Однако в храме бывала редко, чаще они с мамой ездили в Одессу. Там, недалеко от Таировского кладбища, в равной близости и от моря, проживал батюшка, иеромонах Климентий, восьмидесятилетний старец, служивший у себя на дому. Прошедший всю войну, трижды тяжело раненый, полный кавалер ордена Славы, батюшка любил Веру. Вера же со своей стороны была очень привязана к старцу, неся ему свои горести и радости. По сути он заменил ей отца, которого Вера совсем не помнила.
Часто ездить не получалось, но раз в три четыре месяца они с мамой всё же выбирались. Чаще автобусом, иногда со знакомыми на попутках, а иногда поездка к старцу превращалась в настоящее приключение. Вначале до Тирасполя, а уже потом до Одессы, с многочасовыми ожиданиями на автовокзалах, а порой и с поисками попутных машин, с ночевками у незнакомых и малознакомых людей. Но Бог миловал, и на людей ей всегда везло, в школе, в спортивной секции, в педучилище
И вот теперь этот мальчик, всколыхнувший её душу, заставивший думать о нём, о себе, о них. Да кто он такой, рассердилась Вера. Залез в мои мысли, вытеснил из моего сознания все планы, заставил думать только о себе. Вера рассердилась вначале на него, потом на себя, а потом под руку попал и Емельян Вячеславович.
Оказывается, машина уже стояла у их дома, и он теребил её за руку,
Верочка, приехали.
Спасибо Емельян Вячеславович, до свидания. Вера быстро выскочила из машины.
Но как же до свидания, Вера Петровна, мы же за кизилом собирались, я уже и переоделся вот. Емельян Вячеславович, показал на свои кроссовки и спортивный костюм.
Емельян Вячеславович, извините Вы меня, но что-то совсем плохо себя чувствую, да и кизил ещё зеленоват, давайте как-нибудь позже. До свидания, до понедельника, Вера слегка поклонилась и вошла во двор, заперев за собой калитку.
Во дворе, на огороде, в огромном цветнике палисаднике мама Веры обрезала цветы, первое сентября заканчивалось, а до дня учителя было ещё далеко. Цветы были любимым увлечением Анны Сергеевны, а кроме того приносили осенью небольшой денежный доход. Увидев дочь, она всплеснула руками,
Верочка, что случилось, что с тобою, доченька?
Глава 5. 1973. Первое сентября, вторая половина дня.
Погрузившись в свои мысли Фёдор не заметил, как дошел до детского садика и уже входя в калитку озадачился, как же найти мать. Но это оказалось проще простого, детишки ещё гуляли во дворе, и Фёдор стал просто обходить территорию садика по кругу. Никто его не заругал, и он, проходя по заасфальтированному автомобильному проезду, любовался детскими постройками: качелями, домиками, горками, какими-то чудо богатырями, лебедями, медвежатами, красными шапочками, кощеями, бабами ягами. Всего не перечислишь. Всё было сделано с любовью и усердием. Что-то вырезано из дерева, что-то сварено из водопроводных труб, что-то сделано из автомобильных шин. Порой в фигурах, сконструированных из больших автомобильных покрышек, дерева и металлоконструкций виделась глубокая инженерная мысль.
Это были не просто детские игрушки, настоящие инженерные сооружения. При этом абсолютно безопасные для детишек. Везде чисто, окрашено. Нигде нет куч собачьего дерьма, нет пивных банок, нет брошенных окурков, разбитых бутылок. Всё кругом обсажено яблонями и сливами. Кое где видны грецкие орехи. Никто на них не кидается, не ломает ветки, не хватает как дикий, плодов с веток, наполняя собственные закрома. Сказка, да и только. Что там демократы говорили про совковое сознание?
Мать он нашел легко. Под беседкой, выполненной в виде сказочного подвесного моста, на невысоких скамеечках сидели десятка два пухлых двухлеток с раскрытыми ртами и круглыми глазами. Посередине, сидя на обычном табурете, спиной к нему, что-то читала мама. Рядом примостился Ванечка. Фёдор подошел ближе, но дети, увлеченные чтением, даже не обратили на него внимания.
