Ай, одергиваю руку от острого края очередного осколка. На большом пальце появляется кровавая полоса. Черт, рефлекторно засовываю подушечку пальца в рот. Дурацкая детская привычка, не хватает только найти подорожник. Что, кстати, не такая плохая идея, пластырь я, какого-то черта, до сих пор не научилась носить с собой.
А ведь это уже второе ранение за неделю. Я так часто занимаюсь кровопусканием, что скоро сама себя начну подозревать в оккультных приемчиках. Ну или это просто-напросто вселенная отвешивает мне люлей за мои грязные делишки.
Нет, злодейка из меня решительно никакая. Впредь обойдемся без тяжелой артиллерии.
Кусок несчастья, бурчит Арсений, в очередной раз проворачивая свои магические фокусы с доставанием
кролика из шляпы
Не успеваю я удивиться отглаженному куску ткани, как мою руку перехватывают решительные пальцы, а ранение оказывается наскоро перевязано. Моя ладонь задерживается в его чуть дольше необходимого, так, что я замечаю разницу температур нашей кожи и твердые мозоли, которые не встретишь у офисных планктонов.
Интересный новый факт.
Арсений явно тягает железо.
Все нормально, отбираю у него свою руку и перекидываю в нее мусорный пакет, чтобы продолжить убирать другой рукой.
Зачем вообще пришла, Шереметьев продолжает бухтеть, как старый дед.
Совесть не позволила наблюдать из окна, киваю на офисные окна, из которых не свесился только ленивый. Явно рассчитывают на шоу, или очень горят желанием проходить свидетелями по делу о моем будущем преднамеренном убийстве.
Я же сказал, нормально все, сам виноват, отчего-то злится сильнее Арсений.
Нет, ну дела. Я ему помогаю тут, на себя вину беру, а он еще недоволен!
Ты невыносим, загребаю ладонью землю и пытаюсь смести с капота. Добраться до злополучной вмятины. И убедиться, что мне не заготовлена участь недельной бессонницы.
Ты несносна, парирует Шереметьев.
Неблагодарный! едко возмущаюсь.
Неа
Начинает и тут же захлопывает рот.
Что? резко выпрямляюсь и пронзаю убийственным взглядом этого противного человека.
Все ему вечно не так!
Ничего. Кто же руками это делает, неприятно цокает, огибает капот и открывает заднюю дверцу. Достает щетку для чистки машины и двумя размашистыми движениями стряхивает всю землю. Теперь грязная, как кидает взгляд на мои руки и закатывает глаза. Бесяче.
Какой же он какой!..
Чуть не лопаюсь от возмущения. И я еще жалела его машину!
Да тут едва заметная вмятина под слоем земельки оказалась, а я опять облита с ног до головы. Ну нет, Арсений, сегодня тебе чистеньким из этого не выбраться.
Бросаю пакет с мусором на землю, делаю решительный шаг к наглецу и, пока он не понял мой маневр, вытираю ладони о его безупречную рубашечку.
Раз уж дело на то пошло запишем еще один пункт в непредвиденные расходы Стрельцам. День у них сегодня такой. Я ни при чем.
А спина у Арсения ничего. С буграми. Мешки с картошкой он что ли по ночам таскает?
Если так то дело дрянь. Еще секунда промедления, и он выйдет из оцепенения, в которое вошел, как только мои ладони коснулись его лопаток и ка-а-ак обернется
Беги, Уля! разносится над головой.
А Ксюха дело говорит!
Последний раз вдавливаю грязные пальцы в хрустящую ткань цвета яичной скорлупы, придавая ей авангардизма, и резко отстраняюсь. Еще секунду трачу на то, чтобы убедиться: бежать нужно быстро, напряженные плечи опасно разворачиваются, а скрипу зубов может позавидовать Хищник. И, собственно, бегу. Нет, улепетываю.
И, сама не понимая почему, хохоча.
Так быстро не бегала с момента сдачи школьных нормативов. Взлетаю по лестнице, влетаю в офис и оглядываюсь, где бы спрятаться. Очевидное решение: за спинами коллег, которые разделились на два лагеря: встречающие меня кучкой девчонки и высунутые из окна парни, что-то выкрикивающие Арсению.
Так, стоп. Он что, за мной не бежит? Это зря что ли весь этот бьющий в голову пульс, сбившееся дыхание и ломота в мышцах, о которых я уже позабыла?
