В это время в ресторан зашёл хорошо одетый мужчина, хостес бросилась с ним здороваться, бармен сразу же поставил вариться кофе, а официант дёрнулся к любимому столику учредителя, но потом вспомнил, что там уже занято и остановился в нерешительности.
Илья Николаевич поправил очки в тончайшей золотой оправе, подтянул идеальный узел галстука и прямиком направился к Вере, собственно куда следовал и Егор. Последний немного отстал и остановился в коридоре, когда Илья открыл дверь и зашёл внутрь.
Вера? А что у нас за балаган в зале? вместо приветствия, плохо скрывая раздражение, проговорил он.
Девушка, быстро стучавшая по клавишам, оторвалась от работы, секунду смотрела на учредителя, словно пытаясь сообразить, о чём он говорит.
Здравствуйте, Илья Николаевич. А вы о чём?
Вера, мой столик занят. Там, прости, бухает шеф-повар и су-шеф. Ты считаешь это нормальным? высоко подняв брови на узком лице, спросил мужчина.
Нет! И су-шеф нашего ресторана трудится на кухне. сказала Вера. А с кем пьёт шеф-повар, мне неизвестно, так как Анатолий фигура неприкосновенная. Я не имею права делать ему замечания, он посылает меня «на хуй», когда я прошу начать подготовку к сегодняшней вечеринке. А вчера в пьяном безобразии он чуть не изнасиловал нашего бухгалтера, что в общем-то могло пойти ей на пользу, но не смог. В результате, Вера покачала головой, женщина с нервным срывом. Она не перевела деньги за алкоголь и сегодня вечером мог бы быть полный пиздец. Потому что трезвая вечеринка это отстойная вечеринка.
Вера, что происходит? Ты материшься как сапожник, ты сейчас разговариваешь с работодателем. Илья Николаевич выдохнув присел на стул. Давай спокойно разберёмся.
С чем? До вечеринки осталось полдня. Наш запас алкоголя, который пополняется, я напомню, в пятницу, почти на исходе.
Вера, но нужно же что-то делать? учредитель стал заметно нервничать. И убери, пожалуйста, из-за моего столика этого алкаша. Ко мне люди скоро подъедут.
Да не могу я! вспылила Вера. Это не в моей компетенции! Я сегодня мольбами, угрозами и ползанием на коленях вымолила у него поменять су-шефа, которая сейчас спасает вечеринку. Он когда пьяный ему море по колено.
Вера! Успокойся. мужчина нервно поправил очки. Так, давай сделаем так. Я с ним сам разберусь, а ты придумай что-нибудь с алкоголем. он начал активно жестикулировать ладонями и вымолвил. Вера, сегодня такие люди будут, что просто никак нельзя всё это спустить в унитаз. У меня просто тяжёлая ночь была и я как-то плохо соображаю.
Девушка встала из-за стола, достала из холодильника, стоящего в кабинете, бутылку с водой, с хрустом отвинтила пробку и, разыграв на лице тревогу, произнесла:
Вариант есть, но сомнительный, и вы в первую очередь были против серых схем.
Да какие, к чёрту, схемы! выкрикнул мужчина, жадно глотая воду. Хоть серо-буро-малиновые! До меня только сейчас доходят масштабы катастрофы.
А вы говорите, что случилось? пожала плечами Вера. Я с самого утра уже варюсь в этом котле. А ещё по земле под рестораном, какие-то странные бумаги пришли.
Так, Вера, с землёй позже, сейчас я пошёл этого придурка выкидывать. А ты достань этот сраный алкоголь. Только чтобы всё было настоящее. Ну ты понимаешь. распуская на ходу узел галстука, Илья Николаевич вылетел в коридор, даже не заметив подпирающего стену Егора, и убежал в сторону ресторана.
Прошу. сказала Вера Егору, выглянув за дверь.
Мужчина вошёл в небольшой, но очень уютный кабинет, который как-то совсем не ассоциировался с образом Веры. Ведь сейчас она мастерски подставила шеф-повара и получила официальное разрешение, даже нижайшую просьбу от начальства протащить на борт их шикарного ресторана незаконный и немаркированный акцизами алкоголь. А если учесть, что Илья Николаевич занимал государственную должность и учредителем был только на словах и крепких рукопожатиях, то присутствие такого товара было не то что нежелательным. Ресторан могли просто закрыть, раскатать по полной всю верхушку, а потом добраться до Ильи Николаевича, и никакая красная книжка его бы не спасла.
