И вот тут Сулейман сломал турецкую традицию и объявил, что официальному браку он предпочитает жен-наложниц, которых он будет сам себе выбирать. Сделал он это, вероятно для того, чтобы избавить себя от многочисленных родственников своих жен, и чтобы не допустить излишнего влияния на султана соперничающих кланов. С тех пор турецкие султаны сами были вольны выбирать себе жен-наложниц и избавили себя от семейно-клановых пут, получив одновременно большое пространство для выбора красивых, интересных и умных женщин, в чьем обществе им было намного приятнее проводить свое время. Сераль (дом счастья) был священным местом в гареме и особым местом в Османской империи. Попасть сюда могли только избранные люди султан, члены его семьи, в частности, подрастающие шáхзадé (наследные принцы) и, конечно же, определенная категория слуг, главными из которых были евнухи.
Сулейман I Великолепный (Кануни) отменил традицию женитьбы принцев (шáхзадé) до их восхождения на османский престол и сделал своей законной женой Хюррем-султан известную теперь всем Роксолану. Именно со времен султана Сулеймана I Великолепного женщины (по крайней мере в элите османского общества) получили большие, пусть и неписанные, права. Сулейман I был одним из самых успешных правителей в истории Османской империи. Во время его правления Османская империя находилась на пике своего экономического, военного и политического процветания. В этот период женщины играли видную и важную роль во многих элементах османского общества и за пределами гарема. Немецкий священник Соломон Швейгер, посетивший Стамбул в конце XVI в., написал: «Турки правят миром, а ими правят женщины. Турецкие женщины, как никакие другие, развлекаются и путешествуют».
Штефан Седлачек. Сцена в гареме
(иллюстрация из открытых источников)
В период «Женского султаната» жена султана (Хасеки Султан) или мать султана (Валиде Султан) получили огромные права и даже имели финансовую самостоятельность они могли вести торговые и финансовые дела, а заработанные средства являлись их собственностью. И так продолжалось на протяжении последующих 150 лет! Закончился период «Женского султаната» со смертью в 1683 г. Турха́н Хатидже́-султа́н последней представительницы периода «Женского султаната» жены османского султана Ибрагима I Безумного и матери султана Мурада IV (по прозвищу «Кровавый»). Валиде Султан имела большое влияние на все дела Османской империи, двор султана и многие назначения чиновников. Именно по инициативе Турхан-султан, пробывшей Валиде 35 лет, на пост Великого визиря в 1656 г. был назначен небезызвестный Мехмед Кёпрюлю (европ. «Кольпили»). Это назначение и стало концом «Женского султаната» в Османской империи.
Итак, что мы имеем на протяжении XVXVII веков? Османская империя в каком-то смысле заменила собой павшую Византию, и многие традиции и правила, особенно те, что касались жизни султанского двора и османской элиты, были восприняты завоевателями Константинополя и частично перенесены на турецкую почву.
Использование турками-османами знаний, навыков, технологий, опыта, механизмов и специалистов Византийской империи явилось той «цивилизационной катапультой», которая за короткий исторический период вывела Османскую империю в разряд держав мирового уровня.
Османская империя оказалась такой же «всеядной», многонациональной и мультикультурной, как и Византийская империя, что позволило ей развивать все внутренние общественно-политические и экономические процессы цивилизованно и не скатываясь в махровую политическую или религиозную архаику.
В практике султанского двора появился новый, независимый и авторитетный институт евнухов, обладавший большим влиянием на все процессы в обществе. К мнению евнухов прислушивались представители всех слоев общества. Европейские монархи не имели такого специфического института, но в Османской империи евнухи стали реальной, независимой ни от кого силой и надежной опорой султана в сохранении его власти.
Период «Женского султаната» это, фактически, период фавориток султана, независимых от мнения дворцовых кланов и мало связанных с султанскими родственниками. Это так было похоже на нравы Византии и нравы, царившие при королевских дворах Европы того времени!
Все вышеперечисленные аспекты жизни создали прекрасные предпосылки для восприятия османской элитой такого экзотического напитка, как кофе. И теперь, когда вы немного погрузились в атмосферу Османской империи XVXVII веков, мы возвращаемся к кофе.
Турки говорят: «Путь кофе в Турцию был освящен самим Аллахом!» Но они так говорят, благоговея перед напитком и бережно храня все истории и традиции, связанные с кофе в Турции. А мы расскажем вам историю, которая реально подтверждает эту турецкую истину. Но поскольку наше повествование будет похоже на захватывающий приключенческий роман и дворцово-политический квест, то для бóльшей интриги мы поменяли местами ход развития сюжета. Так интересней!