Да ПДРом[1] вытянут, кричит Рома что-то на мужском. Уложишься в десятку.
Не, придется еще полирнуть, возражает Денис. Дать тебе номер моего ремонтника? Сделает быстро.
С улицы доносится приглушенный ответ. Да, он пока там, но скоро, без вариантов, будет здесь. И тогда мне несдобровать.
Я б на твоем месте взяла на сегодня отгул, ржет Лиля, похлопывая меня по локтю.
Да, к понедельнику подостынет, поддакивает переживательная Ксюха.
Сходи к Ирине, пока не поздно, чуть не выталкивает меня в шею сердобольная Вероника. Скажи, дома поработаешь сегодня.
На заметку: еще одна дурацкая черта моего характера жесткое сопротивление всему, что мне навязывают. Даже если себе во вред всё во мне сопротивляется мнению большинства. Вот и сейчас, вопреки истинному и рациональному желанию сбежать подальше от разъяренного мужика, я гордо расправляю плечи и с пафосом заявляю:
Вот еще!
Спокойно сегодня не поработаем, вздыхает Валя со своего места, единственная, кто не присоединился к хаосу.
Когда вы уже успокоитесь, закатывает глаза Лиля. Переспали бы и
Чего??? возмущенно восклицаю я.
Я и Арсений? Что за дикая мысль!!!
Да помолчи ты, толкает Лилю в бок Ксюша. А сама еле сдерживает улыбку. Это как понимать вообще?
Ты! возникает на пороге Шереметьев.
И тычет в меня нет, не пальцем, взглядом. Реально, будто палкой по затылку заехал, аж ноги подкашиваются.
Так, я извиняюсь, поднимаю вверх ладони в примирительном жесте и отступаю назад, стараясь прикрыть тылы собравшимися вокруг меня девчонками.
Я и сама уже остыла. Отвага, слабоумие и отходчивость. Это все, что обо мне стоит знать.
Это Tommy Hilfiger, резко бросает он, оттягивая на себе рубашку.
Это ни о чем мне не говорит.
Лиля наклоняется ко мне и на ухо поясняет:
Десять косарей за рубашку.
Оу, что за выпендрежник! Я постираю!
Постирала уже, бубнит Шереметьев. Широким шагом огибает наш маленький кружок, подходит к столу, забрасывает себе на плечо свитер с ароматом альпийской свежести и ущерба на десять тысяч, и снова направляется на выход.
Я перевожу дыхание, которое застряло где-то в легких, и рассматриваю удаляющуюся спину. Грязную и напряженную. Нет, так дело не пойдет. Надо же нормально объясниться. И оставить последнее слово за собой. Так что я делаю то, что сделала бы любая нормальная девушка, которой ближайшие восемь часов придется работать с Арсением в одном помещении, на моем месте: иду за ним. Да, в мужской туалет!
Послушай, ничего этого бы не случилось, толкаю дверь уборной с буковкой М, за которой десять секунд назад скрылся Арсений. Если бы ты не был таким
Слова обрываются, как только до мозга доходит картинка, которая предстала перед глазами.
Ой, резко отворачиваюсь от обнаженки.
Вообще-то там только пара пуговиц пока расстегнута, но уже можно заприметить мускулистый торс. Весьма, весьма мускулистый. Черт, он что весь такой, с головы до ног?
Это мужской туалет, объясняет, как дебилке.
Если ты не собираешься расстегнуть ширинку, я бы хотела договорить, не показывая смущения, твердо говорю я.
Стоя спиной, да.
Ты чертовски доставучая, тебе кто-нибудь это говорил? тяжко вздыхает.
Только ты.
Ах, точно. Но ты не считаешь это своим недостатком, не так ли? шуршит сбрасываемая рубашка, в мое периферийное зрение попадает отглаженный воротничок. Уф, какой тесный туалет. Какая широкая раковина, какое большое зеркало! Если чуть-чуть скосить глаза, можно увидеть
Я слушаю, пресекает мое преступное намерение Арсений. А я, между прочим, просто собираю политинформацию о враге. Вдруг у него тюремная татуха с колоколами на весь торс, это же можно использовать против него!
