Реджинальд
Мать Милли, Гертруда, ужасно настырная. Растопырив руки, она нависает над столом, обращаясь к Реджинальду и Милли.
Я заплачу за проезд, твердит она. Пойду в банк, сниму все свои сбережения. Этого хватит на билет туда и обратно.
Она смотрит на Реджинальда, и он видит, к своему ужасу, кем станет Милли. Кем она уже стала иногда, в определенные моменты, в определенные дни. Злой и печальной женщиной с несложившейся жизнью.
Милли отрицательно мотает головой, глядя на мать.
Мама, медленно произносит она, мы не можем сейчас ехать в Америку. Это небезопасно. Беатрис живет там, потому что мы хотим, чтобы она была в безопасности. Нет смысла подвергать себя риску, чтобы повидаться с ней. С ней все хорошо. Она вернется, ты и оглянуться не успеешь.
Но у меня есть деньги. Гертруда повышает голос. Она скрывается в спальне и возвращается с пачкой наличных. Этого хватит, я узнавала, сколько стоит билет. Ты можешь поехать, Милли, поехать, проведать ее и убедиться, что все в порядке.
Редж пытается найти в себе хоть немного сочувствия к ней. Смерть Альберта три месяца назад стала потрясением для всех них, рак легких, который обнаружили слишком поздно. С тех пор Милли поселилась здесь, в деревне, все время на подхвате. Она говорила ему, что дела плохи, но он не представлял, что настолько.
Гертруда обхватывает руками голову.
Ты сказала, что сильно беспокоишься за нее. Так чего ж лучше поехать да проверить, все ли хорошо?
С ней все хорошо, мама, повторяет Милли. Все хорошо. Перестань, пожалуйста.
Гертруда начинает пересчитывать деньги, бормоча себе под нос. Она не отвечает на слова дочери, и Милли принимается убирать со стола.
Пойдем погуляем, мама, пройдемся вдоль канала. Сегодня очень хорошо на улице, я бы посмотрела на сады по дороге.
Позже, когда они вместе лежат на узкой кровати Милли, она касается в темноте лица Реджа.
Спасибо, что приехал проведать нас, говорит она. Нелегко тут с ней.
Он поворачивается к жене, потрясенный и прикосновением, и словами.
Вижу, говорит он. Я не понимал на самом деле.
Милли перекатывается на бок, лицом к нему.
Я сама сглупила, признается она. Рассказала ей, что слышала, как кто-то ездил в гости к дочери в Мэриленд.
Удивительно, размышляет Редж, что кто-то решается на такой риск. Плыть сейчас через океан.
Понимаю, но та женщина решилась. Она туда съездила, и, Редж, все оказалось ужасно. Ее дочь жила в одной комнате еще с тремя девочками из Лондона. Они спали по двое. И непонятно, ходили ли они вообще в школу.
Милли, обрывает ее Редж, мы знаем, что к Беатрис это не относится. Нам все отлично известно. Она великолепно учится!
Знаю, соглашается она, я не об этом. Я просто рассказываю тебе про ту женщину. И я тогда поняла, как нам повезло. (Он кивает с облегчением, что не пришлось спорить.) Я просто тоскую, она так далеко, вот и все. На следующей неделе ей исполняется тринадцать. Уже не маленькая девочка.
Редж обнимает ее на тесной кровати. Она прижимается к нему всем телом и вздыхает. Оба молчат.
Но я все равно мечтаю, признается Милли. Поехать к ней. Разве ты не хочешь увидеть большой дом, где она живет? Познакомиться с Нэнси, Итаном и их мальчиками? Понять, что она имеет в виду, когда пишет, как затеяла какой-то бизнес вместе с Уильямом?
Редж улыбается в темноте. Это было в последнем письме: Беатрис и Уильям помогают по хозяйству разным семействам в Мэне. Каждое утро они плывут на лодке на материк и почти весь день косят газоны и пропалывают огороды. Иногда продают в городе ягоды и всякое такое. Большую часть заработанных денег они передают на военные нужды. Даже придумали название для своего бизнеса: УБ-Озеленители. Он гордится дочерью. Девочка, которая почти два года назад уехала от них, очень изменилась. Так и должно быть, разумеется. Она становится самостоятельной.