История кофе «по-турецки» началась 500 лет назад в эпоху правления Сулеймана I Великолепного, которая явилась вершиной и самым ярким эпизодом в истории Османской империи. Вот, что обычно пишут про кофе в годы правления Сулеймана I:
«В середине XVI века наместник Йемена Оздемир-паша привез зерна кофе в подарок султану Сулейману Великолепному и предложил султану попробовать кофе. Его вкус настолько поразил султана, что тот приказал учредить в Стамбуле места для испития кофейного напитка. Вскоре пить кофе стало модным при турецком дворе, и после этого кофе распространился по всей империи. Как водится, мода из дворцов шагнула на площади, и в 1564 году в Стамбуле открыли первую кофейню».
На этом месте все блогеры и Интернет-ресурсы, рассказывающие о кофе, завершают свое повествование об этом эпизоде в истории Османской империи. Нам удалось немножко покопаться в документах и хрониках, поэтому мы с вами, уважаемые читатели, пойдем намного дальше стандартной исторической байки и восстановим события этого эпизода с новыми деталями и нюансами. И как вы понимаете, всё было немножко не так. А точнее, совсем не так! Всё было намного интересней и, как всегда, по-восточному затейливо! Там была своя «Византия»
В процессе завоевания османами арабских земель под власть турецкого султана перешла важная для всех мусульман область провинция Хиджаз, где находились города Мекка и Медина. Эта область имела большое политическое значение, как колыбель ислама, и была источником легитимности правления турков-османов. Сулейман I превратил новую территорию в Хиджазский вилайет (провинция первого уровня Османской империи, т.е. особой важности), и это накладывало на наместника провинции (валѝ) не только особый статус, но и большую ответственность.
Вилайет Хиджаз (иллюстрация из открытых источников)
В 1547 году наместником в Хиджазский вилайет был назначен Оздемир-паша, энергичный и волевой, как говорили еще в СССР, «крепкий хозяйственник», который должен был обеспечить экономический подъем новой провинции. Но у него была и другая задача Оздемир-паша должен был вербовать местных жителей в войска и отправлять их на завоевание восточной Африки, что у него не очень успешно получалось. За пределами больших и малых городов в Хиджазе османская власть была слабой (только Медина и Джидда имели постоянные гарнизоны), да и набранные войска нужно было отправлять за тридевять земель с неочевидным результатом успешного похода. Зато через порт Джидду по Красному морю шел важный торговый путь из Йемена, который Оздемир-паша хотел взять под свой контроль (не забываем «крепкий хозяйственник»! ), и для этого войска надо было отправлять не в земли восточной Африки, а на юг Аравии в Йемен. И недалеко, и успех военной кампании гарантирован, и личное обогащение наместника получит реальную перспективу! Прекрасный план! Но для его реализации требовалось получить в Стамбуле и согласие султана на изменение планов, и деньги на эту кампанию, и хорошо бы воинов заполучить бесплатно!
Здесь нам стоит прервать наше повествование о размышлениях наместника Османской империи и сделать еще одну ретроспективу на пару столетий назад до описываемых событий. В то время как Византийская империя в конце XIII века продолжала уверенно и безвозвратно терять свои территории в Малой Азии под натиском молодых и пассионарных турок-османов, остатки империи, располагавшиеся на Ближнем Востоке и особенно Египет, постепенно уходили в самостоятельное и не всегда успешное политическое плавание. Тем более, что жизнь на мусульманском Востоке сильно усложнилась из-за присутствия там крестоносцев с их уже потерявшими к концу XIII века исторический импульс 7-м, 8-м и 9-м крестовыми походами.
Как и положено молодым государствам, неожиданно получившим независимость от многовекового политического гегемона, они с энтузиазмом принялись свергать одних правителей и возводить на трон других. Не избежал этой участи и Египет, где еще в 1250 г. в результате захвата власти мамлюками, свергнувшими династию Айюбидов, возник Мамлюкский султанат. Но мамлюки, как ребята воинственные, на этом не остановились и решили отжать (насколько это было возможным) и другие оставшиеся «бесхозными» земли. Таким образом, они прошли по побережью Красного моря, захватили порт Джидду, присоединили территории, на которых располагались Мекка и Медина и дошли до Йемена, где их завоевательный пыл иссяк. Поэтому они просто договорились с йеменскими кланами, управлявшими огромными территориями, о протекторате и заключили с ними союз о любви и дружбе (по аналогии с тем, как в свое время Римская империя, не сумев завоевать Армянское и Боспорское царства, просто заключила с ними военно-политические союзы и даже налогами не обложила). Власть египетских султанов во многих районах была номинальной, и там вполне самостоятельно правили представители местных кланов от вождей племен до духовных авторитетов (шарифов, факихов и мансабов). И на протяжении последующих 200 лет Йемен жил своей жизнью и под руководством трех крупнейших йеменских кланов успешно отбивался от морских разбойников и в особенности от назойливых португальцев.
