Как развивались бы отношения с САСШ в этой реальности? Думаю, уже в тридцатые годы Россия и САСШ стали бы союзниками. Николай II был достаточно умен, чтобы понимать всю опасность доминирования Германии на континенте, и необходимость подстраховаться союзничеством с другой великой страной. А таким союзником могли быть только Соединенные штаты, заинтересованные в новых рынках. Контуры сотрудничества просматривались и в нашей реальности в 1916 году неожиданно одну из заявок на сооружение железной дороги получил впервые в истории иностранный капитал, и это была американская заявка. С американцами же планировалось профинансировать строительство метро (надземного) в Петрограде и Москве. САСШ тогда виделись другом и союзником, за сотрудничество с САСШ выступали широкие слои общества, и интересно, что американофобами были не левые, а правые. Вудро Вильсон на протяжении 1916-1917 годов пытался помочь России, в частности был посредником в попытке заключения сепаратного мира с Австро-Венгрией, затем летом 1917 года фактически выставил ультиматум Османской Империи потребовав немедленно выйти из войны с Россией. В реальности описываемой мной Россия предсказуемо притягивала бы американцев неисчерпаемостью рынков сбыта и дешевой рабочей силы, а так же дешевыми ресурсами.
Ну и последнее что хотелось бы отметить про нацию.
Появление СССР и всё что с этим связано сорвало, возможно что без возможности исправления процесс создания русской политической нации. Она создавалась и вполне успешно, может даже неосознанными усилиями как слева так и справа. Большевики сорвали этот процесс. Сначала произошла гражданская война
Итожим
1. В отличие от многих ученых я не считаю революцию 1917 года неизбежной, ее можно было предотвратить или, не вступая в войну, или предприняв определенные меры во время войны. Например, если бы Николай вывез правительство в Москву революции не было бы.
2. Будущее России без революции сильно походило бы на сегодняшний день. Демократию не удалось установить бы в любом случае просто эта попытка не привела бы к чудовищными и как показала история бессмысленным жертвам
3. Лозунг «исполнительная власть да покорится власти законодательной» бессмыслен и по сей день. В России эффективным может быть только единоличное правление. Причем с широкими полномочиями. Президентская власть в России стремится к царской де-факто, речь не о том что написано в конституции, а о том как видят власть люди, какой в их представлении должна быть власть. Даже выборы в России сильно не похожи на выборы, и тут опять-таки не злая воля властей, а представление людей о власти.
4. Во внешней политике скорее всего не было бы противостояния с САСШ, наоборот линия на сотрудничество взяла бы верх. Вторым и вполне оправданным партнером была бы Германия
5. Наконец в 20 веке несомненно завершилось бы создание единой русской политической нации. Ее можно и нужно было создавать, процесс уже шел и шел правильно. И только после создания русской политической нации можно и нужно было расширять права народного представительства. Не раньше! К чему привела попытка сформировать народное представительство до формирования полноценной политической нации? Первое во власти оказался кто угодно, только не русские. Ладно, евреи про них говорено-переговорено. Но откуда в Петрограде в 1917 году оказалось столько грузин? Гегечкори, Церетели, Джугашвили что они делали там, а не в своем Тифлисе? Второе во власть пролезла всякая сбродная сволочь потому что люди не понимали ценности народного представительства, выбирали легко и бездумно, а потом спохватились а не сковырнешь уже. И третье оголтелый популизм. Обещай больше, ври сильнее и народ весь твой. Ну и четвертое те кто пролез во власть они народ не слышали, не чувствовали его боль. Для них похвала британского французского посла, абстрактные понятия типа «верности союзникам» значили больше чем страдания измученного трехлетней войной народа, страдания конкретных крестьян в окопах, не понимавших что они тут делают.
Как то так.
Интерлюдия. Хюэ
Хюэ, где развернутся последующие события был уникальным местом для страны, растерзанной жестокой, продолжающейся уже много лет войной. Он располагался почти что на линии ДМЗ демилитаризованной зоны, где умереть было проще, чем выжить. Сам Хюэ ко времени описываемых событий имел примерно сто сорок тысяч человек постоянного населения, и с этим он был третьим по величине городом в Южном Вьетнаме. Это была бывшая резиденция императора и главный центр религиозного обучения и поклонения. В отличие от политических столиц страны Сайгона и Ханоя он давно не претендовал на политические роли и потому война странным образом обходила его.
Хюэ был расположен на полуострове, образованном излучиной реки Хыонг, Главной достопримечательностью старого города была, конечно же, Цитадель, огромная крепость, площадь которой составляла почти две квадратных мили. Ее стены были высотой двадцать шесть футов и толщиной не менее пятнадцати. Фактически это были два огромных, земляных параллельных вала на расстоянии от двадцати до тридцати футов друг от друга. За ними находились дома, сады, пешеходные дорожки и посты охраны. Стена была окружена рвом, через который было переброшено одиннадцать узких мостов, каждый из которых вел к своим воротам. С воздуха крепость напоминала гигантский квадрат с отростком в северо-восточном углу под названием Манг Ca. В южной части крепости находился королевский дворец и его территория, окруженная еще одним валом, он был построен по образцу Запретного города Китая. Центром дворца был тронный зал из замысловато раскрашенных деревянных балок и панелей и разноцветных позолоченных драконов. На территории дворца были большие дома и хозяйственные постройки, расположенные вокруг пышных садов, озер и каналов. Когда-то в них жили жены и дети императоров Нгуен, а также их императорский двор.