Ну давай помечтаем, предлагает он. Давно они этим не занимались. В самом начале, когда Беатрис только уехала, они вместе воображали, как там она на корабле, в ее новом доме. Но со временем представлять становилось все труднее. Мы выходим из поезда в Бостоне, говорит Редж, а они встречают нас на вокзале. Итан, какой он, как ты думаешь?
Ну, хмыкает Милли, чуть полноват. Как обычно полнеют мужчины, живот нависает над ремнем. Усы, но бороды нет. Очки, конечно же. Милли говорит, ероша его кудри. Не то что мой красавчик муж.
Они улыбаются друг другу в темноте. Сколько времени прошло с тех пор, как они вот так болтали? Она уже много месяцев не прикасалась к нему.
А Нэнси, Редж хочет, чтобы это продолжалось как можно дольше, как она выглядит?
Ну, мы знаем, что она блондинка, верно? В голосе Милли появляются напряженные нотки. Беатрис рассказывала. Но крашеная блондинка, из тех дамочек, что не могут примириться с утратой молодости.
Ладно, хохочет он, немножко злобно, но годится. И тоже полновата, наверное. Эти булочки, которые они вечно там пекут
Теперь хохочут уже оба, и Милли даже прикрывает рот ладонью.
Ой, Реджинальд, говорит она, какие же мы гадкие. Нехорошо над ними смеяться.
Все нормально, отзывается он. Нам можно.
Они воображают, как выглядят мальчики, вокзал, панорама города, но ни один из них не желает представлять Беатрис в этом мире. Все вместе направляются к машинам их должно быть две, учитывая, сколько народу собралось, и усаживаются в ту, за рулем которой Итан. Редж устраивается впереди, а Милли с Беатрис на заднем сиденье. Только тогда Милли поворачивается к Беатрис и решается разглядеть ее.
Она красавица, говорит она. Обворожительная девушка, с блестящими темными волосами, которые зачесаны назад, и с чудными глазами, и она смеется. Черты лица точеные, скулы очерчены. На ней розовое льняное платье. И, слушай, она загорелая, поскольку много времени проводит на воздухе. И у нее веснушки, Редж, на носу и на щеках. А самое главное, знаешь, что самое главное? Редж чувствует, как слезы капают ему на грудь. Она выглядит такой счастливой.
И Редж думает, что это вовсе не фантазия. Так оно и есть на самом деле.
Джеральд
Вторая годовщина жизни Беа в Америке, и мама устраивает праздник. Мидии, которые Джеральд с отцом набрали сегодня утром и которые он любит больше всего на свете. Наверное, будь его воля, он бы все их слопал в одиночку. Печеная кукуруза. Черничный пирог из диких ягод, собранных на холме. Беа все утро бродила по пустоши, наполняя банку за банкой. Она отдала матери, сколько надо на два пирога, а с оставшейся черникой поплыла в город, продать с лотка перед библиотекой. Джеральд тоже хотел с ней, но она его прогнала.
Лучше я сама, Джи, улыбнулась она, погружая весла в воду. Я вернусь еще до ужина.
Джеральд стоит на берегу, глядя, как лодка, удаляясь, становится все меньше и меньше. В начале лета они покрасили свой флот, и белые борта отражают солнечные лучи, а Беа все ближе и ближе к городу. И вот так все лето. Его бросают тут, на острове, а Уилли с Беа занимаются всякими интересными делами на материке. Косят газоны. Подстригают кусты. Продают ягоды. Они больше не плавают наперегонки. Уильям грозился обогнать Джеральда в заплыве вокруг острова, но до сих пор не нашлось времени, хотя Джеральд и клянчит почти каждый день. А в конце недели уже придется уезжать.