Мило у вас.
Обсудим дизайн или поговорим о делах? проговорила Вера.
Ну можно и то и другое. улыбнулся молодой человек.
Вот список. сказала Вера, пододвигая к нему длинный перечень алкогольной продукции.
Я надеюсь, там нет коктейльных трубочек и салфеток? улыбнулся Егор. А то так-то мы только алкоголем банчим.
Это моё упущение, что я не объяснила сотруднику, что мы берём алкоголь у человека с улицы под мою личную ответственность. Вера буквально вцепилась взглядом ему в лицо. Он мне принёс список. Я на него посмотрела. И знаете что я сделала? Вера развела руками. Просто оторвала ненужную часть. Это оказалось так просто.
Приму на заметку.
Послушайте, алкоголь я у вас закажу с одним условием. Вы будете лично присутствовать на вечеринке. проговорила Вера.
А чем это обусловлено? Хотите провести со мной время? улыбнулся мужчина.
Просто если кто-то отравится, чтобы меня закапывали в лесу не одну, а вместе с вами. Вместе как-то веселее.
Мне казалось, такие времена давно прошли. проговорил Егор.
Времена прошли, а люди такие остались. И именно такие люди сегодня будут пить ваш алкоголь. Вера вздохнула. Так что? По рукам? У меня правда ещё миллион дел и нужно домой успеть, переодеться.
Я могу вас домой отвезти, подождать и привезти обратно. неожиданно для себя проговорил Егор.
Спасибо. Вера перевела взгляд на монитор. Но я на машине. Список у вас, начало в семь, так что весь товар должен прийти не позднее пяти вечера. Постарайтесь не опаздывать.
Егор поднялся, стянул со стола лист бумаги, и в душе его почему-то снова запузырилась радость. Хотелось по-идиотски улыбаться, мчать на склад и быстрее обратно, а самое главное дождаться вечера, потому что вечеринки как-то сближают.
Глава 3
Город Санкт-Петербург. Осень 2014 года
Сергей только к утру смог оторваться от клавиатуры, после того как его затянуло в тетрадное описание чувств. Писательское воображение нащипало из остальных блокнотов нужных фактов, хорошенько перемешало с выдумкой, и Баранова понесло на новой волне вдохновения. Сергей снова творил, пальцы летали над клавишами, герои оживали и обретали очертания. Он смеялся, плакал, ворчал, проговаривал за них диалоги и чувствовал себя на вершине мира: сегодня он снова был кукловодом чужих судеб, ничуть не гнушаясь тем, что в этот раз писал не с чистого листа, а переписывал чью-то реальную жизнь.
Мокрая кленовая листва смачно хлестнула по стеклу, осенняя непогода на всей скорости врезалась в монолит окна, но вздрогнув откатилась и понеслась дальше, брать приступом менее защищенные крепости. Внутри же, в янтарном тепле помещения, согретого не только батареями центрального отопления, но и дизайнерским электрокамином, таилась тишина. Были слышны только лёгкие пощёлкивания клавиш, редкое постукивание плавящихся в виски льдинок, здесь роились мысли, образы, и полной грудью дышала Муза.
Сергей Баранов уже второй день прерывался только на краткий сон и быстрый бутерброд, а в остальное время писал. Его пальцы едва успевали за скоростью сюжета, вокруг компьютера валялись исчерченные краткими заметками листки бумаги, под пустой тарелкой томился обязательный план книги, в который он никогда не заглядывал, и ещё вниз экраном лежал телефон, перегруженный не отвеченными звонками. Писатель на секунду позволил себе отвлечься от героев, вернулся в реальный мир и, взглянув на монитор, был крайне удивлён. Восемнадцать входящих!
И не от кого-нибудь, а от главы одного именитого издательства. И ладно бы от редактора или директора. Нет, сам владелец звонил. Баранов познакомился с ним как-то на приёме и с тех пор они иногда перезванивались. Владелец издательства давно хотел надеть на ногу Баранову золотые кандалы, а Сергей всячески этого избегал. Свободу он любил несколько больше, чем деньги.