Но большая часть населения города жила, конечно же, не в крепости. Город был довольно богатым, так как в нем сто пятьдесят лет правила последняя вьетнамская династия Нгуенов. Основная застройка была одно и двухэтажными каменными домами с красно-оранжевой черепичной крышей, дома эти были одинаковыми и первоначально были построены для служащих королевского правительства. В архитектуре просматривались европейские и французские мотивы. Дома были окружены высокими каменными стенами и тщательно ухоженными садами. Рос бамбук, пальмы, по китайскому и японскому образцу были вырыты пруды и запущены разноцветные карпы кои.
Хюэ был красивым, почти не разрушенным городом, а по южному берегу еще и современным. Городские пагоды и кладбища с усыпальницами (из-за сырости в земле тут не хоронили как и в Новом Орлеане) были настоящими архитектурными сокровищами. Из регулярного парка вдоль южного берега Хуонга, можно было смотреть за сампанами на реке или зайти в клуб Cercle Sportif, спортивный и общественный клуб колониальной эпохи внутри которого она все еще не закончилась. На другой стороне, на улице Ле-Лой были дорогие особняки, казначейство, почта, тюрьма и католический собор Церковь Пресвятого Искупителя.
По мере приближения праздника Тет большая часть жителей города с нетерпением ждала положенного длительного отпуска. В этом городе во время Тета было традицией посылать по реке Хыонг бумажные чашки с зажженными свечами, плывущими как молитвы о здоровье, успехе, память о близких, живых и ушедших, для успеха в бизнесе, в жизни или в любви, и, возможно, ради прекращения войны и убийств. Крохотные огненные цветы беззвучно спускались по воде, проплывая мимо ярких огней современного города на юге и высоких черных стен крепости на севере. Люди выстраивались вдоль обоих берегов реки, чтобы насладиться зрелищем, многие спускались к воде чтобы добавить свое собственное подношение. Этот красивый ежегодный ритуал был символом Хюэ, выражением гармонии между живыми и мертвыми, символом души самого Вьетнама
Индокитай. Хюэ, старый город. 29 января 1968 года
Время перед битвой потом всегда вспоминается как тихое и даже светлое какое-то.
Это был Индокитай. Аннам, созданное совсем недавно государство, которого скоро не будет. Город Хюэ, бывшая императорская столица, где в старых замковых камнях спрессовалась многосотлетняя история гордого и непобедимого народа.
На носу был праздник Тет местный новый год, отмечаемый по лунному календарю, но не мусульманскому, а своему. Аннамцы собирались отвечать его по своему: вместо елок у них, например небольшое мандариновое дерево, мандаринки с которого можно есть. Вместо открыток с поздравлениями что-то вроде плакатов с каллиграфией: каллиграф одна из самых уважаемых профессий здесь, хороший каллиграф никогда не останется голодным. Местный цвет нового года ярко бордовый, даже винный, вишневый. Вместо хороводов вокруг елочки танцы на улицах с многометровыми искусственными змеями. Вместо обычного пушечного салюта что-то вроде шутих, только очень больших. Шутихами занимались профессиональные пиротехники и готовили они их вот уже месяц, чтобы взорвать все в одну ночь.
И никто не знал, что именно в эти дни и этот тет там, на Севере решили пролить кровь и предпринять генеральное наступление, чтобы навсегда изгнать ненавистных иностранцев и нгаев, напав на них врасплох, как до того не раз нападали на китайских оккупантов1.
Капитан Воронцов на сей раз вышел из дома примерно в восемнадцать ноль ноль по местному времени. У него уже была елочка точнее, мандариновое дерево, он уже заказал каллиграфу необходимые плакаты для поздравления и отдельно попросил написать открытку жене на русском на местной рисовой бумаге. Для этого он нашел на рынке самого дорогого каллиграфа, посулил за работу сто пиастров2, написал на листке бумаги русские буквы и держал перед глазами каллиграфа, пока тот старательно перерисовывал их на открытку. Открытку он запечатал в конверт и отправил аэро, с дипломатической почтой. Должна дойти.
На сей раз, он оделся, как одеваются местные европейцы свободная рубашка, брюки, мятый и неопрятный пиджак сойти за местного он не смог бы при всем своем желании из-за роста. В каждый из карманов он положил по револьверу Бодигард Эйрвейт М-49, у них не было выступающего курка и можно было стрелять через карман а в сумку через плечо, с какой ходили за покупками, опустил знакомый Скорпион. Он не был оружейным маньяком просто, с наступлением Тета в городе появляется много самых разных личностей, родственники из деревни приезжают навестить тех, кто смог закрепиться в городе в общем, в городе появляются самые разные люди. А в этом раз, по данным разведки Новый год обещал быть жарким.
