Кара во тьме - Вера Петрук 2 стр.


Многие старики Овражьего Гара, включая ее деда, бывали в тех землях и успели достаточно настращать молодое поколение, чтобы ни у кого не возникало желания ходить даже на местные болота. Все истории о болотниках были настолько страшными, что Кара невольно поежилась, отгоняя жуткие воспоминания о леденящих кровь сказках. И неважно, придумывали деды или рассказывали правду Кара наслушалась достаточно, чтобы даже не думать о силках на болоте. Иногда и травяной суп можно поесть.

Кара долго не могла найти свою жерлинку, которую три дня назад спрятала среди зарослей рогоза. Озерцо со стоячей водой было небольшим, тем не менее бревнышко с ветками она увидела не сразу. Кара хорошо помнила, что оставила его в рогозе, примотав к упругим стволам, а сейчас жерлица была привязана к коряге на другом берегу. Нахмурившись, девушка внимательно изучила приманку. Кто-то съел лягушку, которую она насадила на крючок, привязанный конским волосом к ветке бревна. Если бы это была утка, ужин Кары остался бы на крючке, спрятанном в лягушке.

Вот и доверяй интуиции. Получается, она с самого утра обманывала себя пустыми надеждами. Да еще и Рольд наверняка придет разбираться из-за сосуда. Настроение резко портилось. И почему бы Ягару не превратить в свое пойло что-нибудь дешевле кукурузного масла? Например, коровью мочу. Хотя скряга Рольд и за нее денег бы потребовал.

Мысли снова вернулись к белке, а от нее перескочили к зайцам. Может, поставить клетку? Ивовые прутья у корней были все погрызены, что, конечно, не указывало напрямую на зайцев зверей тут хватало, но плести заячьи клетки-ловушки Кара умела. Что же касалось пустых силков, то сама виновата. Надо было вчера все бросить и в лес бежать. Кто угодно из Овражьего Гара мог наткнуться на ее силки, охотников в лесу хватало. И хорошо, если бы это были они. Лягушку же могли и рыбы объесть. А если хорошо подумать, то можно объяснение всему придумать в том числе и тому, почему жерлинка оказалась привязанной к коряге. Но пока на ум приходили лишь суеверные мысли, которые сейчас совсем были не нужны. Например, о том, что она сразу сошла с тропы, и что золотой гриб раздавила, не заметив. Пусть и поганка, но примета-то плохая.

Отогнав мрачные думы, Кара взяла себя в руки. Порадовавшись, что захватила корку хлеба и горсть кукурузных зерен, девушка принялась за работу. Хлеб оставила на жерлинке, а кукурузу разбросала вокруг нового силка, который спрятала тут же не берегу. Вытащила нож и принялась строгать ивовые прутья, чувствуя, как работа возвращает душевное равновесие. Она вернется сюда вечером после уроков, до темноты должна успеть. Главное покинуть лес до заката. Кара была достаточно взрослой, чтобы не верить всерьез в страшилки про немертвии, которые, согласно фантазии Ягара, наполняли запретный лес по ночам, но волки и кабаны пугали ее по-настоящему.

Голоса застали девушку врасплох, и Кара, не заметив, как у нее это вышло, вдруг оказалась на тополином суку выше дерева рядом не было. С ней такое случалось. В моменты паники забывала секунду-другую. Сердце скакнуло рысью, испуганно забилось, не давая ровно дышать, и какое-то время в ушах гремело только оно. Каре пришлось несколько раз глубоко вздохнуть, чтобы успокоиться. Давно с ней такого не случалось. А ведь знаков о том, что из леса стоило бежать, было предостаточно начиная с первого пустого силка.