Какая же она у меня красивая, Федор невольно залюбовался матерью, да, очень красивая. Только красота какая-то грустная, с печалью на лице, с отстраненностью во взгляде. Невесёлая красота, печальная. Таким становится человек много претерпевший, или много потерявший. Человек когда-то счастливый, но лишившийся главной составляющей своего счастья. Теперь, перед детишками, мама была сама собой, читая, она полностью расслабилась, и все содержание её внутреннего мира отражалось на лице.
А ведь она и Верочка очень похожи, удивленно подумал Фёдор. Некий женский шарм, очарование, вкупе со скромностью, сочетались у таких женщин с исключительно высокой силой духа. Они, по жизни послушные мужской воле своего избранника, в критические моменты проявляли необычайную стойкость характера, и шли за своими мужьями и на крепостные стены и на сенокосные луга
Фёдор прислушался.
А после всех вылезал из из-под кровати нянькин башмак и клянчил: Каши, каши, каши!
Ребятишки дружно заулыбались, кто-то засмеялся. Улыбнулся и Федор, просьба башмака прозвучала так натуралистично, что он не мог не улыбнуться. Он помнил эту сказку, одну из его самых любимых в детстве, которую знал наизусть, и после часто рассказывал детишкам своей сестры. Кстати сестры у него ещё нет, и если отец погиб, то она должна взяться откуда?
Фёдор задумался, в этой жизни всё слаживается не так, как было, а значит, и он пойдёт совсем другим путем, отличным от прошлого. То есть Бог открывает перед ним совсем другие возможности и совсем другие миры. Жаль нет отца, очень жаль.
А мать уже заканчивала читать, придерживая порываемые ветерком странички.
Рожа насильно влезла в картинку, и больше из-под комода ни ногой, только по ночам, когда мимо комода медведюшка пробегает, или едут на паровозе куклы, ворочает глазами, пугает. закончила мать, и закрыв книжку посмотрела на детей.
Те сидели молча, еще очарованные силой сказки, но вот одна девочка запищала, захлопала в ладоши, потом другая, и полились настоящие аплодисменты, прям как у взрослых. Понравилось значит, а ведь мелкота ещё.
Мать взглянула на часы, встала, подняла за руку Ванюшку,
А теперь детки, идём с вами в группу, снимаем сандалии и моем руки. Будем обедать, все хотят обедать?
Первым Фёдора увидел Ванечка, потянулся руками к нему, забулькал на своем детском, главное им понятном наречии,
Фе Фе, Фе Фе, Фе Фе, и его пришлось взять на руки. Сбоку подошла другая малышка, и задергала Федю за штанину, требуя свое,
Во-рук, Во-рук, похоже девочка тоже хотела на ручки
Обед ему понравился, куриная лапша с кусочком курицы, причем Фёдор свысока воспитательского столика видел маленькие кусочки курицы в каждой детской тарелке. На второе было картофельное пюре опять же с куриной котлеткой, на третье компот. Федор не наелся, но просить у материи добавки не стал, счёл неуместным. Рядом, только второе, кушала мама.
Дети еще возились с пюре картошкой, как мать обратилась к Федору, Федь, зайдешь в магазин, сахара купишь килограмм?
Да мам, конечно. Больше ничего?
Нет, только сахар, ответила мать, и открыв кошелек начала считать монетки.
Не хватает мелочи, она протянула ему три рубля.
Фёдор машинально заглянул в кошелек, в нем болтались одни монетки
Дойдя до пересечения Стефана Великого и Толстого, Фёдор не свернул к магазину, а двинулся прямо, он хотел взглянуть на цены закупаемых у населения фруктов и ягод, ну и может ещё что закупают. Особенно его интересовали грецкие орехи, раньше он на них существенно подрабатывал, продавая их бабушке соседке. Интересно, здесь она жива? Пошёл сразу, чтобы потом, возвращаясь из магазина с сахаром, идти центральной улицей, по Свердлова. Подойдя ближе к дому, где принималась сельхозпродукция Фёдор расценок не увидел, и подумав, решил войти во двор.
Э, чувак, те чё надо, а? неожиданно сбоку вынырнул мальчишка лет двенадцати, чуть выше и плотнее Фёдора и, не вынимая рук из карманов, враждебно уставился тому в переносицу.
Да ничего особенного, цены узнать хотел, орехи грецкие принимаете?