Лодка почти скрылась из виду. Уилли уплыл еще рано утром, красить чей-то дом вместе со своим приятелем Фредом. Отец поехал в Портленд прикупить фейерверков. Мама хлопочет на кухне.
Ступай, махнула она деревянной ложкой в сторону двери. Почитай книжку. Поиграй в лесу. И не возвращайся до чая.
Джеральд подбирает камень и швыряет его с досадой.
Господи Иисусе! восклицает он, оглянувшись, не слышит ли кто. Это место прогнило. Мне уже одиннадцать, меня вполне можно отпустить в город.
Он швыряет камнями в скалу, некоторые из них раскалываются, и тогда он бежит посмотреть, что там внутри. Время от времени он находит камень с кристаллами в середке. У мамы есть один такой, она им придерживает книги на полке, лиловый на сколе. Удивительная штука. Снаружи серый и скучный, а внутри роскошная красота, сверкающие кристаллики.
Джеральд бесцельно бродит по лесу. До ужина, пока все вернутся, еще целая вечность. Он вдруг понимает, что времени как раз полно, чтобы проплыть вокруг острова. Это же не заплыв в город, где нужно, чтобы кто-то страховал. Здесь берег рядом, сбоку. Он украдкой, стараясь вести себя потише, пробирается в дом переодеться в плавки. Мама в кухне, по радио играет ее любимый джаз, и Джеральд слышит, как мама подпевает. Он проскальзывает в свою комнату и так же тихо спускается, успешно минуя скрипучие третью и пятую ступеньки.
Джеральд отправляется через лес к пляжу на стороне города. Почти каждый день он ждет здесь возвращения Уильяма и Беа. Следит, как приближается их лодка, слышит, как они болтают и смеются. Когда они подплывают ближе, Беа всегда машет ему и спрашивает, как прошел день, но потом они опять уходят далеко вперед, спеша к дому, и разговаривают про разных людей, про работу, обсуждают планы на следующий день. За ужином он замечает, как они переглядываются и улыбаются друг другу, и жалеет, что Уильям не остался дома в городе, тогда Беа была бы в его полном распоряжении.
Джеральд оставляет полотенце на камнях и входит в воду. Этим летом вода теплее, но все равно холодная. Он медленно заходит по грудь, а потом плывет. Выдыхает, поворачивая голову в сторону города, и, время от времени открывая глаза, видит яхты, церковный шпиль, большой дом на мысу. Но вскоре огибает остров и, открыв глаза, видит лишь воду и небо.
Отличный погожий день, Джеральд чувствует себя уверенно. Иногда он отдыхает, плывя брассом, или ложится на спину. Ему нравится, как колышется вода под ним, как волны мягко несут его к берегу. Он внимательно следит за расстоянием до острова, понимая, что не должен слишком сильно отклоняться от курса.
На плавучем причале, на полпути, он выбирается на теплые доски и шлепается на живот. Надеется, что мама не выглянет в кухонное окно. Но он знает, какой она бывает, когда готовится к торжественным обедам. Все мысли только о еде, о том, как накрыть стол, как все сделать идеально. Ей не до окошек. Она сегодня даже пропустила свое обязательное купание, вся в делах. Джеральд смотрит в другую сторону, в океан. В сторону Англии. Беа научила его песне, которую, как она сказала, всегда пел ее папа, когда мыл посуду. Каждый раз, когда ее играют по радио, она делает погромче и они поют вместе.
Ему нравится последний куплет.
Он запевает, подпевая Вере Линн[7], звучащей в его голове, и, не успев сообразить, что делает, встает во весь рост на причале и марширует, отдавая честь далекой стране за океаном. Он повторяет песню еще и еще раз, стараясь, чтобы голос звучал пониже, как у Уильяма, после чего усаживается опять на причал, который раскачивается от его маршировки, и только тут слышит, что кто-то громко зовет его по имени.
Джеральд оборачивается к острову и видит на берегу маму, гневно размахивающую посудным полотенцем.
Джеральд Грегори! слышит он Немедленно убирайся с причала! Что ты, черт возьми, там забыл?