Голоса становились громче и не обещали ничего хорошего, хотя бы потому что двигались прямо к ее убежищу. Ягар всегда стращал насчет встречных путников в Тихом лесу. Разъярённый кабан ночью и тот лучше. Вслух никто не говорил, но все помнили о патруле Санкофа, с которым однажды не посчастливилось встретиться старому Карноги между прочим, опытному охотнику. И хотя ему удалось бежать, а потом спрятаться в лесу, рыцари Санкофа выследили его на следующий день, когда Карноги пытался вернуться в Овражий Гар. Рыцари запороли старика до смерти, преследуя его до самой деревни. На пороге собственного дома он и умер. То были истории пострашнее басней про немертвии, и Кара взмолилась Айдвиле, покровительствующей охотникам. Пусть то окажутся такие же промысловики, как и она из Овражьего Гара, либо из нижних деревень.

А потом она услышала шелест листвы и стук копыт по корням и веткам, лопающимся под весом всадников. Правильно сердце боялось главное невезение судьба приберегла напоследок. К ее озерцу и брошенным на берегу ловушкам направлялись двое на лошадях, и их черные доспехи, мрачно блестящие в скудных лучах осеннего солнца, и зеленые плащи с черепом на всю спину не обещали ничего хорошего.

Кара перестала дышать, но ничего не помогало грохот ее сердца просто должны были услышать. Они и услышали. Остановились прямо под деревом и, задрав головы, воззрились на нее черными глазницами масок-шлемов.

 Сама слезешь или помочь?  спросил один мягким, вкрадчивым голосом. Вот теперь ей стало страшно по-настоящему. Мелькнула мысль попробовать убежать по веткам в этой части леса кроны деревьев переплетались густо, образуя прочный шатер. Каре не раз приходилось прятаться на деревьях, спасаясь от драк, в которых она бы точно проиграла. Но вспомнился старый Карноги, куда более опытный охотник, чем она, и Кара поняла, что бегство сегодня не поможет. Когда один из всадников потянулся к арбалету, девушка поспешно покатилась вниз, царапая руки о шершавый ствол.

Спрыгнула, мягко приземлившись в листву, поборола желание немедленно дать стрекоча и присела, склонившись в поклоне, как учили в школе приветствовать рыцарей Санкофа.

 Многих лет счастья и здравия стражам света и мира,  пролепетала она с трудом вспомнив застревающие в горле слова. Какое-то время рыцари молча разглядывали ее, и Кара даже обрадовалась, что, возможно, это хороший знак. По крайней мере, они задумались, а не сразу обвинили ее в запретных действиях.

 Что ты здесь делаешь, морт?  хрипло произнес второй, и надежда на счастливый исход встречи стала испаряться.

 Я не морт!  выпалила Кара, еще толком не сообразив, что вступила на скользкий путь. Ложь помогала редко.  Из Нижнего я, просто далеко зашла. Грибы искала.

 Так это не ты силки ставила?  спросил первый, кивнув в сторону петли, которую Кара спрятала под ивовым кустом.

Она отчаянно замотала головой.

 А на дерево зачем залезла?  склонив голову, спросил второй.

 Заплутала,  решительно ответила Кара.  Я в этих местах впервые, померещилось в кустах всякое и запаниковала. А сейчас даже не помню, где корзину оставила.

Один из всадников спешился и, подойдя к озеру, принялся высматривать что-то в зарослях рогоза. Кара взмолилась всем лесным духам и покровителям, чтобы жерлинку среди высоких кустов он не заметил. А если и заметил, то не понял, что это ее приманка.

 Померещилось, говоришь?  спросил он.  Мы тут кое-кого ищем. Что именно ты слышала? Может, видела чего?

Сердце снова скакнуло и принялось медленно успокаиваться. Все в порядке. Она им не нужна. А если бы на дерево не полезла, то, возможно, и вопросов бы столько не задавали. Вдруг вообще врут, что там про Санкоф болтают?

 Ничего не видела,  поспешно ответила она, радуясь, что, кажется, все обошлось.  Я пойду?

 Может, проводить?  спросил тот, что с хрипотцой.  Надо бы твою корзину поискать, вдруг в ней уже грибы-ягоды появились.

А ведь на какую-то секунду Кара поверила, что все будет хорошо. Ягар недаром ругал ее за наивность.

 Нет, правда, вдруг с тобой что случится,  озабоченно произнес первый, и на этот раз в его голове послышались те самые нотки, за которыми обычно следуют неприятности.