Ничо мы не принимаем, а ну дергай давай отсюда, а то щас как врежу, мало не покажется -парень с угрожающим видом двинулся вперед.
Да погодь ты зёма. Ну успокойся, слышь братишка, всё нормально, Фёдор от неожиданности такого напора сделал шаг назад, потом другой.
Парень продолжал надвигаться, да он сейчас ударит, мелькнула мысль. И точно, со следующим шагом паренёк неожиданно выкинул правую руку из кармана, и она полетела Фёдору прямиком в голову.
Уклон, другой, да он что спятил что ли, боксер доморощенный? Фёдор еле успевал уходить от размашистых боковых, потихоньку смещаясь по часовой. А тот разошелся вовсю, махал руками аки вентилятор. И откуда силы столько в дурне берется. Игра с тенью продолжалась с минуту, Фёдору даже стало интересно, заденет нет.
Наконец ему поднадоело, видя, что уговоры не помогают, а противник всё больше свирепеет, Фёдор уклонился от очередного удара, подсел вниз, и на развороте левой саданул задире под печень. Тот на инерции еще пытался сделать шаг вперед, но удар оказался неожиданно сильным и резким, и парень, склонившись верхней частью корпуса до земли, и схватившись руками за правый бок, успел выдавить, Оох, и рухнул на землю.
Фёдор даже испугался, он сам не ожидал, что удар выйдет таким действенным. Надо срочно грушу вешать и набирать форму, так дело не пойдет, пока все прописки школьные пройдут он к себе славу дурную точно наляпает, а ему это вовсе ни к чему. Бить надо аккуратно, под стать угрозе и силе противника. Вот же угораздило
Фёдор стоял над телом поверженного противника и лихорадочно соображал, что делать. Сбежать по-быстрому не вариант, ему нужно разобраться с ценами приемки, да и запомнил его паренёк. Значит надо мириться. Он наклонился над парнем,
Что братишка, больно? лицо Фёдора было само участие.
Ты чё так бьешь сильно, где научился? похоже драчун быстро отходил от болевого шока, да и расстроился не сильно.
Я боксом немного занимался, почти не соврал Фёдор.
Слушай, классно, а меня научишь? поднялся тот с земли. Тоже хочу так драться.
Нет, не научу. Хочешь пойдём вместе записываться на бокс и борьбу, а вообще не знаю, такому хулигану не место в спорте.
Это почему хулигану, неправда, я хороший парень, пионер вообще-то.
А что же ты, пионер, на меня с кулаками кидаешься? В школе научился?
Не кидался я вовсе, просто припугнуть хотел, давеча у меня Орленок со двора увели. Соседи видели, мальчишка какой-то, на тебя кстати похож, паренёк потихоньку придвигался всё ближе и ближе. Фёдор несколько сдвинулся на всякий случай, вдруг дёрнется опять.
И что, потому ты должен на незнакомых людей с кулаками кидаться?
Да какой же ты человек, пацан ещё совсем.
Фёдор поморщился, не любил он этого слова. Поц, поцан, пацан, что-то в этом есть общее. Не русское.
Тебя как зовут, давай лучше знакомиться, драчливый пионер протянул руку. Меня Василий зовут, Чумаков. А тебя?
Интересное, красивое у тебя имя, а меня Федором мама назвала. Олег Чумаков тебе не брат случайно? Со мной в одном классе. Федор тоже протянул руку.
Олежка то? Да, братан, только двоюродный, он по Энгельса живет, в переулке. А ты что, первоклашка что ли?