Вторая причина он шел на встречу с агентом.
Конечно же капитан лейтенант Воронцов, как и все (или почти все) международные наблюдатели, интернациональные бизнесмены, многонациональные аферисты здесь занимался несколько не тем, чем должен был бы заниматься. В данном случае шпионажем. Это было нормально, потому что кто-то должен защищать интересы страны, в том числе и не совсем чистыми способами. Прикрытие международного наблюдателя не более чем прикрытие но в защиту капитана Воронцова можно было сказать, что и эту работу он старался выполнять так хорошо, как это было возможно.
Он направился к своей машине но на полпути, вдруг хлопнул по лбу, что у европейцев обозначало, что они что-то забыли и направился в противоположную сторону. Если бы кто-то следил за ним то, наверное, попался бы на глаза. Но никто не следил. Улица жила обычной вечерней жизнью: ехали мотоциклы, протискиваясь через трафик, хозяйки торговались у лавки зеленщика за побеги свежего бамбука, на корточках сидели мужчины. Капитан дошел до перекрестка, кликнул там такси пяо, только в отличие от нормальных мототакси у них два колеса спереди, а не сзади и пассажир сидит перед водителем лицом к движению в чем-то, напоминающем половинку яйца с сидением внутри. Попросил отвезти его на Донг Ба маркет, крупнейший рынок в городе и во всем Аннаме. Таксист не удивился все иностранцы покупали там что-то, спросом пользовалась европейская одежда, сшитая местными мастерами, очень дешевая, холодное оружие, предметы местного искусства, различные приправы и зелень. Можно было там приобрести и то, что теоретически приобрести было нельзя.
Эй, я про мандариновое дерево! А вы про что подумали?
Капитан был довольно высок, и получалось что он, даже сидя загораживал обзор низкорослому водителю но тот справлялся с дорожным потоком с уверенностью опытного матадора. Машин было немного, большей частью мотоциклы. На многих сзади горшки с мандариновыми деревьями.
Капитан размышлял.
Агента, с которым он должен был встретиться он знал как Бяо. И больше он не знал о нем почти ничего. Имя распространенное, китайского происхождения, здесь таких полно. Судя по голосу от тридцати до пятидесяти, точнее установить невозможно у азиатов вообще сложно установить возраст даже видя их. Судя по выговору селянин, но проскакивают городские словечки. По направленности и объекту информации занимает какой-то важный штабной пост в местном сопротивлении. Занимает сам, не родственник, капитан Воронцов был в этом почти уверен. Несколько раз он осторожно пытался задавать неожиданные вопросы. И ни разу агент не ответил, что ему надо что-то уточнить или выяснить ответ давался сразу, да или нет. Под эту гипотезу работало и то немногое, что капитан знал о Бяо от тридцати до пятидесяти, селянин, но с городским налетом, переселенец в город в первом поколении. Именно такие люди составляли руководящие кадры Вьетконга.
Встречались всегда в одном месте в массажном салоне. Фактически бордель, оказывающий услуги «по быстрому», никто не обратит внимания, если туда зайдет иностранец. И местный тоже. Говорили в комнате, часть которой была отгорожена полупрозрачной занавесью и имела отдельный выход. Свет всегда выключался если принимали обычных клиентов, то он был включен, а за полупрозрачной занавесью показывали целое представление. Богатые импотенты раскошеливались, чтобы смотреть.
Бяо работал за деньги. Приличные по местным меркам деньги, один раз он попросил, чтобы отныне мук давали больше но деньги не клянчил. Капитан и сейчас нес для агента десять тысяч гонконгских долларов, но не был уверен, что отдаст все. Он должен был оценить полезность информации, но не знал, какая она будет. Он подозревал что о праздновании Нового года. Капитан подозревал, что будут взрывы. Ему никогда не нравилось, что в центр воюющего города легально свозится такое количество самодельной взрывчатки. Одна граната в ящики с фейерверками и рванет так, что и в России слышно будет. Но что именно принесет Бяо он не знал. Бяо всегда сам решал, что он сообщит, никогда не принимал никаких заданий, только иногда отвечал на уточняющие вопросы. Капитан передавал данные в посольство России в Сайгоне и что с ними было дальше он не знал. Как он подозревал целесообразнее было бы сливать информацию на американский штаб и немедленно реализовывать но так делать он не имел права.
Пяо вырулил к площади перед маркетом, всегда забитой. Капитан расплатился и пошел к входу на рынок. Он надел на себя, прямо на голое тело легкий бронежилет кольчугу, потому что на базаре запросто могли пырнуть ножом. Сейчас она натирала тело и сильно раздражала. Он обливался потом и держась рукой за карман с кошельком, продвигался вперед.