшись, он обнаружил, что над ним стоит капитан шхуны.
Мы уже в Нью-Йорке, сказал капитан, повышая голос, чтобы перекричать шум и грохот на палубе. Вы, парни, эта, на берег-то будете сходить? Он презрительно усмехнулся. Только скажите, когда вас высадить, добавил он, ухмыляясь веснушчатому.
Высокий проснулся, вскочил и схватил капитана за горло.
Еще раз засмеетесь, убью! сказал он.
Капитан забулькал и задвигал руками и ногами.
Во-первых, продолжал высокий. Вы спасли нас чертовски недостойным образом. Мне от одной мысли об этом становится дурно. Да за один такой прием я бы вас вздул хорошенько. Во-вторых, ваш корабль идет в Афины, штат Нью-Йорк, а это нам совсем не подходит. Ну-ка, скажите, вы повезете нас обратно, туда, где осталась наша одежда, или в Филадельфию, где мы живем, или нет?
Он встряхнул капитана за плечи, а потом, ослабив хватку, стал ждать ответа.
Не могу, вскричал капитан. Никак нельзя. Это не мой корабль. Мне нужно
Ладно, перебил высокий. тогда можете нам одолжить какую-нибудь одежду?
Нет у меня одежды, быстро ответил капитан. Лицо его покраснело, а глаза блестели.
Ладно, сказал высокий. тогда можете нам одолжить денег?
Нет у меня денег, еще быстрее ответил капитан, не выдержал и захохотал.
Разрази вас гром! заревел высокий. Он снова схватил капитана, у которого начались судороги. Высокий пытался разорвать его голыми руками. Проклятый негодяй, кричал он. Все это какой-то гнусный заговор, и вы в нем замешаны. Я вас точно убью!
Редкие усы капитана нервно задергались, будто какой-то безумный демон решил сплясать у него на подбородке. Глаза его выпучились, а многострадальная подтяжка заскрипела и натянулась, как снасть, удерживающая парус.
Внезапно высокий отпустил капитана, а на его лице отразилось встревоженное ожидание.
Сейчас она точно порвется, воскликнул он, потирая руки.
Но капитал взвыл и исчез в небе. Тут веснушчатый решился приблизиться, весь исполненный сарказма.
Ну, теперь все, сказал он. Ты точно решил все вопросы. Капитан сейчас единственный, кто во всем мире нам может помочь. Теперь он, разумеется, сделает все, что в его силах.
Да ладно, ответил высокий. Не нравится, как я веду дела не надо было вообще из дома выходить.
Они опять начали ссориться.
Наконец, они поднялись на палубу. Капитан стоял на корме, обращаясь к носовой части корабля с оскорбительными речами. Увидев путешественников, он замахал руками.
Я вас скоро высажу, заорал он.
Путешественники уставились друг на друга.
Гм, буркнул высокий.
Веснушчатый, взглянув на товарища, сказал самодовольным тоном:
Видишь, он нас собирается высадить.
Высокий, пожав плечами, начал расхаживать по палубе.
Ну-ну, посмотрим, как вы это сделаете, вызывающе сказал он.
Капитан потянул за какой-то канат, и по его зову появилась шлюпка.
Посмотрю я, что у вас получится, повторял высокий.
Невозмутимый матрос в резиновых сапогах спустился в лодку и взялся за весла. Капитан жестом указал вниз, и его ус торжествующе дернулся. Путешественники посмотрели на шлюпку.
Ну, полагаю, нам придется туда спуститься, пробормотал веснушчатый.
Высокий стоял неподвижно, напоминая гранитную статую.
Еще чего, сказал он. Не собираюсь. Ты как хочешь, а я туда не полезу!
Да, но возразил его спутник.
Разгорелся ожесточенный спор, во время которого капитан метался по палубе, делая угрожающие жесты, но приблизиться к высокому не решался. Команда, ставшая значительно меньше после спуска невозмутимого матроса в шлюпку, наблюдала за происходящим с носовой части корабля.
Ты дурак, сказал веснушчатый в завершение спора.
И что? спросил высокий с крайним раздражением.
И что? Ну, раз ты думаешь, что такой умный, давай сядем в лодку, и там увидишь, что к чему.
Он спустился в шлюпку и со зловещим видом уселся на корме.