Здравствуй, Серёженька. послышался ласковый бас, когда писатель набрал настойчивого абонента. Нам бы встретиться.
От таких встреч не отказываются, потому что каким бы пупом земли ты себя ни ощущал, пуповину могут перерезать. Сергей с сожалением посмотрел в сторону начатой рукописи, придирчиво выбрал гардероб, который создавал небрежный стиль, но при этом был продуман до мелочей и, вызвав такси, выскочил из дома.
Шершавые бетонные стены, небрежные края кирпичей, вымазанные толстым слоем штукатурки, ряд зелёных бутылок, подвешенных за горлышко над барной стойкой, и бесконечная суета официантов между столиками. Сергей ещё не был в этом месте, как-то пропустил открытие очередной «жемчужины» гастропабов. Так его возносили все продажные блогеры, а за ними тянулась длинная очередь тех, кто хотел быть в тренде, но денег хватало, разве что доехать до вожделенного общепита и заказать себе что-нибудь бесхитростное и самое дешёвое.
Вот, Серёжа, иногда захожу куда-нибудь перекусить и понять не могу, то ли они ещё ремонт не закончили, то ли не начали, показывая на трендовый лофт-стиль, сказал Толстунов и присел за стол. Ни черта не понимаю в этих модных течениях.
Приветствую вас, Николай Семёнович.
Ты знаешь, как мои идиоты хотели наш новый ресторан назвать? мужчина покачал головой и, поманив к себе Сергея, что-то шепнул ему на ухо. Креатив, говорят. Ну я этому креативному уникально по уху съездил. Ладно, Серёжа, давай к делу, времени мало.
Весь во внимании. проговорил Баранов.
Серёжа, давай я тебя своим флагманским писателем сделаю? без обиняков заявил Толстунов, вылил в рот стопку ледяной водки и, подцепив на вилку оливку с огурчиком, закинул их следом.
Николай Семёнович, я ж только, так сказать, от цепей освободился. Пошёл в свободное плавание, рассекать неизведанные мне просторы. напряжённо ответил Баранов, пытаясь тоном не выдать волнение.
Писатель Сергей Баранов прекрасно знал, насколько сладко, но вместе с тем утомительно сидеть на золотой цепи у Толстунова. Мужик он, конечно, был хороший, но в его голове роились отборные тараканы самых королевских кровей, так что порой можно было даже отдалённо не догадываться, за что и откуда прилетит.
Серёжа, ты гений. Иди ко мне флагманом. устало проговорил мужчина и нетерпеливо взглянул на часы, вилкой ковыряя салат. Вот не могу я этим силосом водку закусывать. Какого хрена мне вообще встречу в вегетарианском кафе организовали? Секретаршу прибью. он задумался и усмехнулся. А лихо! Вот злодеи! То есть водочку пейте, травкой закусывайте-закусывайте. То есть быстрее в голову идёт, а на подножный корм маржа выше, а когда принял, жрать больше охота. Надо у себя так сделать. он набросал сообщение и проговорил. Короче, Серёжа, он вскинул глаза на писателя, не кобенься. А то я сейчас найду молодого да раннего. Сейчас графоманов пруд пруди, научу писать книги, считать деньги, ценить добро, и мы с ним вместе сольём тебя куда-нибудь на задворки литературного мира. В какой-нибудь самиздат.
Да я что, усмехнулся Баранов, я так, цену себе набиваю.
Серёжа-а, у тебя, считай, на лбу партак с ценником уже набит. Всё у тебя хорошо будет. он вздохнул. Только с женой моей не спи.
Сергей даже вздрогнул, на секунду представив себе такую эротическую мизансцену, где участвовал он, жена визави и, собственно, пистолет у виска писателя.
Да я, как-то, не собирался. Даже не думал об этом. резко севшим голосом проговорил он.
А она думает и собирается. Сергей Баранов, то да сё, все уши прополоскала. покачал головой Толстунов. Я ей потом молодого придурка найду какого-нибудь и отошлю от греха подальше на жару. он махнул рукой. Ладно, Серёжа, завтра утром езжай в мой зоопарк, они тебе уже договор подготовили. И в пятницу вечером милости прошу ко мне домой, в загородную резиденцию. В честь тебя званый ужин.
