Меня совершенно выбила из колеи искра в его глазах, как будто мы с ним старые знакомые. Но еще сильнее меня тревожило то, как он скользит взглядом по моим черным глазам, бледной коже, сияющим белым волосам. Он не отпрянул, как это делали другие гости лорда Отто.
Время застыло, тишина стала почти осязаемой. Так могло продолжаться до тех пор, пока я не превратилась бы в прах, в то время как он так и продолжил бы сиять своей молодостью, не нарушь я молчание. Я отвела взгляд.
Первая моя ошибка.
Мне нужно идти, промямлила я, уставившись себе под ноги. Не дождавшись ответа, развернулась, и, когда каждая клеточка моего тела уже кричала мне спасаться от этого хищника как можно быстрее, инстинкты наконец сработали.
Как оказалось, недостаточно быстро.
Эти следы на твоей коже Откуда они?
Невольно я остановилась вопрос застал меня врасплох. Щеки горели от стыда, рука скользнула вверх и легко коснулась следа на спине, все еще причинявшего резкую боль. Я оглянулась на фейри в надежде понять, что же он имел в виду спрашивая. И тут же пожалела об этом.
В его глазах читался новый вопрос, и он не был приятным. Взгляд был беспощадным. Безумным. Костяшки пальцев фейри побелели оттого, с какой силой он вцепился в спинку кресла. На меня смотрели глаза хищника.
«Он меня оценивает», поняла я. Но зачем?.. Я не имела ни малейшего представления.
Покачав головой, я еле слышно произнесла:
Я думаю, вы и так знаете ответ.
Фейри собирался что-то сказать, но не успел: послышался скрип двери, ведущей в коридор, и он перевел взгляд с меня на взволнованного и раскрасневшегося лорда Отто, вошедшего в комнату.
Взгляд лорда метался, от вина, уже бежавшего по его венам, движения сделались медленными, а эмоции слишком заметными.
Так значит, ты уже познакомилась с Калдамиром, пробормотал он заплетающимся языком. Сделав шаг вперед, он попытался изобразить радушие и потянулся за бутылкой, которую я все еще сжимала в руках. Вторую руку он опустил мне на плечо. Я изо всех сил старалась не вздрогнуть от его прикосновения, каким бы благонамеренным оно ни было. А теперь ступай. У тебя много работы.
Когда в деле замешаны фейри, речь может идти только об одном.
Заключение сделок.
Я знала, что должна уйти, убраться оттуда, пока еще могла. Я снова перевела взгляд со старого олуха на, вероятно, даже более старого трикстера и остановилась.
Вы Вы уверены?
На какое-то мгновение лорд Отто протрезвел. Хватка на плече усилилась, он вперил в меня такой суровый взгляд, какого я еще ни разу не видела на его румяном лице.
Оставь нас, велел он, и передай Асцилле, чтобы отвела тебя домой.
Но Мидсоммар
На этот раз он понизил голос, и в нем послышались те самые нотки, которые стали привычными за последние годы службы:
Неужели ты умрешь, если хоть раз в жизни сделаешь то, что тебе говорят? спросил он. В горле внезапно образовался комок. Хоть раз в жизни, Делфина, ради меня.
Я никогда не видела его таким серьезным. В его глазах застыл страх. Страх, который я не ожидала в них увидеть. Страх за меня.
У меня не было выбора, кроме как подчиниться.
Я кивнула и выскользнула из комнаты до того, как кто-то из них успел ответить. До того, как фейри успел заманить меня в ловушку своими сладкими речами.
Во всяком случае, еще дальше.
За эту короткую встречу Калдамир разрушил все мои представления о фейри. То, как он выглядел. Как говорил. Как ощущалось его присутствие совершенно иначе, чем мне твердили всю мою жизнь.
В тот момент я осознала, что все это время обманывала саму себя. Мое сердцебиение, заглушавшее все остальные звуки, все остальные мысли, открыло мне правду.
Я жаждала проклятья, потому что искренне верила, что не была проклята. Мои ноги начали заплетаться от ставшей реальной возможности проклятья после встречи с фейри.
Фейри больше не были страшной сказкой, рассказанной на ночь.
Фейри. Фейри был здесь.
И он видел меня.
