Он попытался проглотить сухой ком в горле, чтобы голос не звучал так хрипло, но не смог. Поэтому плюнул на все и недовольно добавил:
И хватит называть меня Охотником.
Что-то в Грехе словно дало трещину. Мастеру на секунду показалась смутная дрожь в его бледных ладонях, но он быстро спрятал их за спину. Бескровные губы надломились в болезненной улыбке, он чуть наклонился вперед.
Тогда как мне вас называть?
Грей моргнул, ощущая застывшие капли на ресницах, небрежным движением зачесал назад отросшие пряди волос, падающие на щеки.
Все стало еще нереальнее, потому что Мастер, который никогда не заводил никаких знакомств, никогда не говорил с незнакомцами дольше, чем было нужно, и не называл свое имя в случайном разговоре, внезапно выдохнул:
Грейден. Меня зовут Грейден.
В лице Греха отразилось раздражающее мужчину понимание, как будто он читал его, как раскрытую книгу. Мастер помрачнел, боль прошлась по конечностям вверх и засверлила в виске, но он стойко выдержал этот взгляд.
Приятно познакомиться, Мастер Грейден. Меня зовут Фергус.
Глава 2
Утром Мастер Грейден спускался из своей комнаты в прескверном настроении.
Поспать удалось от силы полчаса, все остальное время Мастеру пришлось бороться с болями и отходящим от действия эликсиров телом. Он уже привык к подобным побочным эффектам в конце концов, несколько лет назад он сам разработал эти усилители, чтобы не отставать от других Мастеров.
Из-за болезни Грей не мог похвастаться силой и выносливостью, он полагался только на свой ум и сообразительность, поэтому его учеба в Ордене Мастеров всегда была тесно связана с библиотекой. Он часами перебирал увесистые тома и рукописи, спрашивал преподавателей и пробовал множество способов, чтобы прийти к тому, что есть сейчас. Его набор эликсиров и масел был идеален, но это не отменяло того факта, что иногда после них боли становились на какое-то время чуть сильнее.
Грей поморщился от не самых приятных воспоминаний и окинул взглядом просторный обеденный зал.
Грех, который в полуночном бреду стал казаться обрывком сна, на удивление сидел за столом и деловито попивал чай. Рядом с ним стояло блюдце с сушеной клюквой, которую Грех Фергус, его звали Фергус, закидывал себе в рот и жевал с таким видом, словно это было обычное яблоко или груша.
Ты все еще здесь? вместо приветствия проворчал Грей, устало опускаясь на стул.
Доброе утро, Мастер. Конечно, я здесь. Нам ведь надо поговорить. Фергус обиженно поджал губы.
Можешь начинать.
Это слишком личное. Не здесь.
Что между нами может быть личного? Грейден постарался не показать своего удивления. Хватило того, что вчера было слишком много впечатлений, и он чуть не выпустил себя из рамок под наплывом эмоций и ощущений.
Грех чуть помрачнел, но тут же снова заулыбался так, словно Грей рассказал ему что-то веселое.
Вы узнаете. Пока не переживайте на этот счет.
И ты будешь таскаться за мной, пока мы не поговорим?
Зеленые глаза Фергуса озорно блеснули.
Конечно!
О, Создатель
Рассыпающаяся в благодарностях хозяйка таверны принесла завтрак, состоящий из яичницы с беконом и ароматного свежеиспеченного хлеба. Грей с удовольствием приступил к еде, радуясь, что, кроме этой женщины, сейчас в таверне никого нет и ему не надо разговаривать с благодарной толпой в такую рань.
Общаться с людьми Мастер не любил.
Хозяйка принесла им еще по кружке крепкого чая, поохала на отказ Фергуса от еды и вежливо удалилась, поглядывая через плечо на странного знакомого Мастера.
Мог бы и поесть ради приличия, сказал Грей, прекрасно зная, что Грехи не едят человеческую пищу.
Прошлой ночью я наелся. Физически сейчас не хо- чу, скромно улыбнулся Фергус.
А клюква?
Она легкая пища. Кислая, как я люблю.
Ты же не чувствуешь вкуса еды?