 Уже случилось,  хмыкнул второй, которому, видимо, наскучило с ней играть. Кара почувствовала его движение, но отпрыгнуть не успела. Рыцарь схватил ее за жилет и дернул шнуровку. Наверное, стоило закричать. Ведь Ягар сколько раз говорил, мол, где черное, там и белое. Вдруг рядом была какая волшебная сила, способная ей помочь? Да только интуиция подсказывала обратное крики оскорбят лес, и в следующий раз будет только хуже. Надежда оставалась. Плохое канет, в лес она когда-нибудь да вернется, а шумящим второго шанса здесь не давали.

Впрочем, кто мог помочь, когда тобой заинтересовался Санкоф? Ответ был очевиден. Кара и не заметила, как оказалась на земле, прижатая тяжелым сапогом первого всадника. Второй бесцеремонно задрал ей рубашку, обнажив живот. Кара прекрасно понимала, что они там увидели оставалась ругать себя за ложь. Дурак свою глупость никогда не признает, говаривал Ягар. Отчаянно захотелось, чтобы дед оказался рядом. Уж он-то что-нибудь бы придумал.

 Я чистая, правда,  попытка была слабой, но сдаваться Кара не собиралась.  Мне последний санкристий остался. Первые два чисты!

Всадник снял перчатку и медленно провел пальцем по ее животу, повторяя узор клейма, который имелся у всех, родившихся в резервации. Ей даже не нужно было объяснять, из какой она деревни. Рыцари Санкофа знали символы всех поселений мортов, тем более что у Овражьего Гара оно было слишком приметным воронье крыло, пронзенное стрелой и три цифры: пять, девять, шесть. В школе рассказывали, что столько человек первоначально заселились в деревню после поражения мортов в Черно-Белой войне, но Ягар считал, что это порядковый номер и далеко не последний в списке Санкофа. Пятьсот девяносто шестая резервация. И только Санкоф знал, сколько их всего было раскидано по миру.

 Плохая девочка,  пробубнила маска того, кто давил ей ногой на грудь. Шлем ему явно мешал, и рыцарь нервно сдернул его с головы. В Кару вцепился острый черный взгляд, буравивший насквозь. Второй тоже снял маску и снова молодое лицо человека, возможно даже младше ее. Тут она вспомнила. У них были зеленые плащи, значит, новенькие. Зеленый низший ранг в иерархии рыцарей. Высший черный, а между ними еще были красные и белые. Значит, ей встретились новички, и может, все обернется не так плохо, как она представила.

 Надо тебя наказать,  тот, кто давил ногой на грудь, передвинулся и уперся коленом ей в шею, отчего Кара захрипела. Второй все еще щупал ее живот. И хотя он водил по коже пальцами, ей казалось, будто по телу царапали раскаленной головешкой. Кажется, дальше ждать было нельзя.

 Ответишь по закону, морт,  на лице душившего ее рыцаря не было ни капли сомнений в том, что он поступает правильно. В голове Кары промелькнуло несколько вариантов того, что сейчас случится все скверные. Хуже всего, что рыцари были в доспехах, оба рослые и здоровые с такими соперниками сталкиваться еще не приходилось.

То, что пришло ей на ум, Ягару бы не понравилось, но думать было некогда. Резко выбросив руку вверх, она с силой сунула мизинец в ноздрю душившего ее воина. Вцепиться в глаза духу не хватило, но и эффект от чужого пальца в носу тоже получался сногсшибательным. Тем более, что она постаралась ткнуть от души и как можно глубже. Всадник взвыл, отпрянув и освободив ей голову. Запретив себе кашлять а этого хотелось неимоверно, Кара тут же выбросила кулак, целясь в глаз второго, но рыцарь пусть и носил зеленый плащ новичка, все же был воином, а Кара лишь изредка слушала деда, который в редкие моменты трезвости, горел желанием научить ее драться. Это его желание часто сталкивалось с ее ленью и желанием посидеть с книжкой на любимое занятие времени всегда не хватало. И все же кое-чему Кара научилась.