Сергей Баранов немного косноязычно рассыпался в благодарностях, ощутил железную хватку новых тисков и, встав с места, пошёл на выход, как вдруг услышал окрик и обернулся:
Серёжа. А ты не переживай, сейчас мы с тобой дождёмся, когда чудачок этот из твоего прежнего издательства всё подразвалит и купим их по дешёвке. Они, эти бездумные, все такие борзые поначалу.
Писатель вышел на влажную, завёрнутую в густой туманный сумрак улицу. Он вдохнул осенний сырой воздух и подумал о превратностях жизни. Ещё вчера он подумывал о том, куда бы податься, потому что, откровенно говоря, запасы его финансов всё-таки имели дно. И вот судьба в лице Толстунова сегодня присвоила ему пожизненное звание миллионера, конечно, если он будет себя прилично вести на привязи. И это дело стоило бы отметить, но что-то сегодня совсем не было настроения, да и время позднее, а новый роман призывно манил объёмными сюжетами, лихими поворотами в судьбах героев и вообще хотелось проникнуть дальше в текст, написанный неумелой рукой, так сказать, «бумажного блогера».
Вдруг Баранов остановился прямо посреди дороги, в результате чего в него чуть не врезался ночной любитель велосипедной езды, который, проорав что-то матерное, укатил дальше, а вот Сергей остался стоять. Почему-то только сейчас до него дошло, что подлинная фамилия одного из героев его романа Потоцкий! А имя Баранов персонажу не менял, и получается, что, скорее всего, тогда ночью на заправке он разговаривал с прототипом Артёма Плотникова, а именно с Артёмом Потоцким, другом составителя дневников.
Эта мысль врезалась в суетливую писательскую голову, разлилась мёдом приключений, бодрила новыми открытиями, но оставила неприятный осадок разочарования. Баранову казалось, что всё должно было закончиться хорошо, ну примерно, как в его мелодрамах, которые так любили представительницы прекрасного пола. Но судя по уровню жизни Потоцкого, в той давней истории в жизни присутствовала некая трагедия. Но в любом случае интересно вернуться и поболтать с ним уже с позиции интервью, хотя прежде нужно выяснить тот ли он самый Артём.
Однако теперь, после беседы с Толстуновым, вот так просто сорваться и уехать было непросто. Завтра контракт, послезавтра банкет, а значит, выезд можно планировать только на понедельник, если не будет какой-нибудь пресс-конференции, интервью или участия в ток-шоу. В том, что теперь его жизнь будет ещё более активной, Баранов не сомневался. Его новое начальство никогда просто так деньги не вкладывало, все инвестиции должны были работать и приносить солидный доход, а это значит, нужна всеобъемлющая реклама, и лицо Баранова обязательно засунут в каждый телеэкран и смартфон страны.
Только бы готовить не заставили. пробормотал Сергей, вызывая через приложение такси. Кулинарная ерунда с Сергеем Барановым. покривлялся мужчина.
Рядом остановилась неприметная серенькая машина, Баранов глянул на номера и сел, буркнув сухое «Привет». Он не особо любил, когда его узнавали таксисты, продавцы или, например, паспортистки, потому что тогда любое простое бытовое действие превращалось в творческий вечер и нужно было отвечать на бесчисленную кучу вопросов.
Но сейчас было всё наоборот: писателя таксист не узнал, а вот Баранову лицо мужчины показалось знакомым. Он точно его мельком видел, но вот где, вспомнить не мог. Отмахнувшись от навязчивой идеи, писатель вышел за несколько улиц от своего дома и направился в бар, где работала пышногрудая Леночка, прямо как та, которую он описывал в романе. Только вот живой прототип был несговорчив и вообще всячески интеллектуально посылал ухаживания Баранова подальше.
Сергей уселся за стойку, как всегда заказал себе односолодовый, а Лене три порции мартини. Пить она не будет, но хоть денежку в карман себе положит, вроде как получается красиво поухаживал, потому что и цветы, и подарки писателя сразу же летели в мусорное ведро.