Я могу чувствовать только что-то очень кислое, сладкое или соленое. Клюква для меня обладает легким привкусом, а сахар я не люблю, поморщился Грех от упоминания сладкого.
Грей молча кивнул, методично расчленяя ножом и вилкой яичницу. Он не испытывал ни страха, ни растерянности, сидя за столом с чудовищем, о котором они в Ордене мальчишками читали книги в библиотеке. Это было странно. Мастер не считал себя трусом, но и не мог назвать безрассудным. В протоколе об уничтожении существ были списки, был алгоритм изгнания каждого, и Грей прекрасно помнил, чем опасны Грехи. Каким бы приятным и красивым ни выглядел новый знакомец, как бы ни был похож на человека чудовище всегда оставалось чудовищем. Это был закон Крестейра.
Вы так рано встали. Не собираетесь тут задерживаться? продолжал любопытствовать Фергус.
Нет. У меня полно работы дальше.
Мастер пытался понять, раздражает ли его болтливый Грех или нет. Его голос звучал слишком умиротворяюще и даже как-то знакомо, но Грей решил, что это ему просто показалось. Выглядел он как располагающий к себе, опрятный мужчина конечно, такого приятно слушать, но не отменяло того факта, что эта разговорчивость действовала на нервы.
То ли дело было в том, что Грех трещал без умолку, то ли в его видимой двуличности.
Сначала он выражал презрение к окружающим людям, а потом тут же любезно тряс хозяйку таверны за руки, осыпая комплиментами и благодарностями. Такой мог приветливо улыбаться тебе и лить мед в уши, а потом с той же улыбкой всадить когти в живот и выдрать внутренности. Грехам Грей не доверял. Особенно таким, которые сваливались на него в самый разгар сражения, бросались цепляющими словами и нахально забирались в дилижанс.
Так, значит, вы были здесь проездом? Фергус аккуратно сложил бледные ладони в складках шлейфа на коленях.
По работе, коротко ответил Мастер.
Нашли просьбу в соседнем городе на доске объявлений?
Да.
Я тоже видел его. Поэтому заехал. Было по пути.
А по пути потому что меня выслеживал? Грей позволил себе усмехнуться.
И да, и нет. Я держал путь в Теневаль.
От слов Фергуса по спине Мастера снова пробежали мурашки. Он крепче стиснул трость, упирающуюся в пол между сапогами.
Если ты сейчас скажешь, что наши пути пересеклись благодаря удаче, я тебя изгоню, мрачно сообщил Грей.
Ему не нравилось столько совпадений в небольшой промежуток времени, а этот свалившийся на его голову Грех только создавал еще больше вопросов.
Ну, это не совпадение. Я знал, что вы отправитесь сюда, ответил Фергус и склонил голову набок, словно любопытная птица.
Откуда?
Не трудно было догадаться. Я впервые увидел вас к западу отсюда. Теневаль нынче место приметное, у всех на слуху. Вы были недалеко, вы действующий Мастер, так что было бы странным, если бы вы не держали путь туда, спокойно объяснил Грех.
И ты надеялся меня выцепить там? Зачем? Грей хмурился все сильнее, пока их трясло по ухабам в дилижансе. Что такого у тебя есть для меня, раз ты проделал этот путь?
Я отдам это вам. Это очень важно, но я не могу сделать это просто по пути. Всё же не ломоть хлеба поделить.
Между ними воцарилась тишина. Слышен был свист кнута и топот копыт, колыхались от тряски занавески на окнах. Тусклый солнечный свет пробился сквозь тучи и замелькал на лице Греха, запутался в его волосах и складках на юбке. Что-то вокруг них сгустилось, словно старое и забытое. Это чувство вызывало внутри Грея неприятное жжение, амулет-кристалл под водолазкой внезапно нагрелся.
В Теневаль могли отправиться и другие Мастера, внезапно проворчал Грейден.
Мастеров сейчас нет. И кстати. Я утром ходил в руины, хотел посмотреть на останки. И знаете, нахмурился Фергус, его лицо перестало быть растерянным, там нет тела Мастера, чертившего защиту.
Что? Грей удивленно застыл.