Замирившись, Фёдор узнал, что орехи можно сдать втихушку, по семьдесят копеек за сотню, сдавай сколько хочешь. Они сразу договорились о совместном сборе. Пока те были зеленоваты, а вот еще дней десять и можно трясти. Потом договорились на понедельник поехать в город узнавать по секциям, Фёдор обещал узнать где они находятся. В общем расстались они вполне довольные друг другом, и Фёдор, ощутив к этому безхитростному парню симпатию с интересом подумал о зарождающейся дружбе. И разница в возрасте в сорок пять не помеха
Через десяток минут Фёдор рассматривал расписание работы продуктового магазина. С тринадцати до четырнадцати ноль ноль тот был закрыт на обед. Часов у него не было и послонявшись по пятачку перед магазином, он завернул за угол к промтоварному, прочитал расписание у того обед с четырнадцати до пятнадцати. Подумав, решил, что ждать все равно нужно, а тут такое совпадение, пока один закроется, другой откроется, ну и зашёл в промтовары время скоротать
Что сказать, советский сервис промтоваров в сельской глубинке, это печально и тоскливо. Фёдору так и стало. Поначалу. Но походив по магазину настроение поднялось. Не так уж и плохо. Верхняя одежда, костюмы, платья, рубашки, обувь всё есть. Как говорится неладно скроены, но крепко сшиты. Фёдор взял в руки вполне приличные кожаные женские сапоги. Потёр отворот. Точно кожа. Всего сорок рублей. Дорого или нет? Прошёл дальше. Как-то скученно: косметика, игрушки, посуда, даже инструменты, всё в одной куче.
Нет, всё аккуратно разложено, не раскидано, не перепутано, но сильно непривычно.
Дальше другой отдел почему-то в промтовары засунули и немного электроники и бытовой техники: кассетный магнитофон Десна, дальше ещё один уже бобинный, Маяк. Утюги, пылесос, даже фотоаппарат Зенит. И опять, вроде всё в порядке, но непривычно разложено, не по феншую. Цены конечно о ё ёй. Кассетник 220 рублей. Дороговато. Лучше уж Маяк взять за 260. Хотя, кому что нужней. Зенит ровно сотню, тоже не дёшево. Зато дальше Смена лежит, поначалу не увидел, совсем ничего, пятнадцать рублей. Мечта любого советского мальчишки. Кстати вполне реализуемая. Надёжность супер.
Ладно, что там дальше? А дальше, дальше две симпатичные молоденькие продавщицы в синих халатиках. Но, внимание в мини синих халатиках. Ножки стройные, да и сами симпотные вполне. Для провинциального села это вообще сюр. Америка отдыхает. Красивые всё-таки у нас девчонки в СССР.
Фёдор уставился на девушек в упор, вернее на их ножки. А ведь сейчас продавщица в магазине так и не оденется коротковато. А вот в СССР ничего, ходили. На работе. Кстати и школьницы щеголяют в сарафанах весьма и весьма коротеньких. И ничего. Он очнулся от раздумий, одна из продавщиц ему мило улыбалась,
Мальчик что-то хочет купить?
Нет, нет, я посмотреть только, Фёдор чуть не забыл, что он теперь и есть мальчик, и обращаются именно к нему. Смутился и потихоньку пошёл дальше, вдоль прилавка.
Так, что здесь, зубная паста, зубные щетки, расчески, пластилин, карандаши, футляр для очков, мыло, шампунь, тетрадки даже. Опять, всё вроде в куче, но разложено аккуратно. Кругом ценники. О, часы на стене, с кукушкой. Круто. А вот будильник, вот часы наручные. Несколько. Федору понравились Заря-юность. Совсем недорого 15 рублей. Ему такие бы подошли, часы нужны будут по любому. Фёдор вздохнул, денег то все равно нет, и мимо выставленных вёдер, кастрюль, тазов и прочего двинулся к выходу
Продуктовый еще не открылся, и Фёдор побрел к овощному киоску сетке, тоже закрытому на перерыв. Присмотрелся к ценам и был сражен наповал. Помидоры две копейки. Персики, спелые и огромные по двадцать две копейки. Блин, да так не бывает. Смотрим дальше, яблоки десять копеек большие красные, шесть копеек зеленоватые. Копейки. Арбузы восемь копеек. Подпорченные по четыре. Для курей. Перец и баклажаны по восемь копеек, виноград дамский пальчик двенадцать копеек, кораб столовый восемнадцать. Ну и цены.
Удивляясь Фёдор присел в тенёк на поребрик за углом киоска. Задумался. Взгляд безцельно ощупал дорогу, с подъехавшим к остановке на противоположной стороне ПАЗиком, скользнул по соседнему, из старых плит забору, упал под ноги. Фёдор повернулся боком к киоску, лицом к бетонному ограждению, спиной к солнцу и зацепился за кучку металла из обрезков труб, уголков, металлоконструкций.