Во-первых: извини. Во-вторых: ты сам виноват, перетаптываюсь с ноги на ногу, едва заметно меняя угол тела. Чтобы чуть-чуть захватить отражение
О, боже.
Арсений терминатор!
Не как раздувшийся Арни, а сухенький такой Т-1000, умеющий превращаться в жидкий металл. Хотя на жидкий металл сейчас больше похожа я.
Хватаюсь за край раковины, чтобы не стечь на пол, проглатываю застрявший посреди горла ком. Не уверена, что мне нужна была эта информация.
То есть опять во всем виноват я? хмыкает сзади.
Да! визгливо соглашаюсь я. Нет, добавляю уже спокойнее. Я с себя вины не складываю, я чересчур эмоциональна, как все Скорпионы. Однако ты, как представитель Стрельца
О, господи! взрывается Шереметьев. Хватит во всем винить какую-то чушь. Дело не в том, что ты родилась не в то время, не в том месте и не под тем знаком зодиака. И даже не в том, что у тебя Плутон забрел в Овен. Дело в тебе. Проблема тоже в тебе. Ты несешь ответственность за свои мысли, поступки, слова. Не какая-то планета, идущая по кривой траектории, только ты сама! И только когда ты наконец это поймешь между нами все изменится.
От столь длинной и что уж сказать, весьма неприятной тирады, я теряю дар речи. «Между нами все изменится» повисает в воздухе странным напряжением. В груди трепыхается участившееся сердцебиение, холодеют пальцы.
Я правда не знаю, что сказать.
Но это и не требуется.
Шереметьев все решает сам: стаскивает грязную рубашку с раковины, огибает меня, проходя в сантиметре от моего плеча, и выходит из уборной. Тихо захлопывается дверь.
Так вот, что значила фраза «возможно переосмысление каких-то жизненных ситуаций» в моем сегодняшнем гороскопе.
Не только у Стрельцов сегодня сложный день.
.
[1] ПДР (PDR) беспокрасочный ремонт вмятины/беспокрасочное удаление вмятины, представляет собой метод выправления незначительных вмятин с кузова автомобиля.
Глава 8.
Хорошо, что пятницы имеют свойство заканчиваться.
Жаль, что время так беспощадно тянется. Правда винить в этом стоит, конечно, не конкретный день недели, а Арсения, беспощадно проехавшегося по моей самооценке. Снова.
Гипнотизирую цифры внизу рабочего стола, мысленно отсчитывая, когда можно будет рвануть. И как только появляются заветные 18:00 даю дёру. Натурально.
На радостях, что можно пойти домой и помучиться рефлексией в одиночестве, а не на глазах у десятка коллег, я даже забываю отправить Арсению его гороскоп. Просто хватаю сумку, едва не оставив телефон на рабочем столе, и выбегаю навстречу прекрасной погоде и одинокой квартире.
Одиночество сейчас как никогда кстати.
Взгляд цепляет побитый моими стараниями Ниссан и чувство вины снова поднимает голову. Ой, да заткнись ты, совесть. Ну сколько можно? Плетусь к метро, опережая всех коллег, чтобы не пришлось утолять их праздное любопытство. Они и так весь день пялились на нас с Шереметьевым, сгорая от желания узнать, чем мы таким интересным занимались за закрытой дверью мужского туалета. И только дай им повод поймать и зажать меня на платформе метрополитена
Я сбегаю по эскалатору, когда в сумке начинает трезвонить мобильник. Сестра. Ну конечно, пятница же.
Приедешь сегодня? интересуется Альбина, чем-то гремя на фоне.
Что-то устала, пытаюсь отвертеться.
У нас курица на гриле. И перцы.
Жучка, смеюсь в трубку. Обожаю традиционные пятничные посиделки с горой еды, и она это знает. Вина захватить? меняю вектор направления в метро.
Не, я все взяла.
Ладно, часика через полтора буду.
Снова подвезут? хитро интересуется.
Откуда ты знаешь, господи? обреченно выдыхаю в трубку.
Я же была максимально осторожна, она точно не видела Арсения в прошлый раз!
Фил вас в окно спалил. Восхищался большой красивой машиной до слюней изо рта. Приедешь расскажешь!
Тогда я не приеду, бурчу в трубку. Курица и перцы это все конечно прекрасно, но сидеть, как на допросе с пристрастием нет уж, извольте.
Приедешь, приедешь. Я как раз рулет маковый делаю.