Я имею форму волка. У меня очень хорошее обоняние, и я бы без труда смог найти то, что осталось после того монстра. Оно сожрало двенадцать человек, и Мастера среди них не было, ответил Фергус.
Бред какой-то Зачем ему было чертить защиту, идти туда и сбегать? Грей обхватил пальцами подбородок. Он пытался вспомнить всех Мастеров, с которыми когда-либо пересекался, чтобы понять, кто мог так сделать и мог ли вообще. Он должен был или вернуться к жителям, или закончить начатое. В чем тогда смысл защитного круга?
Может, он струсил, холодно заметил Фергус.
Мастера не трусы.
Бо´льшая часть из них. И вы не трус. Но я видел тех, кому выжить в этом мире помогла только их паскудная душонка. И такие не помогают людям.
Ты сейчас едешь прямо рядом с Мастером. Остерегался бы таких слов, безэмоционально сказал Грей.
Не то чтобы он сейчас собирался вскакивать и с пеной у рта доказывать Греху, какие Мастера все чистые, святые и непорочные. Грейден прекрасно знал, что среди Мастеров встречались не самые приятные люди. Он слишком хорошо помнил годы обучения в Ордене, где помимо обычных ребят с Даром могли учиться отпрыски из богатых семей. Те мнили себя королями мира, а уж с Даром считали, что им все позволено, а потом просиживали свои золотые «пятые точки» где-то в безопасности, пока остальные, рискуя жизнью, таскались в самые ужасные и отдаленные места убивать чудовищ.
Вы особенный, Мастер Грейден. Я не самое доброжелательное к окружающим существо, но вы для меня исключение, Фергус говорил это все с той же теплой улыбкой, но Грею почему-то стало неуютно.
Он нахмурился и посмотрел пристально ему в лицо:
Не вздумай нападать на людей.
Пока они ведут себя хорошо не буду.
Фергус.
Имя слетело с губ слишком легко. Слишком правильно?
Грейден постарался удержать себя в руках, но внутри будто стиснуло стальным обручем ребра. Он посмотрел на Греха и не смог проконтролировать изумление на своем лице, потому что Фергус выглядел обескураженным.
Да, Мастер. Не буду, неожиданно кивнул он, все еще глядя на Грейдена так, словно у него вдруг появилась вторая голова.
Виски заломило тупой болью, правую сторону словно окатило кипятком. Мастер стиснул зубы, незаметно впиваясь пальцами в сиденье. Трость в его руке дрогнула, он почувствовал на себе пристальный взгляд и отвернулся, беспокоясь, что не сможет держать лицо. За окном расплывался пятнами пейзаж. Мастер сфокусировался на пробивающейся траве и сверкающей на солнце ленте реки, устремляющейся вдаль. Вскоре они должны были пересечь мост. Грей надеялся, что тот в надежном состоянии, но раз дорога все еще проходила здесь, то волноваться было не о чем.
Мастер снова подал голос Фергус, но неожиданно осекся.
Перестав следить за стремительно пробегающими по небу облаками, Грей обернулся и застыл. По стенам и потолку кареты медленно расползались сияющие алым знаки. Их было так много, что пестрело в глазах. Дилижанс подпрыгнул на кочке, заползая на мост, и знаки засияли ярче, испещряя собой каждый сантиметр. Грех подскочил с места, знаки зашипели под ним, опаляя через обувь и одежду.
Грей не успел ничего сказать или сделать, когда раздался взрыв. Дилижанс будто вывернуло наизнанку, с треском в стороны отлетели дверцы со стеклом, полетели клочьями занавески и обивка, закричали лошади.
Мастера ткнуло лицом в твердое плечо, сильные и цепкие руки обхватили его спину, и мир закружился вокруг, вызывая тошнотворные мушки перед глазами. Он почувствовал глухой удар, болью отозвавшийся во всем теле. Грей вцепился руками в чужое тело, вжимаясь лицом в пропахшую явно дорогим парфюмом рубашку, пока вокруг снова что-то взрывалось. Его опять бросило в сторону, он почувствовал спиной каменную поверхность и удивился, когда не ударился головой. Сверху посыпалось каменное крошево и доски, над ними пролетело со свистом колесо.