В 1453 г. османы завоевали Константинополь и продолжили свои завоевания уже на европейских территориях павшей Византии, т.е. османам было просто некогда заниматься территориями Ближнего Востока, чья очередь быть завоеванными настала в начале XVI века. После прихода к власти Селима I политическое сотрудничество Османской империи и мамлюков закончилось, и в 1517 г. египетский султанат был покорен Османской империей. Несмотря на то, что Египет при этом получил автономный статус (османы сохранили мамлюков, как правящий класс в Египте), новой провинцией управляли турецкие наместники паши. В течение следующих десятилетий, до превращения Йемена в османский вилайет, территория страны была поделена на сферы влияния трех государственных образований:
Зейдитский имамат контролировал Северный Йемен и постепенно расширял свою власть на юг;
Уцелевшие эмиры Тахириды владели разрозненными крепостями и прилегающими к ним районами в Южном Йемене со столицей в Адене;
Промамлюкский эмир и его союзники контролировали Забид и Таиз, но формально заявляли о себе как о представителях османского султана.
Йемен времен Мамлюкского султаната
(иллюстрация из открытых источников)
Лишних войск у османов не было, чтобы оставить на новых территориях Аравийского полуострова постоянные гарнизоны, которые расположились только в Медине и Джидде, поэтому, несмотря на то что все территории Йемена входили в состав Османской империи в статусе вассальных княжеств, наиболее самостоятельные правящие кланы проявляли открытую непокорность и начали проводить свою независимую политику, что грозило серьезными неприятностями власти османов в Йемене. Так, тахиридский наместник Амир Мурджан, контролировавший Аден, пытавшийся ранее снискать расположение Селима I и не получивший желаемого расположения, повернулся к португальцам. В марте 1524 г. он официально признал над собой сюзеренитет Португалии, а в феврале 1530 г. даже подписал с португальцами новый договор, в котором вновь признал себя вассалом короля Португалии и обязался платить дань. По условиям договора 1530 года аденские торговые суда получили свободу навигации в Индийском океане при условии, что они не будут поставлять товары в порты Османской империи. Это было уже открытое неповиновение и непозволительная дерзость. К тому же под властью тарихидского эмира находился Аден, потеря османами которого была просто недопустима!
Аден, расположенный у входа в Красное море, был главным центром южного торгового пути мусульманского мира при переходе товаров с моря на сушу. На его складах хранились горы имбиря, корицы, перца, сандаловое и эбеновое дерево, ладан, бальзам, мускус, слоновая кость, жемчуг, рубины, алмазы, золотой песок, китайский шелк и олово. Из Адена караваны уже шли через Аравийскую пустыню в Дамаск и выходили на восточное побережье Средиземного моря в Тир и Сидон. Второй сухопутный путь из Адена вел по берегу Красного моря через Джидду в Суэц, откуда товары доставлялись в Александрию крупнейший порт Средиземноморья на протяжении почти тысячи лет.
Но Аден был непростой и труднодостижимой целью не только для османов. Он мешал Альфонсу де Альбукерки (португальский адмирал и главный архитектор Португальской империи, первой европейской колониальной империи Нового времени, прозванный европейцами Великим Албукерком) как соринка в глазу, будто заноза в теле его государства. Альбукерки трижды (с 1503 по 1512 гг.) пытался взять Аден, но безуспешно. Построенный на вершине вулкана, посреди прибрежного горного хребта, обнесенный крепкими стенами город контролировал вход во «Врата скорби» Баб-эль-Мандебский пролив, через который поступала в Европу бóльшая часть азиатских товаров. Из Абиссинии проливом доставлялись рабы, слоновая кость, кофе, продовольствие для города. Через проход в горах везли пряности и вели прекраснейших арабских лошадей. В Аден со всего Дальнего Востока и Индии прибывали разнообразнейшие и ценнейшие грузы: большие партии перца, гвоздики, муската, тонкого гуджаратского хлопка, китайского фарфора и шелка, а также других экзотических товаров. Поэтому османам, как правомерно рассуждал Оздемир-паша, просто необходимо было заполучить Аден в свое полное и безоговорочное владение. И без всяких там протекторатов и прочих вольностей местных правящих кланов. И вот теперь мы возвращаемся в Хиджаз к размышлениям нашего наместника.
Сулейман Великолепный был сложным и непредсказуемым правителем. И находиться с ним в хороших отношениях было принципиально важно хотя бы для сохранения собственной жизни, не говоря уже о том, чтобы не выполнить его фирман (письменный указ) и остаться в живых. Поэтому Оздемир-паша не придумал ничего лучше, чем преподнести султану необычный подарок, и в 1553 г. привез в Стамбул кофейные зерна. Турки к этому времени были уже знакомы с зернами кофе, но употребляли они их своеобразным способом, который не давал того наслаждения, которое мы все сейчас знаем. Оздемир-паша преподнес «волшебные йеменские зерна» и предложил султану попробовать необычный напиток, который он сам приготовит для султана совершенно иным, никому еще неизвестным способом.