Даже больше: он видел, что я такое Он узнал меня.
* * *
Да что с тобой? Ты как будто привидение увидела.
Я на удивление быстро догнала Асциллу и Леофвина на выходе из поместья. Ворота все еще были открыты, а в коридорах кипели последние приготовления к закрытию имения перед приближающимся Мидсоммар. Традиционная мера предосторожности от фейри, которые имели привычку сеять ужас в Алдерии, особенно в этот праздничный день.
Такие же фейри, как тот, который на правах гостя сидел сейчас в гостиной лорда Отто.
Ответила я не сразу. Занятая собственными мыслями, я подтянула на плече наспех собранный узелок с одеждой и оглянулась, ища взглядом окно восточного кабинета. Могу поклясться, что на какую-то долю секунды заметила почти изможденное лицо, выглядывающее из окна на верхнем этаже, но оно сразу же исчезло.
Вот бы неприятное ощущение в животе тоже исчезло.
Черт, Делф выйдя за главные ворота, Асцилла внезапно остановилась, а я и полдюжины других слуг едва не угодили под телегу. Что-то случилось? Серьезно, ты ужасно выглядишь.
Я отпихнула ее руку и потрясла головой, прогоняя мысли о том, что осталось позади.
Все в порядке, произнесла я. Но это была неправда. Фейри, Калдамир, не единственная проблема, оставшаяся по ту сторону ворот. Я еще поплачусь, когда вернусь в поместье.
Рафул не из тех, кто прощает неуважение, каким бы незначительным оно ни было. По возвращении меня ждет порка.
Если к тому моменту от поместья что-то останется.
Кто знает, что здесь делает фейри: пришел заключить новую сделку или же забрать то, что ему причитается? Оба варианта не предвещали разорившемуся лорду ничего хорошего. Отдавать ему было нечего. А новая сделка явно не выглядела хорошей идеей. Не полнейший же он глупец, чтобы пойти на такое сейчас?
Я не была уверена, что слуги вернутся и продолжат работать на лорда, если он заключит сделку с фейри. Я даже не была уверена, что сама вернусь.
У меня и так было достаточно неприятностей от фейри, хоть лично я с ними дела и не имела.
Что? Отто решил, что прождал уже достаточно?
Вопрос, заданный писклявым голоском, исходил от моей личной гарпии, Лавинии, невесты сводного брата. Она появилась сбоку от Леофвина, ее лицо исказила гримаса, когда она окинула меня критическим взглядом.
Это был вопрос времени. Ну, знаешь, этот его масленый взгляд и руки.
Лорд Отто никогда бы так не поступил, перебил ее Леофвин; он перевел взгляд на меня и отвернулся. Недостаточно быстро: я заметила мелькнувшую в глазах ревность. Кроме того, Делф бы не позволила.
Странно слышать от него такое, особенно учитывая, что меньше часа назад он сам добивался того же самого.
Ну не знаю, протянула Лавиния, смахивая локон с плеча. Я слышала, что твоя драгоценная Делфина с радостью уступила бы бесплатно.
По крайней мере, я не продаюсь, огрызнулась я. Не ты одна слухи распускаешь, знаешь ли. Не ты ли рассказала Дрею, что отец промотал твое приданое? Интересно, горел бы он желанием жениться на тебе, если бы знал.
Лавиния продолжала сосредоточенно смотреть вперед, но ее плечи напряглись.
Перестань, прошептала Асцилла, легонько пихая меня локтем в бок. Ты правда этого хочешь? Неужели мы не можем провести эти три дня вдали от поместья спокойно, не втягивая Лавинию?
Мы замедлили шаг, отставая от остальных. По мере того как постройки за стеной скрывались из виду, деревья аллеи, ведущей к поместью, становились гуще.
Тебе легко говорить, сказала я, в последний раз оглядываясь на поместье, видневшееся вдали. Как раз в этот момент ворота закрылись, чтобы в следующий раз открыться уже после фестиваля. Я задумалась, не станет ли этот год исключением. Неужели Отто проведет все праздники запертым наедине с фейри? Хотя если фейри все еще был там, то, полагаю, у него были свои способы войти и выйти из поместья, не открывая ворота. Тебе ведь не придется жить с ней.
Асцилла еле слышно вздохнула:
Возможно, ты права.
