Действие таблеток заканчивалось, но и осталось два поворота, нет, уже один, уже забор знакомый, седьмая от угла доска с кривизной, как поставили тогда, так и стоит, как-то так получается, что ровные да гладкие гниют, а этой хоть бы что. А вон и ворота, все наверняка спят, так мы разбудим!
Коррант остановил машину почти вплотную к воротам, дал короткий гудок и, не дожидаясь ответа, вышел из машины. Но, к его огорчению, калитка оказалась закрытой не на ключ, а щеколду. Нет, что порядок блюдут это хорошо, но ему-то хозяину! как в дом попасть?! Он уже сердито грохнул в загудевшие доски кулаком. Сразу залился басистым лаем Полкан, хлопнула дверь рабского крыльца, послышались голоса.
Принюхавшийся Полкан с визгом прыгал на ворота, заскрипел под чьими-то сапогами снег, над воротами появилась и тут же скрылась взлохмаченная голова Лузги, и, наконец, одновременно с вопросами: «Кто тама?» выдернули обе щеколды, распахивая сразу и калитку, и ворота.
А ну, с дороги! весело гаркнул Коррант, бегом возвращаясь к машине.
Заведя машину во двор, он отключил замок задней двери и вышел в многоголосый хор искренних, как он надеялся, поздравлений с приездом. Отвечая сразу всем общим кивком и не слушая неизбежных сбивчивых отчётов это всё завтра Коррант открыл заднюю дверцу.
Тихоня! Вылезай!
Да, хозяин, откликнулись изнутри.
Наступила несколько настороженная тишина. Столпившиеся вокруг машины полуодетые многие в одном белье, только куртки накинули взлохмаченные со сна рабы рассматривали неловко вылезающего из машины высокого и тонкого черноволосого парня. Блеснула искорка рабского ошейника, и толпа облегчённо зашумела.
Всё, строго скомандовал Коррант, Тумак, ворота закрой, Нянька, гони всех, пока не поморозились, новокупку устрой, остальное всё завтра. Рыжий где?
В рейсе Рыжий, ответила Нянька. И куды его? она кивком показала на Тихоню.
Рыжий вернётся, в гараже ему помогать будет, Коррант обернулся, проверяя, закрыли ли ворота и калитку, и вернулся в кабину.
Чубарь уже открывал гараж. Остальные, шумной толпой окружив совершенно ошалевшего Тихоню, повалили к своей двери.
Коррант повелительно махнул Чубарю.
Ступай.
Чубарь тут же выполнил приказ.
Заведя новый фургон в гараж, сразу показавшийся тесным, Коррант выключил свет, закрыл ворота и, не спеша, пошёл через двор к дому. Из рабской кухни доносились голоса. Надо бы их разогнать, но на это Нянька есть. «Пусть хоть кто-нибудь завтра проспать попробует, всех перепорю!» весело подумал Коррант, проходя по коридору на свою половину. И едва вошёл, сразу оказался в объятиях Гройны. Но он уже спал.
В самом страшном сне Тихоня не мог представить, что окажется среди аборигенов, в полной их власти. Его окружили, дёргали за руки и полы куртки, о чём-то спрашивали, от непонятной булькающей речи сразу разболелась голова.
А ну цыцьте! остановила общий гомон Нянька. Ты чо, парень, перешла она на ургорский, совсем по-нашенски не знаешь?
Тихоня с робкой надеждой посмотрел на неё. Вопрос он не так понял, как догадался.
Нет, я не знаю поселкового.
Остальные удивлённо зашумели, но Нянька кивнула.
Ладно, бывает. Как прозываешься?
Тихоня, ответил он, с ужасом ожидая дальнейших вопросов.
Но, к его облегчению, эта немолодая рабыня решила по-другому.
Ладно, поешь с дороги и ложись. Всё завтра решим.
Большуха уже ставила на стол миску с кашей и кружку молока.
На полати его, Старшая Мать?
А куда ж ещё, кивнула Нянька, разглядывая неуверенно снимавшего свою куртку молодого ну, совсем мальчишка черноглазого и черноволосого раба. Да, бывает же! Кабы не клеймо с ошейником, то чистый ургор.
Остальные, негромко судача ну, скажи, как на Гарда смахивает, как прямь ещё один бастард хозяйский, а кружок на лбу, надо же такому разошлись из кухни, и доедал Тихоня уже в одиночестве. Допив молоко, он поднял глаза на сидевшую напротив рабыню, моложе той, что всеми командовала, но тоже в возрасте, и постарался ей улыбнуться.
Спасибо.
А на здоровье, ответила она, к его радости, по-ургорски.
Ответила доброжелательно, и Тихоня рискнул продолжить разговор.
А где тут он невольно замялся, подбирая слово, но она поняла его, и улыбнулась.
А по коридору прямо, там увидишь. Городской поди?
Он кивнул, и она с непонятной ему гордостью сказала:
Ну, так и у нас по-городскому сделано. Не хуже господского. Давай беги по-быстрому.
Недлинный узкий коридор, из-за простых некрашеных дверей храп, сопение, приглушенные голоса «У каждого своя камера?» обрадовано удивился Тихоня. Ну, так это совсем другое дело! Это уже есть шанс выжить! А на обратном пути он разобрал, что двери не запираются, снаружи-то точно. Ну, так просто отлично! И в кухне он уже совсем спокойно выслушал распоряжение забраться на здешние высокие, под самым потолком нары со странным названием полати