Он машет ей в ответ, ныряет в холодную воду и плывет к берегу. И только выбираясь на сушу, он видит, что мама просто в ярости. Она очень редко ругает его.
Джеральд Перкинс Грегори, говорит мама, ты знаешь правило. Тебе запрещено плавать до причала в одиночку.
Я знаю, лепечет он и уже готов признаться, что проплыл вокруг половины острова, но с облегчением догадывается, что она не в курсе. Мне просто было скучно. Я не знал, чем заняться.
Лицо матери смягчается, как и всегда.
Понимаю, соглашается она. Нужно было взять тебя в помощники.
Он встряхивает мокрой головой.
Можно, пожалуйста? Что мне делать? Могу помочь с пирогом?
Да, конечно. Она миролюбиво шлепает его по руке полотенцем.
По пути к дому мама, чуть помолчав, говорит:
Ни слова твоему отцу, понял?
Да, мам. Твое слово закон.
Я серьезно. Давай оставим это между нами, идет?
Он кивает. Еще один секрет поверх другого. У него же тоже могут быть свои секреты, да? Он проплыл полпути. Теперь он знает, что может проплыть весь путь целиком. Нужно только уговорить Уильяма и Беа до отъезда сплавать вместе с ним.
Милли
В палате где-то за спиной Милли, в конце коридора, и еще одного коридора, и еще одного, лежит в коме Редж. А она сидит одна в холодной комнате для посетителей. Среди ночи в квартире раздался звонок, настойчивый, много раз, она в одном халате спустилась по лестнице, а там стоял мужчина в форме, с вытаращенными глазами.
Я Брайан, сказал он. Может, Редж вам про меня говорил.
Господи, выдохнула она. Что случилось?
Не бомба, сердечный приступ.
Сердечный приступ. Конечно. Как у его брата. Почему она об этом позабыла? Почему боялась только взрывов?
Я могу подвезти вас в больницу. Он кивнул на свой мотоцикл.
И вот она обхватила руками незнакомого мужчину, обняла его выпирающий живот, мужчину, о котором Редж и словом не упоминал, и они несутся по темным улицам, и сыплет дождь, холодный и мокрый.
Вам остается только ждать, сказала медсестра.
И теперь она сидит и ждет и хочет оказаться где угодно, лишь бы не тут. Хочет быть рядом с Беатрис. Рядом со своей матерью. Она хочет быть с Реджем, но не здесь. Она не в силах сидеть в той комнате рядом с его неподвижным телом. Она хочет убежать и никогда больше не возвращаться. Как он посмел бросить ее одну.
Нэнси
Телеграмма приходит посреди дня; почтальон, не поднимая взгляда, вручает сложенный листок Нэнси прямо в дверях. Глядя, как парнишка садится на свой велик, Нэнси сочувствует ему, потом разрывает заклеенный листок телеграммы. Сколько печальных вестей он, должно быть, приносит сейчас, день за днем. Даже в их небольшом городке так много семей отправили сыновей на фронт. У Свифтов, дальше по улице, все четверо мальчиков за океаном. Она читает телеграмму и зажимает ладонью рот, чтобы не вырвался крик. Так не должно быть, это несправедливо, думает Нэнси и спешит к Итану на работу, позабыв снять фартук, несправедливо, что небо такое голубое, а листва такая золотистая.
Сноски
1
Залив Северного моря у восточных берегов Шотландии. Здесь и далее примеч. перев.
2
Британская патриотическая песня 1939 года, ставшая особенно популярной с началом Второй мировой войны.
3
Три детские книги Сюзен Кулидж (Сара Чонси Вуолси, 18351905) про приключения 12-летней Кэти Карр и ее семьи, которые живут на берегу озера в Огайо.
4
Торговый район в центре Бостона.
5
Сеть универмагов со штаб-квартирой в Бостоне.
6
Знаменитые игроки бейсбольной команды «Бостон Ред Сокс».
7
Английская певица, очень популярная во время Второй мировой войны, исполнительница знаменитых патриотических песен.