Я отстала еще на шаг, мой взгляд снова обратился к дороге впереди.
Асцилла начала я, смотря куда-то между Леофвином, Лавиней и парочкой других слуг, которые наконец-то достаточно отошли, чтобы не слышать нас. Мне нужно рассказать тебе еще кое-что.
Но она меня не услышала.
Телега во главе нашей группы резко остановилась.
Перед нами возникли две наездницы, их кобыла вынырнула из леса, словно призрак в ночи.
Я сразу же поняла, кто они такие. А что еще важнее, я знала, зачем они пришли.
Вернее, за кем.
Знали они или нет, но пришли они за мной.
Глава третья
Как только Асцилла заметила всадниц, она тут же постаралась заслонить меня собой.
На этот раз я подчинилась, ругаясь себе под нос и возясь с плащом, в котором связала те немногие вещи, которые успела забрать из поместья. Капюшон плаща был бы сейчас кстати, он бы спрятал мои серебристые пряди, переливавшиеся на плечах под лучами знойного солнца.
Даже не глядя на эмблему на седельных сумках, я и так знала, кем были эти женщины. И все же при виде круга, охваченного огнем, у меня свело живот.
Я уже имела дело с ними раньше.
Я с ними слишком хорошо знакома. Несущие Истину, как их называли, хотя на самом деле они не несли ничего, кроме страха. Как будто в мире, в нашем королевстве его недостаточно.
Идете домой на время праздника? крикнула свысока женщина с поводьями в руках, в голосе явно слышались нотки неодобрения.
Просто дайте нам пройти, сказал Леофвин, выступая вперед и поправляя свою сумку на плече. Мы не хотим с вами ругаться.
На секунду он замер, искоса поглядывая на ворчащего возницу и Лавинию, стоящую сбоку от него.
Взгляд первой женщины, которая была моложе своей спутницы, хоть седина уже и тронула ее волосы, коснулся Леофвина.
Мы не ругаться пришли. У нас есть новости.
Лавиния закусила щеки изнутри и с тревогой посмотрела на тропинку. До деревни оставалось идти еще не меньше часа, скоро стемнеет, нам надо поторопиться. Разбойников в этих краях не водилось, но пьяные и буйные гуляки, выходящие из деревни, представляли не меньшую опасность.
Особенно если учесть, что все мы были абсолютно трезвы.
Конец королевства близок. Покайтесь. Положите конец вашим сделкам с фейри и их старым устоям, иначе вас это тоже коснется.
Одно и то же послание вот уже на протяжении двадцати одного года. Послание, звучавшее и задолго до этого.
Конец света всегда был где-то рядом. Он всегда подстерегал за углом, точно в плохой сказке на ночь, готовый схватить тебя и утащить в неизвестность.
Мне было почти жаль девушку с поводьями. Почти.
Асцилла сместилась еще чуть в сторону, вновь скрывая меня из виду. Заведя руки за спину, она легонько подталкивала меня в тень деревьев, выстроившихся у самого края тропинки.
Если у вас нет по-настоящему важных новостей, тогда дайте нам пройти, повторил Леофвин. Возница, казалось, был готов ринуться прямиком на Несущих Истину и их лошадь, если бы это помогло нам сдвинуться с места.
Вы не можете игнорировать конец всего сущего. Встретьтесь с ним лицом к лицу, как поступили мы. Фейри положили начало тому, что мы можем только попытаться понять. То, что вы не видите этого у себя перед носом, не означает, что их яд однажды не осушит и вас.
Выражение лица Леофвина не изменилось, поэтому женщина посмотрела на Лавинию.
Какая жалость: такой красоте суждено угаснуть лишь оттого, что ты слишком глупа, чтобы прислушаться.
Всю нашу компанию передернуло: женщина совершила ошибку, сказав это, а Лавиния приготовилась плеваться ядом.
Просто дай нам пройти, ведьма, огрызнулась она, недобро сверкнув глазами. Она развернулась и схватила Леофвина за ворот, отчего во мне всколыхнулась злость. Он не отшатнулся от ее прикосновения. Не отбросил ее руку. Он просто позволил ей провести его на несколько шагов вперед, они почти прошли мимо Несущих Истину, когда девушка с поводьями снова заговорила.