Когда ее схватили за оба запястья, она даже обрадовалась знакомой ситуации и быстро освободилась особым приемом, используя одну руку. Но дальше дело не пошло, потому что ее снова схватили за горло. Самым очевидным было ударить гада по яйцам, тем более что ее ноги находились под ним и зажаты не были. Однако скоро Кара убедилась, что доспехи Санкофа штука прочная, и удар в пах зеленый рыцарь не почувствовал так же, как и ее атаку по коленям. Она лягалась жестко и быстро, не останавливаясь, пока не догадалась отпустить к земле руки, которыми пыталась разжать удушающий захват. В следующий миг в глаза противника полетела листвяная труха, и ее на миг отпустили.

Кара сомневалась лишь секунду, но все же выхватила дедов нож и полоснула рыцаря по лицу, целясь не глядя. К этому моменту она уже плохо соображала и о последствиях не думала. Рыцарь схватился за порез на щеке, и Кара увидела, как между пальцев обильно полилась кровь. К ней уже бросился первый тоже с кровью на лице, обильно бежавшей из носа, но Кара его опередила. Кажется, в этот момент она вообще ни о чем не думала, а следовало хотя бы испугаться своих намерений. Когда ты пускаешь кровь рыцарям Санкофа, готовься к худшему варианту.

Не став уворачиваться, она сама сократила с ним дистанцию, выбросив вперед руки и схватив рыцаря за воротник и ухо. Удар головой успешен там, где противник ожидает атаки ногой или кулаком, а именно этого и ждал от нее рыцарь. Резко притянув его голову, она выдохнула, сжав мышцы живота и вложив в движение страх, злость и ненависть к Санкофу, которая была взаимной.

«Бить нужно верхней частью черепа, тем местом, где волосы начинают расти, не лбом, иначе голова будет потом долго болеть»  все еще звучал в голове голос Ягара. И хотя удар получился не таким сильным, какой бывал у деда, который умудрялся разбивать головой камни, Кара услышала треск выбиваемых зубов и отчетливо поняла, что все назад пути нет. Кажется, она загнала себя в тупик, потому что сражаться с рыцарями Санкофа было все равно, что вломиться безоружной в берлогу медведицы.

Толкнув опешившего от боли рыцаря, Кара на мгновение заколебалась, ведь дед наставлял бить до конца, но и увиденного хватило, чтобы обратить ее в бегство. Тот, чье лицо от лба до подбородка теперь «украшал» порез, который обещал превратиться в уродливый шрам, уже тянул из ножен меч, другой же ревел и плевался кровью вперемешку в выбитыми зубами.

Бежала Кара недолго, потому что из-за дерева вдруг шагнул третий рыцарь Санкофа, который схватил ее за волосы и бросил на землю, отчего она едва не лишилась скальпа. По сравнению с первыми двумя, этот оказался настоящим громилой. Вялого удара сапогом в живот хватило, чтобы Кара скрючилась и забыла о всех попытках спастись бегством.

Так страшно ей не было никогда. Какое-то время она ничего не слышала и не видела, скрутившись в комок и лелея боль, которая расползалась по телу после столкновения с рыцарскими сапогом. Потом ее подняли не за волосы, но за жилетку, которая была стара для таких испытаний и затрещала по швам. Перед ней стоял все тот же третий рыцарь, который своей маски смерти в отличие от первых двух не снимал. Ее противники стояли поодаль и, судя по их видам, были готовы заживо содрать с нее кожу. Кажется, их останавливал только третий.

 Это правда?  спросил ее новый рыцарь. Его голос звучал спокойно пока. Короткого знакомства с представителями Санкофа хватило, чтобы Кара настораживалась именно от такого «спокойного» их поведения.

 Что?  она невольно вжала голову в плечи, ожидая, как минимум, пощечины.

 Ты морт и нарушила правила. Вам запрещено охотиться в лесу.

Рыцарь все еще говорил лениво и размеренно, будто на рынке беседовали двое случайно встретившихся знакомых.

У него тоже зеленый плащ, отметила Кара и вдруг поняла, что пощады сегодня не будет.

Назад Дальше