Вот увидишь, сказал он своему спутнику, пока тот с трудом спускался в лодку. Увидишь!
Матрос в резиновых сапогах спокойно направил шлюпку к берегу. Пока они отдалялись, капитан, перегнувшись через ограждение, хохотал. Веснушчатый сидел с торжествующим видом.
Ну, разве мы не правильно сделали, в конце-то концов, а? спросил он довольным голосом. Высокий не ответил.
VI
Когда они приблизились к причалу, у веснушчатого вдруг возникла какая-то мысль.
Боже мой, пробормотал он, уставившись на берег, который становился все ближе. Господи, Томми, что же нам делать, дрожащим голосом произнес он.
Ах, вот как ты теперь заговорил, воскликнул высокий. Ты же был так доволен. И он грубо захохотал. Черт, вот будет умора, когда ты высадишься в этом костюме.
Этот смех ранил веснушчатого в самое сердце, и он обезумел.
Разрази тебя гром, поворачивай назад! заревел он. Сию же минуту греби обратно на корабль! Святые угодники, я не могу поворачивай лодку, слышишь?
Высокий с кормы смотрел на своего спутника горящими глазами.
Еще чего не хватало, сказал он. Плывем дальше. Ты же сам этого хотел. И он продолжал издеваться над своим несчастным другом.
Веснушчатый вскочил и замахал руками.
Быстро сядь, сказал высокий. Лодку перевернешь.
Но тот продолжал кричать.
Садись, говорю, снова сказал высокий.
С губ веснушчатого срывались бессвязные слова, которые, казалось душили его, пока он отчаянно жестикулировал.
Шлюпка подошла к причалу. Высокий изо всех сил пытался сохранить равновесие, пока его товарищ опасно раскачивал лодку.
Сядь на место, все повторял он.
Не сяду! кричал веснушчатый Я вообще ничего делать не буду. При этих словах лодка закачалась.
Послушайте, продолжал он, обращаясь к матросу. Просто разверните лодку, хорошо? Куда вообще вы нас везете, разрази меня гром?
Матрос посмотрел на небо, подумал и ответил:
Я, эта, только делаю, как капитан сказал.
Ну, а я плевать хотел, что там ваш капитан сказал! проревел веснушчатый. Он сделал резкий шаг вперед. Быстро поворачивайте обратно, или я
Маленькая шлюпка накренилась и одним бортом зачерпнула воду. Веснушчатый, вскрикнув от страха, бросился на другой борт. Высокий отдавал команды матросу, который старался, как мог. С секунду шлюпка вела себя, как рвущаяся с цепи собака, а потом перевернулась
Сядь, говорю! в последний раз прокричал высокий, падая в воду. Матрос бросил весла, чтобы ухватиться за борт. Погружаясь в воду, он издавал проклятия на неведомом языке. Веснушчатый, захлебываясь, выкрикивал извинения и объяснения.
Два или три буксира, издав удивленные свистки, продолжили свой путь. Какой-то человек, дремавший на причале, проснулся и вздрогнул. Пассажиры проходившего мимо парома бросились к борту.
На их счастье, некий человек, который в маленькой лодке покачивался на волнах возле пирса, поспешил к месту кораблекрушения. Там он обнаружил водоворот, посреди которого появилось темное днище лодки, похожее на кита.
Вдруг из-под воды появились две головы.
839! крикнул веснушчатый, закашлявшись. Вспомнил! 839!
Что такое? спросил высокий.
Это номер дома того парня, который живет на Парк-плейс. Я только сейчас вспомнил.
Ах ты ж сказал высокий.
Я не виноват, перебил его спутник. Если бы ты не Он попытался объясниться жестами, но одной рукой он держался за киль лодки, а другой поддерживал тело матроса, который потерпел поражение в неравной битве со своими гигантскими резиновыми сапогами.
Спаситель в маленькой лодке ринулся на помощь. Приблизившись к утопающим, он протянул руку, схватил высокого за шиворот и втащил в лодку, прервав поток его блестящего красноречия, направленный в адрес веснушчатого. Матроса-гребца с потерпевшего крушение судна осторожно перенесли через борт и положили на дно лодки. Затем, пыхтя и отдуваясь, туда же повалился веснушчатый.