Но не с ней.
Она наконец заметила меня.
Не двигайся, девушка-фейри.
Я застыла, как и все остальные. Леофвин перехватил мой взгляд, а девушка тем временем направила свою лошадь сквозь нашу компанию. Ему пришлось отступить, чтобы пропустить ее.
Он не попытался помешать ей, даже когда ее кобыла оказалась настолько близко, что ее горячее дыхание сдувало короткие пряди волос с моего лица. Он просто стоял, его воротник все еще сжимала Лавиния, возница же прогромыхал вперед по тропинке.
Затем все они последовали за ним.
Бессмысленно дожидаться девушку-фейри.
Ты, проскрипела она словно старая ведьма, посмотрев на меня поверх плеча своей спутницы. Один мой вид: черные глаза и контрастирующие с ними волосы, такие заметные даже в тусклом свете, как будто придал ей сил, и она выпрямилась в седле. Скрюченной рукой, которая искривлялась еще сильнее с каждым новым словом, она тыкала мне в лицо. Ты станешь нашей погибелью. Ты проклята. Ты чудовище, отмеченное фейри.
Эти слова могли бы вызвать реакцию у кого-то другого, но я к ним давно привыкла.
Слышала, что в деревне жила девушка, отмеченная фейри, но это было давным-давно. Я полагала, жители уже избавили тебя от страданий.
Я вздрогнула. На мгновение взгляд старухи метнулся к Асцилле, а затем к удаляющимся спинам Лавинии, Леофвина и других.
Неужели никто не проверил ее? Вдруг она подменыш? Знаешь, как проходит проверка?
Ее взгляд снова переместился на меня, в нем не было ни капли дружелюбия, только ненависть. Ко мне.
Она наклонилась вперед. Слюна брызгала из ее перекошенного рта, когда она со всей жестокостью, отчетливо произнося каждое слово, сказала:
Их подвешивают снаружи на всю ночь. Даже животные не трогают подменышей. Если дитя выжило, значит, это фейри и от него можно избавиться, пока оно не выросло и не осквернило все, к чему прикоснется.
С губ Асциллы сорвался едкий смешок:
Скорее, человеческое дитя разорвут на части дикие животные или оно просто умрет от холода.
Лучше уж так, чем позволить подменышу разгуливать среди нас, без колебаний выплюнула в ответ старуха. Говорят, кровь фейри голубого цвета. Интересно ее рука потянулась к сумке, из кожаных лоскутов выглядывала серебряная рукоять длинного ножа. Если бы я порезала тебя какого цвета была бы кровь?
Лошадь шагнула еще ближе, и мы с Асциллой отшатнулись, не давая копытам раздавить наши ноги.
Впереди я заметила Леофвина, он остановился всего на секунду. Оглянулся на нас, брови обеспокоенно сдвинулись, когда рука старухи обхватила рукоять ножа.
Затем он посмотрел на остальных Лавиния осуждающе прищурилась и развернулся. Он бросил нас.
Бросил меня.
Вспышка ревности, испытанная мною ранее, оказалась ничем по сравнению с закипающей злостью, которую я почувствовала, когда он повернулся ко мне спиной. Я сказала ему, что сама могу постоять за себя, но совсем не это имела в виду. Он знал это. Он знал, что делал, когда уходил.
Желчь подступила к горлу, когда мы с Асциллой остались с женщинами наедине, одна из них уже вытянула между нами клинок.
На долю секунды мне показалось, что она разрежет меня этим ржавым лезвием, но за мгновение до того, как оно опустилось, она подняла взгляд на едва заметное поместье вдали и увидела что-то, что заставило ее остановиться. Глаза расширились, рот приоткрылся. Лошадь фыркнула, обдав меня горячим воздухом, она опустила голову так низко, что женщинам пришлось вцепиться покрепче, чтобы не полететь на землю, и рыла копытами усыпанную листьями землю.
Когда мы с Асциллой обернулись на поместье, там не было ничего, кроме света в окнах, но что бы женщины там ни увидели, оно повлияло на них. Нож неохотно вернулся обратно в ножны, а побледневшие женщины обменялись взглядами. Раздался шепот, такой тихий, что я не разобрала ничего, кроме страха, отразившегося на их лицах.