По маминому рецепту?
Ага.
Ненавижу тебя.
О-бо-жа-ешь, Альбина смеется и кладет трубку.
Знает, что обожаю. С тех пор как мама укатила устраивать свое личное счастье с турком на его малую родину, мы с сестрой стали держаться вместе. Это даже сплотило. Есть особое удовольствие под бокал красного полусладкого восхищаться и ужасаться авантюризму собственной матери, которая всю жизнь жила по четкому своду правил, а, разменяв пятый десяток, подцепила солидного дядечку на морях, собрала пожитки и рванула к нему.
Но чувствуется мне, сегодня темой вечера будет не мама.
Я вставляю в уши наушники и заглушаю неуместное чувство осадка внутри. Нет, не из-за мамы. За нее мы с Альбиной на самом деле очень рады. В голове другое действующее лицо.
Вот как ему удается так все во мне перетряхнуть, что совершенная уверенность в себе утопает под жгучей неуверенностью? Конечно же я понимаю, что сама несу ответственность за свои поступки и слова. Но влияние множественных факторов извне на характер и темперамент тоже неоспоримо. Например, он эгоистичный самовлюбленный Стрелец. Типичный. И где бы и кем ни воспитывался таким ему и предначертано быть.
Горбатого Стрельца могила исправит.
И я может тоже не идеальна, видит бог, я знаю все свои недостатки и активно с ними борюсь, но все же имею куда более покладистый характер. И раз уж речь идет о «между нами все изменится», то большую часть пути нужно пройти ему. Не будь он таким злобным всезнайкой, мы бы могли вполне мирно сосуществовать.
Определенно.
Ведь что-то хорошее в нем есть. Просто я уже успела позабыть что.
Пока в ушах гремит Паганини, затесавшийся между «Куклой колдуна» и «Life» Зиверт, берусь за телефон и открываю рабочий чат в вайбере. Оттуда кликаю по Арсению и перехожу в личные сообщения. Там пока пусто. Ни разу за два года работы у меня не возникло желание начать эту переписку, но сегодня все внутри к этому взывает.
Я столько всего хочу ему написать!
И о том, что он, конечно, прав, но все же не прав. И о том, что он сноб и колючка. И о том, что я хотела с ним дружить и даже пыталась когда-то, но он все испортил. И вот сейчас исправлять это точно не мне.
Но все эти слова остаются в моей голове, под аккомпанемент «Дьявольской трели» в ушах.
Я просто копирую текст его гороскопа на сегодня и отправляю ему для ознакомления. Тут даже сам черт поверил бы в правдивость прогнозов! Непредвиденные расходы на лицо и рубашку.
Фиолетовые галочки загораются мгновенно, будто он только и ждал моего сообщения. Но ответа, ожидаемо, не приходит. Невыносимый человек.
Где мой любимый Филиппчик? с порога кричу я.
Дверь, как всегда, открыта, так что я беспрепятственно врываюсь в дом сестры, где меня всегда встречают с радостью. Как минимум один четырехлетка.
Уля-я-я, несется по коридору стадо маленьких слоников в лице моего племянника.
В мои раскрытые объятия врезается худощавое создание с вихрем завитушек. Маленькая папина копия, Альбина тут явно не участвовала.
Что ты мне принесла? первый же вопрос после традиционных обнимашек.
Достаю из сумки перехваченную в «Магните» безделушку в виде какого-то липкого монстрика, цена которой сто рублей. Но что для нас фигня, для ребенка новые впечатления. Так что Фил радостно визжит и бежит всем показывать новую игрушку.
Скидываю туфли и направляюсь на кухню. Оттуда уже идет умопомрачительный запах выпечки. Все-таки моя сестрица на все руки мастер. На подносе прямо посреди стола красуется маковый рулет маленькое сладкое произведение искусства. Голодные руки тянутся к нему и отщипывают кусочек прежде, чем в дверях, ведущих на террасу, появляется сестра.
Руки прочь! возмущенно сопит она.
Но я такая голодная, ною не по-детски.
Там уже все готово, кивает на улицу. А сладкое после еды!
Говоришь, как мама, передразниваю я.
Я и есть мама. А ты должна подавать пример младшим, перехватывает куда-то несущегося Филиппа и грозно ему наказывает. Мыть руки и за стол!