Когда грохот и звуки вокруг стихли, Грей собрался и попытался пошевелиться. Он лежал, придавленный Фергусом, и рука существа была тем, что уберегло от удара затылок Мастера.
Грейден завозился, пытаясь выбраться из-под него, но Грех при своей худощавой комплекции оказался на редкость тяжелым.
Вставай давай! Ты уснул, что ли?
Фергус не отреагировал. Грейден выбрался из-под него, морщась от боли в правой стороне тела. Вокруг поднималась клубами пыль, каменная поверхность моста была забрызгана кровью, и Мастер увидел впереди изувеченные тела лошадей и кучера. Дилижанс превратился в месиво из деревянных досок, и весь мост пошел крупными трещинами.
Что-то под ними утробно завыло, мост слегка накренился. В воду с плеском посыпались камни и обломки.
Грейден убрал с лица мешающие пряди волос и вгляделся сквозь пыльную завесу. По ту сторону моста вышло несколько человек, вооруженных арбалетами. Они не были похожи ни на разбойников, ни на простых горожан их униформа казалась смутно знакомой, но сейчас Грей не мог вспомнить, где их видел. На разглядывание не осталось времени кем бы они ни были, ничего хорошего от них ждать не приходилось. Действовать надо было быстро, иначе Мастер рисковал вместе с мостом упасть в реку.
При мысли о ледяной воде Грея бросило в дрожь. Он крепко вцепился в трость, не позволяя адреналину и панике завладеть собой, и направился было на противоположную сторону моста, но обернулся на Греха.
Он не думал ни секунды над правильностью решения и вообще над тем, почему решил так поступить. Мастер просто склонился к существу, неловко заваливаясь на здоровую ногу, развернул его на бок и попытался растолкать. Фергус был без сознания, на подбородке и ладонях алели ожоги, черная кровь испачкала губы.
Вставай! Эй! Давай, нам надо уходить!
Фергус продолжал безучастно лежать на боку.
Твою мать! Грей выругался, когда мост снова качнулся.
Он попытался поднять его, но Грех был тяжелым и неудобным.
Вставай, Фергус! Ты тяжелый, я тебя не подниму. Мастер все равно пытался его поднять.
Мост с воем накренился сильнее.
* * *
Двадцать два года назад
Легкий ветер приносил с собой забытые запахи места, которое люди и иные существа любили называть «домом». Пахло выпечкой, теплом, свежескошенным сеном, древесиной и пылью, оседающей на узких улочках.
Это означало, что рядом поселение и много людей, а там, где было много людей, была и опасность. Мастера всегда приходили им на помощь, и вряд ли окровавленная туша Греха оставалась незаметной на практически открытой местности.
Фергус досадливо застонал, глотая пыль, угораздило его свалиться без сил именно здесь. Мог бы протянуть еще пару миль и скрыться в тени леса, но нет же. Грех приподнялся на одной руке, чтобы переползти в более укромное место и там отлежаться, но сил хватило только на вялый рывок в густую траву. Острые ветки кустарников с треском надломились под весом его тела и больно вонзились в развороченный бок. Отсутствующая рука все еще напоминала о себе фантомной болью. Фергус стиснул зубы, чтобы не захохотать в голос, он выглядел, наверно, как куль с дерьмом.
Грех ненавидел выглядеть таким слабым и бессильным, но сейчас ничего не мог поделать. Надо было вести себя еще осторожнее, чем обычно, хотя он до последнего не сомневался в том, что скрывался отменно. Он до сих пор не понимал такого маниакального интереса Мастеров к нему, но разобраться, что к чему, не успел. Они напали на него исподтишка, как гром среди ясного неба, и все, что он смог сделать в той ситуации, бежать как можно дальше. Не было смысла устраивать сражение прямо посреди огромного города и привлекать внимание.
Погоня длилась вечность, прежде чем Фергус решился дать им отпор, но он не рассчитал такого интереса к своей скромной персоне и, проиграв, был вынужден бежать дальше. Он все еще не понимал, что сделал такого, за что его могли так выслеживать. Он просто хотел, чтобы его уже оставили в покое за столько лет.